В мастерской скульптора Вячеслава Клыкова

Людмила Корина
Старый особняк в Замоскворечье(часть 1)
Картина кисти П.Ф.Глобы- Один из 5 портретов Людмилиады -6.4.77 Москва

Апрель 1988г. Я иду на свидание  с известным скульптором Вячеславом Клыковым.  Большая Ордынка, 33. Последние три года, приезжая в свою московскую квартиру из Италии, проездом и ненадолго(мне наконец выпала по судьбе возможность ездить  в Европу).На встречу со Славой выбираю последний день. Спросит:"Когда уезжаешь?"  "Завтра". "Уже завтра?" Мы знакомы с лета 79го. А с 85го дружба и общение   -притяжение , похоже на любовь, которой не даём прорваться наружу. В начале июля 79го мои друзья привезли меня на выставку Вячеслава Клыкова и его друга   художника Игоря Вулоха , чтобы увидеть скульптуры Шукшина. Прошло 5 лет со смерти писателя. Памятник ему на могиле ещё не был поставлен. В выставочный зал вошёл скульптор -высокий, спортивного сложения, по-мужски красив.  Я влюбилась. И он душевно расположен. Дружим втроём - с Игорем ещё четверть века, а со Славой меньше, до начала моих стихов в 90м.

Он Шукшина любил до конца своих дней. Памятники на свои деньги ставил, статьи писал про народного героя. Барельеф на доме на ул.Бочкова,где в последние два года жил Шукшин - работа Клыкова, а памятник на могиле вдова поручила другому скульптору.

Старый особняк в Замоскворечье - там уже три года идут работы по устройству мастерской. Фасад старого купеческого особняка в 2 этажа. Но внутри всё другое. В мастерской просторно, убрано межъэтажное перекрытие, по верху идёт длинный опоясок деревянного балкона Там в доме есть одна небольшая тёплая комната. Она хранит воспоминание о ремонте, непарадности.. Какие то полати, в полутьме всё серое.
Встретились в  выбранный мною для приезда день (август 87го).В наших чувствах что-то прояснилось.

С нами молодой помощник Славы. Он вдруг среди ровной беседы говорит мне:"Выходите за меня замуж". Слава ему:"Ты что, с ума сошёл?"."Нет,- отвечаю,- я уже много лет Вячеслава Михайловича люблю".

В 88м пригласила Славу и Игоря, оформив  бумаги через ОВИР, в Италию.
Предполагалось доехать поездом до Одессы, там сесть на круизный пароход "Дмитрий Шостакович"( последняя четвёртая жена скульптора Елена Сергеевна Афанасьева  была  разведёной  женой Максима Шостаковича).Тут всполошилась, как ни странно, молодая жена Игоря, в прошлом балерина, и увезла его в Крым. А мудрая Елена пригласила меня и мужа обсудить этот проект. Всё чин-чинарём -чашечки, ложечки.А маршрут был такой - морем с остановками в  портах Средиземноморья до Генуи, остановка на две недели( я дома, друзья в гостинице, на свои немалые лиры, тогда обмен был как подарок, но его через год отменили).На обратном пути на том же круизном пароходе увидеть новые страны.

Крепко подумал Мастер, что пора ему нашу волынку со спрятанными чувствами кончать. И мне того же надобно. В  Рим он мог поехать на виллу,куда приглашали 
выдающихся  русских художников.В 90м получил премию за Сергея Радонежского и приглашение в Рим ,куда, по его выражению, мог въехать на белом коне.

Мои эпиграммы и комические стихи были порой предвестием лирики тому же адресату. Та ещё "Песнь песней". Ведь я себя и своего избранника видела насквозь, как двух персонажей. И не пыталась создавать картинки с выставки.


                СПОР О ХУДОЖНИКЕ
 
       Дни идут твои, Россия ! Спор о том, каков Мессия ?
       Ведь известно - с давних пор он идёт, извечный спор-
       Судьбы необычности, о художнике и личности.
       Важно в этом странном мире не творить себе кумира.
       Называя словом страшное, смешное, нет ниспровержения.
       Это приближение. К сути слово близится, а предмет
       Очистится.
 
  Призывает к покаянью всех, за всё, везде, всегда,
  Уплывают эти речи, как протекшая вода.      
  А народ всё мается. Пусть бы сам покаялся.
  Художнику негоже ведь в искусстве быть и  так праветь.
 
  Заведён, как паровоз - воз судьбы - работы воз.
  Лицо -то как усохло. Живое в нём заглохло.
 
  Патриотическая шутка, смех частушкой донеси.
  Выплывает в море "утка", Господи мя пронеси !
  Слава Курский  сбился с курса, с "Памятью" повязан он.
  Брал жену - сказалась русской, а выходит - Шнеерзон !
      
