Тишина в ночи

С тихим клацаньем в замочной скважине проворачивается ключ, я достаю и кладу его в задний карман джинсов. Берусь за ручку и на всякий случай проверяю, надёжно ли закрыл квартиру. Я быстро сбегаю по ступенькам вниз.
Июньская ночь встречает меня безмолвием. Одиноко светят фонари, собрав вокруг себя ночных бабочек. Насекомые безрезультатно бьются о матовое стекло плафонов, норовя прикоснуться к манящему огню.
Я вдыхаю прохладный, дурманящий воздух июля и неспешно иду. Пока просто вперёд, а потом, потом посмотрим. Шуршит под ногами трава, а дорожка безжизненным пластом асфальта лежит рядом. Там нет кочек, не налипает на кроссовки грязь, но она мёртвая и я, по возможности, стараюсь на неё не наступать.
Плана выходить на одну из центральных улиц не было, но я здесь. Пестрят цветными вывесками магазинчики, кафешки. Некоторые ещё открыты и там гудят шумные компании. Пешеходов уже нет, редкие такси бегают в фонарном свете, унося в ночь своих пассажиров.
Сворачиваю в первую подворотню и меня, почти ощутимо, окутывает темнота. Здесь нет ни одного фонаря. Я останавливаюсь и жду, пока глаза привыкнут к мраку, а когда это происходит, смело продолжаю свой путь.
Выхожу в маленький дворик. Этот заасфальтированный кусочек земли, словно зверёк, запертый в четырёх стенах. Поднимаю голову вверх, ни в одном окне нет света. Люди спят. Тишина, как удар молота падает сверху и становится гнетущей. Я сильно бью по ушам, пусть хоть звон наполнит мир звуками.
Треть своей жизни мы проводим во сне, ещё треть на работе, плюс дорога туда и обратно. Так проходит время, и нам остаются крохи. Что мы успеем сделать?
Я вырываюсь из этих четырёх, подпирающих небо стен, и уже не иду. Не могу просто шагать: все эти кирпичные, бетонные, стеклянные конструкции довлеют надо мной и я бегу сломя голову. Один переулок, второй, потом ещё один такой дворик и вновь переулок…
«Где я? - возникает мысль».
Тяжело дыша после бега, оглядываюсь. Узкая улочка не освещена. Фонари, словно застывшие во времени серые стражи, опустив головы, покорно ждут своей участи. Недвижно стоят высаженные вдоль дороги тополя и ни один листок на их ветвях не шевелится. Тишина, но сейчас она другая. Её можно слушать и наслаждаться. Окружающее безмолвие, словно музыка, наполняя эту ночь смыслом.
Я долго и недвижно стою, наслаждаясь этой поющей тишиной, затем поднимаю голову вверх. Прямо надо мной висит тонкий серп Луны в окружении звёзд. Такую картину невозможно увидеть в центре города. Яркий свет фонарей, рассеиваясь в небе, скрывает эти сияющие точки иных миров от глаз. Ночь должна оставаться ночью, дикой, неукротимой, со своими законами и правилами, которые неподвластны человеку.
Дорога пошла прямо, а я свернул вправо к маленькому искусственному озерцу. Здесь нет каменных плит, и к водной глади я спускаюсь по мокрой от росы траве. Вода встречает меня дерзким холодком. Не принять этот вызов, не могу. Быстро сбрасываю с себя всю одежду и вхожу в воду. Она уже мягкая и податливая, даже немного тёплая. Провожу рукой по водному зеркалу, словно глажу пса и ныряю.
Вновь тишина, но она опять другая. Теперь её наполняют звуки: что-то, сдавленно и натужно поскрипывает, уносятся вверх пузырьки воздуха. Здесь всё совершенно другое, ритмичное и беспокойное.
Я всплываю, чтобы вдохнуть воздух и уже не погружаюсь, а выхожу на берег и сажусь на корточки перед водной гладью. Вдруг становится тоскливо оттого, что рядом нет Лёхи.
Он наверняка сделал бы десяток замечательных снимков. После того памятного похода в лес, друг отснял такой интересный материал, что его пригласили с выставкой в Лондон, потом в Париж. А сейчас он где-то на юге Японии или севере Китая. Я по-доброму ему завидую. Достичь таких вершин и при этом совсем не измениться, дорогого стоит.
Поднимаюсь на ноги, и вместе со мной встаёт Солнце. Первый робкий луч появляется над невысокими домишками далеко впереди.
Вот и всё. Закончилась ночь и дописан рассказ… Ещё одна моя изюминка.