Мешочек сомнений

Салингар отключился.



                *  *  *

В морозном воздухе огни реклам и вывесок смотрелись отчего-то более эффектно. Ещё не кончился октябрь, но температура уже упала ниже нуля, и пару раз выпал небольшой снег. Дворник с лопатой справа от Дмитрия уже нагрёб заметную грязновато-серую кучу. Дмитрий обошёл его за пару метров, припоминая, как недавно ему нечаянно ткнули в глаз черенком метлы.

 Он толкнул дверь рукой, с опаской посмотрев на вторую, раскачавшуюся, створку, и вошёл. Снял перчатки, шапку, и приблизился к гардеробу.

- Здравствуйте, - сказал немолодой усатый мужчина за стойкой.

- Здравствуйте, - ответил Дмитрий, подавая куртку.

Гардеробщик просунул палец в петельку, и она, хрустнув, тут же лопнула.

- О! – сказал растерянно гардеробщик. – Я прошу прощения… Может быть, я смогу…

- Да ничего страшного, - сказал Дмитрий.

- Я повешу на плечики, - сказал гардеробщик, подавая номерок. – Ещё раз извините.

Дмитрий кивнул, бросил короткий взгляд в зеркало и прошёл в зал. Здесь было тепло, и щёки приятно защекотало после мороза. Высокая ярко накрашенная брюнетка в белой блузке повернулась на каблуках.

- Добрый вечер, - сказала она. – Где желаете присесть?

- Здравствуйте, - сказал Дмитрий. – Я заказывал столик на восемь часов. На имя «Дмитрий».

- К сожалению, - сказала девушка, - у нас система сломалась. Не можем проверить резерв. Но свободных мест много.

- А можно вон там, у окна? – спросил Дмитрий.

- Сколько вас будет? – уточнила девушка.

- Двое, - ответил Дмитрий. – Надеюсь.

Она взяла две кожаные папки с меню и провела Дмитрия к столику.

- Что-нибудь закажете сразу? – спросила она.

- Если можно, кофе, - сказал Дмитрий, опускаясь в мягкое кресло. – Американо. Остальное потом, когда моя… спутница присоединится.

- Хорошо, - официантка удалилась.

Дмитрий огляделся. В кафе было полутемно, и это ему нравилось. В глубине зала диджей за пультом качал головой в такт спокойной расслабляющей музыке.

- Американо, - сказала официантка. Дмитрий успел отпрыгнуть, оказавшись на подлокотнике кресла. Струя горячей коричневой жидкости пролетела мимо, обрызгав пол и край сиденья.  Опрокинутая кружка завертелась, словно волчок, и затихла возле самого края стола.

- Простите ради Бога! – воскликнула официантка, побледнев. – Из пальцев выскользнула…

- Ничего, - сказал Дмитрий. – Я не пострадал.

- Я сейчас всё вытру….

Дмитрий терпеливо стоял возле столика, ожидая, пока официантка и уборщик вдвоём ликвидируют последствия происшествия, затем сел.

- Вот кофе, - сказал официантка через пару минут, аккуратно поставив перед Дмитрием новую кружку. – А это за счёт заведения, - добавила она, опустив рядышком блюдечко с шоколадным брауни.

- Спасибо, - Дмитрий улыбнулся и взялся за ложечку, но тут же положил её на место и встал. – Добрый вечер.

Он дёрнулся было, чтобы подвинуть даме кресло, но она уже успела сесть.

- Привет, - сказала она. – Насколько я помню, в онлайне мы уже перешли на «ты».

- Да, - смущённо согласился Дмитрий и сел.

- Ты уже что-то заказывал? – спросила Жанна.

- Только кофе, - сказал Дмитрий.

- И пироженку, - усмехнулась Жанна. – А можно попробовать?

- Ну да, конечно, - Дмитрий пододвинул к ней блюдечко.

- У меня на голове всё нормально? – спросила она, одной рукой открывая меню, а второй отрезая ложечкой кусочек от брауни.

- Да, - кивнул Дмитрий. – Хорошо выглядишь.

