Пот дьявола

Пот дьявола

Моя левая рука уже начала трансформироваться в нечто ужасное и нечеловеческое, но правая, к счастью, пока что в полном порядке. Именно поэтому я пишу эти строки. Я всё ещё могу писать…
Верхние конечности мои слегка трясутся, вследствие этого написанное немного неразборчиво, что, однако, не является главным и, надеюсь, не помешает читающему вникнуть в суть изложенного. Сейчас я нахожусь в чердачном помещении заброшенного строения на задворках города, и обосновался в столь отчуждённом месте лишь для того, чтобы не видеть людей и самому не попадаться никому на глаза. Начать вести записи следовало давно, но вечно что-то или кто-то мешал мне, отвлекали посторонние мысли и дела, да и, если быть совсем уж честным, я рассчитывал на счастливое окончание моей истории, начавшейся… некоторое время назад. Точная дата стёрлась из моего сознания, однако, позже, возможно я смогу уточнить сию информацию, память моя периодически возвращается ко мне в полном объёме, речевые же навыки и навыки письма не пострадали совсем. Снова и снова укоряю себя в содеянном, разум понимает ошибочность поступков прошлого, но былого не воротишь, и не остаётся ничего другого, как поведать миру мою печальную историю, может хоть так мне удастся избежать забытия, что много хуже небытия, страшнее самой смерти. Но обо всем по порядку…

Запись №1
Началось всё, как это обычно бывает, весьма безобидно и невинно, ничто не предвещало беды и, наоборот, предрекало весьма приятное времяпрепровождение.
Мобильник просто разрывался, наполняя квартиру звуками стандартной мелодии, услышать которую можно на каждом четвёртом мобильнике в любом городе. Пришлось нестись из ванной комнаты с зубной щёткой в зубах, дабы пиликанье хитроумного электронного устройства не нарушило сон родителей в соседней комнате. Квартира моя, должен признаться, самая что ни на есть обыкновенная: стандартная двушка типовой многоэтажки, крохотная кухня, давно требующая ремонта, ещё более микроскопическая ванная комната, отделанная в соответствии со вкусами хозяйки дома, то есть моей дорогой мамы, и небольшая прихожая – своего рода развилка, перепутье из которого можно попасть в любую часть жилища.
Звонок был от моего университетского приятеля Вэнса, такое прозвище прилепилось к нему с незапамятных времен, такой кличкой он был награждён друзьями-неформалами из какой-то там очередной субкультуры. Увлечения юности остались в далёком прошлом, искажённом прожитыми годами и покрытом туманом, а погоняло так и осталось, причём настолько плотно слилось с человеком, что многие знакомые и не знают настоящего имени моего приятеля.
- Привет, Вэнс!
- З-д-о-р-о-в-о! - Вэнс частенько растягивал слова, что, так же незаметно как и прозвище, стало частью образа.
- Как оно?
- Как всегда лучше всех ты же знаешь!
- Ну да, ну да. И все завидуют, - вспомнил я продолжение одной из любимых цитат друга.
- Подожди секунду я перезвоню, ты меня застал за довольно-таки интимным занятием.
- Да ну?
- Зубы я чищу, а ты о чём подумал?
Номер Вэнса я набрал спустя пять минут. Голос его ничуть не изменился и продолжал излучать жизнерадостность.
- Ещё раз здравствуй. Как на работе?
- Эх, надоело, просто жуть. Видеть уже не могу эти рожи, сам понимаешь, какого это, каждый день одно и то же, но делать нечего, средства к существованию нужны, только это и заставляет терпеть эту муторную повседневщину. Зато график удобный: три дня работаешь, три дня дома.
- Согласен, весьма прикольно. От такого графика я бы не отказался.
- Так вот, я тут подумал, - Вэнс стал говорить на порядок быстрей, я слышал тут у нашего Рича отпуск вскоре намечается, ты вообще сейчас совершенно свободен.
Рич – это Ричард, наш общий товарищ,  и по совместительству сокамерник в университетском общежитии.
- Кажется, я уже понял, куда ты клонишь, - идея Вэнса мне очень понравилась, нельзя сказать, чтобы он выдумал нечто конструктивно новое, мы давно подумывали о чём-то подобном, однако сейчас было наилучшее время для осуществления запланированного. - И почему тебе первому это пришло в голову?
- Я ж ге-не-ра-тор идей, ты забыл? Фонтанирую на ходу и причём всегда по делу. – Скромность никогда не была сильной чертой моего приятеля. – В общем на следующей неделе с пятницы по воскресенье я буду выходной, а вследствие того, что выпадет на субботу-воскресенье, смогу познакомить вас с моими местными друзьями. Так что жду вас с Ричем.
- Это нужно обмозговать, всё взвесить, разложить по полочкам, - начал занудствовать я, как всегда стараясь все разложить по полочкам и предусмотреть.

Запись №2
Однако на всё обдумывание ушло не более пятнадцати минут. Был звонок Ричу, короткий разговор, в котором успели обсудить основные детали будущей поездки, на какое число покупать билеты, что брать с собой в дорогу, сколько понадобится наличных и прочие мелочи, без которых немыслимо ни одно мало-мальски значимое предприятие.
Затем был поход на автовокзал моего городишки и билет на автобус до промежуточного пункта, города, где располагался университет, общий для нас троих и где в то время коротал летние деньки Ричи. Университетская общага должна была стать перевалочной базой, нечто наподобие сборного пункта, - уже оттуда мы двинемся навстречу солнцу и лету и беззаботности. Так мы думали в тот момент.
В четверг утром меня разбудил зловредный луч солнца, не давший понежиться в кровати лишние полчаса. Вещи были собраны ещё с вечера: немного шмоток, щётка-паста, документы и немного налички и, на всякий случай, кредитка, которой я практически никогда не пользовался, но всегда старался держать под рукой на случай непредвиденных обстоятельств.
- Паспорт взял? - наставительно поинтересовалась мама?
- Конечно взял, что я, маленький что ли, -почти обиделся я.
- А поесть в дорогу взяли что-нибудь? – не унималась она.
- Да купим с Ричем каких-нибудь припасов в супермаркете, уж с голода не умрем, поверь, - обнадёжил я.
Пару часов пришлось провести абсолютно бездарно, слоняясь из угла в угол или пытаясь переключить внимание на одну из многочисленных телевизионных передач, но внимание никак не хотело концентрироваться, такое бывает, когда впереди предстоит важное дело: вроде бы и подготовиться уже никак нельзя и заняться нечем, вот и приходится маяться.
Ближе к обеду я плотно поел, надел ярко красные шорты, позитивно-жёлтую гавайскую рубашку, влез в удобные шлёпанцы и, обняв на прощание маму, направился к вокзалу пешком. Дорога заняла ни много ни мало минут сорок, но это даже и к лучшему -  чем изнывать от предвкушения и томиться в отупляющем ожидании, уж лучше пройтись несколько лишних кварталов, впитывая солнечные лучи и наслаждаясь свободой. Казалось, всё сущее улыбалось мне, все вокруг желало хорошего отдыха и радовалось вместе со мной. Спустя некоторое время уже сидел в автобусе на пути к Ричу. День будний, поэтому пассажиров очень немного: молодая пара, старушка с внуком, видимо приезжали навестить кого-то, и несколько таких же как я одиночек, собравшихся в этот жаркий день совершить трёхчасовую поездку.
* * *
Писать становится всё труднее, видимо придется сделать короткий перерыв, быть может он поспособствует улучшению моего скорбного состояния и позволит спустя коротко время продолжить повествование.
Вокруг кромешная, всепоглощающая темнота, лишь пламя свечи, словно островок добра в мрачном королевстве рассеивает мглу чердачного помещения. Электрический свет раздражает меня, на дневной не могу смотреть уже несколько недель, единственное спасение - мертвенный свет луны, покровительницы ночи. Сегодня полная луна и мне невыносимо сидеть в помещении, как раньше тяжело было находиться дома в солнечный весенний день, когда всё радуется и дышит жизнью. Я решаю выйти из убежища - невыносимо тянет пройтись немного пешком, наполнить лёгкие дурманяще-прохладным ночным воздухом, почувствовать дуновение свежего полуночного ветра на лице, прогуляться по бархатной траве и коснуться ладонью молодой листвы, ощутить себя частью природы и, хотя бы мысленно, слиться с ней на краткий миг.
Очень хочется свежего воздуха… Но вместо него, спустившись с чердака и выйдя на полуразвалившееся в труху крыльцо задыхаюсь от омерзительного до тошноты смрада болотной гнили. Спустившись по ступенькам ноги...пока ещё ноги... погружаются в ледяную зловонную жижу, обволакивающую мои нижние конечности точно гнойные зыбучие пески, затягивающие тело сантиметр за сантиметром, и нет шанса выбраться и нельзя докричаться – крики и стоны увязнут в грязных испарениях, кажущихся туманом в лунном свете. Вместо стрёкота сверчков доносится лишь пробирающее до костей кваканье жаб и уханье филина, кажется, что само место притягивает всё самое неприятное и пугающее. Думаю, сейчас меня нисколько не удивило бы появление из окружающей меня трясины длинных недоразложившихся рук с кривыми пальцами, норовящими сомкнуться на чьей-либо шее и выдавить жизнь из путника, случайно забредшего в такую мрачную глушь без остатка. Однако, я попал сюда совсем не случайно – место хоть и может показаться неприятным, да что уж греха таить даже отвратным, но при этом является весьма спокойным, а мне как раз такое и нужно, ибо находится где бы то ни было в зоне досягаемости других разумных существ считаю для себя неприемлемым. Только в таком вот, всеми забытом уголке печальной зоны отчуждения, населённой единственно примитивными представителями фауны я и мог коротать ночи и ожидать неизвестности. Скоро утро, нужно идти обратно на чердак, солнечные лучи отразятся на моём настроении чрезвычайно пагубно, я уже почти привык проводить весь день напролёт в полудрёме и только к закату начинать бодрствовать. Нужно возвращаться.

