За что ж вы Джоаккино-то Россини, ведь он ни в чем

«За что ж вы Джоаккино-то Россини, ведь он ни в чем не виноват!»
Сегодняшний спектакль «Путешествие в Реймс, или Отель «Золотая лилия» Джоаккино Россини поверг в шок ползала, а не только нас с приятельницей. И не странностью постановки, не балаганной стилистикой, не игнорированием законов физики, а ИСПОЛНЕНИЕМ! Было впечатление в конце спектакля, что и дирижер (Владислав Карклин) тоже не может прийти в себя от потрясения. Этот спектакль нельзя назвать даже плохим, он был просто катастрофически ужасен, местами он был хуже самодеятельности. И прежде, чем что-нибудь сказать об этом подробнее, мне бы хотелось взглянуть в глаза тому человеку или тем людям, которые подбирали сегодняшний состав исполнителей, кто оценивал их готовность и способность петь в сегодняшнем спектакле, кто так безжалостно подставил артистов, кто сделал посмешищем великий театр, кто, в конце концов, так неуважительно отнесся к зрителям, которых, видимо, считают глухими, не могущими отличить хорошее пение от невыносимо плохого. На первой странице программки есть три фамилии концертмейстеров – Лариса Гергиева, Ксения Исаева и Екатерина Романова. Имеют они к этому отношение? Я не знаю. Или это кто-то еще, не указанный в программке? Но ведь кто-то же отвечает за качество спектакля, за его исполнение, за все в целом, что происходит на сцене!?… Мне очень жаль артистов, они всегда оказываются крайними. Именно их критикуют, «разбирают по косточкам» их пение и игру, они люди подневольные, но не глухие же. Как и мы, они же всегда понимают, как они поют, играют… Или самокритика – это не про них? По мне, так лучше было бы заменить спектакль, чем петь с в составе, где у трети певцов не то что бельканто, а просто канто куда-то делось. Если бы вы знали, как неприятно это писать, но если промолчать, то есть риск, что станет еще хуже. Повезло Мариинскому театру с воспитанными зрителями, в другом театре, в Ла Скала, например, такой спектакль бы освистали, а здесь публика аплодировала, даже «Браво!» пыталась кричать понравившимся исполнителям, что, конечно, справедливо – отдельные, редкие, фрагменты, действительно, походили на музыку Россини. Правда, незнакомая девушка в очереди в гардероб недоуменно спросила: «Я, конечно, не очень разбираюсь в опере, но, по-моему, пели не очень хорошо, почему же тогда хлопали?» Я могла сказать только за себя, что я не аплодировала. Хотя пение некоторых сегодняшних артистов мне нравится.
Почему-то весь спектакль вертелась на языке фраза: «Фокус не удался, факир был пьян!..». Хотели балаган, балаган и получили. Но сама постановка сильно не напрягает, даже передвижная спасательная вышка, какие есть на всех пляжах мира, не смущает. Наоборот, лучше бы их было на сцене побольше, по одной – каждому исполнителю, а то без них певцов не было слышно. Потому что, похоже, режиссер-постановщик (Ален Маратра) не обращал внимание на особенности акустики исторического зала Мариинского театра, рассчитанной на то, что оркестр играет в оркестровой яме, и звук поднимается к высокому потолку над ней и распределяется по всему залу. А вокалисты поют на сцене, которая имеет более низкий потолок и задник, что концентрирует звук и посылает его в зал, смешивая по пути с музыкой оркестр а (Неужели те, кто ставит спектакли не учились в школе и не помнят элементарные законы физики?). В итоге получается гармоничное звучание, если оркестр не гремит и не глушит певцов. А если сделать наоборот, как сегодня, то наоборот и получится. Оркестр сидит на сцене, как в парке на эстраде, в таком рупоре, а певцы стоят на закрытой щитами оркестровой яме, и сколько ни стараются звучно петь, голоса слишком рассеиваются в огромном пространстве зала, особенно, если они начинают, по задумке режиссера, гулять по залу (неужели лавры театра «На Таганки» не дают покоя даже французам?), и периодически попадают в «акустические ямы». Тогда даже хорошие голоса выглядят слабыми. Но Россини и поют нежными голосами, бельканто не терпит форсирования и громыхания. А певцов еще забивает усиленное рупором сцены звучание оркестра, который сегодня уходил даже не в пианиссимо, а на какой-то музыкальный шепот, но и это не помогало. О пропадающей красоте голосов от таких постановочных экспериментов я уже и не говорю. Кстати, некоторые певцы пели в глубине сцены, и их было прекрасно слышно, это очень наглядно демонстрировало ошибочное расположение оркестра и певцов в зале. Кроме того, думаю, не менее чем 200-м  зрителей вообще не было видно, что происходит в зале на подиуме. Почему-то никто не подумал о тех, кто сидит во вторых рядах балкона, в ложах 2-го яруса, о боковых местах 3 яруса. Или им должно быть только слышно? Как-то не демократично это выглядит!
Временами хотелось просто послушать оркестр, который сегодня весьма впечатляюще играл Россини, и дирижеру его музыка явно нравилась. Но иногда, оборачиваясь к певцам, он не мог скрыть удивления от их исполнения. И думалось, что, чем превращать историческую сцену Мариинки в подобие подиума Концертного зала, лучше было исполнять «Путешествие в Реймс» прямо в этом зале – без всяких фокусов, без декораций и костюмов, без беготни по залу. Там и акустика более выигрышная для певцов.
Постановка, как заявлено в программке, сделана совместно с театром Шатле в Париже. Я в этом театре никогда не была, но, судя по описанию в Интернете, это огромный театр с колоссальной сценой, где помещается одновременно почти 700 артистов. Не знаю, идет ли там увиденная сегодня версия оперы Россини, если идет, то либо там акустика другая, либо у певцов луженые глотки. Но никогда не поверю, что французы стерпят предложенную сегодня петербургской публике плохо исполненную оперу с элементами дешевого мюзикла, цирка и эстрадного шоу.
В антракте моя приятельница, увидев меня, воскликнула: «За что они так не любят Россини? То «Севильского цирюльника» уродуют, оркестр в подземелье загоняют, что его не слышно, но компенсируют это какими огромными куклами, явно не из той оперы, и вообще не из оперы! А тут что? Да еще поют плохо! Еле вытерпела! Первый раз молила, чтобы действие скорее закончилось! Сил никаких не было слушать эту стыдобищу!» А ведь и она, и я часто ходим в театр, и знаем, на какие вершины творчества способны представители оперной труппы Мариинского театра! Хотелось бы надеяться, что сегодняшний неудачный спектакль – это случайность. Просто, если нет, то довольно скоро театр выпадет из тройки самых заполняемых в России и сильно повредит своей репутации одного из лучших театров России и мира. Простите, никого не хотела обидеть, но молчать было невозможно!