Он и вправду думал, что она выглядит хорошо. Фигура была обтянута шерстяным бордовым платьем с достаточно откровенным вырезом, в котором между грудей располагалась золотая подвеска в виде солнышка. По плечам рассыпались светлые локоны, обрамляя лицо, которое… Кхм. Ну, лицо как лицо. Дмитрию понравилось, что косметика была неброской, а глаза оказались живыми, подвижными.

- Ты тоже, - сказала Жанна. – Лучше, чем на фотках. Ты уже выбрал, что будем пить? О – вкусная твоя пироженка! Я, пожалуй, всю съем.

- Нет, - сказал Дмитрий и раскрыл свой экземпляр меню. – В смысле, не выбрал.

- А пластырь почему? – спросила Жанна, гладя в меню. – Подрался?

- А… - Дмитрий поморщился, потрогав пластырь над правой бровью. – Нет. Дурацкая история… Ночью приснился кошмар. Прыгнул с кровати и ударился о тумбочку.

- Ого, - Жанна повела бровью. – Ты что, лунатик?

- Не знаю, - Дмитрий пожал плечами. – Раньше не замечал. Но тумбочку теперь отодвину на всякий случай.

- Ты ограничен в бюджете? – спросила Жанна. – Я бы хотела бутылку вот этого.

- Хорошо, - сказал Дмитрий. – Деньги, в общем, есть.

- Готовы заказать? – слева возникла официантка.

- Да, - сказала Жанна. – Для начала бутылочку Кьянти Резерва и карпаччо из говядины, а потом стейк «Стриплойн» и мини-картофель с розмарином. А на десерт…

Дмитрий был не готов, поэтому принялся истерично листать меню. Когда до него дошла очередь, заказал наугад греческий салат и утиную ножку с яблоками.

- Ножку придётся подождать, - сказала официантка.

- Мы не торопимся, - сказал Дмитрий. – Не страшно.

Официантка унесла меню.

- Ты не подумай, - сказала Жанна. – Я раньше никогда не знакомилась таким образом.

- Но анкету же на сайте знакомств завела, - улыбнулся Дмитрий.

- Это было сто лет назад, - сказала она. – Просто рассталась с парнем, от тоски заглянула, а там твои сообщения. Решила попробовать. А ты?

- У меня всё сложно, - сказал Дмитрий. – Или просто, не знаю. Со мной никто долго не выдерживает.

- Почему? – не поняла Жанна. – Я так поняла, что ты не бедный, интеллигентный. Ну, как минимум не грубиян…

- Я невезучий, - объяснил Дмитрий. – Пожалуй, я имею право так сказать.

- И в чём это выражается? – спросила Жанна, тут же беспокойно обернувшись. – Где же наше вино?

- Да во всём практически, - сказал Дмитрий. – Вот предыдущая моя девушка умудрилась сбить меня машиной. Парковалась, включила вторую передачу вместо заднего хода. До сих пор хромаю. Обозвала меня невезучим идиотом и бросила.

- Не грусти, - сказала Жанна и, протянув пальцы, попыталась погладить Дмитрия по руке, но наткнулась на горячую кружку кофе. – А, чёрт!

- Больно? – спросил Дмитрий.

- Да ничего. Как я понимаю, твоей вины в этом нет. А что попадаются люди…

- Да нет, - перебил Дмитрий нетерпеливо. – Она не виновата. Я понимаю - трудно терпеть, когда каждый день что-то в этом духе происходит.

- Прямо-таки каждый день? – уточнила Жанна. – А! Вот и вино.

Официантка поставила два бокала на тонких ножках, с помощью хитроумного приспособления извлекла пробку и, взяв бутылку в руку, налила немного Жанне в бокал. Затем обошла стол и начала наливать Дмитрию.

Ножка бокала вдруг издала странный звенящий звук, и бокал развалился в мелкие осколки. Дмитрий прикрылся рукой, но в результате получил заметный кровавый порез на запястье. Пока Жанна испуганно наблюдала, а официантка рассыпалась в извинениях и снова подзывала уборщика, Дмитрий невозмутимо извлёк из кармана упаковку бактерицидных пластырей и аккуратно заклеил порез.

- Ну, - сказал он, когда перед ним появился новый, наполненный бокал, - за знакомство.

Они чокнулись.

- И что, такое часто случается? – уточнила Жанна.

