Лиза

Вячеслав Наумов


 ЛИЗА (некоторые выдержки из дневника современной женщины)
               

                3 октября 2008года

 
 Лак BOURJOIS быстро сохнет. Я немножечко помахала кистями рук, с удовольствием обратив внимание на их, по-прежнему, изящную форму с узкими запястьями, затем подушечкой пальчика включила компьютер и немного повертелась в кресле, ожидая, пока появятся иконки на синем фоне заставки экрана.  Большое,  коричневое, с  мягким валиком у изголовья, оно приняло меня в свои кожаные объятия. Можно откинуться на его спинку и немного покачаться. Пульты лежат рядом. Включила ТВ. Настроилась на канал «Mezzo». Убавила звук. Вердиевский Дон Карлос выводит тенором ("Io la vidi, a el suo sorriso"; "Я в сиянье глаз лучистых").
 Зачем я вечерами снова и снова сажусь перед компом? Что мне от него нужно? Конечно, когда надо найти какую-либо справку, уточнить что-то, поискать товары, иногда даже заказать, распечатать бланки платежей – то это понятно. Но приходить в чат?
 Почему-то вспомнилась фраза из «золотого телёнка». Как там? «Корейко был в последнем приступе молодости - ему было 38.» К чему это? Да к тому, дорогая, что тебе позавчера  стукнуло уже 39….ужас какой то. Это мне, Лизочке, 39лет? Не верю, как говорил классик, не верю. Ну вот, ты и шутишь уже, как бы не расплакаться. У меня всегда так бывает, если  развеселюсь по какому-то поводу, то быть слезам.
 Смотрю на себя в зеркало. Прямо, не моргая. Глаза не большие, но и не совсем маленькие. Уже есть намек на  паутинку морщин возле них. Пока только намек. А вот в уголках губ уже обозначились складочки.
 Когда поворачиваю голову, то мой, как я представляю, идеальный профиль немного портит горбинка носа. Но это на любителя. Ахматову же не портило. Даже тогда, когда она еще была Анечкой Горенко.  Наоборот, придавало шарма. Как же она прекрасна на рисунках Модильяни. Как говорил один мой знакомый мужчина – это знак породы и отличия от всех остальных.
 Я ищу следы увядания на своем лице. Существует поверье, что отсутствие детей делает женщину суше, бледнее, со временем стройность фигуры переходит в худобу тела и происходит старение. Какое ужасное слово!!!! Так ли это?
 Вспомнилось, как вышла замуж в начале 90-х, в самое неприглядное экономическое время, тем не менее, освещенное каким то иррациональным восторгом перемен; я все же благоразумно не спешила иметь детей. Трудные годы выживания, смерть родителей, начавшийся алкоголизм мужа и вовсе сделали  невозможным рождения ребенка. Потом была борьба за мужа, сражение с пьянством, мое поражения в этой битве, развод, стремление к экономической стабильности, несколько служебных и курортных романов, и вот мне 39.
 Теперь интернет - мой помощник в борьбе с одиночеством. Нашла комнаты кому за 40. Было страшно себя осознавать частью этой возрастной категории, просто заходила туда изредка, приглядываясь, не вступая в беседы: посмотрю, посмотрю и тихонечко выхожу. Там засилье женщин. И что же? Мне туда? Мужчины там почти не бывают. А если и случаются, то какие-то павианы, или хамоватые законспирированные молодые люди, как мне казалось.
 Но вот однажды, в какой-то комнате, ник adviser подхватил мои рассуждения о современности одежды и облика Флоры на картине Боттичелли. Кстати, у меня и ник тогда был «флора», теперь вспомнилось, с чего это началось - с моего ника. И не я, а он заговорил о Боттичелли. А потом о своей поездке во Флоренцию, о галерее Уффици. Слово за слово и мы познакомились. Его звали Игорь. Как это стремительно бывает в сети, он авторизировался в агенте и мы расстались до следующей встречи. И свидания начались. Поздно ночью, часик, а то и полтора, благо мне на работу к 10. И ему, он  преподаватель, то же не с раннего утра.
 Мне было очень интересно с ним. Как же много он знал, какие своеобразные у него были суждения по тем или иным вопросам, неожиданные выводы, иронические замечания. Я как могла, прибегая к различным словарям и пользуясь своим скоростным интернетом для уточнения того или иного понятия, старалась показать себя. У меня получалось. Он, как мне показалось, заинтересовался мною.
 Хорошим тоном считается не затрагивать личные темы, и уж тем более не задавать вопросы о собеседнике. Но, тем не менее, беседы, касаясь очень широких сфер,  невольно, со временем, задевали и личности участников диалога.
 Он  узнал, что я разведена, живу одна, москвичка. Я о том, что он петербуржец, и что у него тоже не сложилась личная жизнь. В нашем общении мы были вежливы, обходительны, старались не задавать вопросов, которые могли бы причинить, если не боль, но какое-то неудобство.
 В общем, меня, и как я надеялась его, все устраивало. Через три недели обменялись фотографиями. Естественно, что он оперировал именно этим словом, иногда сокращая до «фото», или применяя слово «снимок», но ни в коем случае «фотка» - терпеть его не могу. Игорь был примерно таким, каким я его представляла. Выглядел моложе своих 44-х. Спортивная фигура, поддерживаемая, как он говорил, пробежками по вечерам, короткая стрижка без намека на облысение; яркое солнце, бьющее в объектив, скрывало наличие седины. В общем, очень приятный мужчина с европейскими чертами лица.
 Свою же фотографию я тщательно отбирала. Крупный план я тоже не захотела взять. В конце концов, остановилась на  загородном снимке пятилетней давности на даче у одного моего старого знакомого. Я там стою, прислонившись к березке, солнце светит мне в лицо,  и я улыбчиво жмурюсь. Видна моя совсем неплохая фигура в летнем легком платьице и совсем незаметна  горбинка носа.
 Мне показалось, что я ему  понравилось. Он говорил, что ему неприемлемы яркие и броско одетые женщины с обилием макияжа.  Может быть, он тем самым давал понять, что я несколько бледновата, с простеньким вкусом в одежде? Впрочем, я противоречила сама себе. Так или иначе, но мои ночные свидания происходили уже как бы с реальным собеседником; до этого, я рисовала только образ, который, надо сказать, не очень-то разошелся с реалом. У меня было такое впечатление, что Игорь, как бы подслушал «свой лик» и предъявил его в виде фотографии.
