Налево

«Налево» они пошли намеренно и по хорошо разработанному плану. Выбирали день, готовили легенды. Прорабатывали все варианты, как с глубоким погружением на ночь, учитывая ландшафт чужой территории, так и с возможным хаотическим отступлением на "запасные" позиции. Вариант был вроде обкатанный, но жизнь - на то и жизнь, чтобы ломать логические константы и устоявшиеся аксиомы. Тем боле, что предполагаемый вариант опробовал только Сергей, а Олег шел на прицепе, вторым номером.
С девчонками Сергей познакомился на работе. Студенток-практиканток прислали в горфинуправление для более детального ознакомления с тем, что несколько лет пытались им вдолбить на лекциях и семинарах путем сплетения непонятных словосочетаний, терминов, формул и правил. Сергей не был новичком в области финансовых дисциплин. Семь лет как по распределению оказался в контрольно-ревизионном отделе. Ревизор – самая возбуждающая по значимости должность, воспетая еще Гоголем. Есть в этом слове определенная сила, управляемая вседозволенность и фамильярная вальяжность. Ревизор, как птица, парящая над рутиной повседневности. Сергею это нравилось. Он проверял, наказывал, немножко брал, то, что нельзя унести, принимал застольно, жалел, театрально сочувствовал, закрывал на нюансы глаза и при случае уносил остатки этих «нюансов» в своем портфеле, пошатываясь и с чувством исполненного человеческого гуманизма.
Когда девчонки попали по плановой цепочке в их отдел, начальник, ни минуты не задумываясь, закрепил за ним кураторство юных особ. Сергей сразу не придал этому значение, он привык к субординации и любые приказы начальника воспринимались не более чем указание к действию. Девчонки были совсем обычные, без каких либо особенных изысков и вариаций в плане утонченного эстетизма. Просто Света и Катя. Не страшные, аккуратные, осторожные, внимательные и послушные. Девчонки, как девчонки, смешливые мышки. Первых несколько дней было потрачено на инструкции, от которых у Сергея начинался тик, поскольку он эти инструкции знал практически наизусть, а то непонимание, с каким студентки встречали какой-либо параграф служебных мудростей, вызывало в нем сначала иронию и веселье, потом раздражение и желание физической расправы над подопечными. Проще стало, когда начальник, выслушав предложения Сергея и махнув рукой на академические тонкости кабинетной казуистики, отправил компанию для практического ознакомление по объектам финансового надзора. Именно походы на встречные проверки сделали свое дело. Близкое, непринужденное общение, свобода действий, отсутствие недремлющих начальственных взоров сократили то расстояние, которое вначале разделяло неопытных студенток и вполне оперившегося ревизора. Сергей и не заметил, как за шутками, намеками, подзабытой галантностью, касаниями вскользь очутился в студенческом общежитии и только под утро осознал всю тяжесть произошедшего. Рядом под одеялом лежала Катя. Света спала на соседней кровати. Вещи были разбросаны по полу, а на залитой вином тумбочке подсыхала вчерашняя закуска. Свершившееся было вполне предсказуемо и логично, но физически неправильно. Сергей,неспеша собрался, опрокинул остатки портвейна прямо из горла, чтобы притупить нахлынувшие тревоги и тихо удалился. Когда они вновь встретились на работе девчонки лишь хитро улыбались, однако к теме того вечера не возвращались. С этого момента практическое обучение приобрело несколько иной, слегка лирический характер и походы по городу нередко заканчивалось уже знакомым общежитием. Сомнения, охватившие его после первой ночи, постепенно растворились в хмелящем бальзаме последующих тайных наслаждений. Предпринимаемые меры предосторожности вновь привели к домашнему равновесию и спокойствию. Теперь, после очередного приятно проведенного вечера, Сергей старался засветло явиться домой. Ревизорское алиби до этого времени выстраивалось вполне безупречно.