- Да, - сказал Дмитрий. – За последний год – семьсот шестьдесят одно происшествие, не считая мелочей. В среду на меня упал кирпич, например. Но я привык, у меня уже хорошая реакция наработалась.

- Я думала, такого не бывает, - сказала Жанна.

- Со мной всё бывает, - Дмитрий принял от официантки тарелку салата. – На самом-то деле, мне не очень нравится эта тема. Расскажи лучше о себе.

Жанна помолчала, раздумывая, потом заговорила.

- У меня всё банально. Закончила педагогический, но, поработав совсем чуть-чуть, переквалифицировалась в секретарши. Сейчас вот доросла до помощника серьёзного начальника в банке. С личной жизнью всё с переменным успехом. А ты где работаешь, я не поняла?

- Сейчас всё хорошо, - сказал Дмитрий, - даже удивительно. Мне много пришлось мест менять. Я программист, довольно неплохой. Но то фирма накроется, то сокращение. Один раз, не поверишь, здание рухнуло, где я работал. Ночью, когда не было никого, но, в общем, место я потерял. А сейчас вот повезло. Открыли с друзьями стартап, написали удобное мобильное приложение для ведения личного бюджета. Прибыли пошли, и нашу фирму на днях купил большой холдинг.

- Это хорошо, - сказал Жанна, подцепив вилкой тонкий кусочек говядины. – Приятное кафе, кстати. Разлей ещё, пожалуйста.

Дмитрий разлил.

- За то, чтобы эта твоя чёрная полоса кончилась, - сказала Жанна, подняв бокал.

В этот момент потух свет, так что звон раздался уже практически в полной темноте.

В зале беспокойно зашумели люди. Гул перекрыл неуверенный, но громкий голос официантки:

- Господа, не волнуйтесь. Свет отключился во всём районе, но мы сейчас запустим резервный генератор.

- А мне даже нравится, - сказала Жанна в темноте. – Интимно как-то… Это у тебя жужжит?

- Да, - ответил Дмитрий, - телефон.

Экран осветил его лицо.

- По работе, - сказал он. – Можно, я отвечу?

- Конечно, - согласилась Жанна.

- Да, - сказал Дмитрий в трубку. – Привет. Слушай, мне сейчас немного… Что? Ты серьёзно?

Он некоторое время слушал собеседника, потом грустно сказал: «Ясно. Пока».

- Что-то случилось? – спросила Жанна.

- Похоже, и эту работу я потерял, - сказал Дмитрий. – Тех, кто нас купил, интересуют только права на приложение. Нас увольняют.

- Ну, это же не конец света, - сказала Жанна. – Найдёшь что-нибудь ещё…

- Да, конечно, - вздохнул Дмитрий. – Я оптимист.

После пары секунд молчания Жанна вдруг заговорила:

- Слушай, я вдруг вспомнила. У меня встреча с подругой на «Чистых прудах». Совсем вылетело из головы. Сколько сейчас времени?

Дмитрий посмотрел на телефон.

- Полдевятого.

- Вот как раз полдевятого я должна была быть там. Извини. Можно я, пойду? Можешь съесть мой стейк.

- Ну… - Дмитрий замялся. – Да, конечно… Может, я провожу тебя?

- Да не стоит, - в темноте отодвинулось кресло, Жанна споткнулась обо что-то.  – Чёрт. Я тебе позвоню.

- Ага, - сказал Дмитрий.

Через несколько минут включился свет. Дмитрий посмотрел на пустое кресло напротив и подозвал официантку.

- Я бы хотел рассчитаться, - сказал он.

- Но вы… - официантка разглядела выражение его лица. – Хорошо, сейчас.



                *  *  *

Салингар проснулся в непривычной позе, вверх лапками. Он долго и неуклюже переворачивался, извиваясь всей тушей, пока не сполз, наконец, со своего твёрдого вогнутого ложа на подрагивающий полупрозрачный пол. Сон ещё не до конца отпустил его, и он с минуту покачивался на месте в глубокой задумчивости, грустно размышляя о нелогичности увиденного мира.

