Маринистка

               
       Александр Дмитриевич в советское время, был председателем колхоза «Ленинский путь» на Кубани. Хозяйство было образцовым и Дмитрич, как ласково называли его селяне, гордился своими достижениями, надеялся , что дети и внуки приумножат славу  Кубанской земли- матушки  . Все рухнуло в одночасье, когда распался Союз, и деревня  кособочась,  оседая и охая,   зарастала  полынью и крапивой, на глазах  стала  чахнуть и пустеть. В 90-е годы власть имущих подмяла под себя законы «О землепользовании»   и, не стыдясь народа,   делила меж собой землицу русскую, терзая ее на клочья, как ястребы добычу, отстреливали  друг друга. И вдоль дорог,  как кресты римские с распятыми рабами сиротливо высились  рекламные  щиты, что  девки  продажные,   с крупной надписью: « Продается Земля! Продается Земля!» И пошло, поехало,  было  ясно,   что это надолго.
            Попытки Дмитрича сохранить хозяйство не увенчались успехом и  он организовал свое дело ,изготовлял простейшие механизмы для личных подсобных хозяйств, и тем жил.   Сын его Александр подался в город и  чем- то заведовал в отделе культуры.
    -   Устроился  культмассовиком ,- недовольно   ворчал  отец, которому не нравилось, что сын уехал из села  и занимается пустым делом.
        И вот наступил для отца   долгожданный  день,  Александр  вернулся  в родное село и   основательно занялся фермерством. На радость односельчан построил современную  ферму и стал разводить    породистых  буренок.  Коровами он    занимался основательно, ездил  по  выставкам, по фермерским хозяйствам,  набираясь опыта,  и  о коровах   знал все, или почти все.  Связь с городом он не  прерывал, часто посещал отдел культуры и поговаривали , что он в тайне пишет книгу «  О становлении фермерства на Кубани».
    После   окончания института    я стала работать зоотехником на фермерском хозяйстве Александра  Александровича;  коренастый , физически сильный , с  выразительным , живым лицом, он обладал безошибочным чутьем распознавать  и привлекать к себе людей талантливых, знающих  толк в сельской   хозяйстве.   У него   работали  молодые специалисты,   новаторы    своего  дела,    энергия и инициатива которых  поощрялась  и выражалась в денежных единицах.         
       Однажды он вызвал меня в кабинет и взволнованно ,  заговорщически       выдохнул:
      -Настя, вот видишь,- и он ткнул пальцем  в какую-то бумажку, это оказались условия конкурса, - отдел культуры города объявляет конкурс  на лучший рассказ о море, для  книги маринистики,  призер получает путевку в Испанию. Главное  условие  этого конкурса-  рассказ  о море должны написать женщины.
       -А я- то при -чем здесь, Сан Саныч?, -искренне удивилась  я.
         -Как это при-чем!  Ты интересуешься литературой, поэзией , выпускаешь стенгазету «Фермерство- будущее села». Ты напишешь рассказ о море  и выиграешь главный приз. 
      Я уставилась на него с любопытством , как его любимая, бодливая корова Астра, а он воодушевленно  продолжал:
   -  Главный  приз «Поездка в Испанию» на  десять дней. Представляешь, Настя, ты  и  Испания! Помнишь,  дух свободы  «Гренада. Гренада, Гренада моя» стихи  Светлова:
                Я хату покинул,
                Пошел воевать,
                Чтоб землю в Гренаде
                Крестьянам отдать…
 Испанцы любят русских, в отличие от других народов Европы, они помнят  тридцать шестой год и бескорыстную помощь   наших героев, которые тайно пробирались в Испанию  ,  боролись и погибали за свободу испанского народа.   
 Сан Саныч замолчал, и,долго глядя в окно, о чем-то думал, и лицо его становилось сосредоточенным и жестким.
            Мне, конечно,  хотелось в Испанию ,  я давно мечтала там побывать, но писать рассказ, да еще  о море... В школьные годы я писала  стихи,  рассказы и даже печаталась в    журнале     «Юность», но это  было так  давно.   
     - Я даже не знаю, что такое маринистика,  -убедительно говорю ему.
    - Маринист – это знаток моря, в голосе Сан Саныча  появляются          металлические нотки.
    -Море, Настя ,это параллельный нам мир ,  который полон тайн.  Какая гамма красок, с  его бескрайними  просторами,  с секретами, неподвластными человеку .     Кладезь  вдохновения и  творчества. Вспомни полотно Айвазовского « Девятый вал», какая экспрессия!  Море притягивает к себе человека, словно магнит, не абы  какого , а волевого, смелого и целеустремленного. Человек вышел из водной стихии и каждая  клеточка его тела словно хранит в себе память далекого прошлого и всем существом своим тянется к морским просторам, чтобы вернуться в морскую пучину.
      Сан Саныч замолчал и задумчиво,  долгим взглядом посмотрел  на меня.
        -Нет и нет,- выдохнула я, - какой  из меня знаток моря,- произношу упрямо.-   Да  я на море -то бываю редко, и то, только на пляже.