  Вернисаж это иль стоны, бой быков, боевиков.
  Все кругом -  одни масоны.За Россию без оков !
 
  Всё это ему не претит. Ждёт конвой, вооружён.
  Дамочка одна им вертит, оттеснив всех прочих жён.
  “ Дивная моя Елена ! Я спешу, я твой, я пленный.
  Ты последняя из жён, мой фельдфебель Шнеерзон !”
 
  С ключиком на пальчике девочка ждёт мальчика.
  Верить не хотите - его я  Нефертити.
 
  Раньше бегал веселиться, а теперь жены боится.
  Не любовь это до гроба. Он, она фальшивы оба.
 
  “Вся Москва”, хвалебный бал.Учинил им друг скандал.
   От псевдёжа может статься, что осталось лишь кусаться.

  Раньше шли по жизни вместе.В школе выставка, в предместье,
  Но разрезав ту афишу, слышишь вой, себя не слышишь.
 
  Половинил, половинил. Сам двойник и в том повинен.
  Тот, кто в церкви был, у бань, был другой какой-то парень.
 
  Женился. На разведенной даме.Со связями.Мала росточком,
  Губы тонки, но надо, наконец , писать уж начисто
  Энциклопедии колонку.
 
  Из ничего соткался секретарь-деляга.Чекист на пенсии,
  Он преданно служил. Запутался  он вскоре в передрягах,
  Но мастерскую всё-таки пробил.
 
  Все прегрешенья смертью отмерив, плут оказался скрытым
  Евреем. Тут и хозяин отошёл от заморочки и стал работать -
  Ни дня без строчки.
 
  Не каждому дано от Бога, а этому сверх меры, много.
  Возделывает каждый свой газончик. А этот стоит и держит
  Свой балкончик. Жизнь праздник и коррида, а он стоит,
  Как кариатида. Вот чудище - кентавр весь похотью исходит,
  А вдохновенье ждёт и не приходит.
 
  Окончился тоннель тот без возврата и, догоняя итальянского
  Собрата, Меркурий легкокрылый полетел.
  И началась эпоха славных дел.
 
  Жёны были,  кто их счёл бы, но последняя жена
  Продержала всю осаду на манер Бородина. И уселась
  В платье новом в креслице многопудовом.
 
  Может вправду Нефертити ? Бойтесь, ей не навредите.
  Один тут пошутил неловко, был выкинут-Крепка головка !
 
  А табличку ты читал ? Глянь-ка, дверь, как на параде !
  Брежнев бы пришёл в экстаз, то не дверь- иконостас.

           ХУДОЖНИК,ЗАСЛУЖЕННО-НАРОДНЫЙ
           ВЕЛИКЫЯ, БЕЛЫЯ И  МАЛЫЯ  РУСИ
           Что ещё ? Проси !
           ЛАУРЕАТ ПРЕМИЙ  - ВСЕХ !
           В.М.АФАНАСЬЕВ.


Цикл лирических стихов, посвящённых Славе, я написала в 90м. Мы расстались,но живые чувства  помнились. Игорь считал этот блок самым  сильным .
Не было у меня друга-мужчины душевнее, чем Игорь Вулох. Болен по- настоящему зависимостью от алкоголя.Но я его ни разу  в подпитии не видела. С ним  и молчать было хорошо- принесёт краски, кисточки, сидит и реставрирует мои иконы.А в разговоре всё Славу вспоминаем - Нет, он незаменим!  А Клыков уже в настоящую силу входил - в политике монархист, с обществом "Память" общее нашёл, генерал казачьих войск. Игорь Вулох и сам интересная личность - в живописи своего стиля  модерн на гения тянет,во ВГИКе учился, священником был..

В мастерской меня встречает незнакомый мужчина. В полутьме я не сразу вижу его  лицо. " Мастера вызвали в Худсовет,- говорит он,- меня попросили принять вас и извиниться".В комнате вижу его- русское лицо,ладная фигура спортсмена. Он смущён - не это он ожидал увидеть -с такой женщиной расстаются? Говорит:" Каникулы у сына и она здесь. В квартире их ремонт. Ей Слава даже мраморный  порожек устроил, но жена здесь поселилась и уходить не хочет".

Я не спрашиваю : "И он прячется,назначив мне свидание?" Вокруг тихо. Скрипнула дверь."Что это?" "Миша наверное выбежал погулять".Я всматриваюсь в лицо мужчины и узнаю его. Это тот легендарный спортсмен, о котором говорил мне Слава с таким восхищением. Единственный, кто сделал стойку на руках на решётке Эйфелевой башни в 66м. Артист цирка.Весь мир объездил.