Однако, заметив значки на зеркальной мембране у входа, он вздрогнул и обеспокоенно зашевелил рожками. До встречи с учителем оставалось совсем немного времени, а Салингар выглядел далеко не лучшим образом. Всё тело его было покрыто полупрозрачными пузырями, заполненными веществами разных цветов. Самый большой, возле шеи, был весь налит чёрной густой тревогой. С правой стороны колебались два нароста с розовыми привязанностями и сиреневатыми излишествами. Салингар вспомнил проглоченные вчера за ужином тринадцать крупных кваргов и вздохнул. Он вполне мог остановиться на двух или трёх, но они были такими вкусными… Пожалуй, стоило перед уроком у Лиондара хотя бы немного привести себя в порядок.

Салингар подполз к полочке, ухватил с неё лапками несколько тарелочек и бутылочку с ароматом. Расставил тарелочки по кругу, капнул понемножку в каждую, и уселся в центре. Ему казалось, что запах улуранского фафта его успокаивает. По крайней мере, торговец уверял, что он способствует успешной медитации.

Салингар втянул рожки с глазами внутрь головы и попытался успокоиться. Проще всего это было сделать, прислушавшись к течению соков внутри своего тела. Но сегодня Салингар был на удивление глух.

Он вспомнил о том, что забыл забрать из хранилища новые капранги для своей тёти, и забеспокоился, как она без них доберётся до стойбища вечером. Впрочем, у неё же были старые, а все эти мысли только мешали Салингару сосредоточиться. Затем он вспомнил, как зазывающе шевелила рожками Апоплани, когда он пару дней назад гулял в соседних пещерках. Апоплани ему нравилась, но сейчас было не лучшее время, чтобы отвлекаться на неё. Ещё не хватало, чтобы учитель выгнал его из школы.

Мысли толпились в голове Салингара, выталкивая одна другую, и он никак не мог от них избавиться. «Кажется, это бесполезно», - подумал он и выдвинул глаза на свет. Зеркало показывало, что состояние его стало только хуже. К пузырям добавились новые, наполненные страхом, беспокойством, похотью и необязательностью. А встреча с учителем уже должна была начаться.

Салингар спешно раскрыл шторку наружу и пополз по туннелю вниз, ругая сам себя за то, что проспал так долго. Туннель уходил всё глубже в тело Изначального, становясь уже. Наконец Салингар повернул на одной из развилок и оказался у входа в пещеру для занятий. Он мысленно собрался с духом и вполз внутрь.

Лиондар стоял напротив входа и смотрел прямо на него.

- Ты снова опоздал, Салингар, - сказал он.

Тело Лиондара было совсем не таким, как у его ученика. Он выглядел, словно сухой столбик на ножках, увенчанный глазами на тонких стебельках. Ни одной выпуклости, ни одного изъяна. Салингар ни разу не видел на нём пузырей.

- Да, учитель, - сказал Салингар, смотря в пол. – Я виноват. Простите меня.

- Дело не в том, что ты виноват, - сказал Лиондар. – А в том, что ты готов сделать, чтобы стать лучше.

- Я пытаюсь, учитель, - сказал Салингар.

- Пытаться – это сложный путь, - сказал Лиондар. – А простой и правильный – просто делать. Я смотрю на тебя и поражаюсь. Когда ты пришёл ко мне в школу, я увидел в тебе зачатки великих способностей. А сейчас, если ты будешь продолжать в том же духе, то твои ментальные дефекты не позволят тебе даже пролезть в эту пещеру.

- Ну, до этого ещё далеко, - возразил Салингар, и над его правой лапкой тут же надулся пузырёк нескромности. Салингар заметил его, и покрылся мелкими прыщиками стыда.

- Контроль над собой – это единственный ключ к успеху, - сказал Лиондар. – Давай попытаемся разобраться. Что мешает тебе сосредоточиться на своём пути?

- Много чего, - ответил Лиондар, внутренне радуясь, что разговор перешёл в конструктивное русло. – Например, сны.

- Сны, - сказал Лиондар. Он засучил лапками, покачался из стороны в сторону, размышляя. – Что же, это интересно. И что ты видишь в своих снах?

- Другой мир, - сказал Салингар. – Существа в нём непохожи на нас. Они называют себя людьми. И один из них ищет в жизни гармонию и никак не находит.