       -Как это ты не знаешь море?- резко повернулся ко мне  Сан Саныч и мягко  произнес.  - Вспомни, как ты в прошлом году,  девятнадцатого  января на Крещение,  принимала участие в заплыве, организованном администрацией города.
     -Вы  что, издеваетесь надо мной ?  Да!  Забыли, что я после  того заплыва заболела воспалением легких и  месяц провалялась в больнице и чуть не умерла.
     -Ну,  это ты преувеличиваешь, Настя.    Во- первых, ты должна была принять участие  только  в Крещенском таинстве и, как только священник  окропил святой водой,   окунуться в море и одеться . А ты что сделала ?
         - Вместе с другими  поплыла, а в воде у  меня свело  судорогой ногу,-   вспоминая,   шмыгнула я  носом.
            -Настя, в заплыве участвовали  только «моржи», а  ты  разве «морж»?  Ты купаешься в море зимой,  а.? Нет!  Так для чего ты барахталась в холодной воде  до посинения,  и как результат,   простыла. Но зато после...,   отдохнула целый месяц, как в санатории побывала. Поправилась!,- подмигнул мне лукаво Сан Саныч.  - Ты ,Настя, молодец, упорная, настойчивая,  из тебя выйдет настоящий боец!
           - Надо же, боец! А если бы я умерла тогда ?
             -Ты это мне брось , подрывать авторитет священника. Как это ты бы  умерла? Не для этого тебя окропили  святой водой и в такой день!-  при этих словах Сан  Саныч  весело помахал  перед моим носом  условием конкурса, подошел ко мне и слегка приобнял за плечи.
         - Давай ,Настюха ,забудем про заплыв. Я тебе предлагаю освежить память и написать рассказ  про тот случай, когда  ты попала на море в шторм  и  самоотверженно оказывала помощь  нашим буренкам . Помнишь?
        -Да что вы такое говорите! Да  я такого страха натерпелась в той поездке и теперь никаких прогулок по морю , на пушечный выстрел к морю  ни ногой… 
             -Настя ,тебя никто  и не заставляет    бороздить моря и океаны, просто надо освежить память и   написать рассказ,   очевидцем которого была сама.
          -Вспомни Эрнеста Хемингуэя,    он писал свою новеллу « Старик и море» со слов рыбака, а читаешь ее и словно являешься вместе с автором  участником событий,   и  каких событий! Эта новелла  принесла Хемингуэю славу и сделала его  знаменитым и читаемым.          Ты знаешь,  сколько книг. и каких  написал  Хемингуэй?  Нет! А   новеллу «Старик и море» знаешь, ее знают все, читают и перечитывают.  Ах,  как он пишет  в ней о море: « Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа...» Сан Саныч помолчал и весело   сказал:
     -Настя,  пиши,   и я уверен,     у тебя получится лучше.   А приз-то, приз  какой,  путевка   в Испанию!   Это тебе не грамотка какая- нибудь, а  Испания, коррида, матадоры , быки породистые, и ты плескаешься на берегу Средиземного моря и ешь сочные ананасы.  -Иди и подумай, что будешь писать.
  Зазвонил звонок, Сан Саныч взял трубку и,  улыбаясь,  указал мне на дверь.    Я  расстроенная  вышла из кабинета.
            Когда  вспоминаю ту злосчастную поездку , поджилки начинают трястись у меня под коленями  мелкой дрожью и к горлу подступает тошнота. А все это устроил мне тот же Сан Саныч,  он отправил меня    в Турцию на встречу с  коровами, которых выписал из Австралии.
       -Развеешься, присмотришься, отдохнешь, - ворковал  Сан Саныч, -отправляя меня в Турцию,  на  встречу со скотовозом Deneb Prima, на котором везли нам коров ,  словно   провожал  меня на прогулочном лайнере  в кругосветное путешествие.   
         Но все по порядку. Сан Саныч любитель участвовать во всяких проектах,  а уж  что касается его любимого  конька  животноводства, здесь уж он свое не  упустит. Вычитал как - то в газете о   проекте    "Ускоренное развитие животноводства в Краснодарском крае", участие в   котором   давало  сельхозпредприятиям возможность купить  сельхозживотных на выгодных, льготных условиях  с  рассрочкой платежа на два года . Мимо  этого  проекта   Сан Саныч , конечно же, пройти  не смог. Он  выписал из Австралии 20 коров  голштинской  породы и считал, что они лучше приживутся здесь,  в крае,  чем  коровы голландской    или других пород .      Условия перевозки его устраивали, прямая поставка в Россию по морю. Коров отправляли      из   города   Мельбурна  Австралии    в порт  Новороссийск,  на крупнейшем в мире скотовозе   Deneb Prima, перевозчиком скота был итальянец, который    утверждал , что   риск  потерь  животных на его корабле сводится к нулю   и эта поездка занимает всего  три недели. Сан Саныч поверил ему и  терпеливо  ждал, но   прошло уже  три недели, а теплоход только,  только прибывал к берегам Турции, и это  беспокоило   его.  Как  там коровы  переносят море?   И  он принимает   решение   отправить  меня, как зоотехника,     встретить коров  в Турции.   Я долго упиралась, но  Сан Саныч настоял на своем.
