покушение, к четвёртому месяцу покушения

К четвёртому месяцу покушения


В ноябре 2003 был четвертый месяц покушения.

И восьмая годовщина памяти Рабина.

В день Рахель-Имейну или Шмуэль-Анави молятся, танцуют, поют.

В день Любавичского рэбэ у его хасидов – грех не напиться.

У хасидов Рабина на площади Рабина в день Рабина праздник – не праздник.

Что хотят тысячи скорбных, понурых голов?

Что хотят рабины?

Что хотят амосозы?

Что хотят шимонпересы?

Всё у них есть!

Наследие Рабина!

Рабиноведение!

Рабиноведы!

Рабиноцентры!

Рабиноулицы!

Рабиноплощади!

Рабинопраздники!

Во весь экран телевизора скупая женская слеза… не получается.

Специалистка по слезе – напрягается.

Специалисты по оболваниванию – выкладываются.

А слеза не выдавливается.

Время идёт, а скупой женской слезы нет.

Крики с трибуны: «Убийцы!»

Крики с площади: «Убийцы!»

Все, кто не с ними, – убийцы.

Крови они хотят.

Крови отмщения.

Ритуальной.

На празднике идолопоклонников.

И так из года в год требуют крови.

Чекистская расстрельная тройка в тот год решила, что сойдёт и моя кровь.

Чтобы праздник был праздником!

Взяли для раскрутки четыре месяца.

Отделы тайной полиции, прокуратура, пресса, радио, телевидение, разработают тему Михаэля – из шайки Пульса Денура, как указал прокурор Амос Оз.

Со свистом и причмокиванием, облизывая пальчики, обсосут каждую косточку; сжимая зубами, высосут вкусненькое.

Сшили папки-дела.

Подготовили грязные личности.

Спустили разнарядку.

Чтобы побольше радости: до всех доберёмся!

Тысячи радостно поднимут головы, подмигивая друг другу: до всех доберёмся!

Амос Оз торжественно поднимет перст карающий: до всех доберёмся!

Основоположник мудро подопрёт кулаками подбородок: до всех доберёмся!

…На кладбище основоположник стоял рядом со мной.

Давно это было.

Хоронили человека, которого он узнал здесь, а я знал по Москве.

Его единственный охранник ковырялся в ногтях. Упражнение под названием: «Свободные руки готовы к делу». Профессионально, но не достаточно.

Моё упражнение под названием: «Эти всегда чешутся».

Моя правая рука спокойно чешет правый бок. Потом немного под пиджак.

А далее – секундное дело.

И основоположника – нет.

Нету маленького человечка.

Сколько крови на его душе.

Моя – тоже.

Пшик – и нету.

Но я это не делаю.

Нееврейское это дело.

Вместе с ним с трудом был миньян для Кадиша.

День четвёртого месяца покушения прошёл за этим текстом.