Воспоминания 16 или Рыбалка

Наша семья довольно быстро адаптировалась к новой среде обитания. Отец с матерью, благодаря гостеприимности и радушию, быстро обросли друзьями и знакомыми.
 
Мы с братом тоже не скучали. В этом возрасте разница в годах между нами (пять лет) сказывалась довольно сильно. Юра освоился в местной тусовке сверстников и ему, конечно, было мало интереса возиться с младшим братом, да еще таким строптивым и упрямым, как я.

Я также обзавелся закадычными друзьями. Про одного из них, Бобу, я уже немного рассказал. Вторым был сын нашего главного механика Витька Корчагин, жуткий мечтатель и сочинитель несусветных баек.

Витька был немного постарше меня, выше и сильнее, но это не создавало отношений типа «лидер – подчиненный». Обычно тот, кто предложит наиболее глупую, то есть, интересную идею, тот и командует.

И вот, как я могу сейчас взглянуть на прошлые события, мне видится, что я как бы делил свои интересы и увлечения между двумя своими товарищами. Так, с Бобой мы занимались более интеллектуальными делами: рассматривали картинки в журналах, конструировали телевизор и даже совместно сочинили авантюрный роман! Как – нибудь я обязательно о нём расскажу.

С Витькой же мы лазили по деревьям, прыгали в яму с самодельным парашютом, нещадно били жаб и зачем-то их сушили, сооружали керосиновые огнемёты, сдавали тряпье тряпичнику – цыгану и пустые бутылки в продуктовый магазин.

Сообща, втроём, мы в основном занимались только рыбной ловлей. Кроме того, довольно часто к этому увлекательнейшему занятию подключался и Юра, который отчаянно любил рыбачить.

Рыбаком он стал еще до моего рождения, в Тоншаеве.
 
Как-то, чтобы занять очень непоседливого и надоедливого ребёнка, каким был мой брат, родители решили перенаправить его гиперактивность на занятие рыбалкой. Настоящую снасть с острым крючком ему было еще опасно доверять, и он стал счастливым обладателем удилища из орехового прутика, с привязанной к нему суровой ниткой, и без всякого крючка вообще. Был ли там поплавок и грузило, история умалчивает.
 
Новоявленный рыбак закинул свою весьма оригинальную удочку в речку и стал с нетерпением ждать клёва. А клёва нет! Юра и за удилище дергал, и на кончик нитки плевал – безрезультатно! Конечно, всё это ему быстро надоело, и он увлекся более интересными занятиями – ловля кузнечиков, погоня за бабочками и стрекозами, да мало ли еще возможностей для приложения своей изобретательности обнаружил Юра на берегу речки – и не сосчитать!

Неподалёку от места рыбалки наша соседка полоскала белье и, когда ополаскивала таз, в него попалась какая-то мелкая рыбёшка. Находчивая и сердобольная женщина незаметно привязала к нитке удочки пойманную добычу и позвала Юру – смотри, мол, клюёт! Братан сначала не поверил, но на всякий случай выдернул снасть из реки. А там – рыба! Живая!

И вот, как был, с привязанной к удочке рыбкой, счастливый Юра помчался домой. Он стремглав влетел по крутой лестнице, ворвался на нашу кухню и с порога закричал: «Мама! Жарь!». И, пританцовывая от радостного возбуждения, протянул свой замечательный улов.
 
И мама жарила. А как же иначе? Добытчик пришёл!

Я начинал свой путь рыбака приблизительно так же, только вместо нитки была леска, а крючок был сооружен из скрепки, выдранной из школьной тетрадки. Поплавок – тоже самодельный, из обычной цилиндрической пробки с дырочкой по оси, в которую продевалась леска и стопорилась спичкой.  Грузок – сплющенный кусочек свинца из раскуроченного аккумулятора. С удилищем вообще никаких проблем – по окраинам водоотводных канав обильно рос высокий орешник.

Как же замирало моё сердечко, когда что-то начинало теребить крючок, на который в качестве наживки насаживался тщательно скатанный комочек хлебного мякиша (перед забросом – обязательно поплевать на наживку)! На спокойной водной глади вокруг пробки-поплавка вдруг появлялись долгожданные круговые волны. Пора! Рывок через голову, и я лечу в траву, а сорвавшаяся с никуда не годного крючка, рыбка - обратно в воду…

На следующей стадии, когда я наловчился вылавливать даже на такую снасть многочисленных тритонов, которых, за ненадобностью, приходилось возвращать в их родную стихию, мне доверили настоящий крючок! Тут уж я, вместе со своими товарищами, с головой погрузился в это увлекательнейшее занятие.

Удили мы мелких карасиков, которые просто кишели в пожарных ставках, выкопанных на территории льнозавода. Эти искусственные озерца были необходимейшей составляющей пожарной безопасности производства, но мы считали, что сии щедрые рыбные угодья созданы исключительно для нас.

Бедная мама замучалась возиться с этой рыбной мелочью, которую в изобилии поставляли к семейному столу мы с братом. Поэтому наиболее мелкие экземпляры она начала потихоньку сплавлять в бочку, которая стояла возле калитки нашего двора и использовалась  для полива цветника.
 