Туда  надо было лететь   самолетом ,  что вызывало во мне панический страх.
    -Не трусь, Настюха!- подбадривал меня Сан Саныч, -  это первый раз лететь страшно. а потом привыкаешь.  Пришлось согласиться. Самолетом вылетела   из  Краснодара  в портовый город   Зонгулдак,  где скотовоз Deneb Prima  делал предпоследнюю  остановку .
     В  аэропорту    меня встретил Григорий,  среднего роста весельчак и балагур, друг Сан Саныча, серые  глаза  его постоянно  светились улыбкой. Он сообщил мне , что скотовоз находится в порту и  отправляется в Новороссийск  ближе к  вечеру, документы мои все готовы и у нас есть время посмотреть  город и полюбоваться  окрестностями.   Он лихо вел машину по узким улочкам города  и все время смешил меня, рассказывая забавные истории из своей жизни.  В   Зонгулдаке  Григорий прожил недолго, но уже  освоился, успел изучить историю города  и полюбить его.
          Название города  происходит  от слова  «кусок угля»  и благодаря ему  город  из маленькой деревушки  быстро вырос в центр угольной промышленности. Оказывается это не только  промышленный и портовый  город, но    также  знаменитый курорт. Тенистые леса, море и уголь отражены на зелено-сине-черном символе - флаге города. Вдоль Черного моря растянулись городские  пляжи.  И когда Григорий  вез меня вдоль пляжа, я вспомнила стенд- рекламу в городе Новороссийске,    на которую не обращала  особого   внимания,- « Пляжи Зонгулдака — лучшее место для уединенного романтического отдыха.»   
     Я никогда не была за границей и поэтому  здесь меня  восхищало  все,    мысленно благодарила Сан Саныча  за встречу с Григорием, который устроил мне  незабываемую экскурсию по городу. Чистые улицы, по которым сновали чистые машины разных марок  и автобусы, водители  которых   в белых рубашках  улыбались прохожим  голливудской улыбкой и казалось,   что  они были беспечны и работа им доставляет огромную радость, в отличии от наших хмурых и всегда озабоченных водителей. В  какой-то момент я обратила внимание, что  улицы опустели и с  минарета раздалось зычное пение  муллы,   призывая народ на молитву. Григорий пояснил, что пятикратная  молитва  в день обязательна для  всех   мусульман  и строго выполняется  ими. 
     Проезжая мимо кафе, которых  в городе  множество,  до нас доносились   пряные запахи  свежего хлеба, вызывая аппетит.   Мы зашли в уютное   кафе, под навесом виноградных лоз, где Григорий заказал две порции «be;endi tas kebab;» бараньи куски обжаренного мяса с гарниром из баклажанного пюре и турецкий кофе. Здесь только я почувствовала, что проголодалась. Между столами порхали официанты в восточных нарядах и бесшумно разносили пиццу, на узких дощечках продолговатой формы.  Григорий перехватил мой любопытный взгляд, заказал пиццу и легкий напиток из свеклы. После обеда мы  спустились пешком по извилистой тропинке к пляжу, где море опаленное  знойным солнцем  лениво лизало песчаный берег, на котором в тени шезлонгов нежились отдыхающие. Я впервые наслаждалась экзотикой чужой страны. Время пролетело быстро , день клонился к вечеру  и нам пора было отправляться в порт.
        У трапа Deneb Prima,   расставаясь  с Григорием,  я   в знак благодарности поцеловала его в щеку. Он театрально вытаращил глаза и прикрывая  ладонью  место поцелуя, произнес шепотом:
        - Заклею  поцелуй пластырем  и  буду    хранить его   вечно.
 Я звонко  рассмеялась, состроила  ему рожицу и  весело вбежала по трапу на корабль  и громко нараспев  крикнула:
- Спасибо Григорий  за все, - и помахала  на прощание   рукой.
         Многоярусный  скотовоз   поразил  меня своим  величием, здесь  меня уже ждал  матрос  итальянец, по имени  Франческо  смуглый,  худощавый паренек  с копной кудрявых волос и выразительными, грустными,  карими глазами. Он был приставлен ко мне,   так как   знал несколько  слов на русском языке. Франческо   повел  меня на второй ярус, где я смогла  познакомиться   со своими  буренками, которые стояли в стойлах и спокойно жевали жвачку.  Я  обратила   внимание на содержание  скота,   их кормили  и поили     скотники,   как   на обычной ферме.  Животным  давали много воды  и они выглядели бодрыми и здоровыми. Все складывалось отлично, о чем   я и  сообщила по телефону  Сан Санычу.      
