Дача. Жизнь после палатки

После того, как палатка была съедена мышками, ночевать в ней стало некомфортно. Опыт строительства забора показал, то лесные ресурсы ещё не иссякли и стволов лип ещё много валяется без дела. В гараже с незапамятных времён хранился огромный брезент. Когда то в него укутывали самолёты Ил-14. Сумел я его дотащить до участка. Привёз из Москвы большой рулон двойной полиэтиленовой плёки. И приступил к строительству шатра. Аппетит к гигантомании приходит во время еды. Высотой остов шатра был с двухэтажный дом. По ширине и длине в нём были две полноценные комнаты. В "спальне" разместились три раскладушки, в "прихожей была установлена полусъеденная палатка, стоял сколоченный из обрезок досок стол и лавочка. Даже была запирающаяся дверь. Нижняя оболочка "стен" была из двойной полиэтиленовой плёнки, наружная - брезент.
В шатре жили уже всей семьёй довольно полноценно. Парусность шатра была гигантская. При сильных порывах ветра казалось, что он как дирижабль Нобиля надуется в своём Долгопрудненском эллинге и улетит в небо. Но, по жизни строю я может и не совсем красиво и эстетично, но уж с большим запасом прочности - это точно.
Характерный эпизод. Подходит сосед - профессор, доктор наук и спрашивает, можно на вашем костре приготовить ужин. Можно, говорю. Несите дрова. Он так удивился, что ему надо нести дров для костра, что больше с просьбами не подходил. А ведь и правда, со своими то дровами каждый дурак костёр разведёт. Кстати сказать, этот сосед как петух рассказывал своему семейству, какую он им жизнь дачную организует, но сам ничего не делал. Потому что он профессор. (Я, кстати, тогда уже был кандидатом технических наук). И вот двадцать лет подряд постаревший профессор своему повзрослевшему, но такому же не приученному к труду семейству, рассказывает о счастливой дачной жизни когда всё само самой образуется.
Так мы и жили в шатре. Но при этом я постоянно думал и мотался по всяким базам, вынюхивая, где можно чего то купить под настоящий дом. А вокруг всё зеленело и щебетало и воздух был такой кислородный, что не было нужды в опохмелке.