 У нас никогда не заходила речь о возможности встречи. Он не проявлял инициативы, а уж я - тем более, хотя с удовольствием бы съездила снова в Питер, ну хотя бы на майские праздники.
 Летом я была две недели в отпуске, уезжала на море. И потом случилось странное. Я никак не могла обнаружить моего Игоря в чате. Да и в агенте его не было. Какое-то время я ждала. Потом послала легонькое письмецо на электронную почту. Тишина. Я не могла объяснить его исчезновение. Может быть, что-то с ним случилось? Ну, нельзя же так, безо всяких объяснений, внезапно прекратить быть, существовать.
 Прошел месяц, или чуть больше. Я познакомилась с Ариной, системным администратором. Так получилось, что я ей помогла советом в одном денежном деле. Это была не совсем инсайдерская информация, но что-то близкое к этому.
 Наверное, сейчас, осенью, когда я пишу эти строчки, и я и она понимаем, глядя на биржевые котировки, что мои рекомендации, так как все же решение она принимала сама, помогли сохранить ей кругленькую сумму.
  Я, в свою очередь, доверилась Арине и рассказала о внезапно потерянном собеседнике в чате и о беспокойстве, не случилось ли что с ним, т.к. по моему наивному разумению новичка в чате, было  непонятно, как можно вот так внезапно, без объяснения причин, прерывать интересное общение. На вопрос о его I.P. я естественно ответила отрицательно, не понимая вообще, что это значит, и на уточняющие вопросы  разъяснила, что никогда не была создателем или модератором и поэтому видеть его реквизиты не могла.
 Арина взялась мне помочь. Она спросила о его нике, обо всех никах, которые у него были. Я не знала других, кроме как  adviser . После некоторых колебаний, я скинула моей мисс Марпл (хотя она молодая женщина) весь архив нашей переписки. Еще я вспомнила, как в начале нашего общения, в какой-то комнате, одна посетительница с прелестным ником «Касабланка» назвала его, кажется, Марком. Или Марко.
 Кстати. Мне запомнился этот случай еще и по тому, как она объясняла кому-то, что ее ник происходит от любви к старому американскому кино, и что был одноименный фильм с Хемфри Богартом и  Ингрид Бергман. В тот момент я еще не видела этого фильма. Но недавно у кого-то из знакомых я обнаружила диск. С удовольствием посмотрела.
 Тогда, а это было в начале нашего знакомства (после мы общались только в агенте), я еще не знала его имени и назвала Марком. На что он, уже в привате, мне ответил, что его зовут Игорь, а Марко – это от старого ника МаркоПоло. Мне понравилось его объяснение, и красивый ник. От него повеяло пряностями, соленым ветром, зноем пустынь, древностями и путешествиями.
 Арина зацепилась за эти подробности и, как она выразилась, стала рыть. Плодом ее поисков стало известие, что у моего знакомого было, по крайней мере, четыре ника, и один из них даже женский. Далее последовало самое интересное. По словам давней знакомой Арины, ветерана чата, та была знакома с МаркоПоло несколько лет назад, никакой он не Игорь, а Николай.  Не преподаватель петербургского политехнического, а скромный пенсионер из города Петрозаводска, 64 лет от роду, женатый на сварливой женщине и ищущий выхода из затхлой реальности  в знакомствах с одинокими представителями прекрасного пола в чате, но без продолжения в реале. Ему было достаточно создать виртуальный мир, жить в нем, может быть, даже считать себя в какие-то моменты 44 летним Игорем, остроумным и неглупым собеседником. О причинах его исчезновения Арина сказала так: Возможна неоплата трафика у провайдера, у него и раньше случалось такое, ввиду стесненного материального положения. Но не исключён  иной вариант. Он просто насытился тобой, как вампир. Выжал из тебя все, что ты можешь дать. Далее он понял уже не интересность знакомства, типа ты ничего нового уже не могла рассказать, а твои впечатления о московских театральных спектаклях он вполне мог заменить газетными рецензиями.
 - А как же его фотография, да еще на фоне петербургских достопримечательностей? – спросила я с комком в горле у Арины.
 - Лизочка, интернет велик. Найти подходящую фотографию дело, может быть и требующее терпения, но вполне достижимое. Есть огромное количество альбомов частных фотографий.
 Я поблагодарила Арину за это молниеносное расследование и призадумалась. Как ловко он подводил разговор к тому, какой мужской тип мне нравится. Наверное, он подбирал фотографию по моим предпочтениям. Хороший психолог этот Николай. Да и вообще, стоит ли винить его в чем-то? Ведь он был мне интересен, как я ему, надеюсь, тоже. И все же, и все же. Если бы он честно признался в своей мистификации, может быть, не было такого горького осадка на душе, будто тебя использовали и выкинули, как бумажную салфетку. 
Тогда я пожелала, что бы причиной его исчезновения было плохое материальная состояние, и что бы оно никогда не улучшалась.
 И вот уже осень. Дожди, дожди, дожди. Холодно и грустно. Игоря-Николая я, конечно, выкинула из агента. В чате ник adviser, впрочем, как и МаркоПоло больше мне не попадался. Я стала осторожнее, но применить свою осмотрительность мне больше не выпадало случая. Никто больше не звал меня в агент, никто серьезно не интересовался моими взглядами, мнениями
 В телевизоре дуэт Елизаветы и Дона Карлоса "Ma lassu ci vedremo"; "Так прощай, в этом мире мы навек расстаёмся".
 Я смотрю на свои руки, лак лёг ровно. Ногти, пальчики, запястья – все гармонично и художественно. Я невольно улыбнулась: когда женщина некрасивая, то говорят о ее прекрасных глазах. Я же зациклилась на своих руках.
 И вот мои пальчики коснулись мышки, ища вход в чат. Невольно, глянув в зеркало, увидела, как легкая ироническая улыбка сопровождает меня.