Олег работал в том же отделе, но в момент прохождения студентками практики находился на курсах повышения квалификации. Когда же он вернулся, девушки завершали обучение и Олег видел их мельком, визирующих фолианты своих выстраданных трудов. Сказать, что практикантки не произвели на него никакого впечатления, было бы неправильно. Он был из тех, для кого женская тема выходила далеко за пределы стандартного набора напускного безразличия. Особенно заметно это было в компании коллег, когда откровенные пошлости Олега наполняли курилку грубым, пещерным смехом. С первых минут он сразу отметил и фигуры, и неброский, но гармоничный стиль одежды и самое главное - волнующую молодость практиканток, а собственное богатое воображение уводило романтическую натуру дальше, под тонкие кружева эротических грез. Интимные нюансы девушек он прорисовывал с особой тщательностью и нескрываемым удовольствием, как начинающий художник, впервые пишущий обнаженную натуру. Но больше всего Олега взволновали тайные откровения Сергея, которыми тот не преминул лично с ним поделиться. Пикантные подробности вызывали откровенную зависть и странную ревность, будто девицы нарушили некий тайный обет целомудрия, данный только ему.
Олег был вполне приятным молодым человеком, если не учитывать одну особенность. Да и особенность не выходила далеко за рамки житейской суеты и была связана исключительно с алкоголем. Нет, пил он не часто, старался держаться, зная свою темную суть и темперамент, но когда это случалось, то ограничители срывало напрочь. Употреблялось все без разбора, допивалось до последней капли, всегда не хватало и в итоге, как заметил кто-то из "потерпевших" - «крыша» отлетала далеко, надолго и поперек. Совершались неоднозначные поступки, от которых у присутствующих настроение менялось от недоумения до паники и наоборот. Конечно, многое зависело и от степени притупления нервных окончаний собравшихся, но если в компании появлялся свежий человек, то ему обязательно хотелось набить Олегу морду. В общем, со временем, делить праздное общество с ним мало кто решался. Себе дороже. И только с Сергеем изгой вел себя как-то предсказуемо. Поиск причин этого феномена бесполезен. Смысл находился глубоко в подсознании Олега. Между товарищами сохранялось некое табуированное, пространство, в которое они не заходили. Один с ненужными вопросами, другой со своими странностями.
Студентки-практикантки всплывала всякий раз, когда товарищи выходили на перекур и оставались наедине. Олег как старая, страдающая склерозом бабка, непременно заводил одно и тоже, описывая удивительные сцены сексуального насилия, возникающие в его воспаленном сознании. Фантазия у него была красочная и насыщенная, как немецкий фильм без текста. Это было весело, интригующе, а в итоге утомительно. Было заметно, что в его семейной жизни возникла классическая полоса беспросветной скуки, когда ночные образы больше не тревожат мужское начало и время стирает остроту прежних ощущений. Когда цветастые халаты с мохнатыми тапочками, наполняют домашнюю атмосферу охлаждающим бромом повседневного быта, а остатки былой похоти гибнут в болоте семейного аскетизма. Диагноз и лечение напрашивались сами собой и не выходили за рамки классической медицины. Для оживления требовалось нечто первозданно - греховное, низкое, как пропасть. Так часто случается после затяжного семейного одиночества, когда на алтарь приносится свежая кровь предательства. Именно этот огонь разгорелся в сознании Олега.
Сергей в глубине души принимал настойчивость товарища. Он и сам был не против придать гармонию в сложившуюся конфигурацию любовных отношений, поскольку Света всегда оставалась третьим лишним, если не считать общего застолья. И это очень расстраивало компанию, особенно до первых выпитых рюмок. А последующий скрипучий матрас добавлял в эту асимметрию определенную металлическую грусть.
