Неоновая бабочка

Если бы мне сказали охарактеризовать свою семью всего одним словом, то я бы без труда это сделал. Жадность. Вот, то единственное, что приходит мне в голову. Дядя скряга - экономит на всем, даже на пакетах для мусора. Одновременно и смешно и противно смотреть, как тот пытается недельные отходы запихнуть в один пакет. И когда он его завязывает, мусор просто вытекает, как сок из своей насильственной оболочки. Такое даже страшно в руки брать. Тётка, которая экономит на еде, даже не думая о здоровье всей семьи. Где это видано, чтобы свежее молоко переливалось в «частную» бутылочку, которая никогда не появится на общем столе, а в пустой сосуд вливается молоко из пакета, чей срок годности истек неделю назад. И, наконец, двоюродный брат. Да, он пошел в родителей. Но его порок – деньги в целом. Каждую копейку отдает так, словно от сердца кусочек отрывают. Ох, не зря говорят, что самое опасное животное на земле – это жаба. Ведь она задушила уже более половины жителей нашей планеты.
  К сожалению, моих родителей лишили права меня воспитывать еще тогда, когда я был совсем маленьким. Поэтому меня и отдали им. Воспитанием моим занимался я сам. Ничего хорошего из этого не вышло. Ребята в школе обижали меня, друзей не было, девушкам я был всегда противен. Я ушел в учебу по самые уши. Выучился, поступил в институт. Там я думал, что нашел друзей, но, как оказалось, мы всегда были друг другу коллегами. Закончил бакалавриат, потом и магистратуру. И, естественно, после такого обучения, я успешно устроился в магазине одежды. Да, в наше время ты никто, если нет связей или узнаваемых родителей. Рабочая сила, даже если у тебя 7 пядей во лбу.
  Но я был доволен своей работой. Из-за дурного примера моей «семьи», я стал испытывать лишь отвращение к деньгам. Так что, небольшая зарплата не задевала моё чувство собственного достоинства. Мне нравилось то, что я помогал людям. Не так, как полиция или врачи - по-своему. Хотя, если говорить о нашем времени, еще не известно, кто помогает больше окружающим: я или они. Наш магазин имел влияние во всех регионах России. Моя точка была в большом торговом центре. Столько посетителей каждый день… И каждому нужно своё. За исключением тех недель, когда у нас массовые скидки. Тогда вкусы граждан неожиданным образом совпадают.   
  Ах, а какие девушки порой к нам заходят… И гламурные модницы, и реальные пацанки, и застенчивые тихони, и вызывающие новаторы. Какие они все красавицы! Даже те, что на внешность были не очень. Я всегда был слаб к девушкам. Точнее, я был очень стеснителен. Заговорить с ними для меня было целое испытание. Поэтому у меня не было никогда девушки. Какой-нибудь специализированный психолог мог бы содрать с меня мою месячную заплату, после чего сказать очевидную фразу, что этот комплекс связан с отсутствием материнского тепла в детстве. Иногда похоть берет верх, и в голове появляются самые разные неприличные мысли. Хочется подсмотреть, как женщины переодеваются в кабинках. Или нюхать женскую одежду, что успела пропитаться духами, пока её мерили. Иногда мысли совсем извращенные, и мне представляется, что я, как парфюмер из одноименного фильма, убиваю этих женщин, чтобы собрать их запах. Но я, если честно, мог бы ограничиться простым изнасилованием их тел без сбора феромонов.
  Но в одно июльское утро все изменилось. Был будний день. Посетителей мало. Внезапно в магазин вошла худая, почти истощенная, бледная кожей, девушка. Она была среднего роста с длинными прямыми черными волосами и изящными, достойными лишь китайских принцесс, маленькими ступнями. Она была одета совсем неприметно. Неприметно, если бы на улице не стояла жуткая жара. На ней была черная водолазка и серые штаны с клешем. На её голове был нелепый, красный берет, надвинутый на бок, который та сняла, как только вошла внутрь. Я сразу обратил внимание на эту девушку. Она была стройна, а её походка была легка. Жаль, что я не мог как следует разглядеть черты её лица.