                10 ноября 2008 года
               


 Черная (черная ли?) кошка теплым боком-хребтом, мягкой шерстью, согревает сквозь ночную сорочку моё правое бедро. Я ясно осознаю, что сплю, но в тоже время  мирно  разворачивается мой сценарий происходящего. Отличие от обычного сна  не только в том, что я как бы наблюдаю за событиями со стороны, в том числе и за самой собой, но и еще в том, что иногда, правда не всегда, могу изменить действие в ту или иную сторону.
 Мне снится мой интернетовский собеседник. Это невысокий, с брюшком и бычьей шеей, седовласый, неприятный старик.  Дело происходит в петрозаводской гостинице. Я, зачем то, поддаваясь уговором вновь появившегося чатовского собеседника, и, откуда-то взявшейся Арины, приехала именно с ней в эту глухомань.
 Мы сидим за круглым старомодным деревянным столом в моем номере, за стаканами мутноватого напитка. Я вообще не пью пива, ну если очень, очень редко, но все же сквозь пелену сна ощущаю резко-неприятный вкус  солода местного заводика. Вдруг дерево стало прозрачным, столешница теперь была  из такого толстого затемненного стекла, который я однажды видела в мебельном магазине, хотела купить, но цена несколько озадачила меня.  И через это стекло я поначалу обратила внимание на красивые ножки Арины, плотно сдвинутые, с юбочкой, прикрывающей колени. Обувь у моей спутницы была итальянская, красивая и удобная, на высоком каблуке.
 Затем меня заинтересовала обувь старика. Какие-то коричневые грубые ботинки. Вроде на платформе, округлые. И тут у меня пошел по спине холодок. Его ноги оканчивались самыми настоящими копытами, точно - это копыта лошади, лошади Пржевальского, из зоопарка моего детства. Что же делать? А видит ли это Арина? Но та, не переставая, любезничала с отвратительным стариком, который подхихикивал ей, не забывая бросать на меня холодные взгляды.
 Может мне проснуться? Или посмотреть сон дальше? Арина наклонилась ко мне и зашептала так громко, что мне показалось специально, пытаясь быть услышанной стариком:
 - Лиза, какой приятный мужчина, ничего, что провинциал. Это даже положительный фактор. Но как он умен, как элегантен.
 - Арина, – зашептала я, но тоже, почему-то, очень громко, – о чем ты говоришь, посмотри как он неприятен, как стар, ему не 64, а глубоко за 70, какое пойло он нам предложил, чего такого умного он сказал?
 В это время раздается легкий звон хрусталя. Откуда-то появившийся официант, успевший убрать стаканы с противным пивом, уже разливает в расставленные бокалы шампанское из бутылки той самой мадам Клико.
 Старик, дождавшись уходя официанта, забросив свою руку куда то на затылок, стал медленно стягивать, как скальп, свою седую шевелюру (я раскрыла от ужаса глаза, но, в то же время, понимая, что они закрыты, как и у всех спящих людей) вместе с лицом, которое как резиновая маска остались в его руке (очень похоже на американские фантастические фильмы)  На меня глядел человек из той присланной фотографии. Он даже был моложе, свежее, улыбался белоснежной улыбкой и говорил что-то по-английски Арине, которая подмигнула мне, вот, мол, какой он, что я говорила. Столешница вновь стала непрозрачно-деревянной, и я еле удержала себя от того, чтобы заглянуть под стол. Остались ли копыта, остались ли копыта ?
 На этом вопросе-стоне я  проснулась, и вперла глаза в потолок. На нем были блики от фонаря, горевшего во дворе. У нас там много зелени (не американской), впрочем, как и стоящих машин. Растения уже теряют свой наряд, листья застилают палисадник перед окнами, роскошный зеленый кусочек, где растут и кусты и деревья. Иностранные дворники их пока не убирают, может быть, начали в другом месте.
 До моих окон, а я живу на третьем этаже, в позапрошлый год доросло какое то дерево, неизвестной мне породы, я не сильна в ботанике (а в чем я сильна?) В прошлом году  оно уже стало немного загораживать свет, но я могла дотянуться до веточек. В это лето я уже подумывала, а не спилить ли мне его, хотя и ощущение листочков, прямо в окне, а если его открыть, то и в руке, впечатляло.
 Но все решилось само собой -  работники в красивых спецовках его спилили сами.
 Я ощущала на правом бедре тепло от кошки, которой, естественно, не было. Приснившаяся мурка сохранила свое реликтовое излучение. Глянула на светящиеся циферки часов. Два ночи. Час быка.
 Что же я восприняла из этого своего необычного сна, что я пыталась изменить? Да почти ничего. Что было в моем подсознании и выбилось в сценарии сна?
 А вдруг Арина всё выдумала про моего собеседника? Ведь могло же быть такое. Может она имеет виды на разведенного мужчину среднего возраста, петербуржца, преподавателя вуза? А замужем ли сама Арина? Я стала вспоминать наше общение. Какая же я открытая и бесхитростная. Она все время расспрашивала обо мне, но о себе ничего не говорила, только про свои финансовые затруднения.
 А если с Игорем случилось несчастье? И он лежит в питерской больнице при смерти, без сознания.  Значит, он все же тот самый мужчина - улыбчивый, сорокачетырехлетний преподаватель политехнического, а не пенсионер из Петрозаводска?
 Что же мне делать? Как мне дать о себе знать? Как узнать, что с ним?
У меня весь сон прошел. Включила тихонечко радио. Большой джазовый оркестр исполнял танцевальную музыку сороковых годов

