Вымирающая профессия из цикла культуропад

ВЫМИРАЮЩАЯ ПРОФЕССИЯ
Влада Ладная

Новелла

Мужик бомжевал.
Не просто бомжевал – юродствовал.
Драное пальто, колтун на голове, босиком по снегу. Да с переплясом. При этом выл что-то, - то ли частушки матерные, то ли пророчества о конце света.
Стоял безобразник у пивнушки самого грошового разбора, но даже руку уже не тянул за копеечкой: видно, не подавали. А всё больше кружился, как странствующий дервиш, ломался и кобенился. Словно жаждал аплодисментов за свои выходки, раз уж на деньги все жлобились.
-Ты думаешь, - хватал побирушка за рукав прилично одетого господина, с видом величайшего глубокомыслия прикрывавшего свой карман от греха подальше, - думаешь, я с чего до такого дошёл-докатился? – Я представитель вымирающей профессии! Последний из могикан. Похоронный аккорд.
-Ты пойми, - расшаркался спившийся интеллигент, демонстрируя почти забытые манеры, перед кокетливой дамочкой, зажимавшей свой хорошенький носик от невыносимой вони, - продукцию нашу больше не употребляют. Элитная безнадёжно вышла из моды, как кринолины или полотняные чепцы для замужних.  А ширпотреба в Инете бесплатно как собак нерезаных.
-Платить перестали совсем, - умоляюще втолковывал нищенствующий  пропойца  старушке в половых тряпках. Та умильно кивала, но ничего не слышала: глушня! – А потом деньги стали у меня вымогать за возможность ходить на работу.
А я деньги-то им давал, потому как думал: я им нужен, мой труд необходим, как воздух, просто они не понимают этого в своей духовной слепоте.
Вокруг  альтруистичного бомжа постепенно собрались люди, но – такие же алкаши, и теперь они над дурачком покатывались со смеху. Тыкали в него палкой для забавы, толкали друг друга локтями,  один другому гарантируя:
-Сейчас начнёт заливать!
И одухотворённый маргинал не обманул их ожиданий:
-Я распродал все вещи, потом и трехкомнатную квартиру в центре столицы, чтобы людям свет нести. И только тогда успокоился, когда ни гроша не осталось.
-О!  Про кумиров ещё расскажи! – закисли от смеха благодарные слушатели.
-Да, когда-то, лет сорок-тридцать назад, моя профессия была топовой, как сейчас говорят, специальностью. И да! – мы были кумирами поколения! Как сейчас поп-звёзды.
-Ой, не могу, животики надорвёшь! – катались по земле в хлам осчастливленные  эпикурейцы.
-Нашими твореньями упивались, достать было невозможно. Так покупали с риском загреметь  на нары, из-под полы, за бешеные деньги?
-Наркоту, что ль, клепал, папаша? – заметно оживилась в толпе  обкуренная тинейджерка.
-Круче!  Девушки из лучших семей это даже воровали! –  попытался уверить особу пубертатного периода, в разорванных на молекулы колготах, наш доходяга. Но та спряталась обратно в дупло своего астрала. Только иногда на своего отца поглядывала, тоже витавшего в бреду параллельных миров.
-Потом этим перед гостями хвастались! Зависти было! На кухнях обсуждали заполночь, спорили до хрипоты.  Да что споры – жизнь по лекалам  нашей братии строили, судьбы возводили.
А коллегам моим и мне бешеные бабки  платили. Девушки к нам в объятия сами прыгали с визгом восторга. Везде нас узнавали в лицо, пропускали без очереди. Ходоков присылали к нам за советом в трудных жизненных обстоятельствах.
-Щас описаюсь, - истово поклялся один забулдыга. – Вот на этом месте такое выводит, - я даже плачу порой.
-После смерти таким, как я, памятники ставили, цветами их заваливали, словно святыни, - уверял блаженненький окружающих, близких к обмороку от хохота. – Музеи имени коллег открывали. Толпами паломничали. Чуть не молились.
-А где ж твои кореша теперь? – впервые проявил милосердный интерес самый замухрыжистый из люмпенов, видно,  новенький. Остальные эту историю явно прослушивали раз пятьсот.
-Уехали из страны. Или переквалифицировались в сантехников. Старики умерли от голода, как в блокаду. Остальное раскатали бульдозерами. Чтоб места под солнцем освободить.
-Кем же ты работал, болезный? – загорюнился старый алканавт.
-Я был писателем. Создавал книги.
-А что такое  - книги? – подняла голову вмазанная восьмиклассница.