123. Хуторская чертовщина. Пучок шерсти

             Поминальный обед «девятины» решили провести скромно в узком кругу самых близких родственников.

           В трапезной кухни накрыли скромный стол, всего на четыре персоны, большой надежды не питали на счёт приезда Петра Кузьмича.

          Целью этого ритуального обеда, с молитвами и хорошими воспоминаниями о Кузьме Ильиче, оказать  дань уважения и помочь сопроводить его  бессмертную душу в другой мир.

           Поминальное застолье девятого дня также посвящено девяти ангельским чинам,  ангелы которых  просят у Бога снисхождения и помилования над грешной душой.
           Как и положено, в этот день не стоит пребывать в унылом состоянии духа, а тем более грустить и печалиться.
           Ведь душа погибшего  отправляется в лучший мир  и её необходимо проводить с чистым сердцем, хорошим настроением.

          Что можно сказать о самом накрытом столе, то он был скромно сервирован, как и положено  кутья и блинчики обязательный атрибут поминального стола.
          Далее рулетики из ветчины и сыром, винегрет с сельдью,  несколько сортов салатов, солёные огурчики, хрустящая капустка.
         Пироги  с различными начинками:  сладкие, мясные, картофельные с грибами, с капустой.
          Яблочно – грушёвый компот, хлебный квас, кагор, водка.

           Перед началом поминального обеда Владимир Кузьмич перед зажжённой свечой читал  17 – ю  кафизму из Псалтыря:
               - Святый Боже,  Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас. (трижды)
                Слава Отцу и Сыну и Святому духу.............и не введи  нас во искушение, но избави нас от лукавого.

          Папа читал Псалтырь,  Ильша слушал и удивлением поглядывал на стол, такой сервировки он ещё не видел, где кроме ложек ни каких других предметов, ни ножей и ни вилок он здесь не видел.

              После окончания чтения, немного помолчали, мысленно отдавая должное уважение покойному.

            Затем, как и положено  отведали кутьи, испробовали блинчиков.

            Владимир Кузьмич в полной тиши разлил дамам кагор в округлые бокалы, Ильюше в фужер  компота, а себе в резную рюмку водки.

                Выпили за упокой Кузьмы Ильича.

          Подали горячую куриную лапшу, кушали в полной тиши.

         Ещё выпили, после чего принесли горячие при горячие окорочка и крылышки  тушёные в сметане,  котлеты с запечёнными грибами, мясо тушёное с луком и сметаной.

            Владимир Кузьмич для поднятия аппетита и настроения разлил дамам кагор, себе водочки, Ильюше компота, выпили.

            Взрослые, медленно кушая, завели меж собой разговоры, Ильюша пытался понять, о чём говорят они, вспоминая его дедушку, ковырял ложкой блюда, очень не удобное занятие, которое вскоре надоело ему, да и  насытился он вполне.
            Он, сидя на стуле, болтал в воздухе ногами, попивал из фужера компот, посматривал по сторонам, рассматривая здешний интерьер, моментами пытался прислушаться к разговору взрослых, но о чём они говорили, это его не слишком интересовало.

        От не знания чем себя занять, Ильюша стал ерзать по стулу, через окна стал рассматривать двор, а он манил к себе, там было интереснее.

             На его не спокойное поведение обратили внимание, предложили сводить его по нужде, отчего он отказался, но испросил разрешения погулять здесь, рядышком под окнами.

            Кто ж его отпустить одного после того случая, когда он приснул в комнате Кузьмы Ильича, а его искали всем двором.

             Ильюша стал давить на жалость, на лице изобразил кислую мину, тупо уставился в пол, чмурыгал носом, ну кому понравиться такое его поведение.

             Взяв с него слово, что он гулять будет только под окнами, ему разрешили выйти.

             От такой приятной новости у Ильюши поднялось настроение, временная хандра моментально улетучилась, он легко спрыгнул со стула и помчался к дверям.

       Выйдя из помещения и затворив за собой двери, мальчик почувствовал свободу действий, здесь во дворе и приятней  дышалось, а какая лёгкость в теле, были бы у него крылья, непременно бы взлетел, но крыльев у него за спиной не было и пришлось прогуливаться в сапожках по двору.

           Пройдя вправо до большого окна, чтобы его видели взрослые, начал визуальное обследование двора, бросил быстрый  взгляд на домик бани, там ничего интересного не было, далее за ним общая ограда поместья, за которым поле до самого верха склона.


            Это поле он видел с чердака дома, поле как поле, таких он видел великое множество.

             Сад за забором, на деревьях ещё держались листья, дорожка в палисаднике, красивая беседка, там  ещё он не побывал.
            Дом как дом ничего особенного, вот дорожка к нему через калитку, первое, что пришло в голову Ильюше, прокатиться на ней, но не стал искушать себя, довольно и того, что произошло у склепа.
            Но стоять на одном месте, затруднительная задача для активного мальчика.

              Медленным шагом  прошёлся он до угла кухонного строения, заглянул за угол, там столько не понятных построек, что сразу не разобраться,  для чего они предназначены.

              Вернулся обратно, постоял у дверей, подошёл к калитке, отворил настежь, заглянул через неё во двор дома, налево и направо палисадник.

            А почему бы не прогуляться по дорожке от дверей кухни до бокового входа в дом и обратно, а сколько интересно выйдет шагов, Ильюша шагал и подсчитывал шаги, немного не совпадало, количество разнилось, хотя он старался делать одинаковой ширины шаги.

               Но и это вскоре ему надоело, он остановился на перепутье дорожек, где они расходились по палисаднику, стал осматривать дом от фундамента и выше.

           Его заинтересовали двери по левую сторону от входа в дом, мальчик подумал спросить у папы, куда они ведут, осмотрены двери и окна.

             Дальше стал рассматривать слева направо карниз под крышей, вот здесь удивила ширина и длина досок, он задумал посчитать, сколько ушло досок на строительство карниза с западной стороны.

               И когда почти подсчёт был окончен, в угловой части южной стороны из небольшой дыры торчал пучок шерсти.

          Что он там делал, Ильюшу не очень волновало, мало ли чего, птицы натаскали для обустройства гнезда.



            Он постоял, поковырялся носком сапожка в дорожке и не по понятной причине посмотрел вверх на пучок шерсти, что такого в нем  необычного, но он снова манил взгляд к себе.


О1 ноябрь 2016 г.