Запись №3
Несколько часов в дороге пролетели как одно мгновение, ведь со мной был неизменный спутник, позволяющий с удовольствием провести даже многочасовые поездки в душных автобусах и многолюдных поездах – плеер с новыми аудиокнигами. Каждая новая запись, как портал в параллельную реальность, знакомящий с обычаями и нравами незнакомых государств, позволяющий хотя бы на время отвлечься от реальной действительности и отправится в воображаемый мир, созданный автором.
За время пути я прослушал целых пять рассказов, причём все оказались довольно интересными, обычно попадался хотя бы один "паршивец", портящий всё литературное стадо. На вокзале многолюдно, никто, в принципе, другого и не ожидал, толпы таксистов вьются вокруг новоприбывших, навязывая услуги по перевозки в любой уголок населённого пункта за неумеренную плату. Желающие находятся всегда. Сумасшедшие!
Позволить себе роскошь такого рода передвижения я не могу, не то чтобы не позволяли финансы, сейчас у меня с этим всё в порядке, но это скорее дело принципа. Тем более всего-то в двух кварталах отсюда можно без проблем погрузиться в один из видов общественного транспорта, что куда более привычно. Тем более что там можно проехать сколь угодно большое расстояние не вступая ни с кем в беседу, в такси же непременно попадётся не в меру разговорчивый водитель, спешащий поделиться с окружающими своими проблемами и чертовски важными наблюдениями. Да, как вы можете понять, я не самый общительный человек, не маргинал-отщепенец, но и далек не экстраверт. Ах да, я, кажется, совсем забыл рассказать о себе.
Хотя, что тут скажешь, всё описание можно уложить в несколько слов, я самый обычный парень, как миллионы, звучит довольно банально, но так оно и есть. Много лет назад родители нарекли меня Стивом, имя тоже далеко не оригинальное, а в год моего рождения казалось, все будто помешались на этом сочетании букв – каждому третьему новорождённого мужского пола называли не иначе как Стив. Итак, волосы тёмно-русые, всегда коротко остриженные, да и вообще, терпеть не могу парней с длинными патлами, а уж если увижу кого с длиннющим хвостом, так вообще убить хочется, чтобы впредь не позорили мужскую братию. Глаза зелёные, некоторым почему-то кажущиеся колдовскими, хотя лично я в них ничего необычного не находил, по телосложению я вышел довольно крепким – талия осиная, плечи богатырские, однако при этом спорт на дух не переносил. Ну как можно часами пыхтеть в зале, заполненном потными мужиками, когда вокруг столько прекрасного и интересного. Сейчас я учусь вместе со своими друзьями, которых уже успел представить, в одном из многочисленных институтов на инженера-конструктора. Техника – единственное, в чём я более-менее разбираюсь. Всё, хватит, надоело писать собственный портрет, скучное до безобразия занятие, тем более, что оно отвлекает меня от непосредственного хода истории, а внешность и привычки мои, по правде сказать, большой роли во всём этом не играют.
Половину дня мы с Ричем провели в приятных хлопотах: покупка продуктов в дорогу, сбор его вещей, он так и не удосужился сделать всё это самостоятельно, хотя, с другой стороны, мне данные процедуры были отнюдь не в тягость, как раз и время пролетело незаметно.
Затем был вечер, огромный автобус, запах лета с привкусом свободы и послевкусием радости, толпы пассажиров с огромными тюками, кресла, показавшиеся удобными на первый взгляд, дорога, проверка документов, снова дорога, короткие остановки на безликих станциях, прерывистый неспокойный сон, рассветное солнце сквозь окно, и ожидание встречи. Курортный город, куда мы направлялись, был совсем близко.