Все было предначертано. Событие созревало, как плод, за которым бережно ухаживают внимательные руки хозяина. К часу "икс" вели мысли, поступки, желания и это было похоже на снежный ком посреди дороги, который невозможно объехать и который непременно должен стать эпизодом в твоей жизни. Зачастую события похожи на дальний перелет в сверкающем лайнере, который долго висит над неподвижными облаками, а потом вдруг срывается вниз, прорывая густую пелену небесных штор и оказывается за сотни километров от прежних мыслей и тревог.
Так случилось и в этот раз. Жена Сергея уезжала на выходные к родителям. Отличный повод придумать неурочную работу, чтобы проскочить мимо неуютной компании дотошных родственников, где хождение в трусах и случайное посещение чужого холодильника вызывают неловкость и тревогу. Олег же казалось, только и ждал отмашки, словно измученный жаждой и цепью дворовой пес. С девчонками проблем не было. Молодые, свободные, не сумевшие посвятить себя догматам непорочного бытия, они жаждали суррогата взрослой жизни, праздника, ощущением которого наполнено пространство вдали от родительского очага. О готовящейся встрече договорились заранее, но все ждали того момента, когда круговорот предполагаемых событий, сойдется в одной долгожданной точке "х". Это в итоге произошло.
Девчонки встретили гостей перед входом в общежитие. Процедура была необходима, поскольку паспорта посетителей заменялись хрустящими бумажками и грозная, брутальная женщина на входе временно превращались в сладкозвучную сирену:
- Ох, Катюша, Светочка! Какие симпатичные кавалеры! Только аккуратно.
Все было исключительно аккуратно и по взрослому: коньяк, водка, шампанское, вино, нехитрая закуска. Девчонки не утруждали себя готовкой, поскольку цель визита была предельно понятна, а правило, что за все в жизни нужно платить, еще никто не отменял. Обычный гендерный прагматизм, только в менее циничной обертке. Тем более что работающие столичные воздыхатели запросто могли позволить себе то, что не всегда выдерживали бюджеты родителей, пославших детей в чужой город с напутствием - «выбиться в люди».
После первых рюмок, витавшая нерешительность спала, как покрывало факира, обнажая простые человеческие страсти. Скромность постепенно превращалась в напор, касание бокалов звоном оповещали фатальную неизбежность. Атмосфера бурлила от прибывающего эндорфина и входила в штопор вожделенного грехопадения. Олег был удивительно учтив и искрометен. Он заразительно смеялся и искусно парировал острую иронию девушек. Сергей, несомненно, довольный развивающимися событиями, выходил с Олегом на перекур и обстоятельно оговаривал интимно-технические нюансы надвигающейся вакханалии. Застольное время пронеслась на одном дыхании – весело, непринужденно, словно легкая увертюра к основному произведению. Все было на уровне, интеллигентно с элементами светской манерности и умеренной пошлости.
Сбой случился на этапе танцев. Медленная музыка, вызывающая состояние равновесия и непременной близости, сменился тяжелым номером Deep Purple. Если сказать, что это была любимая команда Олега – значит не сказать ничего. Он боготворил эту группу, любил от начала и до конца, знал каждую мелодию, каждый заводной риф, мог танцевать под нее часами, даже один, гордо и невозмутимо, с чувством собственного превосходства. Именно в этот момент что-то перевернулось в его сознании. Первый тревожный сигнал прозвучал, когда он сымитировал на своей партнерше удар под дых, а потом в челюсть. Этакая стремительная боксерская двоечка, раз-два. Ударов не было, но кулаки пронеслись так яростно и стремительно, что Светлана невольно отшатнулась и застыла чуть в стороне. Данное обстоятельство не произвело на Олега никакого впечатления. Он попытался взять партнершу за руки, но она испуганно отстранилась и присела на стул. Следующий, уже вполне осязаемый удар принял на себя мирно спавший в углу фикус. От удара ногой он проснулся, листья тревожно затряслись, и вазон заходил ходуном. Фикус выстоял. Затем серия пришлась по шкафу, который застонал, со скрипом распахнув двери, оголив аккуратное бельевое нутро. Музыка еще звучала, но уже никто не танцевал. Очнувшись, Сергей схватил "Джеки Чана" поперек тела и прижал к стене. Девушки застыли в дальнем углу. Когда возбужденный боец немного поутих и комната наполнилась непривычной тишиной, он был опущен на стул.
