Когда-то давно

Мое детство пришлось на шестидесятые годы. Это сейчас кажется, что после войны прошло так мало времени, каких-то 15-20 лет, а тогда этого вовсе не чувствовалось. Было обычное детство, мало отличающееся от того, которое окружает детвору сейчас. Ведь детство это то, что внутри нас. Это реакция на окружающий мир, жажда познания и растворение в волшебной сказке собственных представлений и фантазий. Если над головой безоблачное небо, папа с мамой рядом, на столе есть еда, то и жизнь прекрасна и удивительна.
Сейчас мир детства другой - много игрушек, сладостей, увлечений. В наше время мы заскакивали домой, чтобы намазать черный хлеб маслом, посыпать сахаром и счастливые неслись обратно во двор. Сегодня таким кулинарным изыском никого не проведешь. Мамы и бабушки следят за аппетитом своих наследников с яростью профессиональных диетологов. Центры дошкольного эстетического воспитания,  начальный английский,  танцы, логопеды, невропатологи, окулисты с нетерпением ждут сделать мир детей более разносторонним, стабильным  и ярким  в зависимости от возможностей и прихоти родителей. Созданная виртуально реальность навсегда изменила представление о досуге и развлечениях. Компьютерные игры поглощает детское сознание основательно и сразу, проникают так глубоко, что нередко задерживается у подрастающих детей до состояния появления у них собственных чад. Тогда же ничего подобного не было и детский мозг вполне спокойно создавал альтернативную реальность  без помощи математических уравнений и функций программирования. Это реальность фантазий,  допущений, сказочных событий и всевозможных выдумок, когда обычная территория вдруг превращается то в поле боя, то в далекую планету, то в непроходимую чащу, а предметы обретают загадочные функции и значения.
Как и все дети, мы любили технику. Тогда машин было мало, а мотоцикл, мотороллер и даже мопед считались признаком достатка и объектом зависти. Детвора стайкой бежала следом, когда на велосипед с моторчиком  усаживался их ровесник и в клубах сизого дыма с грохотом проносился по двору. Даже просто посидеть на мотоцикле, ощутить  тяжесть руля, выжать рычаг сцепления, покрутить ручку газа,  сопровождая все это звуковой имитацией работающего двигателя, считалось  большой удачей. А как приятно от всего этого пахло бензином и маслом. И этот удивительный запах соседского гаража с застывшей в нем техникой, когда хозяин, открыв ворота, занимался неспешным воскресным ремонтом. Это был запах взрослой, исключительно мужской жизни. Заглянуть в одиноко стоящий автомобиль или подойти к чужому мотоциклу было не менее интересно. Сколько на спидометре намотало километров, в каком порядке заводится агрегат, где газ, где тормоз или сцепление, как переключаются передачи - были извечным мальчишескими вопросами, доходящими до ругани и потасовок. Каждый считал себя специалистом в этой области, ссылаясь далеких знакомых и родственников, которые, в свое время, им якобы разрешили посидеть в главном кресле и разобраться в специфике управления. Многие эти события выдумывались по ходу страстного спора, но то, с каким надрывом все утверждалось, заставляло верить в это и окружающих и самого выдумщика.
Я не помню когда первый раз примерился к водительскому месту. Не для того, чтобы управлять движущейся техникой, а просто так, понажимать педали и покрутить баранку, то, чем любят заниматься все без исключения мальчишки. Знаю, что это был грузовой автомобиль - старый ЗИЛ с вытянутой "мордой", или такой же старый ГАЗ с проржавевшей кабиной. Но вот на чем я первый раз проехал и во сколько помню совершенно точно. Это случилось в двенадцать лет, а первым самостоятельно управляемым автомобилем был старенький грузовой ГАЗ. Раньше на таких развозили хлеб, а еще они служили незаменимыми тружениками в сельской местности. Сиденье в машине было удивительно мягкое со скрипучими пружинами.  Приборная панель видавшего виды трудяги с дырками вместо отсутствующих датчиков, висящие проводки соединенные изолентой, личные предметы водителя, распиханные по всевозможным щелям и карманам, создавали ощущение  пропахшей машинным маслом ремонтной мастерской. Ноги еле дотягивались до тугих педалей, руль был огромен и лишь, вытянувшись в струнку можно было видеть впереди капот. Но самое главное, что мне была предоставлена первая в жизни возможность овладеть мощью, казавшегося тогда, огромного "монстра". Этой возможности предшествовала целая вереницы детских представлений и мечтаний, которые в какой-то момент должны были обязательно материализоваться. И эти впечатления потом долго будут предметом дворовых разговоров, будут вызывать нескрываемую зависть у сверстников, пересказываемые многократно по случаю или без. А сейчас, "инструктор" сидел рядом, и он мне, по большому счету был нужен, лишь как предохранитель от случайной неопытности, когда что-то могло вдруг пойти не так. Я уже сотни раз по "холодному" вжимал стартер, сцепление, переключал "коробку", мысленно трогался и ехал вперед, мягко преодолевая ухабы на песчаной дороге между сельских домов. Но это все было понарошку, пока не произошло то, о чем я давно мечтал.
Свою первую поездку я помню отчетливо до мельчайших деталей. Помню трясущуюся ногу, яростно вдавливающую педаль сцепления, нервный поиск нейтрального положения совершенно разбитой коробки передач, поворот ключа и крутящийся стон ножного стартера. Я видел, как мой "наставник" носком ботинка "топил" стартер, и одновременно пяткой начинал подгазовывать. Но на такой финт у меня просто не хватало физических возможностей, потому я упорно ждал пока стартер самостоятельно подкачает бензин и подхватит застывший  мотор. К счастью машина быстро заводилась. И вот оно - волнительное ощущение, когда слегка жмешь на газ, медленно, отпускаешь  педаль сцепления, ощущая каждый виток скрипучей пружины, ловишь момент  срастания двигателя с внешней металлической оболочкой и чувствуешь, как все начинает  вибрировать и оживать, сначала рывками а потом удивительно плавно и все увереннее.  Потом был переход на вторую передачу, а третья было мне в ту пору запрещена в целях безопасности. Оставалось только ловко рулить и в нужный момент остановить машину, не заглушив двигатель. Подчинение себе ожившего автомобиля вызывало радость, распирающую гордость и легкое сожаление, что никто из друзей и соседей не видит тебя за этим удивительным занятием.
Потом было много других машин, особенно в сложный  период  девяностых, когда несколько лет гонял их из Германии.  Много было открытий, не связанных с техникой. Но это первое мужское ощущение осталось в детской памяти надолго.