So close

Пытаюсь подняться, но ступни скользят по мокрым плиткам полуразрушенного коридора. Слепой свет ламп мигает в такт пульсу. Грязная оборванная рубаха едва прикрывает израненное тело, истрепанные ремни, закрепленные ржавыми металлическими пряжками, сдерживают руки за спиной. Закусываю до крови губы, чтоб не издать ни звука, но я слишком истощена. Выход всегда находился очень далеко и невероятно близко.

Упав на колени начинаю кричать в покрытый плесенью потолок. Пока голос не сменяется хрипом. Пока судорога не отпускает тело. Захлебнувшись собственным безумием, опускаюсь на пол безжизненным грузом. Холодный воздух превращает легкие в огромные льдины, разрывающие грудную клетку.

За секунду до абсолютной тишины возвращаешься он. Проникает иглами под кожу и черными нитями опутывает душу. Поднимает, прижимает к себе и несет обратно в комнату. Снимает лохмотья, опускает в горячую ванну, достает мои руки из воды и прикасается губами к венкам на запястьях. Шепчет, шепчет, шепчет...

Укутав полотенцем, усаживает в потертое кресло напротив белой стены. Начинает заботливо расчесывать мокрые спутанные волосы, напевая нехитрую песенку. Заметив застывшую слезу сразу же стирает ее с лица, проведя тыльной стороной ладони по щеке. Поправив на плечах рубашку и застегнув последнюю пуговку, спокойно выходит из комнаты, оставив дверь приоткрытой.

Сгорая от желания, ждет очередной попытки побега. Предвкушает, как исчерпав всю ярость, я рухну, разобьюсь, перестану сражаться. Задыхаясь от боли буду лежать в нескольких метрах от свободы, прислушиваясь к приближающимся шагам. А дальше — комната, горячая вода и щетка, двигающаяся в такт повторяющейся мелодии. Эта игра никогда не закончится, не так ли?