Нравственные и этические последствия отказа от ком

Нравственные и этические последствия отказа от коммунизма.

«Посеяв там хаос, мы незаметно, исподволь подменим их ценности на фальшивые и заставим в эти фальшивые ценности поверить… Будем подрывать основы народной нравственности, выветривать этот ленинский фанатизм… Честность и порядочность никому не станут нужны и будут осмеиваться… Страница  за страницей на наших глазах будет разворачиваться грандиозная по своим масштабам картина гибели самого непокорного народа не Земле, окончательная, необратимая утрата его самосознания. И лишь немногие, очень немногие будут догадываться, или даже отчётливо понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, вставим их на посмешище, найдём способ оболгать их и превратить в отбросы общества. Вот так мы это и сделаем!

         (Аллен Даллес, 1945 г.)

Ещё на рубеже 80-х – 90-х годов высказывалась мысль (С. Кургиняном, в частности), что отказ от советского строя, от марксизма и коммунизма как основы государственной идеологии и политики, приведёт к крушению не только коммунизма и тех взглядов и ценностей, которые так или иначе с коммунизмом ассоциируются, но и тех этических и мировоззренческих систем, которые считались альтернативными марксизму и даже враждебными ему. 
Я утверждаю, что всё ещё хуже: отказ от марксизма и коммунизма приведёт не только к крушению близких к нему мировоззренческих и этических систем, но и к полному отказу от логики, здравого смысла, добра и справедливости во всех смыслах этого слова, и даже от самих понятий добра и справедливости.
Коммунистическое мировоззрение – не ангельское озарение, спущенное с небес, и не дьявольский кошмар, вылезший из ада. Коммунизм – это часть общечеловеческой культуры, он связан с другими, немарксистскими мировоззренческими и этическими системами тысячами нитей.
Отказ от коммунистического мировоззрения неизбежно означает отказ и от его составляющих, которые, в свою очередь, являются составляющими других мировоззренческих и этических систем, а, значит, под ударом окажутся и эти системы тоже.
Базовой составляющей марксистского мировоззрения в познании природы и общества является диалектико-материалистический подход и стремление к научному, естественно-историческому познанию Мира. Отказ от марксистского мышления неизбежно ударил по всему, что включает в себя научный подход, целостную картину Мира, логику и здравый смысл. Произошла массовая иррационализация сознания, отказ, повторяю, не только от марксистского материализма, но и от идеи прогресса и причинной связи явлений (а, значит, и от личной ответственности за последствия собственных поступков). Мир представляется сегодня обывателю не как целостная система, где каждое событие связано с настоящим и будущим, а как калейдоскопический конгломерат не связанных между собой событий и фактов.
Лишённый системных мировоззренческих подходов, обыватель не может отличить правду от лжи. Он чувствует, что его обманывают, но не понимает, кто и в чём. Появляется состояние, когда обыватель «не доверяет никому и ничему, но при этом верит абсолютно всему». Со смехом и презрением отвергает доводы науки и здравого смысла, но при этом охотно верит в нечистую силу, колдунов, сглаз, порчу, тотемы, «зелёных человечков» и прочую лажу. Даже повальный переход всех в христианство – не есть настоящее христианство, а что-то вроде язычества: свечку в церкви ставят, чтобы боженька «в деле» помог,  вроде как в древности кровавые жертвы местным духам приносили, чтоб удачу на охоте подарили. Лишённый здравого смысла, политической памяти, способности анализировать, сопоставлять и прогнозировать, обыватель не способен к социальному творчеству и с лёгкостью становится пешкой  в руках жуликов и демагогов.
Социально-политической составляющей коммунистического мировоззрения является идея перехода власти в руки трудового народа в форме диктатуры пролетариата. Но это объявлено «тоталитаризмом», и в результате отказа от этой идеи мы получили над нами другую власть – власть узкого слоя сверхбогатой элиты с бандитской этикой, презирающей народ, циничной, жестокой, стремящейся лишь к неограниченно возрастающей прибыли. Их идеал – лишить нас самого необходимого и заставить работать по 16 часов в день за миску похлёбки.