Наша кошка была весьма приятно удивлена, когда обнаружила так близко от дома рыбное место. Она наловчилась вскакивать на закраину бочки и, виртуозно балансируя, очень ловко, молниеносным движением когтистой лапки, выхватывать вожделенную добычу из воды. Потом, дико озираясь по сторонам, этот кровожадный хищник удалялся в укромное место и пожирал несчастную рыбёшку.
 
Однажды этот своеобразный конвейер по утилизации наших уловов был нарушен. Дело в том, что жаркое солнце постепенно понижало уровень воды в бочке и кошке приходилось всё ниже и ниже нагибаться за добычей. В один прекрасный момент она не удержала равновесие и обрушилась внутрь! С диким рёвом и завыванием она, как пуля вырвалась из водных оков, чем повергла в шок отца, который как раз в это время пробирался мимо бочки домой, на обед. Отец схватился за сердце и долго не мог понять, что это такое было?

Для болей в сердце директора льнозавода были и другие причины. Здесь, на новом месте, он неожиданно столкнулся с таким непривычным для него явлением, как анонимки. Кто-то по малейшему поводу сигнализировал в вышестоящие органы про новаторские дела и помыслы нашего папани.

Так, внедрил он одним из первых сквозной подряд, чтобы зарплата всех участников технологического процесса, от возчика снопов с поля, до ремонтника, зависела от конечного выхода продукции. Производительность мгновенно выросла в разы! И, соответственно, ощутимо увеличились денежные выплаты. Также мгновенно в верха полетела анонимка о злодейском перерасходе фонда денежного вознаграждения.

Отец наладил хорошие  дружеские и деловые отношения с научными работниками отраслевого НИИ и здесь, по его запросам, начали разрабатывать, а отец – внедрять новые методы обработки льняной тресты, что опять-таки улучшало качество продукции и её сортность, а, значит, росли и премии инженеров – технологов. Тут же его вызывали в райком разбираться с очередной жалобой на нарушение устаревших технологических инструкций.

Но вершиной отцовых неприятностей явилась история с заводской баней.

Дело в том, что, к удивлению нашего главы семейства, на льнозаводе, где в виду специфики производства в цехах была повышенная запылённость, совершенно отсутствовала баня!

Надо ли говорить, что отец немедленно исправил это грубейшее нарушение санитарных норм и по его распоряжению, и под его неусыпным контролем, была в кратчайшие сроки возведена и оснащена всем необходимым просторная и удобная душевая с круглосуточной подачей горячей и холодной воды.

И тут нашему папке снова пришлось удивляться – рабочие категорически игнорировали все его старания и предпочитали покидать завод без омовений в таком превосходном заведении!

Тогда наш энергичный отец издал приказ, согласно которого работнику завода не табелировали окончание смены, если он не проходил водные процедуры.

Стоит ли говорить, что немедленно, куда надо, полетела анонимка о том, что самодур-директор насильно заставляет персонал заниматься таким никчемным и вредным делом, как купание в душе…

От всех этих огорчений папаня тоже иногда присоединялся к нашей рыбацкой компании, с азартом дёргал из ставка горящих на солнце, трепещущих карасиков и бедной маме добавлялось работы…

Сейчас я уже остыл к рыбалке и даже пытаюсь вести среди своих друзей – рыбаков разъяснительные беседы о необходимости гуманного отношения к братьям нашим мокрым.

Садюги, вы, говорю, бесчеловечные! Ведь почему рыбалка считается довольно невинным занятием, вроде сбора грибов? А всё потому, что несчастная рыбка молча сносит всё, что бы вы, палачи, с ней не вытворяли! Но молчит-то она совсем не потому, что нечувствительна к боли, а потому, что у неё элементарно нет лёгких и она не может на вас орать диким и страшным голосом!

Представьте, говорю я всем этим безжалостным людям, что, например, не вы - рыбу, а она – вас, закрючила здоровенным тройником за нёбо и затащила под воду, а потом, не позволив вам отдать концы, с полуживых, содрала кожу и, еще трепещущих и бьющихся в конвульсиях от ужаса, забросила на раскалённую сковородку!

Ладно бы еще, говорю я им, если бы вы, отморозки с подсаками, ловили несчастную рыбёшку из-за голода, что еще куда ни шло, а то ведь вы занимаетесь своим ужасным делом ради удовольствия!

Нужно ли говорить, что эти суровые и бессердечные люди полностью игнорируют мои гневные проповеди и самозабвенно, вывихивая плечевые суставы, продолжаются хвастаться размерами своей добычи!

Но иногда, очень редко, мне снится сон, где я четко, во всех деталях, вижу кусочек нашего льнозаводовского ставка, в котором плавает мой поплавок, начинающий вдруг, сначала медленно, а потом все быстрее и резче, окунаться в водную гладь и, наконец, уходит под воду целиком! И сердце моё точно также падает куда-то вниз, в томную и сладостную глубину…