Запись №4
На вокзале нас встречал как всегда улыбающийся до ушей Вэнс.
- Ну как добрались, путешественники? – вопрос был задан слегка запоздало, лишь после жарких дружеских объятий, пары терпких шуток и выгрузки багажа.
- Вполне себе, - ответил я. Твой городишко дальше, чем я мог себе представить, ехали, кажется, целую вечность.
- Ты не знаешь, что такое вечность, - услышал я в ответ.
Поспать в тот день не удалось. Совсем. А так хотелось…
- Итак, первым делом едем на море!
Спорить с Вэнсом было бесполезно и нам не оставалось ничего другого, как смириться и молча залезть в его железного коня и направиться к пляжу.
Раннее утро, центральный пляж, восходящее солнце неспешно разливает лучи по морской глади, крики чаек довершают восхитительную картину. Народу ещё практически нет, все начнут подтягиваться через полчаса-час, поэтому у нас в запасе есть немного времени, чтобы спокойно поплескаться в солёной воде, не выслушивая обычные для общественных пляжей вопли юных сорванцов и причитания бабушек.
- У меня для вас подготовлена развлекательная программа на вечер, - сообщил Вэнс, усевшись на край пирса.
- Какой-нибудь клуб, - попытался угадать я?
- Или вечеринка у кого-нибудь на квартире? – развил тему Рич.
- Не угадали, ни то, ни другое. И даже не сауна с девочками, иронично ответил Вэнс.
- А что же тогда? – не унимался я.
- Мы пойдём в поход, многозначительно декламировала принимающая сторона, подняв кверху палец. Думая вам понравится.
- Поход? Шутишь? Куда? – на этот раз вереница вопросов вырвалась из уст Рича.
- Всему своё время. Сейчас поедем ко мне, оставим вещи и начнём готовиться к вечеру.
Уже через пару-тройку часов к нашей компании присоединился четвёртый – некий Ленни, как оказалось позже сын зажиточного владельца сети ресторанов, магазинов и Бог его знает чего ещё. Сразу бросался в глаза неординарный внешний вид нашего нового попутчика: пышная грива, не менее объёмная борода, тщедушное тело и безразлично-спокойные глаза, казалось он говорил всем вокруг "мне на вас плевать, мне вообще на всё плевать, вокруг одна серость и только выделяюсь из безликой биомассы". Ленни бросил университет едва перешагнув экватор, учёба казалось ему совершенно бесполезным занятием, он просто не видел никакого смысла в пустом посещении лекций и семинаров, особенно если в кармане всегда есть деньги, а в адресной книги телефона номера приятелей, с которыми никогда не бывает скучно.
Я давно обратил внимание на закономерность, всё в мире подчинено циклам, мы словно зажаты в спираль, и всё вокруг - отражение былого, повтор того, что случалось многократно до нас, и будет происходить вновь и вновь в будущем. Разглядеть спираль вплотную нельзя, нужна перспектива, иными словами ни в краткосрочном, ни в среднесрочном периоде заметить повторение практически невозможно, однако если взять значительный промежуток времени, то всё немедленно становится на свои места. И феномен отцов и детей прекрасно подтверждает эту теорию. Так, дед Ленни по отцовской линии никогда не был богатым человеком, всю жизнь проработал бухгалтером, однако с самого начала задался высокой целью, чтобы сын не повторил его участь и не провёл жизнь на скучнейшей, отупляющей работе. Господин Фердинанд, так звали папашу Ленни, получил блестящее столичное образование, корпел над учебниками день и ночь, поглощал знания с упорством ишака, на его учёбу были брошены все ресурсы семьи.
Результат не заставил себя долго ждать, в отличии от громадного числа выпускников Фердинанд не испытывал никаких проблем с трудоустройством, можно сказать работа сама нашла его. Карьера шла как по накатанной, через десять лет он был уже в состоянии оставить своё прежнее место и основать собственный бизнес с нуля. Мечта деда сбылась – его сын стал "большим человеком", далеко не последним в городе, но природа не преминула отыграться на Ленни. Единственный сын был окружён заботой и вниманьем, с детства ни в чём себе не отказывал, в деньгах может и не купался, но не испытывал потребности работе, да и к чему гнуть спину, когда средств более чем достаточно. Вот так часто и бывает, один родитель пытается выбиться в люди, терпит крах, затем воплощает мечты в ребёнке, однако третье поколении не знает жизни, всё получает на блюдечке. На век Ленни сбережений может и хватит, но вот его детям и внукам придётся снова вкалывать, не поднимая головы, в надежде достигнуть высот, либо прозябать в нищете, вынашивая план процветания для потомков. Итого, приблизительно пять поколений и круг замкнулся, дети или внуки Ленни придут к тому же, с чего начинал его дед  и так до бесконечности, новые люди будут в чём-то повторять взлёты и падения родителей. Чем больше сумма на банковском счёте, тем больше потомков смогут вкусить безбедного существования, но рано или поздно обленившимся прапраправнукам придётся начинать всё с нуля. Исключения возникают крайне редко.
- Аптека здесь, рядом, гони Вэнс, - первые слова, которые я услышал от Ленни.
- И зачем нам аптека, - удивлённо подумал я, причём, вполне резонно, какая может быть связь между походом и аптекой.
Следом за аптекой мы посетили хозяйственный магазин, продуктовый универмаг, лавку редких растений и ещё несколько не связанных друг с другом мест вроде автомобильного рынка и ветеринарной лавки.
Для чего нам понадобились покупки, сделанные в столь несуразных на первый взгляд местах, я узнал только два часа спустя, когда автомобиль Вэнса, петляя по запутанным дебрям кооперативных гаражей, остановился возле одного из них, надо сказать совершенно безликого.
- А потом мы поедем в лес, вы нас там убьёте, снасильничаете, покромсаете на кусочки и закопаете так, чтоб сами потом найти не смогли, ну или те же самые действия, но в другом  порядке - мрачновато пошутил Рич.
- Что это? – поинтересовался я.
- Гараж, как видишь, равнодушно ответил Ленни. - Здесь мы и начнем наше действо, продолжил он с ухмылкой.
- Какое ещё действо, что вы там задумали? Целый день только и делаете, что интригуете и ничего при этом не рассказываете, попробовал возмутиться я.
- Скоро всё узнаешь, не кипишуй, попоробовал успокоить меня Вэнс.
- Да, мне тоже интересно, - подал голос Рич.
- Добро пожаловать в нашу мрачную обитель, - после нескольких минут возни с замком Ленни отворил дверь гаража и пустил нас внутрь.
- Ну и ну, - только и смог выдавить из себя Ричи.

* * *
Снова усталость. Правая рука ноет как ненормальная, левая же, наоборот, онемела и совсем ничего не чувствует, стараюсь совсем на неё не смотреть, кому приятно взирать на конечность приобретающую нечеловеческие очертания и покрывающуюся безобразными наростами, не имеющими ничего общего с тем, что совсем недавно было рукой. В очередной раз бросаю писать, хочу переждать подступающую ломоту и тошноту. Даже не знаю что хуже - мои внешние преобразования или гадкое внутренне состояние сравнимое, разве что, с ломкой бывалого наркомана. "Подождать, потерпеть, скоро пройдёт",– успокаиваю я себя. Нутро же горит от назойливой мысли: "Каждый раз становится всё тяжелее и невыносимее, каждый раз откат длится всё дольше, улучшений никаких". Укутываюсь в тряпьё, лежащее в смердящем углу, больше подходящем для крыс, а не для человека или, по крайней мере, того, кто привык именовать себя человеком в не столь отдалённом прошлом, кажущемся в настоящий момент до невозможности отдалённом.
- Хорошо хоть здесь нет петухов, - подумал я. – Услышал бы хоть одного, находясь в таком состоянии, наверное сразу откинул бы копыта. Сегодня написать я больше не смогу ни строчки, ни буквы, а ведь надо спешить, ещё немного и писать не смогу физически, по причине отсутствия верхних конечностей и противопоставленного большого пальца.
Сил хватило ровно на то, чтобы потушить свечу и забраться обратно в угол чердака, закрыть глаза и предвкушать наступление утра. Совсем скоро из-за горизонта взойдёт убийственное светило, опалит всех, кто не успел укрыться от разящих лучей в безопасное логово, разольёт смертельные ультрафиолетовые лучи на невинных пташек и козявок, и не оставляя попыток испепелить ненавистное человечество.
- В один прекрасный день... нет, не так. В один ужасный день я не выдержу такого существования, выбегу под палящие лучи жёлтого диска и отдамся ему на растерзания, пусть от меня останется лишь пепел.
Забытьё. Сон. Провал. Мрак. Пробуждение. Ещё один день прочь. Меня ждут письмена, пожалуй, единственное, что в данный момент удерживает меня от попытки расстаться с бренным миром, растворившись в миром ничто, хотя сейчас, думаю, благодаря моему состоянию и внешнему виду даже пресловутое мировое ничто откажется принимать в себя такую погань, изрыгнув меня обратно, будто несвежую похлёбку.
Свеча снова зажжена…