                30 января 2009 года


  Я сменила себе и ник и мэйл.  Из огромного количества плакатов и рекламных афиш, чуть ли не с начала века, ведущих стран мира, которые мне однажды дал скачать Игорь, выведя на архив библиотеки генерального штаба российской армии, я выбрала для аватарки силуэт женщины в огромной широкополой шляпе(вид сзади) на фоне старинной бугатти
  Конечно для модераторов это секрет полишинеля, но все же, все же
 Замаскировавшись так, я стала бродить по комнатам, прислушиваясь к разговорам. Вскоре я убедилась, что это бесполезное и глупое занятие, вот так сидеть в уголочке. Я снова стала общаться с вновьобретенным, залихватистым ником «аляска». Какого черта я взяла это слово?А вот пришло в голову, и написала. Хорошо, что за неделю, до появления Сары Пейлин на политическом небосклоне США. Теперь все спрашивают, не из Аляски ли я? Пришлось проштудировать географию и просмотреть фотографии города Анкориджа. С большим удивлением я там обнаружила памятник знаменитому Куку. Оказывается, он бывал в тех местах. Вот ведь неугомонный. Вспомнила из слов какой-то песенки, что его съели какие  полинезийские дикари. Сидел бы в нашем Анкоридже, глядишь и могилка бы осталась, попричитала я над судьбой великого путешественника. Постепенно я стала обрастать биографией. Пытаясь быть попроще, я сказала, что работаю медсестрой в городской больнице. Сама я выехала в Штаты еще подростком вместе с родителями, получила неплохую профессию, нашла место за хорошее жалование на Аляске. Папа, после мытарств и неудовлетворенных амбиций, развелся с мой мамой, и женился на американке с неплохим состоянием. Как это ему удалось – для меня осталось загадкой, он же был таким непрактичным, хотя и видным мужчиной. Кажется, я пошла в него. Мама не так давно вернулась в Москву, в свое любимое Измайлово, где ей по завещанию осталась от сестры хорошая квартира.
 Мне пришлось здорово поднатореть в своем письменном английском, что бы, время от времени, вставлять словечки  и выражения. Постепенно я сжилась со своим образом и стала уже думать как Лайза Пратт, такую фамилию я получила от недолго брака со Стивом Праттом, шалопаем, но прелестным парнем, который и затащил меня на эту чертову Аляску, а потом сбежал. Но я не жалею и не злюсь на него. Он него я получала море любви. Он был неистощим в сексуальном плане.
 Сложнее было с временными несоответствиями, но меня спасала как бы сменная работа в городской больнице, так что я могла появляться почти в любое время в чатовских комнатах, даже подключаясь со своей работы.
 Забавная игра совсем заняла мое воображение. Я узнавала очень многое про Аляску и нигде не ошибалась. Уже началась зима. У нас на Аляске уже давно, хотя на Анкоридже, все же, сказывается  дыхание тихого океана.
               
                15 апреля 2009 года


 И вот однажды….Ведь что-то должно же случится, произойти? К сожалению, а может быть к счастью, повседневная жизнь по большей части лишена этого волнующе-литературного, пожалуй, даже детско-книжного слова «вдруг». А если оно и появляется, то его ждешь с замиранием сердца, предполагая негативный вариант.
Итак, в коридоре нашего офиса, спеша уточнить кое какие сведения, я случайно столкнулась с высоким мужчиной, выходящим из кабинета зам. Генерального директора. От неожиданности я выронила легкую папочку. Мужчина, с изящной сноровкой, чуть ли не у самого пола поймал падающую вещь. Его седеющие виски и профиль немного вытянутого лица  мелькнули совсем близко, пахнув легким запахом туалетной воды. Я поблагодарила и развернулась продолжать путь, когда увидела Ирину, спешившую навстречу с листочком бумаги. Заговорчески улыбнувшись, она слегка подняла свои красивые глаза кверху, проскочила мимо и я услышала, как она сказала: «Вот то, что вы просили». «Благодарю» - разобрала я тихий ответ, открывая нужную дверь.
 В конце рабочего дня, когда я уже собиралась домой, ко мне в комнату заглянула Ирина. Обведя пространство своим лукавым взглядом, и убедившись, что я одна, она произнесла:
 -А суровый аляскинский волк обратил на тебя внимание. Спросил о тебе. Чем ты его так проняла, а, Лизавета?
  У меня  холодок прошел по спине. Причем здесь Аляска? Неужели Ира знает о моей игре в интернете?
 Я недоуменно подняла плечи:
 -А причем здесь Аляска?»
 - А притом, дорогая, что господин Бриль как раз оттудова. – Ира иногда вставлял в свой иронический говор просторечия.
 - Хм, а какие дела у нас с Аляской? – как можно безразличнее спросила я.
 - Я точно не знаю, но какие-то финансовые дела с компанией, которая эксплуатирует ихний трубопровод. Господин Бриль чуть ли не топ менеджер всей аляскинской нефтяной инфраструктуры. Кстати, его родители выходцы из России, или дедушка с бабушкой, да какая разница, он американский гражданин, говорящий по-русски. Ко всему этому - приятный мужчина и вполне обеспеченный, сияла улыбкой говорливая Ирина, - он об единственной тебе поинтересовался.
 - Надеюсь, ты не распространялась обо мне? – с укоризной посмотрела я на собеседницу.
 - Ну что ты, Лиза. Я только сказала твое имя,  что ты главный специалист и незамужем.
 - Ирина, ну как ты могла? Тебя кто просил говорить, что я в разводе? Знаешь, как это называется?
 - Я пошутила, Лиза, не сердись. Мне очень хотелось сказать, что ты одна. Я же вижу, что тебе нехватает мужчины. Я ограничилась твоим именем и тем, что тебя очень ценят здесь.
 - Вот и этого бы не надо, - смягчилась я, - ты прямо как рекламное агенство, или продавец лошадей на ярмарке.
 - Ой, Лиза, откуда ты про ярмарку знаешь и про то, как продают, или продавали лошадей? Их нахваливали? – смеялась Ира, - это все твои книги и одиночество. Кстати, он будет в Москве до конца недели.
 - А мне то что? Наверное, дома его ждет жена с кучей ребятишек.
    - А ты заинтересовалась им, заинтересовалась, не спорь. По мне то, он, конечно, уже в возрасте, да и я своего Лёшеньку ни на кого не променяю.
 - Ладно, я пошла домой. Ты со мной, или есть еще дела?
 - Увы, придется задержаться, не могу же я раньше шефа уходить, а он пока еще там.
 Спускаясь по лестнице вниз, не воспользовавшись лифтом, я размышляла о причудливости совпадений. Или это знаки свыше? Я попыталась представить его облик, но не смогла, слишком мимолетным был контакт. Пройдя  вестибюль и выйдя на улицу сквозь раздвижные двери, я направилась к автомобильной стоянке. И тут услышала: «Элизабет, прошу прощения. Разрешите заговорить с вами?» Я обернулась, наверное, слишком резко, - в двух шагах от меня стоял высокий мужчина в легком сером пальто.
 - Я вас слушаю, - холодно произнесла я.
 - Андрей Бриль,  - представился мужчина,  - мы виделись в вашем офисе.
 - Помню, - выдержала я паузу, - откуда вам известно мое имя?
 - Очаровательная Ирен, по моей просьбе, мне сообщила. Позвольте мне провести с вами некоторое время. Я совсем один в Москве и впервые в России. Когда у вас возникнет возможность, прошу позвонить мне. Я остановился в отеле Марриотт, вот мой номер телефона.
 - Ничего не обещаю, - но моя протянутая рука, после светской паузы, все же,  взяла визитку. Кивнув на прощанье, я села в свой мини Купер, и неспешно выехала со стоянки. В зеркальце я заметила, что господин Бриль, все еще стоит и провожает меня взглядом, или мне так хотелось думать, потому, что с такого расстояния глаза  не видны, но его голова  была повернута в мою сторону.

