Глава 6. Здесь была Татьяна

      Предыдущая глава: http://proza.ru/2016/11/02/1077

Рябинина пыталась представить свой разговор с председателем недавно созданного общества «Помоги себе сам», где, как выразилась её клиентка Булатова, всё на общественных началах, за исключением должности самого председателя и ещё парочки «проверенных сотрудников».
И этот разговор, по определению всё той же Натальи, не предвещал лёгкости и откровенности.
Но с чего-то нужно было начинать, ведь даже отрицательный результат — тоже результат.

Общество находилось на тихой, старинной улочке в глубине двора, поэтому Татьяна с осторожностью провела свою «ласточку» через узкий проход в виде довольно старых, с претензией на кованную рещётку, ворот.
Припарковавшись между, стоящими у стены соседнего здания, машинами, Татьяна, огляделась. Двор был неопрятным, замусоренным: как видно на дворника общество не пожелало раскошелиться, а на общественных началах этим никто заняться не пожелал.

Дома в этом районе старинные, в своём большинстве двухэтажные, ещё дореволюционной постройки: в основном купеческие, сановных чиновников или местной знати, потому дворы закрытые, с единственными воротами, через которые, в те стародавние времена, въезжали и выезжали конные упряжки, запряжённые в кареты. Во дворе же находились и сараи, где эти кони стояли во время вынужденного отдыха и где выстаивались кареты. Были тут и помещения для прислуги, обслуживающей хозяйский дом.

Постройки допотопные, давно не ремонтируемые, как прокажённые, теряющие части своего, некогда красивого вида, обшарпанные с облупившимися стенами и отвалившимися украшениями.
Обзор таких строений всегда вызывал у Татьяны сожаление и досаду: город, настолько потерявший свой некогда богатый вид, становился похожим на опустившуюся мадам. Хотя причём тут город? Разве он виноват, что люди, его населяющие, до такой степени равнодушны и бессердечны.
Старинный город, расположенный на берегу Волги, разрушался на глазах, и никому до этого не было дела.

Стены зданий внутреннего дворика, куда попала Рябинина, были исписаны  почти теми же надписями, что пишут обычно на заборе, где самая приличная: здесь был Вася.
Татьяна усмехнулась своей мысли: -«Может и мне написать: здесь была Татьяна, чтобы увековечить своё посещение этой трущобы?»

У входа в нужный подъезд, на стене висела табличка, сделанная кустарным способом, можно сказать на колене и от руки. Стало ясно, что искомое общество находится на втором этаже и занимает три кабинета: 7, 8 и 9, в одном из которых и находится кабинет председателя этого общества. 

Наталья описала председателя, Виктора Петровича Ведерникова, как бравого, отставного военного, с глазками-буравчиками, способными прожечь любую защиту, любую броню. Так же сообщив Татьяне, что он, как и Булатова, не местный — тоже приехал из какой-то республики, когда там начались гонения на русскоязычное население.

Читая таблички на дверях, Татьяна, наконец, отыскала нужные ей кабинеты: за одной  - высокой, чуть ли не до потолка дверью, находились все три кабинета.
В первой, довольно просторной комнате в два больших, современных окна, расположились шесть столов, за которыми сидели далеко не юные сотрудницы пенсионного возраста, которые, видимо, и могли себе позволить эту роскошь - работать на общественных началах.
Татьяна громко поздоровалась и, когда на неё, наконец, обратили внимание, спросила:
-Могу ли я видеть председателя Виктора Петровича Ведерникова.

Одна из сотрудниц, моложавая, с волосиками веером и ямочками на щеках,  внимательно разглядывая вновь пришедшую (в её взгляде была не то, чтобы настороженность, а некий протест: «ну вот ещё один претендент на наши деньги явился!»), ответила:
-Виктора Петровича сегодня не будет. Вместо него я — его заместитель: Анастасия Ивановна... Чем могу вам помочь?
-Я хотела бы наедине... - робко продолжила Рябинина: шесть пар испытующих женских глаз, разглядывающих её, словно инфузорию-туфельку под микроскопом, не доставляли особого удовольствия.
-Пройдёмте в соседний кабинет, - предложила Анастасия Ивановна, указывая на  дверь по правую руку от себя.

Проходя мимо сотрудников общества Татьяна выделила двух девушек лет этак под тридцать, показавшихся ей вполне адекватными, и миловидную женщину — полненькую с доверчивой и открытой улыбкой. Остальные сотрудники, словно безликая масса, дополняющая интерьер. Даже мужичок, сидящий в полуоборота к двери, не вызывал доверия своим не очень опрятным видом — было видно, что ухаживать за ним было некому.