Традиционными противниками коммунистов считаются «демократы» и «патриоты». В политическом плане так оно и есть, но между этими направлениями общественной мысли есть, как я уже писал, точки соприкосновения, и крушение коммунизма неизбежно должно было ударить и по России, и по принципам демократии даже в западном понимании этого слова. Патриотизм без коммунизма будет означать неизбежное ослабление России, военное, экономическое, социальное, культурное, моральное, её подчинение западным державам и транснациональному капиталу, и ситуацию, когда под официальную патриотическую риторику, барабанный бой и рёв потешных авиаэскадрилий над Кремлём лидеры корпораций с криминальным прошлом  при  участии ведущих госчиновников будут продавать Россию оптом и в розницу.
Я уже говорил, и повторю ещё, что никогда в своей Истории Россия не занимала столь достойного места в Мире, как в те годы, когда над Кремлём развевалось красное знамя коммунизма, и никогда не падала так низко, как теперь, когда это знамя оболгано, осмеяно и проклято.
Все годы Советской власти враги социализма на Западе боролись с Советским Союзом и большевизмом в основном под лозунгами демократии, свободы и прав человека. Даже в период «перестройки» противников советского строя обобщённо называли «демократами». Но крушение Советского Союза, социализма, ослабление мирового комдвижения, неизбежно должно было ударить, и ударило, также и по идеалам и практике демократии, свободы и прав человека, причём не только на Востоке, но и на Западе.
В России, например, свобода митингов, забастовок и собраний ограничена таким количеством условностей, что можно говорить о полном запрете любых массовых акций кроме тех, что организованы самой властью или проводятся в угоду ей. Свобода слова и печати ограничена «экстремистскими» 280-й и 282-й статьями Уголовного кодекса, под которые при желании можно подвести (и уже подводят) не только любую критику власти или отдельных чиновников, но и любые рассуждения в марксистской системе координат, любые призывы к социальному равенству, а также любые позитивные высказывания о  коммунизме, Ленине,  большевиках и советском прошлом. А чего стоит хотя бы ОФИЦИАЛЬНОЕ (впервые с времён Сталина и Гитлера) разрешение применять пытки по отношению к «террористам» и «экстремистам». Я уже не говорю о практике выбивания угодных милиции показаний в СИЗО, что вообще стало обычным явлением.
Этической составляющей коммунистического мировоззрения является идея бескорыстия, подвижнического творческого труда на благо общества, коллективизма, солидарности и взаимопомощи, равенства, сострадания  к бедным и обездоленным.
Я уже писал в своих ранних статьях, что дискредитация и всеобщее осмеяние высоких идеалов, их приверженцев, героев и мучеников, ведёт к нравственной деградации общества, к торжеству цинизма и мракобесия, даже в случае если эти идеалы и действия их адептов были в чём-то ошибочны и привели к негативным последствиям.
Вот – бескорыстие. Всегда считалось, что бескорыстие и добро неразделимы, и что любое доброе дело, сделанное с расчётом, из любых корыстных (не обязательно даже денежных) соображений – это уже не совсем доброе дело. И – наоборот: если убийство, например, совершено из корыстных побуждений (например, с целью ограбления), это, согласно советской этике, негласно считалось отягчающим обстоятельством.
А теперь – наоборот: грабитель-убийца встречает понимание (нормальный человек, для себя старается, как все), и, особенно если имеет «крышу», получит «год условно». А мальчишку – комсомольца, который, протестуя против попрания Красной веры, взорвал памятник царю, объявили выродком и подонком и осудили на максимальный срок.
Общепринятым идеалом становится не честный труд на благо общества, а «успех», причём люди считаются тем «успешнее», чем выше их уровень потребления. Причём, не важно, каким путем достигнут этот уровень потребления; человек мог ради этого и солгать, и убить, и украсть, но это пойдёт ему даже в «плюс», особенно, если при этом он напрямую не нарушил закон (если «обошёл» закон, это даже вызовет уважение).
«Можно всё, что не запрещено законом», сказал безумный старец академик Сахаров. Это значит – сняты ВСЕ этические барьеры. Убей, укради, ограбь, изнасилуй – это всё нормально, если в законе нет пунктов, которые ты напрямую нарушил. Этических ограничений нет, единственное ограничение – закон, который, впрочем, тоже можно нарушить, если тебе за это ничего не будет. 