                22 апреля 2009 года


 Я позвонила ему на следующий день. Оставив машину на стоянке, я взялась показать ему Москву.  Я показывала те уголки города, которые сохранили свою индивидуальность, что-то рассказывала про архитектуру, историю, но почти ничего о себе.  Мой спутник не задавал вопросов, больше слушал меня, чем говорил сам.  О себе тоже предпочитал не распространяться.  И все разговоры сводились к нейтральным темам: о природе Аляски, о реставрации Большого театра, о кинематографе. Мировой финансовый кризис  упомянули вскользь, хотя чувствовалось, что это поле больших дискуссий. Наши встречи стали регулярными.
   В один из вечеров мы ужинали в ресторане «Самобранка» отеля Марриотт, где я, не зная почему, очень внимательно смотрела на то, что и сколько пьет аляскинский волк, господин Бриль. Он пил мало. Когда мы уходили, то  вина в бутылке французского вина оставалась почти половина, притом, что его и мой бокал были не совсем пусты. Но, еще до нашего ухода, он меня огорошил необычным сообщением:
      - Элиза, мне предлагают работать в России. Некоторые участки сибирского трубопровода  уже вводятся в эксплуатацию. Транснефть видит во мне  управляющего всей этой системой, с компрессорными станциями, с портовыми сооружениями на тихоокеанском побережье и с ответвлением в Китай.
- И что же вы решили?
- Я добился отсрочки ответа, мне необходимо посоветоваться с супругой. Дети уже выросли, закончили университеты, стали самостоятельными.
  Я всеми силами старалась придать своему лицу незаинтересованное выражение, а уж тем более скрыть невольную досаду от того, что, все же, он оказался женатым. Пришлось признаться себе, что я надеялась на его одиночество.
- Ну, если ваша жена одобрит этот вариант продолжения карьеры, то вы поедите  на дальний восток к новому месту работы? Вам, вообще то, не привыкать. Аляска не самое теплое место на земле. Супруге будет не трудно поменять место жительства. Существенная разница в климате не велика. А условия вам создадут на уровне, я в этом уверена.
После некоторой паузы  Андрей произнес:
- Кимберли, так зовут мою жену, не жила со мною на Аляске. Она предпочитает свой родной Кентукки.
У себя дома,  после душа (уже давольно-таки поздно, где то в районе часа ночи) я стояла перед своим огромным зеркалом, поглаживала  свои небольшие, но очень неплохие груди, поворачивалась то одним бедром, то другим: «Зачем тебе все это, дорогая? Ведь ты уже смирилась с одиночеством. Привыкла к нему. Хорошая работа, устоявшийся быт, никаких волнений. Да и что ты возомнила? Он любит свою жену, летит к ней через океан посоветоваться. Ну и что с того, что она не находилась с ним рядом на Аляске? А вот в Сибирь поедет. Посмотреть на экзотику.
Впрочем, какая мне разница? Трасса трубопровода же не Москва. Хотя, как это всегда бывает, менеджеры такого уровня не сидят все время  на месте. Так что в Москве он будет появляться часто. И что из этого следует? Ты хочешь быть любовницей? Нет, и еще раз нет».
  Уже лежа на своей широченной кровати, прикрыв глаза, но не потушив лампу, я пыталась уснуть.  «С чего ты взяла, что он имеет  какое-то чувство? Человек оказался один в чужой стране, незнакомом городе. Ему хочется, чтобы кто-то скрасил его вынужденное одиночество, показал достопримечательности. И тут подвернулась одинокая привлекательная женщина. Ведь он даже намеком не показал, что я понравлюсь ему. Ровное, дружелюбное отношение мужчины. Женатого мужчины, не забывай этого, моя милая, – обращалась я к себе.