Кабинет председателя оказался намного компактнее, с одним окном, большим столом у окна, с кожаным креслом. Вдоль одной стены несколько конторских шкафов с какими-то разнокалиберными и разноцветными папками, словно собранными по разным сусекам.
Вдоль другой стены деревянные стулья, явно позаимствованные из какого-то  старого кинозала, который сменил мебель на более комфортную а старую и обшарпанную презентовал данному обществу.

Невысокая Анастасия Ивановна взгромоздилась в кресло, принимая подобающий вид, любезно предлагая Рябининой:
-Присаживайтесь, милочка, в ногах правды нет.
И повторила, изображая на лице улыбку — на всякий случай: вдруг перед ней очередной проверяющий из каких-либо компетентных органов:
-Чем могу быть вам полезной?

Татьяна неспешно расположилась на неудобном стуле, не предполагающем долгого рассиживания перед «начальством», повесила сумочку на спинку стула, и смело посмотрела в глаза заместителя.
-Я бы хотела поговорить с вами о бывшем председателе вашего общества Мальцеве Владимире Николаевиче.
-В связи с чем? - насторожилась женщина, захлопываясь, как улитка: вмиг исчезла улыбка, а взгляд принял внимательный слегка иронический оттенок.
-В связи с хищением денежных средств из «Общества обманутых вкладчиков».

-Извините, - поинтересовалась Анастасия Ивановна, - кем вы уполномочены?
-Прокуратурой, - не моргнув глазом выдала Рябинина.
-Вы можете показать свои документы? - пока ещё вполне доверчиво поинтересовалась женщина, восседающая в кресле.
Рябинина старалась не пользоваться своим старым удостоверением, оставшимся у неё после ухода из прокуратуры, но это был случай, когда нужно было нарушить правила.

Анастасия Ивановна долго и внимательно рассматривала удостоверение, пытаясь найти подвох. Сличала фотографию с личностью сидящей перед ней, как она определила для себя «наглой девицей». Татьяна не почувствовала в ней желания идти навстречу, и действительно, женщина заявила нейтральным тоном, в котором время от времени возникали холодные нотки:
-Знаете, Татьяна Владимировна, я Мальцева знала не слишком хорошо... Мы сталкивались с ним изредка — только во время конфликтных ситуаций с вкладчиками. Я, знаете ли всё время работала с народом, так сказать, в самой гуще... А он там — наверху... Общее руководство, так сказать...

-Анастасия Ивановна, возможно, тогда вы посоветуете с кем я могу поговорить из сотрудников, ближе знакомых с семьёй Мальцевых, с его женой Еленой Михайловной? - поинтересовалась Татьяна.
-Мне сложно сказать, - замялась зам председателя, отводя глазки. - Ну, разве что... С Лизаветой или Катериной... Они более близки по возрасту... И с Еленой Михайловной иногда общались... Как мне кажется.

-Тогда, может быть, вы сами сможете охарактеризовать, что это был за человек? - настаивала Татьяна, не желая сдаваться.
В ответ настороженный взгляд и борьба между не хочу и не могу. Это Таню хоть и веселило слегка, но уж точно не устраивало.

-Всё, что я могу сказать по этому поводу, это только то, что Владимир  Николаевич, конечно, немного самолюбивый мужчина (надеюсь вы не станете считать это недостатком?), но его ум, даже в некоторой мере гениальность, компенсировали всё остальное.
-В чём же заключалась эта гениальность, - гася усмешку поинтересовалась Рябинина.
-В работе, дорогуша, в работе, - сразу поняла подвох Анастасия Ивановна. -Мальцев всегда мог разрулить самую сложную ситуацию, погасить любой конфликт.

Татьяну не убедило такое объяснение, точнее сказать она была с ним совершенно не согласна, но вступать в спор с убеждённой в своей правоте женщиной не имело смысла, поэтому она задала ей следующий вопрос:
-Что же произошло? Почему Мальцев поступил таким образом...
Татьяна видела по реакции заместителя председателя, что та ждёт одного её неверного слова, чтобы прервать разговор и выставить "нахальную девицу" за двери, поэтому назвать всё своими словами «украл средства вкладчиков», она посчитала преждевременным: сведения пока были нулевыми.