     Вечерело,  теплоход  взял курс к родным берегам. Солнце нехотя пряталось за горизонт, и я любовалась вечерним  морем, которое на глазах  меняло  свой окрас. На морской глади  ослепительные блики, переливаясь всеми цветами радуги,  гасли  в густых сумерках уходящего дня, и  свежий ветер весело носился над волнами, образуя барашки и устраивая веселые гонки на поверхности уже темно- стального   моря.  Мне становилось зябко, и я направилась в  свою каюту, где ожидал легкий ужин   и  чай с лимоном, принесенный  Франческо. После перелета и  прогулки по городу  я быстро  заснула , словно в колыбели, под мерное раскачивание  и  нежные звуки незнакомой  песни.
         Проснулась  я от  толчка , словно невидимая сила пыталась сбросить меня с койки, голова кружилась , к горлу подступала тошнота. У изголовья тусклый   свет ночника подчеркивал оторванность от всего мира  и  меня охватил панический   страх.    
             В каюту постучали и вошел  Франческо, который  быстро , быстро  говорил  по- итальянски: " Sta arrivando una tempesta". Я испуганно смотрела на него и  ничего не понимала.   
    -Шторм, -  произнес он  по –русски  и протянул мне таблетки, это было кстати , так как тошнота  моя усиливалась.
       Страх постепенно стал отпускать   и я надеялась , что  Франческо  пробудет со мной до конца шторма.  Но он взволнованно что-  то пытался мне  объяснить ,  размахивал нелепо руками  вокруг живота, закатывал  глаза, при этом протяжно  мычал , указывая мне на дверь.  В конце концов  до меня дошло,  что  мне  надо   идти  за  ним к коровам ,где одна из    них вот-вот должна отелиться.   
        -Что за бред!  Этого не могло  быть. По условию договора все наши коровы были нетели,  но  Франческо  настаивал и твердил , что корова может погибнуть,    если  ей не оказать помощь, а скотники очень заняты. 
   -А где же ветеринар?- слабым голосом спросила  я. Ветврача  на корабле я видела мельком. Маленький итальянец с землисто –зеленым лицом , с испуганными  большими глазами и орлиным носом,  тенью бродил по палубе, смешно  раскачиваясь и как подбитая птица, нелепо взмахивал  руками.  Видно было, что он первый раз в плавании и плохо переносил качку.   Здесь он оказался случайно ,  заменив своего коллегу , у которого серьезно  заболела  жена.  Моряком ему не быть, - подумала я про себя.
 -Ветеринар в  своей каюте , совсем никакой и судовой врач оказывает ему помощь,- с  трудом  пояснил Франческо.
   Я  поднялась,  от слабости кружилась голова и меня слегка  поташнивало.  Франческо обхватил мою талию  ремнем, взялся за один конец   и мы, словно подвыпившая парочка,  шли пошатываясь по трапу  на второй ярус. Не чуя под ногами опору, почти теряя сознание, я  цеплялась за Франческо , который подхватил  меня,  и как раненого бойца,  настойчиво тащил  наверх. 
     Наконец-то мы добрались до  стойла, в котором одна из моих коров лежала на полу и протяжно мычала.  Соседки проявляли беспокойство  и с   волнением посматривали в нашу сторону. Скотники  стремились не допустить паники среди коров,  успокаивали их   тем, что давали   им корм и воду, отвлекая от качки.
          Я почти вползала  в стойло  , корова  лежала на палубе  и было ясно , что  она вот-вот  должна   отелиться. Очередной шквал ветра   швырнул меня к ее голове, и я увидела ее глаза, полные  страха  и  боли.  Крупная  слеза медленно скатилась   мне на руку.  Пытаясь успокоить корову, я стала гладить ее  и    говорить  нежные слова.    Корова   перестала метаться,  и только время от времени   протяжно мычала.    Я присела   к ней рядом , от  качки  и запахов    у меня кружилась голова. Время тянулось  медленно и нереальность происходящего принимало фантастические формы.  Я пребывала  как во сне, в котором  летела куда-то,  а  потом внезапно падала,  вздрагивая всем телом  в такт качки корабля.   Где я, что со мной  происходит ?   Протяжный стон коровы  возвращает меня в реальную действительность .
   И  тут я  увидела,  как  маленькое живое существо, не смотря ни на что,   всеми своими  силами стремится в этот мир, и  вот уже   показались два маленьких  розовых копытца, а затем и голова   теленка.   Корова поднатужилась,  протяжно выдохнула   и  теленок  появился весь  мокрый в слизистой оболочке , тельце его подрагивало от холода. Скотник  оттащил  его к противоположному  краю,  стойло было тесным и корова могла придавить   теленка, это была телочка.     Я  обтерла     ей  ноздри и губы чистой тряпицей, чтобы слизь    не попала в легкие при  дыхании   и погладила корову , которая  благодарно лизнула мне лицо.   
  Франческо помог подставить к ней  теленка   и   та  с трудом стала облизывать его,  массируя    языком,  разогревая   тельце.   Теленок вздрагивал и качался в такт полыхающей стихии.    Я  смазала пуповину   йодом,  меня подташнивало от влажного воздуха, от запаха навоза,  свежей крови и я осела  в углу загона усталая,  продрогшая и  смотрела на теленка с   вымученным  восхищением.               
