Немецкие истории. Вернер

Эх, счастливые августовские деньки! Субботними утрами клика отправляется в лес. За рубкой-распилкой-заготовкой дров для каминов следует совместный обед на свежем воздухе. Полянка между виноградниками уже много лет верой и правдой служит местом отдыха после субботника. Тут тебе и идиллическая панорама родных гор, и гриль, и дрова, сложенные на просушку.

Поедание грилевого содержимого вызывает могучую жажду и, понятное дело, сопровождается обильным питиём. Или питиё сопровождается грилем? Но пиво почему-то всегда кончается раньше, чем намечено.  Сколько ты этого пива ни загрузи в Хайнсов Фау-Вэ, всё равно закончится раньше, чем следует. Такое у него, у пива непонятное свойство.

Когда всех уже просто одолевает тоска по пенистому  напитку, один Вернер не горюет. Он самый умный, он прихватил мимоходом бутылку шнапса и, ни с кем не делясь, прихлёбывает из горла.
 
Пронзительные бусинки глаз за лупами очков образца 80-х. Змейка иронии, притаившаяся в усах той же эпохи…  Вернер в своё время окончил гимназию, причём с отличием. Его с поцелуем взяли бы в любой университет. И на медицинский, и на экономический, и даже на юридический. Разрушив надежды родителей на блистательную карьеру, он подался в дорожные полицейские. И хорошо, что хоть это образование успел получить, прежде чем окончательно утопил мозги в Хайнсовой винной бочке. С вина он постепенно перешёл на шнапс, производимый Хайнсом из «отходов производства».

С деликатностью интеллигента Вернер не грузит мозги товарищей своим богатым словарным запасом. Но и под их «Шайсэ (дерьмо)» и «Аршлох (дырка в заднице)» не подделывается, держа свою речевую линию. На прибаутки приятелей, от которых некоторые просто валяются от хохота,  он лишь попыхивает ухмылкой в щетинистые  усы, посасывая из бутылька.

Итак, пиво на этот раз опять неожиданно закончилось. Посылать кого-то в магазин не представлялось возможным: все порядком нагрузились. Было странно, что Юпп не высказывал возмущения по недостатку жидкого материала. Уж он-то всегда первым вопит!

В очередной раз оросив виноградник переработанным пивом и  как-то подозрительно сопя, он мостился на своём брёвнышке.

-И чё ты ёрзаешь, как макака на наждаке? - первым заметил беспокойство товарища Зигги.

Перестав полировать задницей древесину, Юпп – доморощенный драматург -  якобы задумался. Он со вчерашнего вечера на все лады репетировал свой звёздный час. Презрительно стряхнув сигаретный пепел, он гордо проскрипел: «У меня в загашнике целый ящик пива. Вчера специально купил».
 
Хреновый драматург и такой же хреновый психолог! Он переоценил своих дружков. Он их идеализировал в своих мечтах. Не последовало так хорошо отрепетированных  удивлений, восторгов и похвал. Вместо этого послышалось обычное:

-Ящик-то целый, а что с содержимым?

-И чё, за ночь не приговорил?

-Ты сегодня с утра в свой ящик смотрел? Там хоть одна бутылка жива?

-Слышь, Юпп, давай, хоть тару сдадим. На пару бутылей хватит…

И так далее, и всё в том же унизительном для предусмотрительного Юппа ключе. Бедняга уже собрался по-настоящему обидеться. Сотоварищи, заметив, что могут остаться без вожделенной жидкости, вовремя  смягчились:

-Хайнс, пускай на тракторе за пивком сгоняет.

И трактор для перевозки дров, и Фау-Вэ – соответственно транспортировавший дровосеков, принадлежали Хайнсу. Справедливости ради стоило спросить его разрешения для использования моторизированного средства. Хайнс, прежде чем позволить Юппу сесть за руль верного товарища "Дойца", немного поломался, припомнив недавнюю историю.

-А не Юппа ли я ждал намедни, чтоб он мою Фау-Вэшку вот этим самым трактором из колеи вытащил? Забыли? И что делает этот идиот: он вязнет на моём пенсионере в какой-то грязюке. Где он грязюку нашёл? Засадил старичка по самые ноздри.

-Хорош тебе, Хайнс, прошлогодний снег вспоминать.
 
-Ладно, Юпп, поезжай, - согласился на неминуемое Хайнс.  – Да смотри там, благоверных католиков не передави по пути. Я слышал, кирха конец мессы прозвонила. Замолили грехи, исповедались пфарреру, готовы к новым подвигам.

Хайнс не любил ханжества и притворства. Как человек честный, он не принимал религии, отпускающей грехи, считая такую позицию неприкрытой, откровенной, бесстыдной ложью гигантского масштаба.

Юпп вернулся подозрительно быстро.

-Ты чё, шестую скорость врубал?

Все знали, что на «Дойце», рождённом в 54-м, ещё дедушка Хайнса рассекал просторы виноградников. Гонять на нём было просто кощунством. Всё равно что пришпоривать да нахлёстывать старого товарища-коня. И вновь не услышал Юпп ожидаемых похвал.

