Спи, принцесса...

Королевич, задумавшись, покусывал зубами кончик серебряной ручки, стилизованной под изящное старомодное перо. В его карих глазах, тёмных и глубоких, поблёскивали радужными чешуйками золотые рыбки. «Всё, чего ты только не пожелаешь, наш Господин», - с упоением шептали они.
-Хм, что не пожелаю, значит… Тогда записывайте: девятьсот одну орхидею, цвета нежного девичьего румянца, одно яблоко из сливочного пломбира в шоколадной глазури, бутылку полусладкого шампанского из запасов моего тестя, да, и смените этот чёртов костюм на парадный кафтан из тонкого сукна с бобровым воротником…
-А подарок? – булькнула одна из рыбок.
-Ах, да, конечно! Чтобы придумать?
Королевич начал барабанить пальцем по тонкой металлической крышке стола, при этом перечисляя вслух, пришедшие в голову варианты;
-Котёнка или щенка? М-м…Нет. Может птичку? О, птичка… Канарейка или соловейко, или сова(он негромко гоготнул вслед своему удачному каламбуру), хотя лучше что-то неживое, дорогое и красивое… Придумал! Короче, ещё желаю коробочку из розового гранита, а в ней большое алое сердечко на стеклянной цепочке – классика!
-Будет исполнено, Господин…
***
В просторной комнате, реконструированной и отремонтированной, напоминавшей девичью светлицу времён первых русских царей, стояла огромная кровать, украшенная массивными колоннами из гладкого чёрного дерева. На колонах были высечены сказания о русских богатырях. Очень искусная и дорогая работа, надо заметить… Тяжёлый парчовый балдахин был убран в аккуратные складки, схваченные хрустальными кольцами, а сама комната, будто вздрагивала, в робком и дрожащем свете масляных лампад. Букет из девятьсот одной орхидеи, словно сладкоголосая жилейка, источал медово-пряную мелодию.
Нервничая, Королевич вглядывался в ворох шёлковых простыней и подушек…
Наконец, тихий, по-детски нежный вздох, прервал тишину.
-Милый, - тихо позвала Принцесса.
-Я здесь…
Королевич мягко улыбнулся своей проснувшейся жене, протягивая бокал с шампанским и кусочек шоколадного яблока. Принцесса с восторгом вскочила с кровати и начала кружиться по комнате. Она замерла перед огромным зеркалом в витой медной раме.
Из зеркала ей улыбалась стройная обнажённая девушка лет семнадцати, с длинными волнистыми волосами и сине-зелёными заспанными глазами:
-Свет мой, Зеркальце, скажи, кто на свете всех милее, всех прекрасней и умнее?
А ей зеркальце в ответ: «Ты прекрасна, спору нет! Ты мила, нежна, стройна, но вот что на счёт ума…(в зеркале на один миг отразилось хмурое лицо Королевича, с грозно-сведёнными бровями) так, ни мне о том судить…»
Принцесса вздорно фыркнула и весело бухнулась в открытые объятья мужа, который, легко подхватив её на руки, бережно опустил в воздушный ворох одеял…
Ночь будет долгой…
***
Спустя некоторое время, Королевич вышел за новой бутылкой шампанского, ну и покурить. Этой пагубной привычкой он обзавёлся уже давным-давно, и, ему это очень нравилось, особенно вот в такие моменты.
Серый Волк, спящий у дверей, резко поднял голову. От пьянящего запаха, вырвавшегося из спальни, он только тихо заскулил и, одурманенный, начал тщательно вылизываться.
Уже более девятиста лет, пролетевших почти незаметно, он служил Королевичу и был его другом. Когда-то, именно Волк помог найти принцессу и хитростью оставить своему хозяину, именно Волк помог достать молодильные яблочки, продлившие жизнь Царю, но теперь, когда мир так изменился, Серый мало чем мог помочь со своей допотопной магией. Теперь он, исполняя роль сторожевого пса, просто охранял сон своей зачарованной хозяйки.
Королевич же, взойдя на трон, стал править «долго и счастливо». Он был мудр и справедлив, но при этом, очень боялся старости, как собственной, так и своей очаровательной жены. Найдя одну заморскую Фею (поговаривали, что это она одарила Спящую Красавицу столетним сном), он заключил с ней сделку: пока у него не родится первенец, Принцесса, будет спать в течение всего года, посыпаясь только на одну-единственную ночь, а к утру, опять впадать «в спячку». Королевич и весь царский двор до тех пор не будет, ни стареть, не умирать. Так оно и случилось. Правда, за то время, Принцесса даже не беременела ни разу. Столько раз, с надеждой, придворный лекарь осматривал спящую пациентку, и, лишь горько сопел: «Пора бы уж, Ваше Величество, зажились мы на этом свете…»
***
Королевич порывисто вздохнул. Его руки ещё не остыли и, слегка, подрагивали. В памяти резко вспыхивали чудесные образы: извивающееся девичье тело, слипшиеся от влаги и шампанского волосы, глубокие всхлипывающие стоны, из-за которых удивлённо шарахались аисты за окном…
-Спи, Принцесса, - заботливо шепнул Королевич свернувшейся калачиком любимой и тепло её поцеловал. Нега и слабость моментально заполнили его умиротворённое тело.
***
Светлицу убрали, подвявшие цветы выбросили. Девушку причесали, красиво уложили длинные волосы, надушили тонкими изысканными духами и прикрыли тёмно-фиолетовой шёлковой простыней. На зеркало набросили тяжёлый пыльный парчовый полог, окна занавесили. В комнате стало темно и тихо. На скамье, в углу сидел Королевич, держа во рту тлеющую сигарету, он сжигал пустую упаковку от мефипристона; его сердце билось часто-часто…