Запись №5
Гараж был преотвратнейшим, причём не только из-за разбросанных повсюду инструментов, всевозможных бутылок, очисток, пыли, грязи, ошмёток от непонятных газет многолетней давности и тошнотворного запаха, казалось кто-то или что что-то пялиться со стен и потолка, подслушивает и втихую посмеивается над нами. Переступив порог, мы оказались в кромешной мгле, спустя несколько мгновений электрическая лампочка выхватила из мрака силуэты продавленного дивана, на котором отказались бы спать даже бездомные, двух покосившихся стульев и стеллажа с отвёртками, молотками и прочей гаражной утварью.
К запаху удалось привыкнуть довольно быстро, тошнотворным он показался только на первый взгляд, точнее вдох, позже показался просто сладковатым, а затем и вовсе перестал отвлекать. Понять, что смешано в этом аромате практически не представлялось возможным, я попытался было поинтересоваться, что за гамма благоуханий скрыта в помещении, но лени только равнодушно отмахнулся от меня, как от назойливого насекомого. Но от ощущения враждебного присутствия отделаться так и не удалось, ни через час, ни через два, но спросить об этом я не решился, а то ещё, чего доброго сочтут полоумным параноиком.
До самого конца мы с Ричем не осознавали происходящего в полутёмном гараже: Вэнс перенёс из машины всё покупки, совершённые в аптеках, магазинах и универсамах, Ленни выудил из-под дивана целый набор незамысловатой посуды, состоящий из пары ложек, двух тарелок и одной глубокой миски. После начались малопонятные операции со всем вышеперечисленным. Ленни нарезал и смешивал какие-то корешки, перемалывал таблетки и смешивал микстуры, отделял одни фракции от других, добавлял компоненты бытовой химии в получившийся раствор, поджигал, остужал, переливал и периодически помешивал. Вэнс был на подхвате, вызывая ассоциации со средневековым колдуном, специалистом по зельеварению и неопытным подмастерьем. Проливать свет на происходящие тёмные делишки Ленни начал уже ближе к концу магического действа.
- Вам, ребята, сказочно повезло, вы попадётё в весьма и весьма ограниченный круг людей, которым посчастливилось вкусить сей редкий напиток, - начал он. Если быть совсем точным, то на этом континенте вы, пожалуй, войдёте в двадцатку людей, посвящённых в нашу маленькую тайну. Честно сказать, нас уговорил Вэнс, раскрывать секрет незнакомцам, тем более приехавшим из другого города, не хотелось совершенно. Так что можете сказать своему другу спасибо.
- Да не за что, - сказал Вэнс, не дожидаясь благодарности.
- Вы, наверное, спросите что это? – продолжил Ленни. Так вот попала эта штука к нам случайно.
Монолог прервался телефонным звонком в кармане говорившего.
- Привет. Да, хорошо. Сейчас буду, - последовал совершенно обычный для подобной ситуации набор фраз, из которого мы поняли, что дослушать рассказ о напитки нам не удастся. – Мне надо бежать, - подтвердил Ленни нише предположение. – Вэнс, доделаешь? Тут совсем немного осталось.
- Хорошо. Ладно, давай, до скорого! – согласился тот.
- Пока, парни. Удачного трипа.
В тот момент мы с Ричем по-прежнему мало что понимали в происходящем и посчитали полученный напиток некой разновидностью самогона.

Запись №6.
- Все разместили? Да? Ну, тогда поехали. Готовы к прогулке?
За окном уже ночь. Окно принадлежит чёрному автомобилю с затемненными стёклами, что делает и без того мрачный транспорт почти зловещим. За рулём слегка полноватый парень с тёмными волосами, явно холерик, говорит без умолку, за несколько минут нашего пребывания в автомобиле успевает задать с добрый десяток различных, вроде бы не связанных друг с другом вопросов.
- Первый раз здесь? Ромку давно знаете? Как развлекаетесь? Курите? Пить-то пьёте или трезвенники? - и всё в таком духе.
Рядом с ним на переднем сиденье некто очень молчаливый и сосредоточенный, точно буддийский монах во время медитации. Оба парня знают, куда нас везут. Ведает об этом и Вэнс, при этом мы с Ричем ни сном, ни духом, куда направляются наши новые спутники. Рич сидит рядом со мной, вижу, что он напряжён, и чувство это невольно передаётся и мне. Умом-то я понимаю, ничего плохого с нами не случиться, скорее наоборот, ведь с нами друзья, но сердце бьётся часто-часто, вероятно хочет освободиться из тесных оков грудной клетки.
Выбраться из дома в столь поздний час Вэнс заставил нас почти силой, я ведь уже говорил, что в автобусе мы практически глаз не сомкнули, поэтому хотелось только поужинать, выпить кружечку чая и свернуться калачиком на удобном матраце, а уж завтра можно и поход и на пляж, да хоть на край света. Усталость давала о себе знать. Но Вэнс был непоколебим, что на него не похоже, в этом вопросе он проявил несвойственную ему твёрдость и напор, можно сказать, заставил нас взять ноги в руки, собраться и выйти из дома.
- Жизнь слишком коротка, чтоб так расточительно тратить её на сон, - сказал нам с Ричем человек, который обычно просыпался ближе к обеду и ещё несколько часов после этого ходил полусонный.
Никакой еды мы с собой не взяли, странный поход какой-то, только заехали по пути в первый попавшийся магазин и взяли несколько бутылок воды, вот и весь наш запас, на котором нам предстояло протянуть до утра. А ведь оно так не скоро.
Остановились мы в каком-то частном секторе, достали немногочисленные пожитки направились по безлюдному пляжу в непонятном направлении. Вперед и вперёд вдоль берега.
- Что именно вы собираетесь нам здесь показать? - не выдержал Рич.
- Всему своё время, ребятки, - ответил парень, сидевший за рулем по пути сюда. Его, кстати, звали Фрэнки. Второго, того, что сидел рядом на переднем сиденье именовали Полом. – Ты, Вэнс, ничего им не рассказывал что ли? – продолжал Фрэнк.
- Неа.
- Ну и правильно. С одной стороны. Пусть будет сюрпризом. Хотя жестоко немного.
- Ага, а по отношению ко мне не жестоко было, когда меня первый раз напоили и сказали "ну всё, чувак, тебе крышка", - возмутился Вэнс. - Ты хоть представляешь, как я тогда перепугался.
- Да, ты у нас очень ранимый и чувствительный, - вставил слово Пол. Поэтому и было так прикольно подшутить над тобой.
Вот за такого рода беседой и прошёл наш путь к месту назначения, в самом конце нас ждал подъём по крутому склону, который все помимо меня преодолели без каких-либо трудностей. Ну не привык я карабкаться по обсыпающейся поверхности, да ещё и с рюкзаком на плечах в полной темноте на ощупь.
Широкая вытоптанная поляна, несколько мелких камушков по краям и один крупный практически в самом центре, несколько незамысловатых кустиков предстали моему взору, когда я, наконец, закончил восхождение. Довершало прекрасный в своём минимализме пейзаж небольшое кривое деревце, на котором стоило бы остановиться чуть подробнее. Оно и вправду было великолепно, вроде бы не что иное, как совокупность короткого ствола, веток и листьев, но как же причудливо всё это было переплетено друг с другом. В стволе зияла громадная пустота, обычно именуемая дуплом. Позже мне сказали, что в один из таких походов из него выползла огромная сороконожка, которой место скорее в где-нибудь под Чернобылем, чем в благодатном курортном крае. Если смотреть сквозь ветви на луну, то по непонятной причине свет её начинает казаться колдовским и мифическим, вокруг же дерева царит аура спокойствия и блаженства.
- Расположимся здесь, скомандовал Фрэнки, указывая куда-то в сторону большого камня.