                20 мая 2009 года


 Через день господин Бриль отбыл в свою Америку. Потекли однообразные будни. Все вроде так же, как и прежде. Всё, да не всё. Я не переставала думать о своем новом знакомом. Почему у нас не было близости? Он не хотел, или, может быть не мог? Ведь он немолод, хотя выглядит прекрасно. Где-то близко к пятидесяти, как говорила всезнающая Ирина. Но может быть он просто джентльмен и не желает навязывать женщине интим после непродолжительного знакомства? Дорогая, раскрой глаза, какой век на дворе, – заулыбалась я про себя. Вообще-то захотелось побольше узнать про этого Андрея Бриля. И тут ко мне пришла идея.
     В бытность моей борьбы с алкоголизмом бывшего супруга я познакомилась в наркологическом центре с интересным мужчиной, страдающим от этой же напасти. В отличие от моего благоверного, со своей болезнью он боролся сам, понимая грозившую ему опасность и воспринимая лечение очень серьезно. Я делилась с ним накопленными познаниями и   новейшими методиками, названиями лекарств, а он   помогал мне в борьбе за мужа. Уже потом, по прошествии какого-то времени,  Александр, так звали этого умного и цельного человека, своими силами  выкарабкиваясь из этой ямы,  сказал, что у моего супруга нет  воли, да и желания исправить, что бы то ни было в своей жизни: «Как ни жестоко это говорить, но вряд ли у тебя с ним что-то получится. Я встречал таких людей».  В конце-концов так всё и произошло, но тогда я еще питала надежды, глядя, как выходит из этого состояния мой знакомый. Возможно, ему помогало то, что он любил своих дочек–двойняшек и свою жену, которую я никогда не видела в центре, и которая, как мне казалось, никак не принимала участие в борьбе с алкоголизмом супруга. Потом я узнала, что он запретил ей это. Он хотел справиться сам. Пожалуй, причиной его алкогольной зависимости, кроме наследственности,  являлась любовь к своей работе и стресс от крушения порядка вещей, вызванное политическими переменами. Хотя и выздоровление совпало с последующим обретением стабильности. Следует добавить, что он работал в госбезопасности, и умудрился не уйти со службы, благодаря дружеской поддержке сослуживцев и длительному отпуску для лечения, которое устроил его начальник.  Как бы то ни было, теперь он занимал важную должность в этой структуре и сохранил со мной дружеские отношения, что является большой редкостью между мужчиной и женщиной. Тогда, в его трудный период, видя мое участие и искреннее желание помочь, он сказал,  что я должна обещать обратиться к нему, если понадобится что-то, в чем он мог бы помочь. Я ни разу не воспользовалась этим. Но теперь, кажется, пришел  случай.
 
                29 мая 2009 года
И вот последовал ответ от Александра:
 «Отец – Брилёв, Антон Орестович, Луисвиль, Кентукки. Закончил Корнельский университет (штат Нью-Йорк, г. Итака), бакалавр, экономический факультет. Позднее сменил имя на Энтони Бриль. С 1956 по 1973 год – сотрудник информационно-аналитического директората ЦРУ США.  Погиб а автомобильной аварии в 1981 году. 
 Мать - Клоди Бонвиль, колледж искусств и наук, Луисвильский университет.
 Бриль Андре-Мишель. 51 год Университет Хартфорт, Коннектикут, Школа бизнеса Уортона, Пенсильванский университет, Филадельфия.   Компания Арко с 1988 года, инженер. Аляска. Компания Экссон, 1994, экономический советник. 2000 – менеджер по эксплуатации участка трубопровода Прадхо-Бей  - Валдиз. 2006 – топ-менеджер всей аляскинской трубопроводной системы. Акционер компании Экссон. Женат на Кимберли Костецки,  Йельский университет, Нью-Хайвен, Коннектикут, архитектурный факультет.  С 1987 года неизлечима больна рассеянным склерозом, нуждается в постоянном уходе. Расходы на сиделок и медсестер достаточно высоки. Невыездно живет в доме семьи Бриль в г. Луисвилле.»
    Кроме формальной справки, имелась и записка Александра. В ней он сообщал, что данные на господина Бриля ему лично собирать не пришлось, они уже имелись,  так как существовал запрос от кабинета министров, в связи с коммерческим предложением занять крупный пост в структуре «Транснефть», компании с определяющем пакетом госсобственности.
    «Могу добавить еще и от себя. По нашему ведомству твой знакомый не проходит. Но, не стоит сбрасывать со счетов место работы его отца и внезапную смерть. Не очень-то я верю в такие совпадения. Я не знаю мотивов твоего интереса к этому американцу, но могу предположить, что человек он, по всему неплохой, работает на износ, чтобы оплатить лечение и содержание бедняжки жены. Могу еще добавить, что у него есть сын и дочь. Дочь уже замужем за одним юристом, адвокатом, живут на западе, в г. Пасадене. Сын живет и работает в Европе, в Англии. Ну вот и все. Есть еще одно. Необъяснимое беспокойство. Ты же знаешь, что в нашей профессии интуиция вырабатывается годами, и практикой работы. Так вот, ты мне Лиза, дорогой человек, ты знаешь, как я к тебе отношусь. Поостерегись связываться в этим Андре-Мишелем. Что-то у него нечисто. Но бывает и так, что и человек хороший во всех отношениях, и работник и умница, и о большой жене заботится, да и собой неплох (я посмотрел фотографию), но есть в нем какая-то червоточина, которая сводит на нет все эти положительные признаки. Или обстоятельства способствуют возникновению оных пороков.
   Я с возрастом становлюсь брюзгой? Когда мы с тобой где-нибудь пообедаем? Давно я тебя не видел».
   Все это пришло ко мне на электронную почту, хотя, насколько я помню, мэйла своего ему не давала. Ну и Александр, ну и контора, только могла я воскликнуть про себя.
   Сообщение взбодрила меня. Значит с женой у него уже давно нет физической близости, но как благородный и порядочный  человек, он продолжает заботиться о ней. Но это говорит о том, что он любит ее. Причем здесь физиология? Надо почитать про эту болезнь. Это, как мне кажется, что-то ужасное и неизлечимое. Бедный Андрей, как ему тяжело, только работа  на износ и забота о жене. А где я в этой комбинации? Случайная знакомая для скрашивания одиночества и пустых вечеров? Ведь он даже не сказал мне о болезни жены. Хотя мог бы, и тем самым вызвать сочувствие и добиться близости со мной, хотя бы аргументом того, что у него с супругой ее нет. Но он так не поступил. Что это значит?
А это значит то, что он не хочет легких  побед. Он хочет серьезных отношений, взаимных чувств. Он хочет разобраться в себе и, может быть, получить санкцию на эти отношения у своей больной супруги? Тьфу, чего я себе вообразила? Да и слово  какое-то применила – санкцию. Стала думать канцеляризмами. Просто разрешение, благословение.
               