Мы тихо разговариваем. Понимаем и чувствуем то, что происходит.Говорит: "Вы едете в Париж? Привезите мне небольшой сувенир - Эйфелеву башню".
По приезде позвонила в мастерскую. Подошёл  Геннадий. Примчался за сувениром ко мне домой. Говорит:"Слава стал смерти бояться. Много из жизни друзей уходит, и все не старые".  В разговоре назвал Мадам белой молью. Смеётся -видно он заводной! Рассказывает, как пошутил с её головкой, которую я назвала Нефертити.
"Они устанавливают экспозицию на выставке, замешкались - я взял и перепрятал головку. Спохватились- ей дурно. Я на место поставил."

Дорого потом ему эта шутка стоила. Спортсмену уже за 50. Стал работать в мастерской друга - глину месил, помогал во всём, позировал, дом на его малой родине в Мармыжах на Курщине строил.Экономя на рабочих и унижая его, Мадам заставила канализацию в старом  особняке прочистить. Сделал он и это - задаром."Его не должно быть больше в мастерской"- сказал мне Клыков.

Весть о гибели Геннадия Попова принёс Игорь. Я приехала в Москву 4го июля (90го) в полдень, и сразу несколько тревожных анонимных звонков. Будто кто-то просит о помощи. Отзываюсь, но в ответ молчание. Это он мне звонил, мне, почти незнакомой женщине! Мой голос мог его спасти.Почему не пошёл на него? Кто-то другой, более сильный позвал его свыше.

В тот же день приехал ко мне Игорь. Читаю ему свой  "Спор о художнике", о Славе. зарисовка горькая и смешная. В моём опусе была фраза и о Гене- "один пытался перепрятать, пошутить - был выкинут. Крепка головка!"
Если бы Гена в тот день послушал мою юморину  и побыл с нами, м.б не ушёл бы из жизни. Девятого о смерти Гены узнал Игорь и пришёл ко мне. "Гена сидел с другом в Крылатском. Выпивали. Сделал свою знаменитую стойку на 15м этаже. То ли упал. То ли.... "Больше ничего узнать не можем.Только к Рождеству от помощника скульптора узнала отчество -Яковлевич, узнала адрес семьи и уточнила дату рождения. Геннадий Яковлевич Попов родился 23.6.36.Ему бы сейчас в 16м исполнилось 80 лет.  Погиб 4.7.90.

Тайна и обстоятельства этой смерти тревожили  меня. Искала вдову и дочь. Воображала отчаянье и бедность. Мы встретились на Рождество. Я нашла их и взяла в своё сердце.К дню рождения Анечки Поповой  4го марта написала стишок -
 
В марте проснулась тихая речка,
Она не одна теперь -с ручеёчком.
Они неразлучны - мама и дочка.
Весна им машет зелёным платочком.

Анечка ровесница моего Миши -4.3.80.Выросла и стала актрисой. Милочка Лисова, жена Геннадия,в то время была актрисой Ленкома. Я назвала её Джельсоминой. Представила - девочка на шаре и стареющий гимнаст - картина Пикассо.

Джельсомина

Девчёнка свечой предыконной под взглядом гимнаста,
Любовью к ней поздней приковаан - картина Пикассо.

Стальное и гибкое тело, а душа ранима,
Согрела и жизнь осветила его Джельсомина.

  Гимнаста русского стойкость. Песнь жизни спой!
  Париж его помнит стойку на башне Эйфелевой.

Мир видел много, но столько - всему есть пределы!
Он с гирей работает в стойке - обычное дело.

Заметы на сердце горестны,их жизнью проверьте,
Предел есть последний, и с возрастом решается смертью.

Не каждый на это решится, а плачете чего?
На жизнь он любил смотреть с полёта птичьего.

Опять Джельсомина на шаре, свеча не погасла.
Они неразлучная пара - картина Пикассо


Сидим с Милой в их квартире на 15м этаже на Каширке. Здесь всё сделано его руками."Он жить хотел,он жить хотел!"- повторяет Мила.

Случайно или нет встретился со мной Гена в момент моего расставания со Славой?. Ему надо было уходить из этого дома, а он задержался. Почему я так оплакивала малознакомого человека? Помнила его трепет соучастия моей печали.

Не первый раз расстаются в этом мире, не разлюбив.Для пользы дела, из душевного расчёта.  Приехав за сувениром,Гена сказал, что после моего ухода пили они со Славой горькую. И мне он похоже приснился  -сидит с друзьями и поёт что-то грустное-грустное.

Всего-то я не могла знать -секрет был. Однажды Игорь сказал: "Клыков к тебе интимно относится" "Любит?"  "Он меняется в лице, когда слышит о тебе. Напрягается весь".

Мила рассказывает:"Там в Крылатском он падал с такой верхотуры в немыслимой попытке подстраховаться, на руки, как гимнаст.Лицо его не было разбито! А дома он прыгал со шкафа в позе лягушки с тяжёлой гирей в руках.
Друг тогда испугался, бежал и объявился через сутки. Мила его не подозревает,  но только видеть не может.