- Почему же тебя беспокоит этот сон? – спросил Лиондар.

- Потому что я волнуюсь за того человека, - сказал Салингар. – Я бы хотел ему помочь, но не знаю, как.

- Очень странно слышать от тебя такие речи после долгих лет обучения, - покачал Лиондар рожками. – Ты же понимаешь, что сны – это реальность, вторичная по отношению к нашей.

- Понимаю, - согласился Салингар.

- И ты понимаешь, конечно же, что наша реальность вторична по отношению к истинной реальности.

- Да, учитель.

- Тогда ты должен осознавать и то, что только твоё приобщение к истинной реальности может помочь тебе достигнуть гармонии.

- Я не понял, учитель, - сказал Салингар.

- Что? – Лиондар встрепенулся. Салингару показалось, что на мгновение на лапке учителя вздулся крохотный пузырёк раздражения, который, впрочем, тут же исчез. – Чего же ты не понял?

- Я не понимаю, каким образом, приобщаясь к истинной реальности, я могу помочь этому человеку.

Лиондар вздохнул.

- Салингар, послушай меня. Не думай об этом человеке. Это просто сон, который не имеет никакого значения. Значение имеет только твоя гармония.

- Но ведь я об этом и говорю! – воскликнул Салингар. – Я хочу помочь этом человеку во сне, потому что, пока я о нём беспокоюсь, я не могу достичь гармонии.

Лиондар задумался.

- Ну, хорошо, - сказал он. – Я допускаю, что каждый должен пройти свой путь, и ты хочешь идти длинным и сложным. Не дело учителя вмешиваться в выбор пути, если ученик ещё не готов осознать свою ошибку. Ты должен сам понять, что тебе нужно, и я не в силах сделать это за тебя. Но скажи мне, Салингар – а как ты собираешься помочь этому человеку?

- Мне кажется, учитель, - сказал Салингар, - что сны – это отражение моего беспокойства, моих тревог. Что если я сам настроюсь соответственно, то и в снах всё станет хорошо.

- Ты сказал разумную вещь, - согласился учитель. – Но, в таком случае, ты как раз пришёл к той мысли, которую я пытаюсь тебе внушить. Сначала тебе нужно достичь гармонии в самом себе. Так что тебе мешает на самом деле?

- Я… Я честно пытаюсь медитировать, - сказал Салингар. – По нескольку раз в день. Даже купил себе аромат фафта…

- Бесполезная дрянь, - сказал Лиондар. – И каковы же успехи?

- Меня всё время отвлекают какие-то мысли. Я не могу сосредоточиться.

- Мысли тебя отвлекают, - пробормотал Лиондар. – Но ведь мысли – естественная часть тебя. Мы не можем жить без мыслей. Разве не так?

- Да, учитель.

- Мне кажется, ты неправильно понимаешь саму суть медитации. Твои мысли – это реальность. Такая же, как и всё остальное. Реальность вторичная. Нет никакого смысла в том, чтобы от мыслей избавиться. Если ты избавишься от мыслей, ты превратишься в тупой комок слизи.

- Но медитация… - начал Салингар, однако тут же опустил рожки в смущении.

- Медитация – это не избавление от мыслей, а принятие реальности такой, какая она есть, - сказал Лиондар. – Ты должен принимать мысли. Ты должен их видеть и чувствовать. Но осознавать, что они – всего лишь часть вторичной реальности.

- Но как? – растерянно пробормотал Салингар. – Я не понимаю.

- Представь себе глубокую пещеру, по которой течёт исилдак. Он может быть мутным или горьким, сладким или густым. Что это меняет для пещеры? Практически ничего. Он утечёт, а пещера останется пещерой. Настоящий ты – это пещера. А твои мысли, беспокойства, сны – это исилдак. Неважно, какой он. Будь пещерой. Думай об истинной сущности, а не о преходящем. Понимаешь меня?

- Да, учитель…

И они говорили так ещё долго, почти до самого вечера, когда время урока уже давно истекло. Салингар приполз в свою каморку, отдохнул немного и, поразмыслив, решил опять попробовать медитацию. Он убрал ненужные тарелочки и сел снова в центр пола.

- Сначала, - сказал он вслух, вспоминая слова учителя, - нужно сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас.

