Новая жизнь, которая дала радость и стремление к в

Даже забыла, что у нас в гостях бабушка, потому, проснувшись, очень сильно удивилась ее присутствию. Мыла посуду…Вот тут и начались психические приключения, и мои, и мамины. Не знаю, как можно было бы решить этот конфликт без всего произошедшего. Было так …

…Помыв посуду, несла ее на сушилку, но при входе в комнату, падает и разбивается стеклянный стакан. Маме обидно, потому что он последний и потому что осколки, ну ладно осколки собрала я. А мне обидно потому что снова дрожат руки при приближении к какому-либо стеклянному предмету, как было прошлый раз, когда разбила бутль с огурцами, после чего боялась трогать любое стекло, но потом этот страх ушел, а теперь снова.

Разбит стакан, разбито настроение, что же дальше? Продолжается… Опаздываю за молоком, но я маме сказала, что если не успею на автобус, то вернусь пешком, чтобы она не переживала, что не успею принести бабушки гостинцы.

Бабу­шка подарила мне туфли, как раз, которые мне удобны: закрытые, немного подвышенные на платформе. Спросив у мамы разрешения пойти в них, получила отрицательный ответ, что очень сильно расстроило. У меня поехала крыша. Были такие мысли: «Она все прячет в шкафы и не дает другим носить, то, что им удобно, а потом через два года говорит, что это некуда было носить или обувать. Теперь тоже самое она делает с подаренными мне туфлями, чтобы я носила, а мама ссылается на то, что через неделю уже босоножки. Но ведь я не хочу босоножки: они открытые и это приносит много неприятностей. Она все себе. У нее в жизни все гроблю я, и одежду, и обувь, и самое главное жизнь. Если так, то пусть отпустит меня, но нет, она почему-то держит меня. Она счастлива лишь тогда, когда испортит кому-то настроение и устроит скандал». С такими мыслями мне хотелось просто попасть под машину, но ни одной не встречалось, и кто-то снова говорил: «живи!». Выходила на центр дороги, но она была как будто нарочно пуста и тосклива. Так я дошла до тети Тани. Назад возвращалась со слезами на глазах. Вернулась я уже с психическим срывом, сказав маме: «Все тебе на счастье, и то, что машины не было, радуешься?!». Потом папа читал мне лекцию по поводу того, что у меня человекоубийств­енные порывы, и что к этому меня привело учение, в котором я прибываю. НО ЭТО НЕ ТАК. Ведь я только учусь. Конечно, как только Учитель ушел в ретрит, стало все трудней и трудней, потому что, кроме как у него больше поддержки не находила. Даже друзья, которые теперь не общаются со мной не давали той поддержки, которая нужна была.

Потом при бабушке папа прочитал мне лекцию, о том, что Учитель поступает неправильно, о том, что он пренебрег папой, о том, что я верю и хочу следовать Учителю. Потом бабушка мне сказала: «Катя и ты стоишь на своем, ты веришь ему, а не своему отцу», на что я ответила так: «каждый выбирает сам себе Учителя и путь». Тогда она спросила: «даже если это ложный путь?», а я ответила: «у каждого свои взгляды». Мне не хотелось продолжать, потому что не знаю, чем бы это все закончилось.

Б­абушка сказала, что я чудо, но я ответила, что все они не хотят понимать меня, что я для них ненормальная.



Вспоминаю первый день счастья и радости, той радости, которую невозможно было выразить словами. Это было прекращение чувства самоубийства, психических припадков, конечно, пока папа не начал строить преграды. Это была очередная ссора с мамой. Мама говорила, что у нее жизнь угроблена из-за меня, и тогда я ей бросила такую фразу: «Если я уйду, у тебя все наладится в жизни, ты будешь счастлива?», а она ответила, что ее не разжалобить. Я говорила всерьез, мне хотелось умереть, только потому что испоганила кому-то жизнь, потому что никому не нужна, а ведь я хотела только добра. Хотелось с кем-то поговорить не из семьи, но все заняты, никто из знакомых не отвечал на телефонные звонки. Было чувство упасть и не проснуться больше, но что-то меня окликнуло, я решила найти успокоение, все равно что начать жизнь снова. Продолжать жить тибетским буддизмом, а не скрывать все это только потому что папа говорил, что это язычество. Но я упорно искала. Так я нашла группу в ВКонтакте «Буддизм. Махаяна. Гелуг», где в обсуждениях наткнулась на одного человека. Вот отсюда и началась почти что новая жизнь, к сожалению, с отрывками прошлого, потому что кто-то постоянно напоминает его, наверное, считая, что у меня железные нервы.

Так как написав письмо Далай-Ламе, ответа не получила, то и тут думала, что не получу. Но было сильное желание написать и спросить совета. Мне сначала казалось, что это простой человек т.е. буддийский Учитель, но оказалось большее.

Казал­ось, что никто из буддийских Учителей не захочет со мной разговаривать, ошиблась. Через 20 минут он ответил. Отцу не говорила, боясь того, что он лишит меня всего и оставит без всякой уверенности.

Ч­ерез месяца полтора или два он предложил стать мне Учителем. Для меня это было страшновато, но в тот же момент сильно этого хотелось. На свой страх и риск сказала: «Да». Появилась уверенность, радость и… того чего не было раньше. Готова была крикнуть папе, что все равно буду идти своей дорогой и учиться у кого хочу. Только через две недели, после того как это произошло я все рассказала, потому что семья заметила, что я изменилась в настроении: была весела, уверенная и делала все что надо было, и свои дополнительные задания. Они были удивлены, но это было так. Папа захотел списаться с Учителем, после чего были диспуты, это было неплохо, но заканчивалось тем, что папа говорил, что Учитель не является Учителем, что папа меня научит праведному пути и Божьему закону и т.п., а не какому-то язычеству.

Чер­ез некоторое время я папе сказала, что с рождения не собиралась быть христианкой, и теперь не собираюсь, даже слышать не хочу о христианстве близко. Что буду следовать тому, чему хочу. Так начались тяжелые стычки с папой. Потом я вообще не хотела разговаривать с семьей.

Я 15тилетняя девочка, вот так упорно решила стать на этот путь, и противостать родителям, потому что у них- это язычество. Смешно, но в тот же момент странно.