-Вы имели в виду оставил работу? - подсказала выход зам председателя.
-Можно сказать и так.
-Завистники, клеветники! - выдала явная защитница бывшего начальника.
Глядя на неё, у Рябининой складывалось впечатление, что мадам к этому делу тоже лапу приложила. В ушках зам председателя красовались серёжки с крупными бриллиантами, массивная шея была увешана целым сокровищем: три золотых цепи с крупной, розовой жемчужиной, золотым с инкрустацией крестиком и маленькой, золотой же, иконкой (как видно, её небесной покровительницы).
В общем, полнейшая безвкусица, но при этом весьма дорогая безвкусица. Не похоже было, что мадам бедствует так же, как иные вкладчики, обворованные Мальцевым и иже с ним.

-«Как она не боится демонстрировать всё это на публике?! - подумала Татьяна. -Весь её вид наводит на тёмные мысли».
-А как же хищение в особо крупном размере?! - удивилась она вслух.
-Да какое там хищение?! - сверкнула глазами женщина. -Подставили! Подсидели. Это у нас любят.
Татьяна смотрела на Анастасию Ивановну и удивлялась её артистизму, умению жонглировать словами и всему находить оправдание.

-«Ну чем тебе не народная артистка? - подумала Рябинина, не пропуская мимо ни единого взгляда, ни вздоха, ни звука, восседающей в кресле женщины.
Казалось всё было подвластно Анастасии Ивановне, однако фальшь она скрыть не смогла: та сквозила в каждой её фразе.
«Народная артистка» явно переигрывала, считая, что «навешать лапшу» на ушки «этой девчонке» ей не составит труда.

Татьяне начал надоедать бесполезный разговор, поэтому она огорошила женщину прямым вопросом:
-Если Мальцев такой белый и пушистый, как вы говорите, то почему он  скрывается от следствия? Уволился с работы, не живёт дома, не появляется у следователя, когда его вызывают для дачи показаний...

«Народная актриса» посмотрела на Рябинину, как удав на кролика, но через секунду её взгляд стал почти индифферентным.
-Разве у нас можно доказать, что ты не верблюд? - улыбнулась мадам, делая глазки.
-Можно, - ей в ответ улыбнулась Татьяна. -Если ты, действительно, не верблюд.
-И вы в это верите?! - весьма натурально удивилась мадам.
-Я неоднократно убеждалась в этом.

Анастасия Ивановна кокетливо пожала массивными плечами, явно не разделяя убеждения Татьяны, и произнесла:
-Если бы это было так, то против Мальцева не возбудили уголовного дела, и не взяли подписку о невыезде.
-Даже так? - настало время удивляться Рябининой.
-Да, так, - произнесла собеседница не в силах скрыть своего злорадства.

Татьяна лихорадочно соображала, теряя надежду:
-«Как же тебя раскрутить, актриска ты наша народная? Не хочется уходить отсюда несолоно хлебавши».
-Я слышала, что Владимир Николаевич очень любил молоденьких барышень, - закинула она пробный шар. - Любил одаривать их золотыми безделушками... Как вы думаете, он покупал их на свою зарплату?

Лицо зам председателя начало покрываться бурыми пятнами, а из глаз посыпались искры.
-Где вы набрались этой чепухи?! - вскипела она. - Владимир Николаевич кристальной души человек и он беззаветно любит и предан своей жене! Оставьте эти инсинуации при себе, голубушка! Не пристало такому лицу повторять сплетни... не проверенные сведения!... Извините, я больше не могу с вами говорить: у меня назначена встреча в Администрации Волжского района, а мне ещё нужно подготовить документы...

-Да-да, конечно, - поднялась Татьяна, - не смею вас больше задерживать. У меня самой встреча через час с одной из пассий Мальцева... А я не привыкла опаздывать.
У мадам, только что брызгающей слюной в защиту своего кумира, что называется, отвисла челюсть.
-Спасибо, за ценные сведения, - продолжала издеваться Татьяна. - Не смею вас больше задерживать.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, и, пробурчав, "всего доброго", Рябинина вышла из кабинета председателя. Предстоял ещё разговор с Лизой и Катюшей, хотя уже сейчас было ясно, что Булатовой Наталье тут ничего не добиться.
И ещё одно она поняла: её мысль о пассиях и подарках была верна, иначе бы «народная актриса» так не взбеленилась. И в данном случае аксиома «ищите женщину» оказалась верна.


       Продолжение: http://proza.ru/2016/11/12/898