- Это перебор, - коротко выдохнул мастер восточных единоборств.
Девушки были согласны с дерзким гостем, но от страха онемели и боялись шелохнуться.
- Давайте накатим – голос Олега зазвучал с наигранной бодростью, разрезая образовавшуюся зловещую пустоту, – К барьеру, господа! – продолжил он свою триумфальную речь и, наполнив рюмку, резко опрокинул в себя содержимое.
- К барьеру!! – снова захрипел он, откашливаясь от попавшей в легкие водки.
Праздник был безнадежно испорчен. Мерно плывший корабль ожиданий вдруг пошел ко дну. Это стало настолько очевидно, что зашептавшая на ухо Сергею перепуганная Катя даже не была услышана. Пора было ставить точку.
- Все, Олег, собираемся домой - безнадежно подытожил Сергей.
- Еще не вечер, - заявил гость и, потянувшись к столу, рухнул на пол.
Если кто-то пробовал совладать с обездвиженным телом, то знает чего это стоит. К безуспешным попыткам приподнять пьяного подключились девчонки. Все пыхтели, упирались и от бессилия тихо матерились. Олег улыбался и подбадривал энтузиастов:
- Оп-па.. Еще.. Поехали.... Давай.. - видно эта игра доставляла ему безусловное удовольствие.
Самое большое, что получилось, это напялить на наглеца потерянные в танце туфли.
В конце концов, строптивца удалось уговорить на компромисс. Идея компромисса была скользкой, но это единственное на что Олег еще «адекватно» реагировал в сложившейся ситуации.
- Если хотите чтобы я ушел, наливайте мне полный стакан водки, я залпом выпиваю и сразу покидаю вас, – плетеными вензелями изрек провокатор, - И это без вариантов, - отрезал он.
После недолгих колебаний, успевшая исчезнуть бутылка вновь оказалась на столе. Сергей, не спеша наполнил стакан.
- До краев – предупредил не терпящий возражений голос.
Водка пилась туго, с замираниями стакана, с перекачиванием содержимого то внутрь, то обратно, словно препарат в химических колбах, с перехватом дыхания, резкими позывами на рвоту и икотой. Процесс был первобытен в своей основе, в издаваемых звуках и визуальных эффектах, наполненный мерзостью и отвращением и он ни на секунду не прекращался пока стакан не опустел.
После исполненного водочно-стаканного этюда, перед наполненными ужасом глазами зрителей, Олег резко поднялся, окинул всех пустым взглядом и, подавшись корпусом вперед, в полной асимметрии не подчиняющихся частей тела, под шумные вскрики собравшихся, бессмысленно цепляясь за редкую мебель, начал движение. Он вышел в коридор, заплетающимися ногами проделал десяток шагов и, обращаясь больше к себе, чем к сопровождающим, промычал:
- Туалет….
Все это поняли моментально и, подхватив раскисающее тело кто за что мог, поволокли в нужном направлении.
Содержимое выходило громко, со стонами переходящими в вой. Протрезвевший эскорт стоял у дверей и с ужасом слушал, как отравленные внутренности выворачиваются наружу, сопровождаемые ноктюрном сливного бачка. Когда концерт был закончен, и за дверями установилась непривычная тишина, Сергей зашел внутрь и увидел Олега, обильно умывающего лицо под холодной струей воды. Казалось, что он пришел в себя через естественные функции самосохранения. Ноги еще заплетались, но взгляд посвежел и стал осмысленным.
- Дайте немного отдышаться – с мольбой в голосе произнес он.