Он втянул в себя глаза и погрузился в темноту. Первые мгновения он ничего не чувствовал. Затем вдруг ощутил, как приятно и прохладно в его норке. Где-то вдалеке раздавались стуки и шорохи. Салингар слышал их, осознавал, но не придавал большого значения.

«Я – это я, - подумал он. – Я и здесь, и везде. Я вмещаю в себя все мысли и эмоции, и могу вместить в себя весь мир». И он прочувствовал эту мысль, и увидел её со стороны. И другие мысли промелькнули в его голове, и образы, и чувства. И он знал, что они есть, и они текли сквозь него, а сам он оставался незыблемым. Где-то не здесь. В истинной реальности. И он почувствовал, что все его тревоги и беспокойства – не больше чем такие же крохотные пылинки, которые пролетают сквозь него, сгорая и почти не оставляя следа. И тут же беспокойство отступило. И не было ни страха, ни желаний. Он просто висел в вечности, осознавая своё присутствие там, где он есть. Он чувствовал, как струятся соки по телу, как бьются его сердца, как сдуваются один за другим пузыри на коже. Исчезли прыщики стыда, затянулись нарывы излишеств. «Неужели и во сне моём наступит гармония?» - усомнился Салингар, но постарался об этом не думать.

Через несколько минут, усталый, но умиротворённый, он забрался на ложе и в последний раз бросил на себя взгляд в зеркало. Он заметно похудел, и на коже практически не осталось пузырей. Разве что один, под мышкой - совсем крохотный мешочек, в котором покачивалось маленькое серенькое сомнение. Но ведь это была такая ерунда... И Салингар погрузился в сон.



                *  *  *

Дмитрий вышел из кафе и двинулся наобум. Домой идти не хотелось. Там его никто не ждал, кроме напоминания, что вряд ли теперь он сможет позволить себе снимать эту квартиру. Он шёл среди ярких огней, которые постепенно расплывались и теряли чёткость.

Он вдруг понял, что стоит на мосту, возле перил, и смотрит вдаль.

- Броситься хотите? – послышалось рядом.

- Что? – он вышел из оцепенения. Рядом стояла девушка в джинсах, чёрной куртке, ярко оранжевой шапке и таком же шарфе. Большие серые глаза изучали его, рассматривая, и он немного смутился.

- Да нет, - сказал Дмитрий. – Просто стою и думаю.

- О чём? – девушка встала рядом, облокотившись на перила, как и он. Острый носик, едва заметные веснушки. Неглупое, слегка забавное лицо.

- Это трудно выразить словами, - сказал Дмитрий. – Я всё время считал, что главное – внутри человека. Что нужно делать всё правильно, и тогда всё получится. Но жизнь убеждает меня в том, что у неё какие-то свои планы.

- Глубокомысленно, - сказала девушка. – Но глупо.

- Почему это? – обиделся Дмитрий.

- Если вы делаете всё правильно, то получаете и правильный результат, разве нет?

- Не всегда, - ответил Дмитрий.

- Если вы получаете, не то, чего ждали, значит, что-то всё-таки неправильно, - сказала незнакомка.

- Есть вещи, которые от меня не зависят, - заметил Дмитрий.

- И что вы делаете, когда они происходят?

 - Уклоняюсь, - Дмитрий вспомнил об опрокинутом кофе. – Ну, или пытаюсь в следующий раз избегать.

- А вам не кажется, что каждая такая неожиданность добавляет вам опыта? – улыбнулась девушка в шапке.

Дмитрию послышалась в этих словах банальность, и он почувствовал раздражение.

- Простите, - сказал Дмитрий, - а вы, собственно, кто?

- Ну как – кто? – девушка рассмеялась. – Человек. Меня Дашей зовут. Учусь на психолога. Собираю коллекцию человеческих заблуждений. Мне это интересно.

- Ладно… - сказал Дмитрий. – Я соглашусь по поводу опыта, но не понимаю, как этот опыт мне поможет. Если человеку постоянно не везёт, то он может стать очень опытным, просто по шейку в своём опыте утонуть, но дальше-то что?