  Корова постепенно  пришла в себя от нервного напряжения.  Скотник   напоил ее подсоленной водой, чтобы очистить желудок. Через  несколько  минут   я подмыла ей   вымя,  вытерла  его насухо полотенцем   и  мне предстояло еще надоить теленку  молока, так как    он  был слишком слаб и не мог самостоятельно  сосать.  Сил у меня было мало,  а соски у коровы  тугие и    при качке струйки молока  не всегда попадали в ведерко.  Все двигалось перед глазами и молоко порой фейерверком  разлеталось во все  стороны ,  поливая  мое лицо.   Было необходимо напоить  теленка первым молоком, это молозиво, которое   восстановит  ему  силы  и  иммунитет.  Надоив немного молока, я поднесла  ведерко к мордочке  теленка   и нежно  произнесла:
         - Зорька , Зоренька, пей, -в эту минуту палуба закачалась сильнее и волны с грохотом обрушились на борт,  я вцепилась в ведро ,только бы   удержать эту живительную влагу.    Электрический свет от колебаний, то струился потоком,  то рассеивался на мелкие брызги , сильнее высвечивая стойла с коровами и мне чудилось  ,  что я на корабле  « Призрак», который везет на продажу прикованных цепями  невольников и  протестующий  ропот их голосов  гулом   звенит  в моей голове.
   Меня стошнило и  закружило , завертело и понесло.   И  вижу,   как  я, маленькая озорная девчушка, в белом платьице в горошек,      у речки несу  ведерко с молоком    теленку Борьке. который  на привязи   пасется на лугу.  Увидев меня, он  стремглав  мчится  навстречу,  взбрыкивая задними ножками, норовит  боднуть и кружит, кружит    вокруг меня,  не скрывая радости.    Я внимательно слежу  за его движениями, чтобы он не  выбил из рук ведерко,  опускаю туда два пальца,    и теленок с   жадностью  сосет  мои пальцы  и молоко.   Бабушка,     отправляя  на луг, строго  наказывала  не давать  Борьке   пальцы, так как  он вырастет и будет отсасывать у коровы молоко,  но я уступаю  желанию моего друга, и    это  остается  нашей  маленькой  тайной.  Вокруг  ковром расстилаются  одуванчики    и  солнце  прячет  в капельках росы свои лучики,  а  те,  играя в прятки,  превращаются  в маленькие солнышки ,   сливаются   на лугу в  одно большое солнце -покрывало , которое радует    меня  своим   цветом и  теплом.
           -Настенька, пора домой,- слышу ласковый голос своей любимой бабушки,- солнышко в зените , опять панамку не надела  , голова будет болеть.  Мне так хорошо , когда   слышу  ее голос, и    я   становлюсь невесомой  и лечу,  лечу   к солнцу   на голос  моей   бабушке  Акулины.
      - Очнитесь, очнитесь, издалека  слышу  чей -то каркающий голос и, мне становится холодно   и неуютно.  Я с трудом  открываю глаза ,прихожу в себя, вернее, корабельный  врач приводит меня в чувство.  Надо мной   плывут  тени,  раскачиваясь, как деревья  на ветру,  и протягивают ко мне  свои колючие  ветви,   постепенно они   приобретают  очертания людей, и  я чувствую ,  как меня несут в каюту  , где  врач   поит  крепким  горячим чаем с  лимоном и укладывает   в постель, укрывая двумя одеялами. Я не отпускаю   его руку, засыпая, шепчу,-  Зорька, как там?- врач догадывается, о чём речь, и   весело отвечает:  «Хорошо ! Жить будет!»
       Рядом улыбается   Фернандо,  поднимает  вверх большой палец и добавляет,-  bravo -buono !     ХО-РО –ШО!
  Окончательно  очнулась я,  когда мы уже прибывали  в Новороссийск, шторм утих. Свет утра настойчиво  забрезжил в окне, я смотрела в  даль  и просто наслаждалась    покоем.    В  каюте стало уютно,   у стола  хлопотал Фернандо,  наливая  кофе  ,  весело балагурил  по- итальянски, лукаво поглядывая на меня.
   Зазвонил телефон,  и я услышала  взволнованный  голос Сан Саныча,  он    уже все знал , что со мной  приключилось  на корабле и  участливо ,   мягким голосом  проговорил: «Молодец ,  не  волнуйся, отдыхай».   И мимоходом сообщил, как бы между прочим , что мне с буренками  предстоит еще  несколько дней  побыть   на карантине,  а  за это время  он  решит судьбу   Зорьки.   Проблема заключалась в том, что по накладной  числилось   двадцать коров , и судьба Зорьки была неясна.   У меня на глазах появились слезы, я хотела домой.
Через несколько дней Сан Саныч  очень постарался, дал, кому  надо,  на «лапу», за лишнюю единицу и  отстоял Зорьку .  Все это он мне поведал при встрече,   я всплакнула,  он по- отечески погладил  по  голове и произнес  шутливо : «Не царское это дело!  Ты , Настя- высший класс!»- На машине отвез меня домой, где  нас с коровами ждали односельчане.
