Томск 66 Часть 7 На Батенькова

- Куда теперь?
- Ростральные колонны нас ждут.
И приятели направились к Каменному мосту.
Что рисовать будем – колонны или фонари?
- Давай один рострум. Нравятся мне эти драконы, - Андрей с удовольствием  раскрыл свой альбом.
- Только я не пойму, зачем такие колонны в Томске поставили. Здесь  что, морские сражения были? Кто-то кого-то победил?
- Говорят, томичи колонны «питерскими» называли, хотели,  чтобы как в столице.
- Вот в Ленинграде они к месту, жаль я там не был.
- А я недавно про Карфаген  книгу «Саламбо» прочитал. Зря римляне такую страну с землей сравняли, а не просто флот разбили. Две тысячи лет с тех пор такие колонны ставят.
- Во время войны строили, патриотизм зашкаливал.
- У Батенькова, когда он деревянный мост ставил,  никаких рострумов не было, и сто лет простоял, а этот только пятьдесят. Что с ним будет через сто лет? Раньше только лошади и пешеходы, а сегодня трамваи!
- Ничего с ним не случится. Железобетонный, как в Роще.
- Там модерн, а здесь поздний классицизм, ампир – видишь, сколько завитушек – и якоря и змеи и крылья и драконы.
- Не нравится мне еще, что его австрийские военнопленные строили. В Томске концлагерь был. Я думал, что это Сталин концлагеря придумал, чтобы  инакомыслящих  легче было уничтожать.
- Нет, пленных тогда не уничтожали. Помнишь, они после революции еще и восстали
- Все равно, такие колонны в деревянном Томске лишние. Красиво, но не к месту. Пошли в книжный.
И пошли они вдоль трамвайных рельсов в любимый магазин.
В Томске с книгами было неважно, что странно для студенческого города. Научных книг почти  не было, академкниги не было,  книг по искусству – тоже. Книжный на проспекте был беден до жалости. В университетском киоске  редко появлялось что-нибудь ценное. Иногда  попадались книги в киоске политехнического. Вадим недавно купил там отличную американскую книгу о звездах с многочисленным,  понятными картами и теперь частенько с красным фонариком и пачкой сигарет уходил в Рощу на заветную скамейку, как  в обсерваторию,  и блуждал по созвездиям. Самым приятным был магазин на Батенькова, особенно его букинистический отдел, быть может, потому, что вел он свою родословную от магазина Макушина.
Однажды Андрей удивил Вадима, купив затрепанную книжку под названием «Космос».
- Ты что астрономией от меня заразился?
- Темный ты человек! Это Александр  Гумбольдт! Его итоговый философский труд.
Вадиму стало стыдно и  завидно, Гумбольдта он читал, но только книги о путешествиях по Южной Америке.  Сегодня Андрей снова его опередил, он первый увидел толстый том прямо на прилавке.
- О-го-го!  Крашенинников! «Описание земли Камчатки»! Наверное, стоит такой раритет баснословно дорого!
- Совсем нет. Один рубль тридцать две копейки!- раздался голос, как показалось, из-под прилавка. К приятелям подошел продавец  Володя, лилипут с большой головой и маленьким туловищем, большой любитель и знаток книг. – Будете покупать?
- Обязательно, - Андрей бросился в кассу.
- А почему так дешево? – спросил он,  вернувшись с чеком.
- Оценка сделана по всем правилам, по инструкции. Поздравляю, вы действительно купили замечательную,  интересную книгу, такие редко приносят.
- Скажите, а правда скоро откроется подписка на  «Всемирную литературу»! – поинтересовался Вадим.
- Правда. Двести томов лучших книг, наших авторов  и зарубежных. Всего двести подписок на Томск. Не пропустите, вряд ли подписка больше одного дня будет идти, скорее – несколько часов!
- Спасибо, придем утром к открытию магазина! – Андрей бережно паковал том в портфель
- Не тяжело будет таскать? – все еще с легким чувством зависти спросил Вадим.
- Такую книгу таскать приятно, донесу.
Площадь Батенькова была совсем рядом с магазином.
- А ведь эта  площадь  была когда то главная в городе!
- Трудно поверить
- Посмотри. Наверху –  крепость, острог, на площади собор с главной иконой времен Бориса Годунова, рядом Ушайка – хорошее местечко. 
- Где-то рядом и сам Батеньков жил.
- А сегодня, как на площади Революции – пустота! Чахлый скверик с чахлой живой изгородью, чахлый бюстик на постаменте и опоясан он рельсами трамвая. В кольце – не подступишься. Неуютно. Пошли к более приятному местечку, на Алтайскую.
- А может, выпьем по крышечке? За здоровье инакомыслящих!
- Как раз две крышечки! Жаль  только присесть негде.
Проспект остался позади, надо было от него отдохнуть.