Запись №7
- Только давайте сразу договоримся, до дна, как положено. Без всяких половинчатых движений.
Когда Фрэнк произносил фразу, я уже опустошил свою рюмку- наперсток, Рич пока не решался, но глянув одним глазом на меня, другим на Фрэнка махнул порцию не глядя. Скривился.
Жидкость и в самом деле была неприятная на вкус, если не сказать больше: чёрная вязкая субстанция, густая и маслянистая, словно мазут, на вкус - нечто невообразимое, подобрать словесный эквивалент тому, что творилось с рецепторами в момент попадания жидкости в ротовую полость очень непросто, если не сказать невозможно. Такой, наверное, на вкус была бы смесь концентрированного лимонного сока, спирта и скипидара. Первое желание выплюнуть дрянь прямо на землю и помыть рот с мылом, чтобы смыть и память о неприятном объекте, попавшем в рот и осквернившем все внутренности организма, но Фрэнк строго-настрого запретил нам с Ричем блевать:
- Любой ценой оставьте, эту штуку внутри себя! Она будет проситься наружу, всячески уговаривать вас выпустить её, но необходимо перетерпеть всего пятнадцать-двадцать минут. И всё, дальше уже процесс необратим. Вы же видели, с каким трудом добывается чёрная жидкость, именно поэтому нужно бережно относиться к каждой капельке.
Как сказал Фрэнк, рецепт попал к компании молодых абсолютно случайно, отец одного из его близких друзей работал моряком и регулярно посещал далёкие африканские берега. Из очередного плаванья вернулся слегка странный, как будто просветлённый или помешанный, так сразу и не скажешь, ведь симптомы очень похожи. А сын моряка как-то раз ненароком или специально, кто знает, заглянул в личные записи  отца-матроса. Там и нашёл сей престранный рецепт. Позже юноша поделился секретом со своим лучшим другом и до настоящего момента процесс приготовления хранился в строгом секрете, непроверенные люди и близко не подпускались к секрету снадобья. Через год произошло странное, корабль, на котором работал моряк, вернулся домой, однако сам хозяин редких записей пропал без вести. Капитан корабля сказал, что последний раз моряка видели в одном из африканских портов, причём был он слегка не в себе. Родственников успокоили, оказали материальную помощь, извинились и сказали: "Такое бывает иногда, вероятно подцепил какую-нибудь тропическую заразу, тут ничего не поделаешь."
- Что теперь? - вопрос Рича был вполне резонным.
- А теперь ждите, - многозначительно бросил Фрэнк. – Через полтора-два часа вы почувствуете лёгкое головокружение, лёгкость, эйфорию, потом придёт спокойствие и абсолютная расслабленность. Хотя словами тут не объяснишь, надо почувствовать самому. Эх, ребята, завидую я вам. Первый раз это самое крутое, когда ты ещё не знаешь чего ждать, ощущение чего-то необычного, ни с чем не сравнимо. Даже потерять девственность не так круто как это.
- Ты так увлечённо об этом рассказываешь! Как будто знакомство с этой дрянью - самое яркое впечатление в твоей жизни, - в голосе Рича проступали едва заметные нотки укора.
- Скоро ты всё поймёшь, - с улыбкой парировал Фрэнк. Просто это не похоже на то, что происходило с тобой до настоящего момента.
- Судя по твоим описаниям похоже на сильное алкогольное опьянение.
- Похоже… но совсем не то, - увильнул от прямого ответа бывалый путешественник за грани непознанного.
Через час болтовня прекратилась, Фрэнк посоветовал всем раздеться – через некоторое время может подняться температура и сложить все ценные вещи в одну кучу, так их проще будет потом найти. Пол подтвердил, заявив, что уже успел потерять в таком состоянии несколько мобильных телефонов, причём куда они преподали совершенно неясно. Одно дело если "вечеринка " проходит на свежем воздухе, как сейчас, но ему случалось расставаться с дорогостоящими электронными устройствами и на квартирах, где рано или поздно пропажа должна была всплыть. Должна была, но не всплывала.
Каждый ожидал указанного часа по-своему: Рич несколько раз порывался выпустить на волю содержимое желудка, но сумел сдержаться, Фрэнк улыбаясь сидел на подстилке, устремив взгляд в сторону луны, Пол совершал нечто наподобие медитации, Вэнс проявлял недюжую активность: всё время пританцовывал, не останавливаясь ни на секунду, даже не пытался сесть или прилечь. Я же лежал на мягкой траве, подложив под себя мягкий плед и, закинув руки за голову, всматривался сквозь ветви волшебного дерева в яркое лунное небо, такое манящее и многообещающее.