                30 июля  2009 года



   Через  два месяца, поздним вечером, просматривая в интернете экономические новости, я укололась об телетайпную строчку: « В Москву прибыл топ менеджер компании Экссон Андре Бриль. По сведениям из информированных источников, цель его приезда – заключение личностного контракта на должность управляющего восточной трубопроводной системой».
   Я  откинулась на спинку кресла и  крутанулась на нем от досады. Ведь приехал и не позвонил. Да он просто не помнит обо мне. Нас ничего не связывало, даже постели не было. Просто несколько вечеров. Я еще не успела по-настоящему разозлиться, как раздалась мелодия телефона.
   - Элизабет, здравствуйте. Я с утра в Москве.
   - Я только что прочитала об этом в интернете.
   - Давайте увидимся. Я около вашего дома.
Разве он провожал меня до дому? Вроде нет. А откуда он знает, где я живу? И тут вспомнилось, что как-то, катаясь по ночной Москве, я небрежно кивнула влево: «А вот дом, где я живу. Правда  непритязательный? Он ничего не ответил, но только кивнул, хотя я на него не смотрела, меня обгонял какой-то юнец на ягуаре и, перегнувшись через свою подружку, нахально слал воздушные поцелуи. Они оба заразительно смеялись, как могла смеяться беззаботная и обеспеченная юность.
   - Вы разве знаете, где я живу?
   - Вы однажды мне показывали. Может быть, вы выйдете, и мы поговорим?
   - Поднимайтесь ко мне. Код и номер моей квартиры двадцать четыре. Это третий этаж.
   Нажимая в ответ на звуковую трель кнопку видео, я рассмотрела своего посетителя и пропустила его. Открыв заранее входную дверь квартиры, я ушла в ванну. Слегка наводя порядок в волосах, я услышала его громкий голос: «Элиза, я вошел». «Проходите, пожалуйста, я сейчас», – прокричала я из ванной.
Как мне описывать нашу встречу, которая, как догадывается проницательный читатель моего дневника, привела к постели? Я задумалась, кажется впервые, о  том, зачем я веду эти записи. И кто будет их читателем. Но об этом потом, порассуждаю на досуге, а пока спешу записать. Итак.
 Обычно, в женском изложении, это выглядит банально. Описание сцены часто сводится к эпистолярной трактовке скромненькой эротической фотографии. Даже не видео, а именно застывший снимок глянцевого, отретушированного акта, в котором сквозят накопленные комплексы, желание выглядеть чувственно, но в тоже время не развратно, тем более, что это первая близость с этим человеком. И уж тем более «выключить» озвучку стонов, чмоков, прерывистого дыхания, откровенных желаний, называния действий и органов своими именами.   Женщина хочет выглядеть «красиво», кстати, и чтоб мужчина действовал в соответствии с какими-то признанными нормами. Кем и какими?
Скажу лишь то, что сближение произошло без вопросов и объяснений,
Стремительно и инстинктивно мы сошлись в поцелуе.  Через одежду  крепко прижатого тела явно прочувствовалась восставшая плоть. Потом, не спеша, мы сумели рассмотреть друг друга в процессе раздевания, не помогая друг другу. Просто смотрели.
    Андрей оправдал мои надежды. Он был в меру страстен, и не раскрывал сразу все подразумеваемые ласки. Хотя просматривался его потенциал. Я тоже  не стала пока доставлять ему того самого удовольствия, ждала его первого шага. Но его не последовало, он остановился у самой цели. Хорошо, оставим это на следующий раз.
    Продолжительность близости обычно не контролируется. Иногда кажется, что прошло совсем немного времени, а иногда  - целая вечность. Все зависит от мужчины. В данном случае на его удовлетворение я ответила своими двумя. Я не форсировала, все произошло естественно. По моим стонам и всхлипам он понял это и  оценил. Важно дать почувствовать мужчине себя сильным партнером, но ни в коем случае не имитировать наслаждение.
Потом, уже после душа, мы пили чай. Разговор не клеился. Теперь мы почувствовали какую-то скованность. Может быть, он устыдился быстроте, с которой изменил жене? Но ведь к этому шло. Впрочем, вряд ли. Просто мы еще чужие и не привыкли к такому разительному переходу от просто знакомых, испытывающих симпатию друг к другу, к статусу любовников.
Тут ко мне пришла мысль, а не выпроводить его в гостиницу, вот прямо сейчас. Если он умный человек, то поймет странность и неестественность нашего нынешнего состояния, ну, а если не поймет, то…
И тут он заговорил. Теперь я поняла, что он собирался с мыслями, что бы выложить мне все про себя. Честно говоря, это было неожиданно и как то не вязалось со скрытным и немного чопорным американцем...
 
