Дебют в спорте

– Мам, давай быстрей поесть, ребята на улице ждут!
Это я, девятилетний малец, тороплюсь позавтракать. Пацаны вправду стоят под окном и призывно посвистывают.
– Я вам посвищу, дайте ребенку спокойно поесть, сорванцы! – незлобно кричит мать в открытое окно на моих друзей.
На минуту — молчание, а затем все повторяется.
–  Толяй, выходи! – И надоедливый свист.
Я давлюсь, дожевывая последнюю картошку, и пытаюсь вылезти из-за стола.
– Нет, сядь и дожуй, — строго говорит мать.
Тороплюсь, ведь сегодня у нас интереснейшая игра в «муху». Что это такое? А вот что.
     На выбранном ровном участке у нас уже вбит в землю березовый кол. Он не очень толстый, но и не тонкий, а такой, чтобы вибрировал, когда по нему ударишь битой. На этот кол накладывается «муха» — тоже березовый чурбачок размером со спичечный коробок, выструганный в виде стульчика. Стульчик накладывается на кол как бы сиденьем вниз. Затем отмеряется десять шагов от кола, и делается черта на земле — «игровой кон». А между чертой-«коном» и колом с «мухой» на расстоянии двух или трех шагов проводится премиальная черта. Вот и все приспособления, если не считать, что каждый игрок имеет свою биту, которую мы называли шаровкой. Это удобная палка, и каждый изготавливал ее по своему усмотрению.

     Обязательные считалки, их у нас множество. Расчет с помощью считалок выявляет галящего. Тот, кто галит, занимает место на линии кола с «мухой» и внимательно следит за полетом брошенной биты-шаровки. Если бита не долетает до кола, то, по правилам нашей игры, галящий эту биту забрасывает как можно дальше.

     Нас в игре много, и каждый пытается попасть битой по колу с «мухой». Но попасть с расстояния десяти шагов не так-то просто, и промазавший тут же занимает место на черте у кола и ждет случая, когда «муха» «полетит» от меткого попадания по колу. И тут не зевай – беги что есть мочи, хватай свою шаровку — и обратно. Если успеешь коснуться ею кола вперед галящего, ты снова в игре. Он тоже бежит с «мухой» в руках и может метким броском обозначить касание кола, и тогда опоздавший сам становится галящим. А еще хуже, если галящий, изловчившись, поймает летящую «муху»  в воздухе, тогда тот, кто попал шаровкой по колу и сбил «муху», становится галящим.

      Игра в разгаре. Коляй целится в кол с «мухой», и его бита удачно попадает – «муха» взмывает в воздух. Вся ватага бросилась за своими битами. Я чуть замешкался, тем более что моя бита была дальше всех. Галящий Витяй сумел попасть «мухой» по колу раньше, чем коснулся его я. Галить так галить – занимаю место на черте. Биту бросает жирный Борис, он не просто промазал – его бита улетела так далеко, что я определил: это жертва. Следующий по счету – Виктор. Долго целился, бросил – и тоже мимо. Очередь за Коляем. Он в прошлый раз попал и сейчас идет к премиальной черте. Ну, конечно, отсюда и дурак попадет. Коляй как-то зло размахнулся, и удар шаровкой пришелся по середине кола. А это самое удачное место, когда «муха» взмывает в воздух с легкостью. Я бегу что есть мочи, все время следя глазами за летящей «мухой», и уже в падении ловлю ее, чтобы она не коснулась земли. Есть! По нашим правилам галит сейчас Коляй – это после его удара я поймал «муху». И еще одно наказание несет игрок, после удара которого поймана «муха». Коляй становится на четвереньки. Вся команда берет меня за руки - за  ноги, и я превращаюсь в «молот». Приговаривая: «Нашему барину в ж... кол вобьем», – ударяют Коляя «молотом» по пятой точке. Тот от удара делает кульбит через голову. Стоит общий хохот.
– Ну что, еще кон?
– Нет, хорош...
–  Слушайте, пацаны, вы знаете, что стадион начал работать, а в большом павильоне занимаются секции?
– Какие секции?
– Не знаю. Но давайте завтра сходим, разузнаем все. А может, запишемся!
– Ну, пока.
Вся орава разбрелась по домам.