Стоит ли удивляться росту коррупции и корыстной преступности, когда не только за квартиру, но и за модную «цацку» убивают и дальнего, и ближнего, если нравственным идеалом стали на взаимопомощь и труд на благо общества, а «крутость», под которой понимается, во-первых, неограниченное потребление, во-вторых, умение запугать и подавить любого, кто «мешается под ногами».
Человек, работающий ради денег, управляем. Заплатили больше – сделал больше, заплатили меньше – сделал меньше, совсем не заплатили – ничего не сделал. А человек, работающий «за идею», внутренне свободен. Он может и «послать» начальство, если считает, что указания «сверху» вредят интересам дела. Поэтому наши «прорабы перестройки», поборники свободы, (а на самом деле враги свободы) так ополчились в своё время на труд «за идею», который пропагандировала советская идеология. Некоторые (вроде А. Цыпко) вообще договорились до того, что объявили всех бескорыстных «опасными для общества маргиналами», так как «нормальные люди работают только за деньги». Если, следуя этой логике, начать гонения на «бескорыстных», мы получим апокалипсис покруче показанных Стругацкими в повести «Трудно быть богом» гонений на «книгочеев»…
Только что прошло пышное празднование 65-летия победы в Великой Отечественной войне. Если бы меня спросили, почему при техническом и организационном превосходстве врага нашей стране удалось победить, я бы ответил: благодаря советскому строю и коммунистической идеологии. Благодаря, а не «вопреки», как нам сейчас говорят.
Весь советский народ только в одном случае мог подняться за Родину, не смотря ни на что: если всем народом овладеет ЧУВСТВО ОБЩНОСТИ СУДЬБЫ. А чувство общности судьбы может возникнуть, во-первых, при всеобщей этике коллективизма (иначе каждый будет спасаться в одиночку, и, решив, что «немцы всё равно сильнее», постарается приспособиться к оккупационному режиму) и относительном социальном равенстве (иначе богатые и сильные своих детей от армии откупят, уедут за границу подальше от войны, а, глядя на них, и бедняки на всё «забьют», как и случилось в 1-ю Мировую), во-вторых, при доминировании в обществе приемлемой для абсолютного большинства наднациональной и надрелигиозной идеологии, цементирующей разный по этническому и культурному составу советский народ и задающей четкие критерии добра и зла, в соответствии с которыми напавший на Страну враг (фашизм) как раз и является воплощением высшего зла. Такую роль в России может играть только марксистско-ленинская коммунистическая идеология. Замешанная на православии и русском национализме державно-патриотическая идеология такую задачу выполнить не может, что и показал распад российской империи  к концу 1-ой Мировой войны.
Отказ от марксизма и коммунизма привёл к распаду СССР на рубеже 80-х – 90-х годов, но и сейчас, если бы на Россию напал достаточно сильный враг, все бы (за исключением кучки героев) разбежались кто куда, или, взвесив возможные выгоды, пошли бы в услужение к оккупантам. Нечто подобное произошло в Сербии (это с её-то историческими традициями борьбы с захватчиками!), где отказ от марксизма и социализма привёл к распаду Югославии и сделал Сербию беззащитной перед иноземным нашествием.
Впрочем, на нынешнюю Россию никто в обозримом будущем, скорее всего, нападать не будет. Потому что её природные и людские ресурсы, внешняя и внутренняя политика, и без того находятся под контролем западных держав и транснационального капитала, а уже покорённую страну покорять повторно никто не станет. В крайнем случае, заменят нам президента и премьера, да посадят, как Ходорковского, пару глав ведущих корпораций, если те слишком много о себе возомнят.
Важнейшим компонентом коммунистической идеологии является исторический оптимизм, та самая вера в светлое будущее, многократно осмеянная, оболганная, объявленная «бредовой утопией». Но вера в конечную победу общества добра и справедливости даёт силы людям добра отстаивать свои принципы и сносить все жизненные тяготы, ибо если есть надежда не победу добра, значит все усилия и жертвы не напрасны.
