Про Гарьку-зверя и писателя Жабского на скакуне

(миниатюра в диалоге)

- Гаррий! Звероподобный! Значитца, так! Слушай меня внимательно: завтра с самого с ранья, не заходя в пивнуя, умываешься, бреешься. надеваешь чистенькую рубашку,  галстук и ждёшь моего звонка в дверь. В одиннадцать часов тебя приедет снимать киносъёмочная группа для нашего центрального отопления. Заговорился: для нашего центрального телевидения. Снимать будут в полный рост на фоне портрета писателя Жабского, гордо сидящего на скакуне.
- На ком?
- На скакуне. Так лошадь называется. Которая скакает.
- Накой?
- Чего накой?
-  На гордом накой?
- Натой! Ты опять пьяный, что ли? Ты когда-нибудь просыхаешь, сволота такая?
- Снимать накой?
- Тебя-то? Как достойного представителя.
- Чего достойного представителя?
- Наших широких случайных масс!
- Да? И по телевизору будут показывать?
- На всю нашу радостную страну!
- А Зинка меня увидит?
- Слишком много вопросов, Гарька! Откуда их столько? Ты же не академий видный член! Чего?
- Зинка, говорю, увидит?
- А как же! Во всей твоей сногосшибательной красе твоей синюшно-багровой морды!
- Да? Ладно. А сколько заплотют?
- Какое «заплотют»? Ты о чём, Гарька? Ты, может, меркантильщик?
- Ну, хоть на политру-то дадут?
- Какая поллитра, что ты? На две получишь! И на с мясой пирожок!
- Два.
- Чего два?
- Два пирожка. Один с мясой, другой – с капустой. Я с капустой очень люблю после мясы под водку. У меня от капусты наступает философизм мышления и меланхолия грусти.
- Значит, договорились?
- Договорились. А Жабскому заплотют?
- Заплотют. Капустой. Дадут два мешка и пакет пряников.
- Тогда мне пусть ещё покурить купют! Три пачки «Явы»! А то кинематографироваться не соглашусь! Пусть тогда Жабский, собака трухлявая, сам кинематографируется! Со своим гордым скакуном. За своим писательским столом и в умной позе! А то нашли дурака!