Запись №8 (следить за настоящим временем)
Море остановилось. Его шум по-прежнему доносится в ушах, прямо под нами, в каких-то десяти метрах волны продолжают стремительно накатывать на берег и отступать вновь, однако, при этом его изображение превратилось в статичную картинку. Сначала я было подумал, что мне всего лишь кажется и протёр глаза. Ничего не изменилось. Мозг параллельно получает по разным каналам противоречащую информацию: глаза говорят одно, уверяя в том, что я смотрю на неподвижный объект, уши упрямо настаивают на своём, шум прибоя остался прежним. Так проходит несколько минут, часов, а может дней. Просто сидеть и созерцать неподвижную гладь моря, вслушиваться в монотонный рокот солёных водяных масс, разбивающихся о прибрежные валуны. Совершенно не хочется шевелиться, любое движение может нарушить совершенное состояние, в котором я нахожусь, сломать внутренний покой. Мне кажется, что я слышу каждую травинку, чувствую каждый кустик, я един с миром, со всей Вселенной.
- Смотрите, скайфишь полетел, - радостно закричал Рич!
Где-то глубоко в мозгу рождается крамольная мысль: "какой  ещё к чёрту скайфишь?", но глаза в то же самое время видят этот самый скайфишь, он пролетает прямо над нами, словно вспышка яркого света. Вэнс, Фрэнк и Пол дружно кивают головами, Не остаётся никаких сомнений, скайфишь действительно пролетел. После этого Рич начинает энергично рассказывать, что же это такое, скайфишь, откуда берётся, с какой скоростью летает и тому подобное. Я слушаю его, киваю, но при этом совершенно не слышу. Мой взор снова обращается к морскому пейзажу, освещённому нечеловечески прекрасным лунным светом. Теперь море не стоит на месте, постепенно изображение разламывается на отдельные составляющие, это похоже на детали мозаики, из разрозненных кусочков образуется слитный образ. Затем он начинает распадаться. Сначала отваливается один кусочек, из самого центра, затем другой, с верхнего левого края, после этого, один за другим выпадают остальные и то, что ещё недавно было морем, становится ничем, зияющей пустотой. Несколько мгновений спустя картинка возвращается на своё место и вновь начинает распадаться на кусочки, и так раз разом, не заня конца, не ведаю усталости.
Я смотрю на замысловатую игру то ли моря, то ли собственного воображения, в голове очень ясно, моё сознание наполнено мыслями и воспоминаниями, причём я могу контролировать весь процесс мышления, мне ничего не стоит взять какое-либо отдельное воспоминание и покрутить его так и эдак, почувствовать его на вкус, взвесить, прокрутить ещё раз. Я могу разобраться со всеми своими проблемами. Не знаю, сколько я сижу под этим деревом и неотрывно вглядываюсь в движение недвижимого, но за это время успеваю прокрутить в голове всю жизнь до мельчайших подробностей, она лежит передо мной как на ладони.
Вэнс танцует в лунном свете. Он единственный, кто находится в вертикальном положении, все остальные либо в полусидячем положении, либо вовсе лежат на обеих лопатках. Рич так вообще с самого начала, едва мы только поднялись на поляну, упал и больше не двигался с места, валялся как бревно. И как Фрэнк ни пытался уговорить его встать, Рич по-прежнему лежал на зелёной пушистой травке, не в силах даже протянуть руку и взять подстилку.
  Продолжаю смотреть на танец Вэнса. Он находится меду мной и луной, я вижу его целиком только первые несколько секунд, затем мой друг превращается не нечёткий силуэт, а затем и вовсе обращается в тень. Луна и небо позади него – лишь белый фон, а он сам – движение чёрного отражения вещей на непрозрачном полотне. Как же странно он двигается: отрывисто и вместе с тем потрясающе плавно. Я наблюдаю за ним много часов, Вэнсу не надоедает танцевать под свечением ночного солнца, с каждой секундой его движения становятся всё более и более естественными.
- Этого просто не может быть, - на этот раз доносится голос Фрэнка. От лежит недалеко от меня, закрыв лицо руками, но при этом я даже не сомневаюсь, что он продолжает смотреть и видеть нечто. Нечто, доступное только ему.
Играет необыкновенная музыка. Фрэнк включил её сразу, едва мы только разложили вещи и заставили внутренности принять внутрь вязкую черную субстанцию, но только сейчас я заметил, ЧТО это была за музыка. На самом деле это всего лишь набор звуков, который по какой-то причине в мозгу складывается в цельную мелодию. но ритм, присутствующий в обычных композициях, отсутствует, он сбит, нарушен, но при этом музыка поглощает меня полностью. Сердце бьётся весте с битом, дыхание синхронизируется с тем, что исходит из крохотных динамиков портативного плейера, а самое удивительное то, что звуки эти распространяются не только по нашей полянке, плывут дальше, вот они уже над морем, уходят вдаль за горизонт и, кажется, поглощают всё вокруг.
- Мне кажется, что я музыка. Это на самом деле я играю в колонках. – Слова Рича, произнесённые в нужный момент в точности отразили моё внутреннее состояние, мы все впятером сейчас музыка, для нас нет пространства, нет времени, нет преград, вообще ничего нет. Есть только музыка.
Оборачиваюсь назад. Передо мной открывается странная картина - Пол, смирно лежавший до этого рядом со мной зачем-то встал на коленки и совершал нечто похожее на поклоны, причём так усердно, что, казалось ещё чуть и сможет пробить землю лбом.
- Что это с ним? – не помню, произносил я слова или просто очень громко подумал. Тем не менее, ответ пришёл. Со стороны Фрэнка.
- Не обращай внимания, у него всегда так, это первая стадия, если следовать его классификации. Он рассказывал мне как-то раз. Сейчас Полу кажется, что он един со всей Вселенной, хотя, может так оно и есть. Я лично чувствую почти то же самое, только головой биться не хочу.
Не обращая внимания на наши разговоры, Пол продолжает усердно совершать преклонение пред матушкой землёй. Забавно и в то же время довольно пугающе.
- А так теперь будет всегда? – слова срываются сами, произнес я это спонтанно, даже не задумываясь.
- Нет, Стив. Очень жаль, но к утру это пройдёт. В первый раз мне тоже казалось, что это состояние, истинное состояние, которое не хочется покидать, останется со мной навсегда. Но когда взойдёт солнце, всё пройдёт, останутся только воспоминания о том, как хорошо было и тебе обязательно захочется повторить. Поэтому постарайся как можно лучше запомнить всё, что с тобой происходит. Хотя с другой стороны до утра ещё не скоро. Наверное. Сколько, кстати, сейчас время?
Вопрос Вэнса кажется неимоверно глупым и неуместным. Какое ещё время? Разве есть такое понятие? Да и кого могут интересовать такие пустяковые вопросы?
Запись №9
Фрэнк протягивает руку к груде телефонов, сваленных неподалёку, нащупывает один из них и дисплей сообщает ему точное время.
- Парни, час ночи! – говорит он, с трудом разглядев изображение на экране. Даже свет дисплея кажется слишком ярким.
- Как это час ночи? – я даже сам чувствую, каким удивленным, нет, даже ошарашенным звучит мой голос.
- Вы что серьёзно? Прошло всего несколько часов, с того момента, как мы пришли сюда? – доносится шёпот приросшего к земле Рича.
Удивлены все пятеро. Так не бывает. Каждый успел передумать очень много, вспомнилась практически вся жизнь, времени с лихвой хватило, чтобы мысленно проанализировать все проблемы, понять, как решить главные из них. Оно и понятно, на поляне мы находимся, по меньшей мере, несколько дней, а может недель или месяцев, вообще трудно сказать, сколько минуло с тех пор, кажется, целая вечность ну или около того. И при этом я постоянно гляжу на себя со стороны, временами возвращаюсь в тело, но большую часть времени, какое странное и непонятное всё-таки слово, я провожу вне своего тела. Замечаю этот феномен далеко не сразу, короткий разговор парней на несколько мгновений выводит меня из глубокого погружения в себя и позволяет обдумать то, что со мной происходит.
Чудны дела твои! Такое я мог найти только в фантастических книгах или в художественном фильме – выброс из тела. Я был собой, но при этом одновременно находился вне собственной оболочки, нечто нематериальное парило над тем, что я всегда считал Стивом, и наблюдало над ним, точнее надо мной. Я смотрю сам на себя. Довольно странное состояние -  я ношусь над поляной, взираю на происходящее с высоты птичьего полёта, затем улетаю вдаль, парю над морем, при желании могу посетить любой, самый отдалённый уголок Земли. Я свободен!
Как оказалось, это было только начало. Полёт души – лишь разминка перед настоящим чудом. Я возвращаюсь в своё тело, но теперь передо мной возникает стеклянная стена, в ней образуется прозрачная дверь, она отворяется и прямо напротив меня садится существо. Это существо – я сам, точнее моё отражение, очень точная копия и она жаждет поговорить со мной о чём-то.
- Зачем ты здесь? – слышу я собственный голос со стороны.
- Не знаю? Почём мне знать? Я просто здесь и всё, я не хочу искать ответов, мне так хорошо, я просто желаю, чтобы меня никто не трогал, ничто не тревожило, мне очень хорошо пусть так будет всегда. Ведь так будет всегда, правда?
- Нет, - раздаётся жестокий и лаконичный ответ.
- Но почему?
- Так должно быть. Скоро всё пройдёт, но ты можешь получить максимум от своего теперешнего состояния.
- А как это сделать? Что ты имеешь в виду под "максимумом"?
- Я могу помочь тебе.
- Как?
- Ты хотел бы пообщаться с теми, с кем не может говорить никто другой?
- Я снова не понимаю тебя, - мой собеседник запутал меня, а напрягаться, разгадывая его замысел совсем не хочется.
- Умершие. Мертвецы. Они повсюду, вокруг нас, и я способен открыть тебе дверь, указать в нужную сторону, куда смотреть и как вслушиваться. Они могут рассказать многое, то чего больше никто не узнает, былые события, тайны, которые некто решил унести с бой могилу, ты можешь проникнуть туда, где способен не каждый из ныне живущих.
- А чего это мне будет стоить?
- Ни-че-го!
- Так не бывает.
- Бывает. Ещё как бывает. Чудеса случаются, и сегодняшний день уже успел, мне кажется, это доказать.
Я и вправду отправляюсь куда-то далеко, оставаясь при этом на месте и не двигаясь, хотя нет, это они приходят ко мне, лики погибших людей заполняют поляну, они скользят между нами, переглядываются между собой и заинтересовано взирают на меня. В эту ночь я вижу многих, о ком раньше знал только из книг, известные люди и малоизвестные герои битв, гремевших, как я узнал позже, неподалёку от того самого места, где находилась наша компания. Пред моим взором предстала картины сражения: корабли, выбрасывающие на берег сотни и сотни бойцов, ледяная вода и прибрежные орудия, изрыгивающие на солдат тысячи крохотных раскалённых стрел. Жестокий бой, огромная армия нападающих, ещё больше число осаждённых, некоторым удаётся кое-как, под градом снарядов и свистом пуль добраться до берега вплавь, но большая часть так навсегда и останется безликой массой, погибшей ради общего дела, отдавших жизнь, единственную и такую дорогую, за благополучие тех, кто много лет спустя станет прожигать эту самую жизнь, пытаясь расширить границы собственного сознания и получить новые, необычные впечатления. Я просматриваю панораму боя вновь и вновь, кадр за кадром. Вот бойцы атакуют укрепления врага, с боем прорываются к противнику и всю начинается по новой, раз за разом картина повторяется. На моих глазах блестят слёзы.
Вы, наверное не раз видел такое в фильмах о войне, а я увидел всё собственными глазами, я слышал крики умирающих стоны ранены, я мог проследить за каждым отдельным бойцом, проводить его, взглянуть в глаза человека, медленно погружающегося на дно обжигающего ледяного моря. Можно даже проследить за судьбой отдельного солдата, перенестись ещё на несколько лет в прошлое, взглянуть на момент его рождения, встретить миг его появления на свет, поймать первый вздох и крик.
В эту ночь я уже успел увидеть многое, пожалуй, даже чересчур многое, того, что предстало передо мной, хватило бы сразу на несколько жизней и забыть это я, боюсь, буду не в силах.
Люди из того, другого мира говорили со мной, я мог им отвечать, мне рассказывали причудливые истории, которые не могли быть правдой, но ведь мёртвые не умеют врать, им это не нужно. Время действительно остановилось, солнце ещё не вставало, а значит это та самая ночь, которой не видно конца, а уже успел прожить ещё одну жизнь. Жизнь внутри жизни.