А вот теперь, когда нам заявлено, что «оно никогда не наступит», потому что «человек по природе своей дерьмо и скотина, а пытаться сделать его другим – это «тоталитаризм», который есть худшее из зол», у сторонников добра опускаются руки, потому что, если борьба безнадёжна в принципе, то стоит ли напрягаться? Конечно, всегда будут герои, вопреки всему отстаивающие последний рубеж, но защитники последнего рубежа всегда обречены, и их падение – только вопрос времени. Позиция зла, наоборот, усиливается, даже общественное мнение начинает их оправдывать, потому что, если у добра нет будущего, то злодей – и не злодей вовсе, а реалист. Сторонников добра становится всё меньше: одни опускают руки и уходят в себя, а другие сознательно переходят на сторону зла, потому что в Мире, где торжествует зло, это единственный шанс выжить.
Поэтому даже сам факт отказа от коммунистической идеологии исторического оптимизма – это очень весомый чёрный камень на весы добра и зла.
Когда я говорю, что коммунизм есть высшее добро, я должен пояснить, что я под словом «добро» понимаю, потому что, всилу социальной и этической неоднородности общества, под «добром», как и «злом»,  могут подразумеваться, в зависимости от этической системы,  разные вещи, нередко противоположные.
В узком смысле в марксизме добром считается то, что способствует освобождению рабочего класса. Но из марксистской мировоззренческой системы вытекает (хотя в классической марксистской литературе это нигде напрямую не сказано) более общее представление о добре как о ДЕЙСТВИЯХ, НАПРАВЛЕННЫХ НА СБЕРЕЖЕНИЕ ВОЗМОЖНО БОЛЬШЕГО КОЛИЧЕСТВА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЖИЗНЕЙ ВО ВСЁМ ОБИТАЕМОМ МИРЕ, В ТОМ ЧИСЛЕ И С УЧЁТОМ ОТДАЛЁННЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ.
И коммунистическое мировоззрение в наибольшей степени соответствует именно этому принципу. Потому что власть рабочих с бескорыстно-подвижнической этикой – это власть в интересах всего общества, а не только богатых и сильных. И идея равенства и защиты бедных и слабых тоже способствует сбережению жизней, потому что бедные и слабые нуждаются в защите, чтобы выжить, а богатые и сильные сами себя защитить могут, иначе бы они не стали богатыми и сильными. А вот отказ от коммунизма и утверждение людоедской идеологии социального дарвинизма ударит прежде всего по слабым и бедным, которых будут даже специально «гнобить» по причинам, о которых я писал в других статьях.
Коммунизм – это высшая сила добра в Истории, потому что благодаря ему в Мире в целом сбережено гораздо больше жизней, чем когда бы то ни было кем бы то ни было. В ХХ веке существовало мировое комдвижение, и была могучая страна, Советский Союз, провозгласившая коммунизм своей государственной идеологией. И страх перед распространением коммунистической революции заставил элиты западных и даже некоторых зависимых от них стран создать у себя системы социальной защиты, которые сберегли намного больше жизней, чем унесли все коммунистические репрессии вместе взятые. Ради одного этого стоило и революцию совершать, и Красный Террор развязывать. А вот отказ от коммунизма приведёт к тому, что произойдёт даже в идеологии отказ от добра во всех смыслах этого слова, и в людях начнёт преобладать всё грязное и тёмное, что только можно себе представить.
Ведь что такое вообще добро и справедливость? Это инстинктивно понимаемые образ действий и положение вещей, благоприятные с точки зрения интересов той социальной группы, с которой человек себя ассоциирует.
Если человек ассоциирует себя со своим племенем, то в его представлении хорошо то, что хорошо для его племени, а судьба других племён его не интересует. Со своим он поделится последним куском, а пленного иноплеменника съест, потому что этика на него не распространяется, и он воспринимается как элемент внешнего Мира: или угроза, или добыча. Если человек ассоциирует себя со своим государством, это более высокий уровень социальной ответственности. В этом случае «своими» считается всё население страны, без различия рода и племени. Ну, а иностранцы - это, как и прежде, или угроза (нас завоюют), или добыча (будет славный поход и много трофеев!). Ну, и высший уровень – это вытекающее из коммунистического интернационализма ассоциирование себя со всем Человечеством. Вспомните книги и фильмы 50-х – 60-х годов: гранинское «Я отвечаю за всё», евтушенковское «чужого горя не бывает»… Коммунистическая идеология и этика пытались воспитывать  людей именно в таком духе. Да, провозглашаемые принципы не всегда соответствовали действительности, но они, по крайней мере, провозглашались.