Жизнь уникального гимнаста зашла в тупик.  Мила рассказывает:"Сложный человек был.Была в нём ирония - едкая и гротесковая,в протесте против предательства, фальши. Такие часто надевают маску скомороха, взбаламучивают гладь омертвения".

Я смотрю на неё - большеглазый подросток. Я узнала о ней от Славы- девушка появилась в жизни кочующего гимнаста неожиданно. Она была украшением  и спасением  стареющего гимнаста. "Он возбуждён, сметает всех их, исковеркавших его жизнь, его творчество, унижавших ранимое достоинство артиста. Да, Союзконцерт умело ломал судьбы. Он доверчив,открыт со мной. Потом опять пропадает. Денег почти никогда не было. На похорны его друзья собрали.

Наверное, две тысячи ушло - у меня ни копейки. Приезжаю к Славе в мастерскую. Договариваемся о похоронах, а он всё стучит, отбивает камень. А мне только бросает:"Да, Мила. Хорошо, Мила".На поминках назвал Гену гениальным спортсменом и необыкновенным человеком. Обещал памятник на могилке в Домодедово поставить.В виде наклонившейся ,Эйфелевой башенки.Только памятника нет до сих пор".

Смотрим архив фотографий Гены. Складки у губ Милы стали такими горькими. Она поясняет:"Он весь мир объездил. В годы его триумфов его друзьями были: Енгибаров, Гагарин, Луи Армстронг, вручивший ему медаль Олимпия, Мирей Матьё, Шарль Азнавур. Геннадий дарил людям радость и был переполнен талантами. Уже не будет в моей жизни столько событий. Я больше не буду так хохотать, как за эти 12 с ним прожитых лет. И , дай     Бог, чтобы я так не плакала, не страдала от бессилия, усталости и страха. Снится он мне очень редко, но реально.Будто он и не уходил.Он говорит мне, что это его очередная шутка. Как же мне с ним дальше жить? Я  не знаю. Он мой муж".


4го июля 91го года - годовщина гибели мужа Милы Лисовой и папы Анечки. Она на него похожа.Собрались друзья и родные Гены.Поехали сначала в Домодедово.На его могиле деревянный крест. Сначала все вместе около могилки посидели. Потом Мила осталась одна - в чёрном платье и платочке. В моей голове строчки ворочаются, не о нём -про другую боль-печаль. Жарко. Подошёл двойной  автобус, как гармонь. Всех поминавших поместил, человек 200.

Я стою, "качаюсь в  автобусной петле". Там моя строфа и написалась - Гена мне её подарил.На поминках я читала стихи "Смерть артиста", посвящённые Геннадию Попову. "Как вы почувствовали, как про гирю узнали?" - удивлялась Мила.
Она мне подарила картину работы мужа в виде скульптурного рельефа, Во всём он был талантлив. В 2014м я отдарила семье эту картину и подарок Вячеслава Клыкова -Гипсовую фигуру Сергея Радонежского.Они меня благодарили, о Клыкове вспоминают хорошо.

СМЕРТЬ АРТИСТА

Геннадий Попов стал моделью для друга
В двупёрстом знамении рука Аввакума.
Но это не старец -гибкое тело атлета.
На гимнасте рубище худое надето.

Отшагав полвека, мечтали работать вместе-
Маститый скульптор и друг его-поближе к пенсии.
Да хоть глину месить!Один всё набирает силу.
Артиста судьба в то кидала, то возносила.

Стойка на руках, без подстраховки-
Уникален его номер. Тела струны звонкие.
Париж перевёрнут, в душе восторг!
Над Эйфелевой башне искривлён горизонт.

А дальше -километры наматывая,
Он по стране колесил, номер свой отрабатывая
Ради хлеба куска. Вспоминая свой взлёт.
Горечь в душе, но поёт светлячок
Дочка Анечка.

Разрыв с другом - не угодил его даме.
Незаменима она в их железном тандеме.
Педальте дальше! Не береди душу.
Сухой дух от тебя идёт, сушь

Ты смерти боялся, я не боюсь.
Я возьму свою высоту, поднимусь!
Голос слышится, зовёт всё громче.
Он решительно вышел на тот балкончик.

Бесшабашностью взгляд его полоснул.
Свинцовой гирей повис Сатурн.
Друг в страхе ,его растерянность длится.
Выжить? Заманчивым уже не кажется.

А голос снова манит туда.
Покачнулась, заговорила Чёрная звезда.
Его тело исчезло, канув в беззвучие.
Отлетела ранимая душа в мир лучший.

22 августа 1990

2.11.16              Людмила Корина  Генуя