Запись №10
- Вставай! – чья-то рука теребила меня за плечо, вырывала из сладких объятий сонного забытия.
Это был Вэнс. Его глаза был необычайно глубокими, черты лица изменились, стали более грубыми.
- Пора отчаливать, скоро жёлтый испепеляющий диск наберёт силу и нам придётся очень не сладко. Нужно как можно скорее спрятаться, теперь ближайшие день два придётся просидеть взаперти, любой свет может раздражать, присутствие посторонних напрягать.
Все были уже собраны, даже Рич, который ночью не мог и рукой пошевелить теперь был почти энергичен и резв.
Свет и действительно раздражал, восходящее солнце буквально слепит, единственное желание – забиться в норку и не вылезать оттуда никогда. До машины удалось дойти куда быстрее, чем вчера, возможно, потому что сейчас все мы почти бежали, не терпелось оказаться в уютном тёмном салоне и уехать как можно дальше.
Весь день после похода мы провели во власти сна, буквально провались в его мягкие объятия и очнулись лишь ближе к вечеру, организм отвоёвывал законные часы отдыха, украденные за последние два дня. Чуть позже решили посетить близлежащий пляж, но находиться там было не совсем комфортно, всему виной люди, эти мерзкие двуногие создания, которые загрязняли самим своим существованием окружающий мир, терпеть их взгляды невыносимо, купаться в том же море, в котором барахтались они – отвратительно. Уже спустя пару часов мы были дома, смотрели телевизор, поедали свежий виноград, делились впечатлениями о предыдущей ночи, каждый видел что-то своё, видел образы, понятные ему одному, но все сходись в одном, эта ночь стала, пожалуй, самой необычной за всю нашу недолгую жизнь.
Последующие три дня на курорте не представляли собой ничего особенного: прогулки по набережной, купание в грязноватом море, изгаженном многочисленными отдыхающими, посещение местных достопримечательностей, концертов местных малоизвестных групп и тому подобное.
Настал день возвращения в реальность, сказке пришёл конец, мы собрали вещи и прибыли на вокзал. Недолгие прощания, автобус, ещё более душный, чем тот, в котором мы приехали сюда, а впереди много часов тряски. Возвращаться не хочется, однако и оставаться нет никакого смысла – эти несколько дней нам было хорошо, но, к сожалению, теперь их уже не вернуть.
- Ты сойдёшь вместе со мной или сразу поедешь к себе? Спросил Рич, когда мы отъехали от автовокзала.
- Нет, домой, сразу домой. После того отдыха нужно хорошенько отдохнуть, да и домашние ждут меня уже, так что ты сходи без меня, а я поеду дальше.
Спустя несколько часов я был дома…

* * *
Вот теперь я действительно ослаб – даже ручка кажется мне непосильной ношей, держать тело в вертикальном состоянии совершенно нестерпимо. При этом минуты полного упадка сил перемежались со скачками прилива сил, когда мышцы ныли от недостатка движения и хотелось бежать, нестись, крушить всё на своем пути, в голове начинало гудеть от внезапной беспричинной вспышки ярости, я не узнавал себя, да и выглядел, скорее всего, в такие минуты чрезвычайно странно.
В эту ночь к пустынному дому снова подошли волки – много, целая стая, она страшно выли, словно звали меня с собой в глушь, в лес, хотели, наверное, принять меня в свою стаю. Я выглянул на улицу и похолодел: на опушке собралась целая армия четвероногих убийц и если бы мне сказали, что здесь и сейчас собрались все представители волчьей братии, я ни на секунду не усомнился бы. Самое удивительное было то, что они стояли отнюдь не разрозненно, а образовали собой правильный полумесяц, да и завывания, если внимательно прислушаться, представляли собой песню, пусть и звериную, примитивную, но всё-таки песню. Знать бы о чём она. Хотя лучше, наверное, не знать.
Возвращаюсь в унылую коморку, сажусь в угол и вскрываю остатки сухпайка, запасы подходят к концу и не сегодня - завтра придется искать новый источник пищи, либо голодать. Но второй вариант мне совсем не подходит, значит, нужно будет идти на поиски пропитания. Покончив с незамысловатым ужино-завтраком сворачиваюсь в клубок, засыпаю и тем самым перематываю ещё один день, а когда проснусь, на улице снова будет темно и не придётся терпеть присутствие не в меру лучезарного солнца.

