Лось

      Едкий запах болота и туча мошкары сделали своё дело. Я, выбитый из сил, брел по зыбкой, мхом покрытой долине, которую мне надо было перейти и выйти на горный перевал. Уже два раза я проваливался в топь, но благополучно выбирался. Недаром мудрый совет своего наставника по охоте я помнил всегда: «Подходишь к болоту, выруби шест, без него на болото ни ногой». Вот и выручает меня шест да ружьё, висящее на груди. Как только моховое одеяло не выдерживает и рвётся, моментально ложусь и по шесту, опираясь на ружьё, ползу от этого проклятого места. Весь взмокший и выпачканный в болотной жиже, в изнеможении я решил передохнуть. Выбрал посуше большую кочку, заросшую багульником, примял его и улёгся на эту мягкую подстилку. Дыхание пришло в норму, перестало стучать в висках.

       И тут я услышал странный звук:  хрюканье или стон –  непонятно,  затем какие-то всплески. Приподнялся - звук стал яснее. Источник его примерно метрах в пятидесяти от меня. Что это такое? Пойти посмотреть?  Представил, что надо топать, а где и опять ползти по болотной жиже эти метры. Посмотрел на перевал – до него рукой подать. Вот и сосны видны на краю болота - это уже твёрдая земля. И останется час быстрого ходу до охотничьей избушки, а там жарко натопленная печь, сытная еда и, главное, нары со свежим сеном – ох, и поспим!

     Чу! Опять хрюканье и  такой жалобный стон. Кто это? Не человек ли? Нет, надо идти. Я сначала осторожно, затем все быстрее и быстрее стал приближаться к месту, откуда шел странный звук. «Ну, наверное, вон за теми кустами разгадаю тайну этих звуков», – подумал я. Обхожу кусты и вижу: из болота торчат рога и часть морды лося.  Животное дышало через ноздри, боясь, видно, открыть рот, чтобы не захлебнуться.
 
     Что делать, как помочь лосю? А может, пристрелить, чтоб не мучился?  Я скинул свой винчестер, заменил патрон с дробью на пулю, прицелился… и тут поймал лосиный взгляд - зверь внимательно уставился на меня... И столько мольбы и страха было в этом взгляде! Меня как током ударило: "Что же я, надо попробовать помочь!" "Раз лось уже не тонет, значит, под ним твердая основа. Надо еще под него набросать валежника". Снимаю ружьё, рюкзак, бросаю на кочку. Достаю из кобуры свой походный топорик, осматриваюсь. Да вот же мощный старый пень. Обрубаю у него стелющиеся корни. На болотах обычно у деревьев корни на поверхности: зачем дереву гнаться за влагой вглубь, её и на поверхности много. Пень поддается, он оказывается мне по силам. Качу его к болотному окну и шестом толкаю под лося. Пень ушел в трясину. Лось тут же понял, что я задумал, и начал копытами искать в воде сброшенный пень. Нашел и встал на него. Из трясины показалась голова, затем шея, и вот уже передние ноги, вытащенные из трясины, уложены на край болотного окна. "Так, дорогой, не торопись, не трать свои силы. Сейчас придумаем еще опору". Лось уже мог повернуть морду в мою сторону, слушая меня, направлял свои уши-локаторы на любой мой звук. Он, явно, поверил в человека.
 На меня нашел какой-то кураж. Я таскал валежник и устелил им площадку под передними ногами зверя, для того, чтобы лось мог найти опору.
                Ну, вроде бы, все. "Давай, дружище! Теперь от тебя зависит, будешь ли ты на свободе". Я свистел, хлестал лося сзади. Лось делал усилия, но чего-то не хватало, для того, чтобы выбраться лесному великану из этой мокрой западни. Всю подстилку лось истоптал своими копытами. Я снова начал таскать все, что попадалось под руку. Удивительно, но лось, как бы понимая, затих. Давал спокойно поднимать его ноги и подкладывать под них ветки, нарубленный сухостой. И вот площадка вроде бы готова.Вторая попытка.
 
              Тут меня осенила идея: "Что, если вспугнуть лося выстрелом? Ведь стоит только чуть-чуть добавить усилия, и он будет на свободе". Я беру свой «винчестер» и, не меняя патрона, под свой истошный крик «Ну, давай, старик!» выстрелил.
 
           Лось, как только пуля вылетела из ствола, мигом оказался на краю злополучного «окна». Еще не понимая, что он спасен, крутанул головой, и облако водяной пыли разлетелось в стороны, создав на миг радугу. Затем оглянулся: в глазах его была радость и благодарность. Я махнул рукой, свистнул и проговорил: «Ну, зачем такая нежность? Живи, друг! Обойдемся без благодарности».