Когда и этот ящик пива прикончили, пора было разбредаться по домам. И, хотя до посёлка рукой подать, почему-то все считали, что идти до дому пешком – стрёмно. А транспорт на что?
 
Юпп решил, что заслужил поездку на тракторе. Никого больше не спрашивая, он вдавил костлявый зад в корявое сиденье и газанул так, что все побросали зажжённые на посошок, ставшие неактуальными в синем смоке, сигареты.   

С орлиной гордостью восседая на «Дойце», он окидывал взглядом потенциальных пассажиров, прокручивая в уме снисходительные варианты отказа "некоторым". Не каждый удостоится чести на транспортировку в элитной повозке. Но все почему-то заспешили к Фау-Вэ, пренебрегая Юпповыми водительскими талантами…

Баранку Фау-Вэ Хайнс доверил Вернеру. Закалённый погонями за нарушителями дорожного движения, Вернер в компании слыл лучшим водилой. Непонятным образом в мини автобус загрузились все. Кому-то пришлось обняться с бензопилой, кто-то разместился у кого-то на коленях. Появился новый материал для прибауток и сальностей про нестандартные брачные отношения.

Вернер, как настоящий ас руля, левой держал и баранку, и бутылку с последними каплями шнапса. Правую он оставил для жестикуляции, сопровождавшей общение с товарищами. Поминутно прихлёбывая остатки напитка, он оставлял баранку в свободном кружении. Надо заметить, что дорога к посёлку даже отдалённо не напоминает автобан, по которому Вернер профессионально гоняет на автопилоте. Крутые спуски и подъёмы перемежаются такими же крутыми поворотами. Заметив легкомыслие Вернера, Зигги кротко заметил:

-Вернер, ты мануальное управление всё ж иногда применяй!

-Какое, говоришь? – оживился Вернер, снова бросив руль на произвол судьбы.

-Мануальное, а что?

-Ты где таких слов нахватался?- заинтересовался обнимающийся с новой возлюбленной – бензопилой - Нильс.

-В Интернете прочитал.

-Так ты и читать умеешь? – вклинил Хайнс свою дежурную шуточку.
 
- Слово "манос"- латинского происхождения,означает "руки" - Зигги продолжал делиться с аудиторией завоёванными знаниями, не отвлекаясь на подколы. - Спроси у Вернера. От «манос»  и мануальное управление.

-Да уж, Вернер. Ты, и правда, манос-то хоть иногда применяй! Фусос (от "фус" - ступня) на Фау-Вэ пока не внедрили.
 
-А что, не доверяете? – заёрничал Вернер.

-Ты уж не самоубийство ли задумал? И нас с собой решил прихватить? Не скем в скайп играть на том свете?..

-Вернер, у тебя что ли семейный кризис? С Халиной поссорился?

Вопрос этот можно смело отнести к очередному приколу. Всем товарищам было известно, что поссориться с женой Халиной у Вернера не было ни малейшего шанса. Точнее,  Халина, уроженка Польши, не рисковала заводить семейные дискуссии с мужем. Язык не дорос. Похоже, последнего это очень даже устраивало. На том и брак крепко держался, не то что у некоторых идиотов с говорливыми жёнами.

Последняя реплика вырвала Вернера из его обычной томной иронии. Он взорвался демоническим хохотом. (Какое счастье, что шнапс закончился).

Н-да-а-а! Вернер и кураж – понятия принципиально несовместимые. Поэтому население Фау-Вэ благоразумно притихло. Всем хотелось ещё немножко пожить.

Для выгрузки бензопилы у дома Зигги бравый водитель исключения ради держал руль обеими руками. Но это был отвлекающий манёвр для последующей демонстрации экстрим-вождения. Вернер буквально ухнул машину задним ходом в узкий крутой спуск к подвальчику. У всех спёрло не только дыхательные, но и прочие входные-выходные анатомические пути.  Но Фау-Вэ с цейсовской точностью затормозил в той самой позиции, с которой пила плавно съехала прямо в  открытые воротца подвала.

Последний отрезок пути доехали без приключений. У дома Хайнса водитель, никого больше не нервируя, въехал задком между двумя припарковавшимися легковушками и выгрузил  протрезвевших пассажиров.

Дитер, испытаыший немало приключенческих автопоездок по российским просторам со своей русской женой, покачал кудлатой головой: «Меня так тоже однажды прокатили. И в багажнике тоже один сидел, и на коленках кто-то у кого-то теснился. Рулевой - вроде бы полковник ФСБ – был тоже нагрузившись. Нас тогда даже задержали для проверки документов. И, хотя авто было буквально окутано облаком благовоний, постовой отпустил нас, откозыряв и пожелав доброго пути. Но чтоб у нас, в Германии…».

Дитер относился к число непосвящённых. Он был просто по случаю приглашён на лирическое рандеву.