   Я не любила вспоминать  эту поездку,   рассказывая о ней, в подробности не вдавалась. И предложение  Сан Саныча  написать об этом рассказ восприняла без всякого энтузиазма.
Через два дня Сан Саныч  вновь вызвал меня к себе и весело спросил:
    -Ну как,  Настя, освежила память?
 Я протянула несколько исписанных листков. Сан Саныч внимательно стал их  читать , я   ерзала на стуле,  порываясь  выйти из кабинета ,но Сан Саныч, как дирижер,  взмахом руки указывал  мне   сидеть.   
 Внимательно прочитав ,он произнес ,- Н-да !-  и подбирая слова ,видно было,   что ему не хотелось меня  огорчать, продолжал:
          -Видишь ли,  рассказ написан реалистично  и убедительно,  но словно  запись в судовом журнале. Твоя искренность завораживает , но чего- то не  хватает,  нет  в нем   изюминки.  Настя,  надо писать так, чтобы энергия души автора  переливалась читателю, как кровь по венам и он, сопереживая  с героем  книги   события ,  ощущал   бы их ,как свой практический опыт, который дан ему как урок. В этом  заключается   талант автора, -Настя ,- это умение проникать в чужие судьбы и переживать их заново, где  чувства героя  и читателя звучат в унисон.  Ты пишешь рассказ, а не документальную повесть.   Этот реализм надо  разбавить художественным вымыслом,  для  интриги   не мешало бы ввести  любовную сцену.
        - Какую еще любовную сцену? Что вам такое взбрело в голову?
   Настя, включи  воображение , - продолжал Сан Саныч ,- советую  добавить вот такой сюжет:
 -Полумрак,    Фернандо ,изнемогая от усталости,  тащит тебя по трапу , силы покидают его и ты выскальзываешь из его дрожащих  рук, и   падаешь вниз   и не куда- нибудь , а в руки   капитана корабля, который проходит в это время  мимо.   Он нежно прижимает  тебя к груди  и  ты открываешь  глаза,  искра  любви в сполохах молний пронизывает вас  обоих.   И этот взгляд, полный   нежности, ты хранишь в душе всю жизнь  и тайно мечтаешь о встрече с любимым.
      И здесь мне представился случай подшутить  над   Сан Санычем.
         - Хорошо, если  нужен художественный вымысел , почему бы вам не оказаться на этом корабле самому.  Вы с зоотехником отправляетесь  на корабль, к своим коровам  и пока все заняты делом, теряетесь  в лабиринте скотовоза, перенимая  опыт ведения хозяйства в экстремальных условиях, и в поисках выхода, при очередном порыве ветра падаете и ломаете себе ногу, рядом оказывается капитан корабля и в сполохах молнии вспыхивает искра вашей любви.   Нежно прижимая  вас к груди, капитан  ведет  в свою  каюту, к  счастью,   она рядом. И целый месяц вы находитесь на корабле с  поломанной ногой, под    пристальным  любящим вниманием капитана и под присмотром  корабельного  доктора.
       Сан Саныч на минуту оторопел,  покраснел как рак, пытаясь что- то сказать,   поперхнулся кофе, закашлялся и,   выпучив на меня свои рыбьи глаза, некоторое время пребывал в молчаливом оцепенении.
       Я похлопала его по спине несколько раз и  с  наигранным  удивлением  проговорила: « И что это вы так  близко к сердцу восприняли эти  объятия с капитаном,-  и  улыбаясь, добавила,- а между прочим ,  капитаном корабля Deneb Prima,  является     хорошенькая  девушка   Лаура Пинаско из Генуи и ей всего 30 лет, и   несмотря на  молодость,  отважно бороздит моря и океаны и  с ней  не прочь  познакомиться многие мужчины разных стран.»
  Я,  смеясь,   быстро   вышла из кабинета,  взмахнув   рукой.
   -Один  ноль в мою пользу, - отметила я про себя и удалилась.
       Через несколько дней рассказ был готов, и отправляя  меня  в город,  Сан Саныч порекомендовал  для большей убедительности  купить   мне наряд  на морские мотивы и произнес: « Ну, с Богом!   Ни пуха , ни  пера!».
     В городе   я забежала  в магазин одежды, где  купила   по рекомендации продавца  блузку в голубую  полоску и юбку синего цвета. Я  чувствовала , что юбка    коротковата, но продавщица настояла на своем, -молодая, стройная , когда еще носить короткие юбки, а  длинные наносишься,- и я уступила.    И в новом наряде    направилась в отдел культуры.
     В приемной    за столом  друг против друга сидели две девушки. Одна высокая блондинка, с копной крашеных волос , с легким макияжем на бледном лице, в черном строгом платье,  низкое декольте   открывало часть груди. Она   сидела нога на ногу , высокие шпильки подчеркивали стройность ног, и   сосредоточенно  раскладывала пасьянс в компьютере.