  Мой взгляд был прикован к ней, как вдруг я вспомнил, что я продавец и должен помогать людям с выбором одежды. А она желанный покупатель в рабочий день. Но не успел я опомниться, как та исчезла. Но мы живем в реальном мире, где ничто не исчезает просто так. Я понял, что та либо ушла, либо, напротив, вошла в раздевалку, мерить выбранную одежду. Я был склонен ко второму варианту. Я зашел в раздевалку, пытаясь найти её. Не знаю, что на меня нашло: мои ноги пошатнулись, и я схватился за ближайшую занавеску кабинки и отодвинул её. Что же я увидел…
  Она стояла там. Нет, она не была голой. На ней была одежда, которую та выбрала. Нежно-голубая кофта облегала её истощенное тело, что отчетливо можно было разглядеть её ребра и небольшую грудь. Ниже на ней была черная юбка средней длины, которая оголяла её худенькие ноги в черных хлопковых чулках. Видимо, она скрывала их под брюками. Дойдя до ботинок, я снова посмотрел вверх, на её лицо. Она была немного испугана, но с её губ не сорвалось ни единого слова. Глаза её слегка дрожали, а её лицо выражало необычайно глубокую тоску. Боже, как она была красива…
  Придя в себя, я быстро, запинаясь, стал извиняться перед ней, после чего задвинул занавеску. Я вышел и встал у кассы. Прошло пять минут, и из-за угла показалась она. Молча, она отдала мне в руки одежду, что та примеряла и покинула магазин. Как же мне хотелось самому заплатить за эту одежду, лишь бы она была в ней! До чего утонченна она была в этом комплекте! После её ухода, я весь рабочий день думал о ней. И даже когда лег спать, она мне пришла во сне.
  Мне снилось, будто я ушел следом за ней тогда утром. И я шел вплоть до её дома. Она вошла внутрь, но я остался на улице. Внезапно на первом этаже зажегся свет в двух окнах. Это она пришла домой. Я начал смотреть в окна, следить за ней. В одной комнате у неё стояла большая школьная доска, на которой были написаны разные уравнения, а в другой стояла она. Что же я увидел…
  Она была без одежды, совершенно голой. Рядом с ней лежали тела мертвых людей, а в её руке был большой острый нож. Та садилась напротив каждого тела и аккуратно снимала кожу с них. В результате из снятых кусков она сшила нечто наподобие крыльев бабочки. И как только она приложила эти крылья к своей спине, они словно ожили. Стали, как у настоящей бабочки! И этот цвет… Они были ярко-голубого цвета, почти неоновые. Неоновая бабочка. Вот, какой я её видел тогда. И как это принято, на самом интересном месте я проснулся. Нужно было идти на работу…
  Вот удача! Она снова пришла в магазин! На сей раз на ней была ярко-желтая короткая юбка, майка с цветочным принтом, а также пиджак орехового цвета. Она казалась такой взволнованной, совершенно не такой, как вчера. Я решил, что я должен подойти к ней и познакомиться. Я не могу так, я глупец, но я влюблен. Но не успел я подойти, как увидел, что к ней подбегает длинный мужчина и крепко ту обнимает. Та не вырывается, напротив, принимает ласку и улыбается.
  На вид ему было в районе 30 лет. Он был среднего роста, темноволосый, с зелеными глазами и легкой щетиной. На нем был темно-синий деловой костюм, а на ногах потертые кеды. Когда они закончили обниматься, мужчина достал из пакета только что купленные коричневые туфли и показал их девушке. Та улыбнулась, затем взяла его за руку, и они оба вышли из магазина.
  Я остановился и застыл на месте. Стоял и смотрел на них, как на памятник счастья, которое было так хрупко и так прекрасно.
…
Я бы никогда её не отпустил, если бы не знал, что та никогда не отпустит другого.