Запись №11
Странности начали происходить совсем скоро, причем одна за другой, хотя назвать череду трагических несчастий странностями даже как-то язык не поворачивается. Через неделю после нашей поездки мне позвонил Вэнс и сказал, что Пол пропал без вести, родные и друзья бросили все силы на поиски, но их оказалось недостаточно - Пол исчез без следа. Ещё через пару недель начали поступать необъяснимые новости о Фрэнке - тот якобы закрылся в своей квартире, не ходит на работу, игнорирует звонки от начальства и друзей. Вэнс с друзьями несколько раз пытались навестить его, и если сначала Фрэнк просил не трогать его и оставить в покое, то затем вовсе не захотел разговаривать с приятелями. Приняли решение, если в течении ещё трёх дней о Фрэнки не будет никаких известий, то придётся вызывать специалистов и взламывать дверь. Новостей не было. Дверь взломали, но кроме ужасного бардака и раскуроченной мебели найти ничего не удалось. Снова никаких записок, ровным счётом никакой информации, никаких догадок ни у друзей, ни у следствия.
Связать две пропажи друг с другом ещё никому не пришло в голову, оснований было маловато, а если бы такая идея и пришла кому в голову, то доказать всё равно ничего бы не вышло. Пол и раньше уходил из дома, правда, обычно предупреждал родных и близких заранее, за Фрэнком также водились странности, натурой он был эксцентричной.
Тревогу забили, когда Вэнса нашли повешенным в саду. Объяснить поступок не мог никто, но для меня кое-что начало прояснятся, в день, когда до меня дошли печальные известия, я созвонился с Ричем, как оказалось он тоже начал ощущать необъяснимое. Изменилось внутренне состояние, с нами что-то происходило, но что именно оставалось загадкой.
- Как ты думаешь, связаны ли как-то между собой пропажа Пола, исчезновение Фрэнка, теперь это жуткое самоубийство Вэнса, поставившее всех в тупик и наше с тобой непонятное самочувствие? - я первым высказал то, что уже давно вертелось на языке у обоих.
- Я не знаю. Но, думаю, это отнюдь неспроста. А как ты думаешь, тут замешана та странная жидкость или это что-то другое? – судя по голосу в трубке он тоже напуган, решил я.
- Даже думать об этом не хочу.
Но самое пугающее произошло несколько дней спустя, одним мрачным вечером, когда на улице бушевало ненастье, и даже самый бессердечный хозяин не выгнал бы собаку на улицу. В тот вечер я как обычно зашёл в интернет, решил пообщаться в социальных сетях, ввёл логин, пароль и открыл входящие сообщения. Мне написало четыре человека. Одним из них был Вэнс.

Запись №12
Кажется, это называют флэшбэком, когда создаётся ситуация, похожая на ту, что происходила в прошлом, и возвращаются чувства, восприятие, всё то, что присутствовало при первоначальной ситуации. Такое же ощущение возникло у меня сейчас – нереальность происходящего, как в ту ночь на поляне, с ещё четырьмя людьми, находящимися в сходном состоянии.
- Я думал, здесь будет не страшно, - начал читать я. – Но здесь ещё хуже, должен тебя огорчить, теперь даже смерть не дарует тебе спокойствия.
- Это шутка? – начал кропать я ответ на сообщение якобы Вэнса. – Вы завладели страницей пользователя по имени Вэнс и теперь пытаетесь разыграть меня, посылая всяческую ересь на мой аккаунт?
Если верить статусы страницы, Вэнса, точнее того, кто выдавал себя за него,  он-лайн не было, однако всего несколько секунд спустя мне пришло второе сообщение, и я заранее предвкушал его содержание. Предчувствие меня не обмануло.
- Я Вэнс, можешь быть уверен. Чтобы ты окончательно убедился в этом, могу назвать пароль на твоём ноутбуке. Да его и называть необязательно, могу сказать, что появился он после того, как ты сдал экзамен по философии. Фейербах. Удивлён?
Да, я был в шоке. Этой подробности из моей жизни не знал даже Рич, в тот день, когда я ставил новый пароль на свой аппарат, в комнате были только я и Вэнс.
- Но так не бывает! – в отчаянии написал я.
- После той ночи я теперь точно знаю, что возможно всё. Да и ты, думаю, почувствовал, что реальность вокруг тебя начала меняться, как и ты сам. Пока это не слишком заметно, если не прислушиваться, то можно и ничего и не заметить, но скоро ты осознаешь это в полной мере. Мне было  непросто прорваться в твой мир, чтобы начать оставлять сообщения, но мне  помогло то, что ты сам находишься на грани, одной ногой ты стоишь в зазеркалье. Войдя в астральный мир единожды, неподготовленный человек оставляет там значительную часть себя, а ты как раз относишься к таким путешественника.
Наша переписка длилась несколько часов и читая сообщение за сообщением мне открывались ужасающие подробности той ночи, и в частности интересные детали о зелье, которое мы имели глупость употребить.
Пот дьявола. Так его назвали последователи одного сатанинского культа на африканском континенте, существовавшее, согласно некоторым источникам, задолго до появления традиционных религий. Оккультисты практиковали жуткие ритуалы, по сравнению с которыми магия Вуду казалась невинной детской шалостью, а для вхождения в транс и общения со своим основным божеством они использовали странный состав, смесь всевозможных ингредиентов, которые в конечном итоге образовывали чёрную маслянистую жидкость. Употреблять зелье разрешалось только высшим шаманам, ведь только они могли управлять собой, попав под влияние зелья, простой человек от одного-двух применений сходил с ума. Но кто бы ни глотал эликсир, в конечном итоге и шаман и рядовой адепт трансформировались в уродливых чудовищ, таких изображают художники, желающие испугать правоверного христианина видом порождений ада. Рога, копыта, отростки, чешуя, панцирь - вот лишь некоторые из возможных новообразований на теле того, кто вкусил жидкость хотя бы раз.
А Фрэнк и Пол употребляли эту дрянь многократно, неделю за неделей, а затем подсадили и Вэнса, он продержался чуть дольше. По коже пробежал холодок, в горле стал ком, но в голове было пусто, ни одной, самой захудалой мыслишки, лишь отчаяние и животный страх: убежать спрятаться, найти средство, ещё можно спастись…

* * *
Выдержка из субботнего выпуска новостей.
Раздел  невероятных и паранормальных происшествий.
Вчера, в пригородном лесу отдыхающими было замечено странное существо, по виду напоминающее нечто среднее между кентавром и человеко-козлом. Как утверждает один из очевидцев, объект был скорее похож на пана или сатира, так как у существа имелись копыта и небольшие отростки в виде рогов:
- Оно выбежало из-за кустов, начало по-звериному озираться, будто искало добычу. Мы все до смерти перепугались. Ничего подобного никогда не видели и, надеюсь, больше и не увидим. Если бы мне самому рассказали, скорее всего не поверил бы, но нас в лесу было шестеро и все описывают эо существо… эту тварь одинаково.
Власти пока не могут дать объяснения произошедшему, некоторые специалисты списывают всё на временно массовое помешательство и галлюцинации, вызванные отравлением. Однако случившееся тем более странно, что похожая встреча с мифическим гостем произошла в соседнем городе на прошлой неделе и вряд ли это чистая случайность. Ведётся расследование.