Отказ от коммунистической идеологии привёл к крушению всех уровней социальной ответственности и  повсеместному утверждению самого низкого: даже не обывательского «я и моя семья», «я и мои друзья», а просто предельно эгоистического «Я». Ситуация идеальная с точки зрения экономики, рассчитанной на неограниченное потребление, но абсолютно гибельная с точки зрения Человечества в целом. Человек превращается в скотину, стремящуюся лишь к неограниченному потреблению. Все остальные, включая ближайших родственников, - или угроза (ограбит, а самого разберёт на внутренние органы), или добыча (отниму у него – моё будет). В результате родители выгоняют детей из дома, а дети убивают своих родителей. И не для того даже, чтоб собственностью овладеть (как «в нормальном капиталистическом обществе»), а просто чтоб под ногами не болтались и не мешали развлекаться.
Ресурсы общества ограничены, поэтому человек, живущий сверхбогато, тем самым лишает бедных и беднейших самого необходимого. Поэтому (после нашей победы, разумеется) будет установлен безусловный нравственный императив: человек должен ограничивать своё потребление. А на этом основании будет принято положение о верхнем и нижнем пределе потребления – вроде «партминимума» и «партмаксимума» в СССР в 20-е годы, но  для всего населения, а не  только для членов партии. Нижний предел будет означать, что существует определённый набор благ и услуг (жильё, лечение, образование), гарантированное всем людям вне зависимости от их общественной полезности, а также система социальных гарантий, обеспечивающих минимально гарантированный уровень жизни для всех членов общества. Верхний предел будет означать, что ни один человек не должен иметь уровень потребления выше установленного предела (он может быть сколь угодно высоким, но он должен быть). Превышение этого предела будет рассматриваться как преступление и пресекаться самыми жёсткими методами вплоть до расстрела.
Коммунистическую веру в советское время исповедывали не все, но многие. Это всё-таки была государственная идеология, принятая многими и задающая определённые этические критерии.
Отказ от коммунизма не привёл, да и не мог привести к утверждению вместо коммунистических каких-либо других, как говорили наши противники, «нормальных» ценностей: западнических рыночных, базирующихся на протестантской этике, христианских, патриотических, семейных, корпоративных, «общечеловеческих» или каких-либо иных.
Потому что на месте ошельмованной веры не возникнет новая вера. Возникнет пустота. Духовная и интеллектуальная. И если вы со свистом и улюлюканьем растерзали Красное Знамя коммунизма, то не надейтесь, что к вашему триколору будет уважение.
Рыночное общество, основанное на эгоизме и неограниченном потреблении, абсолютно губительно для всего живого на Земле. Если такое общество просуществует ещё несколько десятилетий, оно полностью истощит природные ресурсы, загадит окружающую среду, а потом, в звериной борьбе за то, что осталось, люди просто перегрызут друг другу глотки.
Спасти Россию и Человечество может только коммунистическая революция и утверждение социалистического строя на новой основе. Но беда в том, что воспитанный капиталистическим обществом обыватель с индивидуалистской рыночно-потребительской этикой не способен к восприятию марксизма и коммунистических идей, а массовый протест атомизированных эгоистов, если он возникнет, способен породить только фашизм.
Парадокс в том, что отвергающее предшествующее классовое общество коммунистическая идеология может быть воспринята только в обществе, где сохранились хотя бы остатки традиционных представлений о добре и правде. Иначе обыватель просто не поймёт, чем плох капитализм и почему его надо менять.
Если эта революция запоздает или будет пресечена, то Россия уже в середине 21 века прекратит своё существование не только в качестве единого и независимого государства, но и в качестве географического понятия. Остальное человечество проживёт чуть дольше, но и оно уничтожит само себя к началу 22 века, предварительно исчерпав природные ресурсы и необратимо загадив Землю. Достойное наказание за отказ от святой коммунистической веры! Только бог здесь ни при чём, сами себе могилу вырыли.