- Всё зависит от отношения, - сказала Даша. – Не глупо ли считать невезением получение знаний? Если воспринимать всё позитивно, то любое событие может приносить пользу. И если вы во всём видите хорошее, то хорошее с вами и будет происходить. Разве нет?

Дмитрий улыбнулся.

- Ну, пожалуй, что да. Спасибо.

- Я готова поспорить, что вам снятся тревожные сны, - сказала Даша.

- Это правда, - сказал Дмитрий. – Как правило, кошмары.

- А знаете, каково героям этих кошмаров? – спросила Даша. – Им страшно и темно. Лучше поменяйте своё отношение к жизни, и вам сразу станет легче. И высыпаться станете лучше, кстати.

Дмитрий задумался. Пригляделся к лицу Даши, заметил, как из-под шапки выбилась рыжая чёлка.

- Вам кто-нибудь говорил, что вы замечательная? – спросил он.

- Нет, - ответила Даша. – Мне все говорят, что я постоянно сую нос не в своё дело.

- Иногда это очень даже хорошо, - сказал Дмитрий.

- Я рада, что вы уже начинаете мыслить позитивно, - сказала Даша. – Но мне надо идти.

- А я смогу увидеть вас снова? – спросил Дмитрий.

- Вы торопитесь, - сказала Даша и отвела взгляд.

- Просто боюсь, что мы больше никогда не встретимся.

- Бояться бессмысленно и глупо. Всего хорошего.

И Даша зашагала прочь.

- Стойте! – крикнул Дмитрий вдогонку. – А вы не дадите мне свой номер?

- Вы не поверите, - сказала Даша, - но я его не помню, а мобильник забыла дома.

- Тогда, может быть… - Дмитрий порылся в карманах, нашёл бумажку и карандаш. Он нацарапал несколько цифр и протянул бумажку Даше. – Позвоните мне, пожалуйста. Может быть, мне понадобится ваша… Ну, психологическая помощь.

Он смущённо улыбнулся.

- Хорошо, - сказала Даша, убирая бумажку в карман куртки. – Обещаю позвонить. Правда. Но мне действительно пора. До свидания.

- До свидания.

Дмитрий остался стоять на тротуаре, глядя ей вслед. Она спустилась по лестнице с моста, а потом завернула за угол огромного здания. Дмитрий постоял ещё чуть-чуть и отправился домой, мечтательно улыбаясь. Все люки на его пути оказались закрыты, кирпичи с крыш не падали, и вообще, против своего обыкновения, до самого дома он не получил ни одной травмы.

Даша же быстрым шагом шла в общежитие. Она не обманула Дмитрия, сказав, что торопится. Всё было сложно. Началось всё в понедельник. Даша взяла у Лизы Хохряковой лекции по психофизиологии. Не для себя, а для Василисы. И оставила их в троллейбусе, в пакете. А встретиться с Василисой должна была во вторник, после тренажёрного зала, но тренажёрный зал во вторник закрылся, и поэтому она пошла туда в среду, а про Василису забыла. Василиса ей звонила на мобильник, но мобильник Даша оставила у Лизы, а пока пользовалась старой «Нокией», которую ей одолжила соседка по комнате. Но у «Нокии» села батарейка, а зарядка…

Даша вдруг увидела, что по скользкой улице несётся неуправляемая машина. Кажется, «Тойота». Это же у «Тойоты» логотип с колечками? Она скользила, виляя задом то влево, то вправо, и от неё шарахались в стороны другие машины. Жёлтая маршрутка уклонилась в последний момент, вылетела на тротуар, сбив железный столбик с оранжевым кончиком и ударила бортом Дашу, которая успела завизжать и даже запоздало попыталась отпрыгнуть в сторону.

Даша ползла прочь на трёх конечностях, одной рукой потирая ушибленную попу, а за ней шёл перепуганный водитель маршрутки.

- Дэвушка, у вас всё в порадке? Дэвушка, давайте я вас в больницу отвезу…

- У меня всё хорошо! – крикнула Даша, продолжая ползти дальше, пока не воткнулась в столб.

Она, наконец, встала, отряхнулась и двинулась прочь, в сторону метро. На тротуаре неподалёку осталась лежать маленькая мятая бумажка с номером телефона.



                *  *  *

Салингар проснулся.





Октябрь – ноябрь 2016