                4 сентября 2009 года

Трудный разговор с Александром
   -А почему ты так относишься к моей профессии и к сослуживцам? 
   -  А потому, что вы беспринципные люди. Вы же играете на человеческих пороках и слабостях, вы же идете к своей цели напролом, хотя иногда и изящно, плетя интриги, завлекая в ловушки,  предавая и сдавая своих осведомителей. 
 - У тебя книжное представление о нашей конторе. Хотя ты, в основном, права. Ты еще даже не подразумеваешь всех методов нашей работы. Но ты должна понять, ради чего мы это делаем. Ради денег? Ради карьеры? В самой малой степени.  Нас двигает благородная цель – защита нашей страны, как бы  пафосно это не звучало. Кому то надо разгребать эти навозные кучи?  А в белых перчатках ничего не получится. Против нас действую такими же методами.
  - Но признайся, что  работа для тебя увлекательна и  интересна.
Александр скривил рот в усмешке.
  - Согласен, но больше на первых порах, чем сейчас. Романтики поубавилось…
  -  Слушай, а святое что-то для вас есть? Ну, кроме патриотизма?  Семья друзья? Не сослуживцы, а друзья. Вот, например, я. Есть ли к ним особое отношение?
Он надолго задумался….
   - Если бы к кому то было особое отношение, то мне следовало бы  уходить из конторы. Но я тебе скажу больше. Так считалось до какого- то времени. Сейчас все по-иному. Но представь, что меня заставят выбирать между тобой и семьей?
   - Даже так? Так как же можно работать в такой организации, где царят такие порядки, что может возникнуть возможность выбора между семьей и другом?  Я по-прежнему считаю себя таковой.
   - Увы, такое может быть. Высшие цели, приоритеты… 
Он  очень неубедительно это пробормотал, сам не веря себе. Воцарилась пауза. Я размышляла, продолжить ли этот для нас обоих неприятный разговор, или нет. Но надо было высказаться до конца.
   -А не прикрываются ли национальными интересами те, кто хочет элементарной материальной выгоды или карьерного роста? Я не говорю о тебе, я все же считаю, что ты передо мной честен.
   - Что ты имеешь ввиду?
   -  А то, что, допустим, «Бритишь Петролиум» хотела поставить на восточную трубопроводную систему своего человека. Чистая коммерция, никакого вреда России, конкуренция с «Экссон», например. Почему бы это не сделать чужими руками? И оплата тем, кто опорочит конкурента значительная. Как тебе такое?
А вот еще гипотеза: наверху, в президентской администрации, ждут подтверждения реальности угроз нашей стране. Ну, сложилось у них такое мнение. А тут как раз и спецслужбы подсуетились, Им ведь необходимо демонстрировать подтверждение своей нужности  руководству  время от времени. Как тебе такой мотив?
Александр ничем не выдал себя, профессионал, но своей глубинной женской интуицией, возможно подкрепленной знанием его в тяжелый период жизни, я почувствовала, что попала в цель. Но какой вариант? Первый или второй? Неужели Александр использует меня как пешку? Или он тоже пешка в крупной игре?
    - Но мой отдел самостоятельно устраивал проверки, добывал сведения, как в открытых источниках, так и оперативным путем. Хотя после отделения разведки в отдельную службу сложности кооперации прибавилось, но у меня остались еще старые связи. Запрос правительства – это обычное дело. Кстати, сюда же вошел и твой запрос, Лиза.
   - Ты хочешь сказать, что привлечение меня к этой разработке твоя личная инициатива, без санкции руководства? - Александр подавил в себе смущение. Как опытная физиогномистка, я  это прочитала, -  Без их визы  такие вещи не делаются. Ты в этом права. Да, инициатива была моя.  Но как иначе тебя убедить, чтобы ты не увлеклась серьезно этим человеком?
    - Очень мило. Ты хочешь вовлечь меня в провокацию против него и тем самым самой опорочить его? 
   - Но я же тебе давал сведения о нем. Они говорят о многом.
   - Все это очень неубедительно. Нет прямых доказательств.
   - Так переубеди меня и себя. Займись этой проверкой.


                5 января 2010 года.

Зимние каникулы. Всё вокруг завалено снегом. Морозно. Дышится легко. Только что пришла с прогулки. Мой маршрут пролегал по желобу узкой очищенной дорожки с высокими отвалами снега. Лесочек возле коттеджных построек дорогого подмосковного пансионата выглядит как на советских мультфильмах моего раннего детства. Нереально-большие охапки снега на разлапистых ветвях елей, тишина и полное отсутствие ветра. Чертовски приятно быть одной в этой утренней сказке. За суетой обыденности мы так часто не обращаем внимание на окружающую природу, не ловим миг жизни, возможно оттого, что понимаем бесполезность попыток остановить время и страшась осознания быстротекучести бытия.
Новый год я встретила здесь. Была вечеринка из немногочисленных состоятельных  одиноких дам, и четырех-пяти замкнутых пожилых господ. Возможно тех людей, желавших уехать от родных, знакомых, корпоративного окружения, суеты пошловатой обязательности всенародного праздника. Хотя, весьма вероятно, что большинство бежали от одного, обыденного одиночества, к новому, специально придуманному.
Таковой была и я. Но мне нравилось тут. Индивидуальное отношения вышколенного персонала, качество людского состава жителей коттеджей, определенный уровень которого обуславливался высоченными ценами, и хотя бы внешними правилами  не замечать никого, кроме собственной персоны, что меня вполне устраивало. В нашем домике было всего восемь номеров, с обширными индивидуальными застекленными террасами и с общей открытой галереей на уровне второго этажа для прогулок. Ресторан, боулинг, биллиардные, каминные, музыкальный салон, массажные и медицинские кабинеты находились в массивном здании центра пансиона, куда вели довольно-таки длинные коридоры шести близлежащих корпусов. Из отдаленных домиков, в одном из которых обитала я, путь в ресторан лежал по чистой асфальтовой дорожке. Необходимость одеваться для похода за едой, развлечениями и общением составляло для меня, по крайней мере, приятное занятие, которое заполняло время. Хотя была и возможность заказать еду к себе в номер. Но я ни разу не воспользовалась ею.
Большой плазменный  телевизор я ни разу не включила. Да и какой толк? Новостей в эти дни небывало, чиновники уехали на отдых, жизнь страны замерла. Новогодние увеселительные концерты, натуженные плоские пародии и шутки меня не прельщали. Все наши старые фильмы новогодней тематики давно пересмотрены  не раз и вызывают только зевоту. Но в моем буке находились скаченные из торрента старые американские фильмы, 40-х. начала 50-х годов, которые я раньше не видела, хотя неплохо разбираюсь в мировом кинематографе. Вот вчера вечером посмотрела увлекательный детектив Фрица Ланга. Оказывается, в те годы, некоторые интеллектулы, даже, как в данном случае, владелец газеты, пытались бороться за отмену смертной казни. Так вот, такой борец добился согласия жениха своей дочери о подставе. Тот должен сфабриковать улики и добиться подозрения себя в качестве убийцы какой то легкомысленной певички, задушенной  накануне. И самым эффектным было бы после приговора о смертной казни последующие разоблачение напористого прокурора, некомпетентного суда и предвзятых 12-и присяжных заседателей от народа. И что из этого вышло…
Рождество, по давнему христианскому обычаю полагалось встречать в кругу семьи.  Андрей Бриль так и поступил, вылетев в Америку 23 декабря. А 27-го на мою электронную почту пришло краткое сообщение о том, что его жена Кимберли скончалась. Я отправила в ответ скромное, одной фразой, сочувствие. И все. До сегодняшнего дня этот мой специальный адрес был пуст. Как, впрочем,  не горел зеленым ник господина Бриля в скайпе.