         Другая, жгучая брюнетка  в легком бежевом платьице, с высокой  пышной грудью и тонкой талией, с полными , ярко накрашенными губами, которые придавали ее лицу выражение  капризного ребенка,  пилочкой  пыталось подпилить сломанный ноготь.
Глядя на  них, я  вдруг почувствовала, как  нелепо выгляжу   на их фоне  в  своих  " морских мотивах".  Но   мои мысли были прерваны вопросом:
-Вы с чем пришли  ? - не глядя на меня , проворковала  брюнетка , продолжая ремонтировать ноготь.
 - Принесла рассказ на конкурс,- произнесла я робко.
 Она оглядела меня с ног до головы  скучным  взором и   проговорила. - И всего лишь?
- И от кого вы?-подняла голову блондинка, по лицу было видно, что  она была разочарована, ей пришлось прервать свое любимое дело.   
- Меня прислал Сан Саныч, и поправилась- Александр Александрович Новиков.
   Девушки рассмеялись, и брюнетка  произнесла нараспев нежным голосом:        -Знаем, знаем кузнеца талантов! И как это  он там поживает,  владелец коровьего царства?
 И  продолжала , строго посмотрев на меня.  - Это очень серьезный конкурс, в нем участвует сама Виноградова , муза председателя  комиссии Иванова, который души в ней не чает. А   чего  стоит восходящее созвездие талантливых поэтесс,  поклонниц  Любимого Игоря, участника жюри, да  и остальные участницы  известные в городе писательницы.
- А  вы    что нибудь  издавали,   стихи  или прозу?-  спросила  блондинка, глядя на меня в упор.
- Нет ,- растерянно произнесла я ,  почти шёпотом.
-  И на что вы  рассчитываете, милочка?- равнодушно   добавила девушка.
         -Надо же,  напишут  что - нибудь  и   туда  же,-  произнесла   брюнетка, поглядывая на свои длинные ухоженные пальцы  и добавила,-  напишут несколько строк и каждый мнит   себя писателем!
-И что у вас там за рассказ?- обратилась ко мне.
-Рассказ о море,- чуть не плача,  ответила  я.
-Тогда вам к Сергею, в отдел прозы , двадцать второй  кабинет, он занимается маринистикой.      
Я вспомнила Высоцкого, который не терпел фамильярности и однажды просто отказался петь  высокопоставленному лицу и на эту тему сочинил песню , где есть  такие слова:
                Меня зовут к себе большие люди,
                Чтоб я им спел «Охоту на волков»
Не дослушав  секретаршу,  я   пулей вылетела из приемной.
         После этого разговора,  к Сергею  идти не хотелось , но   незримый взгляд Сан Саныча…. , решительно открыла дверь  и вошла  в кабинет. 
          За столом сидел  худощавый  парень в кремовой рубашке,  русые волосы на голове смешно топорщились, он  непроизвольно поправлял их  и что-то сосредоточенно   читал ,  делая пометки, внимательно просматривая   бумаги.
Я  решительно  подошла к столу , чтобы положить молча свой рассказ и выйти из кабинета.
 Он  поднял голову и   окинул  меня  дерзким , изучающим взглядом  голубых глаз.  И  встал.
Его взгляд  бесцеремонно блуждал по моему наряду, словно  на мне  была не блузка с юбкой выше колен ,что делало  меня похожей на подростка, а наряд   для подиума  от   кутюрье  Зайцева.
   Я перехватила его взгляд который остановился на моей короткой юбке,   и я вспомнила слова из песни:
                -А пока на море качка и бушует ураган….
          Мне стало смешно, и я прыснула в кулак.
     Как бы спохватившись,  парень представился,- Сергей, - и добавил ,- Сергей Андреевич.
 -Анастасия Петровна,- сухо в тон, произнесла я и подала ему рукопись.
Он взял в руки    папку  и  настойчиво предложил сесть. 
Я  в нерешительности присела на краешек стула и почувствовала , как лицо  мое становится пунцовым от волнения.
Пока Сергей просматривал мой рассказ, я успокоилась и мысленно себя  корила,-  и  что это ты скисла?  -подумаешь, музы , созвездие поэтесс, что они такого    написали, чтобы  так о них говорить?  Что они сделали для  города ? Двадцать первый век, страна задыхается от беспредела,  а  они об этом  ни слова. Кто -то сказал :  «Поэт- это совесть народа»   А  где эта совесть нашего города?
         Другое дело  поэты начала  двадцатого века: Ахматова, Пастернак, Маяковский, Блок,  Мандельштам прошли с честью через горнило и мясорубку революций, оставаясь  выразителями чаяний народа, многие  погибли, отстаивая свою гражданскую позицию во имя России.
             А наши поэты: «Город может спать спокойно! Баюшки- баю!»
 Спи спокойно город, когда бульдозеры вспахивают  на « Малой  » землю  с костьми  воинов,  наших защитников ,  которые  в   суровые годы Отечественной  войны  костями полегли, поливая своею  кровью  каждую пядь священной земли нашего  города , нашей  страны и отстояли ее для нас. А мы что ! Мы покорно терпим и молчим !    Все продано!     Совесть продана!