     А город, в котором мы жили, строился буквально у нас на глазах. Только что сняли колючую проволоку, которой был огорожен новый кинотеатр. Мы уже посмотрели там трофейный фильм «Тарзан». Кинотеатр имел два зала для показа кино, коричневый и голубой. После клуба «Строитель», куда мы ходили в кино, новый кинотеатр был, на наш взгляд, шедевром. И вот Коляй говорит, что стадион открылся. Он построен в центре  молодого красивого города рядом с большой площадью. А самое главное (мы, пацаны, уже знаем), что на втором этаже есть самый настоящий спортивный зал с балконами и баскетбольными щитами.

      Долго уговаривать никого не пришлось. На следующее утро собралось нас человек двенадцать. Подходим к дверям павильона, переступаем с ноги на ногу, и никто не решается ее открыть. Но дверь открылась сама, вышла миловидная девушка в спортивном костюме с полуботинками под мышкой, из которых торчали гвозди. Позже я узнал, что это шиповки для бега по гаревой дорожке.
– О, сколько вас здесь! – удивилась она. – Что, записываться пришли? Проходите, не стесняйтесь.
Мы тонкой змейкой просочились в помещение. Широкий коридор, по стенам расставлены скамейки, и никого не видно. Только слышен разговор в комнатах, расположенных напротив. А на втором этаже раздаются звонкие плюхания мяча. Вот бы посмотреть! Но без разрешения не могли.

     Стояли мы, стояли и решили присесть на скамейки. Ждем. Ага, дверь одной комнаты открылась, вышел моложавый мужчина, который сразу обратил на нас внимание.
– Пацаны, а вы что тут делаете?
– Мы... мы...
– Хватит мыкать. Яснее излагайте свою мысль.
– Мы, записаться бы, — пролепетал я.
– А, записаться... Ну, тогда раздевайтесь, вещи и белье положите на скамейку. Придем с тренером и посмотрим на вас. Понятно?
– Да, дяденька!
– Дяденька, – передразнил нас моложавый человек и ушел.
Мы начали раздеваться.
– А рубашку, пацаны, тоже снимать?
– Конечно, слышал, что он сказал: «Вещи и белье на лавку».
– А штаны?
– Вот дурак, конечно,  до трусов.
– Я носки не буду снимать — пол холодный, — запротестовал один из нас.
– Ну и стой в своих носках, вот не запишут из-за тебя остальных, получишь тогда.
Кто-то, съежившись, сидел, кто стоял с готовностью, лишь бы записали — вся компания обнаженных ждала, сама не зная кого и зачем.

     По коридору быстрым шагом прошел тот же человек. Видя, что мы уже готовы к осмотру, прищурил  хитрые глаза.
Вдруг командует:
— Раздеться полностью, — и уходит.
Мы в ужасе. Как, совсем? То есть и трусы, что ли, снять, стоять голыми? Да никогда! Кто-то начал натягивать штаны, кто-то надевал рубаху.
– Пацаны, что вы дрейфите? Мы ведь группой, а не в одиночку, – шепотом уговаривал нас Николай.
 И сам, первым сняв трусы, демонстративно встал, обозначив будущий строй.
Толпа, как по команде, оголилась и пристроилась неровной шеренгой к Николаю. Стоять нам пришлось недолго. Скрипнула дверь, из-за которой раздавался особенно громкий разговор. Вышел стройный, атлетического сложения мужчина. Шеренга голых пацанов подравнялась, скрестив руки на определенном месте.
– А это что за прохиндеи? — человек атлетического сложения сделал шаг назад и в открытую дверь позвал зычным голосом: – Хотите посмотреть голых лилипутов?
В дверях показалось трое мужиков, а вперед вышла женщина. О, ужас! Мы не выдержали такого позора. С криком и визгом строй мигом рассыпался. Мы, хватая белье и вещи, на ходу напяливая их на себя, под хохот взрослых шутников тут же выскочили наружу.

     Только через неделю мы смогли собраться на очередную игру в «муху» и посмотреть друг другу в глаза, испытывая все еще сохранившийся стыд.
Поэтому  в спорт я пришел, когда мне исполнилось уже двадцать два года.