Компания вернулась обратно в комнату и на предложение выпить чаю все вынужденно согласились. И хотя вечер перестал быть томным, на какое-то время в стенах поселились определенность и благоразумие. Чай пили в тишине, под редкие вздохи отравленного гостя. Негромко говорил неразборчивый голос в ожившей радиоточке. За окном смеркалось. Сергей понимал, что вечер потерян окончательно и его уже не реанимировать даже бригадой виртуозных скоморохов. В голове стучало: "пора уходить, пора возвращаться домой". В какой-то момент, поглядывая на часы, он произнес:
- Время, собираемся...
Все поднялись почти одновременно с острым желанием быстрее закончить этот неприятный вечер, лишь Олег сделал болезненное лицо и, обращаясь больше к хозяйкам комнаты, произнес:
- А можно мне еще пол часика посидеть, оклематься, а потом я на такси рвану домой. Уж очень пока муторно…
Присутствующие с сомнением переглянулись. Застывшая пауза говорила о неуверенности.
Олег уже не вызывал яростного отторжения, был больше похож на побитую собаку, чем на крутого терминатора, уничтожающего шкафы, фикусы, все живое и неживое на своем пути. В глазах его читалось столько открытости, простоты и доверия, как у бездомного пса, что девчонки, хотя с тревогой, но согласились на этот опасный маневр.
- Только пол часика – со скорбными глазами заверил страдалец.
Сергей лишь развел руками, как бы извиняясь за происшедшее
- Смотрите, это ваше решение, - подытожил он и вышел.
В понедельник они встретились на работе. Первым проявил себя Олег.
- Ну и дурак, что не остался, – бодро заявил он, - Я немного отдышался и мы очень весело провели оставшуюся ночь. Это вышка, старик!
Сергей не особо верил своему товарищу. Осадок испорченного отдыха еще плотно присутствовал в сознании.
Приближалось лето. Практика у девчонок давно закончилась, было много работы, и вся эта история как-то начала подзабываться. Жизнь шла своим чередом. Но однажды накатило, заштормило, соскучился. Сергей вспомнил о своих юных подружках. Он завернул к ним в общежитие и застал лишь полусонную Светлану, которая, кутаясь в тоненький халатик, поведала историю того злополучного вечера.
После ухода Сергея гость минут двадцать вел себя вполне прилично. Потом, каким-то неимоверным образом, притупив хозяйскую бдительность, выпросил рюмочку оставшейся водки, не ради пьянки, а исключительно для снятия головных спазмов. После выпитой рюмочки, он резко, схватил извлеченную бутылку и прямо из горла допил остатки, после чего стал активно приставать к хозяйкам с недвусмысленными намеками. Девушки ретировались в коридор. Олег нашел в шкафу початую бутылку вина, благо уже знал, где у жильцов заначка, замешал внутри удивительный, огненный танец и, ворвавшись в коридор в носках, стал искать виновниц торжества, заглядывая во все двери на этаже. Не найдя их, со злости и внезапно нахлынувшей обиды начал показывать боевое искусство прямо на кухне, сражаясь с газовыми плитами, как с ветряными мельницами. За этим занятием и застала его комендант вместе со студенческими активистами. Буяна аккуратно связали и поместили в местный изолятор. И лишь из снисхождения к мольбам напуганных девчонок, не сдали его наряду милиции. Утром, чудесно отдохнувший кавалер был с "почестями" отправлен прочь.
Вот так закончилась эта история. С подружками Сергей еще долго поддерживал контакт, вплоть до их распределения. Как и прежде, иногда оставался на ночь, но друзей больше не приводил. А Олег так и жил со своей "правдой" тех событий, в которую он и сам начинал потихоньку верить. Они как и прежде курили в коридоре на работе, трепались по пустякам, делали вид, что все в прошлом. Ворошить этот мусор не имело ни смысла, ни желания.