                Теперь наша Слава погибла,
                Зачем нам и память о ней!
      Мне стало душно, как тогда, в шторм. Я задыхалась от гнева и бессилия. Мне надо  уйти , уйти немедленно.
     В это время Сергей оторвался от рассказа и с любопытством спросил: «Неужели это вы , такая хрупкая девушка  в шторм  сумели   самоотверженно  спасти   корову  и теленка, в таких экстремальных условиях?»
  - Да ! Мне ничего другого  не оставалось, у  меня не было выбора,- сухо ответила я. Встала , порываясь  выйти. 
  -Вы не оставили свой номер  телефона,- мягко  остановил меня  Сергей.- Вас вызовут, чтобы уточнить кой- какие детали рассказа.
 Я продиктовала  свой номер телефона.
   Лицо его оживилось, и на прощание  Сергей , одарив  меня доброй улыбкой, проговорил:
       -До свидания! Я позвоню вам.
 В его голосе я почувствовала  такую притягательную силу нежности , что  волна неожиданной  радости  окутала меня,  и   поражаясь  своей мягкости, я  ответила:
      -До встречи!
 Я вышла на улицу, ничего здесь не поменялось, по заданному маршруту шли троллейбусы, у памятника  Пушкину стайка ребят что-то громко обсуждала, вдоль аллеи цвели каштаны, а я не шла, а летела, и душа поднималась все выше и пела,  ту самую заветную песню зарождающейся любви.
      Мы несколько  раз встречались С Сергеем, уточняя некоторые детали рассказа. И однажды в  обеденный перерыв   он пригласил меня в кафе,
 мы сидели с ним друг против друга и ели блинчики с мясом. Сережа смотрел на меня и глаза его светились тихой радостью, мне в нем нравилось все- и  лицо, и непокорные волосы, и слегка оттопыренные  уши, и как он ест,  время от времени облизывая нижнюю губу.  Мне было уютно сидеть и молча смотреть на  него,  а за окном продолжала  цвести  весна,  увлекая  нас в свои объятия и  кружила, кружила  в танце.   И я вдруг   вспомнила  , что  всегда   жила  в ожидании чего-то, что не могла выразить словами  и теперь  только  поняла,  что ждала его ,Сережу,  своего мужчину, и дождалась.
        Через месяц были подведены итоги конкурса   и опубликованы в газете    «Новороссийский  рабочий».   Определены призеры конкурса, куда я, естественно, не попала. Но мой рассказ был отмечен  грамотой  за содержательный сюжет.
 Сан Саныч вызвал меня в кабинет и, размахивая «Новороссийским рабочим»,   торжественно проговорил:
      - Настя, я поздравляю тебя с первым  успехом ! Для тебя это первая ступень к Олимпу, к Славе! Ты не попала в призеры , но главное,  твоя фамилия прозвучала на весь город  в авторитетной газете   и  вызвала  необыкновенный интерес   читателей к твоему рассказу.
Односельчане,   читая  заметку о конкурсе,  поздравляли  и   искренне  радовались за  меня. И с этого момента, завидев Зорьку, которая превратилась в породистую красавицу, ласково называли Маринисткой. И когда их спрашивали , что это означает, они лукаво отвечали: «Водоплавающая скотина».
Мы с Серёжей  продолжали встречаться и однажды вечером, гуляя по аллее,у  платана , напротив  памятника  Революции пятого года,  он   остановил меня , взял  нежно мои руки в свои,  поцеловал и тихо спросил: «Ты станешь моей женой?»   Меня охватило небывалое чувство легкости и бесконечной любви, я кивнула головой и молча прильнула   к его груди.
       Сан Саныч  не  приветствовал  наши встречи. Он знал Сергея,   и не то   чтобы он ему не нравился,  но не мог даже  мысли   допустить, что Сергей может стать моим мужем  и  увезет меня в город. Эта мысль была ему невыносима. 
 Но  наступил день, когда мы  с Сережей отправились к Сан Санычу объявить о нашем решении.  Я  зашла  в кабинет первой, Сан Саныч   с каменным лицом  посмотрел  в окно  на Сережу, который задержался у  машины и перевел вопросительный взгляд на меня.
      -Я выхожу замуж! -выдохнула с трудом, словно невидимая сила сдавила мне горло.
-Нет и  нет! Никогда , ни за что! -выкрикнул Сан Саныч,- отпрянул от окна, будто увидел  там гремучую змею, которая  пытается  его ужалить.
      - Вы хотите, чтобы я осталась одна? Да! Навсегда, навсегда...
   В эту минуту    распахнулась дверь, стремительно вбежал, улыбаясь,   Сергей и  ходу радостно произнес:
_ Сан Саныч , поздравьте,  мы  с Настей женимся!  Приглашаем на свадьбу. Через неделю   едем в свадебное путешествие,- и добавил,- в Испанию.