Вторжение
В хорошенькой голове Люси одновременно пролетела уйма мыслей, так бывает в секунды чрезвычайных ситуаций: Двойник? Сын? Но у него не было мальчиков, только девочки. И, что ему здесь делать? Конечно, он звезда. Можно сказать: Мега-звезда! Которая может повелевать одним движением бровей, не заморачиваться словами — все поймут.
Незнакомец, заметив удивление и смятение девушки, мило улыбнулся и произнес знакомым всем известным тембром:
— Марк Семёнович у себя?
Люся кивнула головой, не в силах произнести ни звука.
— Я ненадолго, кое-что надо уточнить, — сказал он и прошёл в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
Два посетителя, сидевшие в приёмной, тоже были ошарашены явлением легендарного певца, поэтому никто и не подумал возмутиться, нарушением очереди.
В кабинете директора находился посетитель, которому Валера тоже протянул руку и сказал восседавшему в кресле:
— Вы уж, Марк Семенович, меня извините за внезапное вторжение. Сами понимаете, не следует задерживаться надолго в приемной, сразу начинают одолевать просьбами, всем нужен мой автограф. Не трудно черкануть, но время идёт. Однажды я, как-то, подсчитал: за свою жизнь, едва ли не целый год потратил на раздачу автографов, столько с любимыми женщинами не встречался. Знаете, дал себе слово, больше никому ни одного автографа не дам — баловство это. Не понимаю, зачем это нужно? Итак, чтобы никого не задерживать, сразу с места в карьер. Мне нужен Ваш театр, Марк Семенович, на неделю выступлений. Скажем, с первого по восьмое ноября. Можно по два концерта в день — я выдержу.
— Но, есть давно утверждённый план, всё зарезервировано другими артистами, — робко заикнулся Марк Семёнович, вытирая левой ладонью вдруг запотевший испариной лоб, ясно представив дружное негодование известнейших певцов и певиц, и без того весьма капризных и требовательных в запросах — у иных список райдера на одном листке не умещается, на обратной стороне дописывают.
— Что же делать? Я об этом не подумал. Решил, что мне будут рады.
— Вам очень рады. Всегда! Но … во всех театрах Москвы расписание заполнено до февраля, кое-где и далее. Протиснуться можно в редчайших случаях, если кто-то заболеет. Но вас это не устроит.
— Об этом я не подумал, — расстроился Валера. — Что же делать? Поехать в область? Там уж, наверняка, найдут возможность, предоставить площадку.
— Валерий Владимирович, но почему вы сами действуете, а не через своего продюсера? — робко спросил Марк Семенович.
— Знаете, меня так часто обманывали, и обкрадывали ближние, что я перестал им доверять. То и дело намереваются кинуть.
— Я вас хорошо понимаю. Это наш бич. Неискоренимый … А как вы здесь оказались, вы разве не…
— Разве — что? Умер? Что за блажь?! Вы боитесь призраков? Потрогайте меня за руку. Смелее. Ну, что?
— Вы Ободзинский? Его двойник?
— Тройник, чёрт возьми! Эти глаза напротив — калейдоскоп огней! Эти глаза напротив — ярче и все теплей, — пропел Ободзинский хитовую песню. — Ну, и так далее. Вашим двойникам и точьвточникам на Первом канале до меня не дотянуться. Неплохо, конечно, порой, даже забавно, но разве не приятней послушать оригинал?
— Да, но… Можно взглянуть на ваш паспорт? — догадливо осенило директора.
Ободзинский, показно, похлопал себя по карманам модного серого пиджака в белую полоску, поправил синюю бабочку на фиолетовой рубашке.
— Не имею привычки с собой носить паспорт. Мне казалось, меня все знают.
— Так-то оно так, но…
— Опять — но. Вы — мистер Но!
— Но, как же я с Вами заключу контракт, если у вас нет никаких данных?! Или вы их наизусть помните? Говорите, я поищу в компьютере. Вы где-то ещё выступали?
— Нет, вы первый.
— Но почему вдруг мой театр?!
— Советуете, пойти на телевидение? Это будет бомба.
— Да уж… Действительно, вам лучше, на телевидение. Если расклеить афиши с вашим анонсом, мой театр разнесут вдребезги, даже не станут выяснять, кто вы, двойник или тройник.
— Ну, вашему театру это не грозит, вы уже мне отказали.
— Я буду очень удивлён, если кто-то из директоров согласится. А знаете что, принесите паспорт, и я вас воткну на седьмое ноября, в дневное время, как раз, многие москвичи будут на параде по случаю столетнего юбилея революции, не успеют вникнуть, что к чему.
— Договорились. Завтра в это время ждите.
Певец не стал пожимать руку Марку Семеновичу, лишь приподнял свою, и стремительно, молодо вышел из кабинета.
— Вы думаете, он придёт? — с надеждой спросил посетитель директора.
— Не знаю, — ответил тот, нажимая на кнопку вызова секретарши, и когда та появилась в дверях, произнес:
— Люсенька-золотце, кто сейчас вышел из моего кабинета?
— Марк Семенович, никто не выходил. Вы хорошо себя чувствуете? Синоптики прогнозируют сильный перепад давления. Солнечная активность повышена, представляете — протуберанцы вылетают на сотни тысяч километров.
— Да-да, вполне возможно. Хорошо, Люся. Скажи остальным, что на сегодня приём закончен.
— А никого больше нет — день-то, предпраздничный.
— Прекрасно, — произнес директор, провожая взглядом засидевшегося посетителя — за окном неутомимо падал снег, и добавил фразу из знаменитого мультфильма: — А я сошла с ума.
Ставрополь-на-Волге
Свидетельство о публикации №216110701191
Сергей Вельяминов 30.12.2016 11:23 Заявить о нарушении
Дело в том, что Валерий, думаю, ничего никому не собирался доказывать, он, банально, спился, такое часто происходит с теми, кому всё достаётся без натуги, даром.
Вячеслав Вячеславов 30.12.2016 11:37 Заявить о нарушении