Что-то дикое

Прихожу домой, настроение хорошее.

Слышу, как Маринка трещит по телефону и дико смеется.

- Что случилось?  У тебя почти истерика.

- Ах, Димка, фея рыжая, на которую ты неровно дышишь, сегодня меня в гости пригласила. Ну, в гости, так в гости. Купила я маринованную курочку с перцем и пошла, как договаривались.

Я облизнулся, представив рыжую фею, мою тайную любовь, о которой догадалась Маринка, и возразил ей:

- Ну, уж прямо неровно дышу. Я тебя люблю, милая.

- Да ты, как раджа, все вы, мужики, одинаковые, - погрозила мне пальцем она. - Но я сейчас не об этом.
Курочку надо приготовить, и тут началось что-то непонятное…

Маринка сделала паузу, закрыла руками лицо. А я, воспользовавшись затишьем, представил фею, это чудо, единственное и неповторимое, воздушную девочку с двумя рыженькими косичками, заплетёнными колоском, с одухотворённым лицом, с особенною походкою, такую всю трепетную и неземную. Рядом с которой я всегда чувствую себя тоже трепетным и неземным существом.

«Молчи, Маринка, молчи», - мне так хотелось это сказать, потому что уже в мечтах своих я закружился в танце с рыжею феею, и даже сердце стало стучать по-особенному в моей задрожавшей груди…

Но Маринка продолжила, открывая лицо.

- Фея быстро сунула курочку в духовку, минут  через пятнадцать мы были обе в дыму. «Ужас какой!» - подумала я... «Давай вытащим этого динозавра», - сказала я ей. Дым коромыслом, дверь нараспашку… Мелькнула мысль, что она мечтает о парне каком-то... Но, слава богу,  не о тебе. Так подумала я, и мы начали пробовать то, что еще не сгорело.

- Хотя, у тебя такой аппетит, - сказала Маринка, - что ты всё бы слопал. Потом, полуголодная, я побежала домой. Нужно было спросить у неё, о ком она думала?

- Так почему не спросила? – небрежно я задал вопрос.

Такой вот я конспиратор. Мне удалось быть небрежным в то самое время, когда сердце в груди застучало так громко, словно просилось на волю.

Я не знаю, о ком думала рыжая фея в то время, когда издевалась над курицей: обо мне ли, или о ком-то другом…

Но мне так захотелось, чтобы она, превращая маринованную птичку в кошмарное нечто, думала именно обо мне!

Хотя у меня Маринка, конечно… которую не брошу я никогда. Но тот дивный запах земляники, оставшийся во мне навсегда, который вдыхал я, целуя тайно в мечтах ли своих, во сне ли или, может быть, наяву, рыжую фею… Как забыть мне его?

«Что же это такое? - подумал вдруг я. -  Почему оно так?»

И ревность, древнее чувство,  шевельнулась во мне. Я почувствовал себя мавром.

Я люблю её очень.

И сама мысль о том, что, может, не я был виновником появления дыма, который стоял коромыслом, удручала меня. Но радовало то, что всё-таки это было не так. Она любит меня, я это знаю. И я её тоже люблю.

Что-то дикое, да?

Просто раджа я. Рядом – Маринка. А в мечтах – рыжая фея, на которую я, в самом деле, неровно дышу…