Безымянно

Подарок для моей возлюбленной Надежды Савченко
     Грохочет Димитров по расшибленной на хер брусчатке, горделиво мацая шило, в кармане глубоком покойно ржавея оно постепенно становится дубом, тем деревом, коряво - могучим, что вымахав в уровень с ульем, висящим на ветке осины, приколоченным лысым поэтом, Сократом, Платоном, Прилепиным, мудозвоном, пошло древесиной на нужды труда, и сделались сами собою три каски, четыре ухвата, пять штук пробок надежных, заткнувших пивные бочонки, лежащие боком в подвале трактира, распахнувшего двери и окна для всех желающих выпить. А сбоку крадется Гагарин, мертвый, с улыбкой на бледных устах, цепляется когтем за кольца Сатурна и тянется страшной ногой в направлении города Фриско, залитого талой водой из - под крана, полной смутных угроз, бактерий, бацилл, крошек вчерашнего хлеба, заскорузлых бинтов, муравьев, тараканов, плывущей в стремнине еврейкой, хохлушкой, поэтом, рифмующим ловко любовь и морковь, грозящим мандой волосатой Берлину, не городу, а человеку, Борису Берлину, эсквайру, строителю разных вещиц : абцуга, подвала, кирпичных сараев, Чапаева вдаль на коне, космодрома, бассейна, шараги, общаги, сопливых детей, траншеи, ямы, Милана, короче, всего, демиурга ненужной херни, скопившейся скучною кучкой на крае Земли, откуда сбежали еноты на поиски лучших времен, застывших, подгнивших, сдувшихся в щебень. Брюс Ли по е...лу с ноги, Чак Норрис в шляпе и тоже с ногой, опасный стальной Терминатор с мешком и пулеметом хватают Гагарина, тащут, сажают на лавку, ложат в сундук, кладут пределы сомненьям, разводят руками, бурчат животом, думают мозгом, шевелят спиной, награждая Нобеля шашкой, буркой, винтовкой без дула, веревочкой, свитой из хлопка, газеткой с махоркой, хамсой, стакашкем, билетом на праздник и крахом надежд, Свазилендским Диснейлендом, где заблудился снова Гагарин, подлец, задолбал, изыди, навязчивый образ. Потоком словес, без конца и пощады, я мажу заборы, втыкаю в углы, тупики бывших сестричек, здоровые кучи говна, ресницы, намордники, шейные пятна, платки и куски, землянки, заборы, заборы, заборы и маленький Сойер, ерзкой рукой крутящий крысу за хвост, запускающий тело вослед космонавту ( хренов Гагарин, снова, опять, бывает такая байда : привяжется слово, мозги е...т, сводит с ума, висит и болтает, лезет, скачет, шумит ), летящий как утка, как галифе, пиджак, сапоги, в диване клопы, Магда, детишки, веселое время. Шевельнулись усы, застучали часы - плагиат, привычно, частично и в меру - деталями механизма, ржавея в глазу голубом, проколотом шилом из дуба, кольцом обернувшись, глотая свой хвост змея возвратилась к началу, откуда пошла шагать по просторам, немецкие джинсы, кеды, рогатки, лимит, маляры, страна ГДР, портвейн и селедка, трико, бумажная кепка и Ленин, всегда молодой с прищуром татарским, таится, лежит на обочине леса, откуда не выйдет валькирия и никогда, и зря, ни к чему, напрасно, смешно, в говно и под ноль, бритвой по горлу, в колодец, ведущий к центру земли, где плавают магмы и " Хастлер ", снарядом француза бурят на Луну, по следам капитана, в гондоле, научно. Скучная сказка и без конца, без смысла и без любви, от не хера делать, от скуки и Лени, вбитая цифрой в мир и пространство, а проще сказать : ни о чем.