Тревожная ночь

Тревожная ночь
Был летний субботний вечер. К Петру Ивановичу из города никто не приехал: ни дети, ни внуки с правнуками, обычно на-
вещавшие его чаще детей. У него были две уже взрослые дочери почти
пенсионного возраста. Сразу после школы они уехали из посёлка и
приезжали только на выходные и праздники, да и то нерегулярно,
а порой не бывали и месяцами. В последние годы, когда внуки под-
росли и завели свои семьи, дочери стали наведываться с правнуками,
которых Пётр Иванович приучал к охоте и рыбалке, работе в саду и
огороде.
Сам Пётр Иванович служил когда-то срочную службу рядом с по-
сёлком на военной точке, затем остался на сверхсрочную. Потом вышел
на пенсию в звании прапорщика да так и остался жить в таёжном по-
сёлке. Первая жена умерла, когда внуки были ещё маленькие. Вторая
жена была младше его на семнадцать лет и умерла несколько лет на-
зад. Поэтому Пётр Иванович жил один, сам вёл домашнее хозяйство,
которое было немаленьким. Сам управлялся с пасекой, регулярно хо-
дил на охоту и рыбалку, собирал дикоросы, в общем, вёл активный
образ жизни.
Пётр Иванович, не дождавшись гостей из города, посидел некото-
рое время на крыльце, вглядываясь в дорогу, ведущую с автомобиль-
ной трассы к посёлку, растопил печку в бане, накачал воды и пошёл
в тайгу, чтобы наломать пихтовых лапок, благо, что его дом стоял на
краю таёжного посёлка. На протяжении не одного десятка лет он па-
рился только пихтовым веником. Зимой Пётр Иванович ломал ветки
недалеко от посёлка, потому что снег лежал высотой до груди, и отхо-
дить далеко ему было тяжело, а летом уходил далеко в лес, чтобы не
ломать ветки с рядом стоящих с посёлком деревьев. Так было и в этот
субботний вечер: Пётр Иванович пошел за веником по уже натоптанной
тропинке. Одет он был в энцефалитный костюм зелёного цвета с ри-
сунком из серых дубовых листьев. Подпоясался широким офицерским
ремнём с пряжкой, в центре которой была звезда. Такой ремень носили
высшие офицерские чины во время Великой Отечественной войны. На
ремне висел охотничий нож с ручкой из красного дерева.
259
Тропа петляла между деревьев и кустарников. Пересекала так на-
зываемую минполосу (противопожарную минерализованную полосу),
которую обычно прокладывают вокруг таёжных посёлков и даже не
одну. Пётр Иванович пересёк одну минполосу, прошёл по тропинке
через рёлочку, где росли молодые берёзки, осины, лиственницы, ке-
друшки, светлоствольные молодые ясеньки. Молодая ольха так плотно
росла, что ему приходилось в ней прорубать тропу. Но она с такой же
регулярностью зарастала вновь. Выбрался на вторую минполосу и по
ней прошёл некоторое расстояние, свернув на волок, который уходил в
глубину тайги. Зимой по нему местные жители вывозили заготовлен-
ные в тайге дрова. Под ногами чавкала вода, так как он не старался
ступать с кочки на кочку, а шёл по мари уверенным шагом и подсозна-
тельно любовался окружающей природой, подмечая что-то новое, неиз-
веданное, вдыхая запахи пихты, ели, кедра и лиственницы, которые
перемешивались с запахом болотного багульника и ещё множеством
таёжных цветов, растений и лиан. Воздух был насыщен ароматом, кото-
рый нельзя сравнить ни с одним запахом продукта, создаваемого самой
лучшей на земле парфюмерной компанией.
Летом Петр Иванович уходил далеко от посёлка, смотрел, как цве-
тёт и поспевает голубица, красная смородина, шиповник. Как созревает
на лианах дикий виноград и китайский лимонник, как растут грибы.
Бывали дни, когда он, кроме веника, приносил грибы и ягоды в подоле
энцефалитки, в фуражке или карманах.
Так Пётр Иванович шёл по волоку, иногда посматривая под ноги,
чтобы не споткнуться о сушину или кочку, и смотрел, как вполне сухой
на вид мох сжимался под сапогом, и потом, когда переносил вторую
ногу, наблюдал, как вода обтекала сапог по самую щиколотку. Так он
прошёл некоторое расстояние, какое — он и сам не заметил, но по
таёжной охотничьей привычке смотрел под ноги. Старый охотник обя-
зательно посмотрит и вдаль, и впереди себя, да ещё с прищуром. Так
было и в этот раз: Пётр Иванович только поднял голову и увидел, как
впереди, посередине волока, на расстоянии тридцати метров, из травы
на него смотрел хозяин тайги, смотрел и не моргал. Пётр Иванович от
неожиданности резко остановился, да так, что его слегка покачнуло на-
зад. В этом положении он и застыл: одна нога впереди, а другая замер-
ла далеко сзади, впору можно было садиться на шпагат. Пётр Иванович
инстинктивно схватился за рукоятку охотничьего ножа.
Некоторое время он и тигр смотрели друг на друга, и каждый не
делал движений ни телом, ни мимикой. Тигр не производил каких-
либо движений, ни чтобы спастись, ни чтобы избежать столкновения с
человеком. Присмотревшись к тигриной морде, где чётко были видны
радиальные узоры трёх цветов: белого, чёрного и оранжевого, череду-
ющиеся друг с другом, дед заметил грусть или даже боль во взгляде.
Это его немного успокоило. Пётр Иванович вспомнил случай, который
произошёл с односельчанином Борей Гнутым. Охотник встретил тигра
260
в тайге, бросил ружьё и влез на дерево. Когда он туда лез, тигр стянул
с него валенок. Так охотник и просидел на дереве до утра. Ночью тигр
ушёл, а охотник утром спустился вниз, нашёл валенок и ружьё и при-
шёл домой. В тот раз всё обошлось. Пётр Иванович повёл взглядом по
сторонам в надежде найти дерево, на которое можно взобраться в слу-
чае опасности, но рядом стояли небольшие деревца высотой не более
трёх метров. «Да, — подумал Пётр Иванович, — тому охотнику повезло
больше». Большие деревья росли далеко.
Сколько простоял в таком положении Пётр Иванович, он не пом-
нил. Ему показалось, что на какое-то время он даже потерял сознание,
но дар речи потерял точно. Даже если бы кто-нибудь находился рядом,
Пётр Иванович не смог бы позвать никого на помощь. Чувствуя, что
сердце вот-вот выпрыгнет, задыхаясь от подступившего к горлу комка
и видя, что зверь не предпринимает действий, он начал понемногу
успокаиваться. Соединил ноги вместе, но голова ещё отказывалась вос-
принимать происходящее. Пётр Иванович был не из пугливых, и ему
уже не раз приходилось сталкиваться в тайге с тиграми, но этот случай
был неординарный. Как рядом с посёлком мог оказаться хозяин тайги,
ведущий себя непонятно? Это Петра Ивановича пугало и насторажи-
вало. Дед помнил, что тигр не любит агрессию по отношению к себе,
поэтому первое, что он решил сделать, это двинуться в обратном на-
правлении.
Пётр Иванович двигался медленно, переступая ногами и не по-
казывая спины зверю. Если нога упиралась в валежину, то он плавно,
сначала пяткой, затем, чувствуя дерево подошвой, переступал препят-
ствие, а если нога попадала в ямку между корнями или кочками, то он
медленно опускал ногу до того места, где нога твёрдо упиралась в дно.
Только после этого поднимал вторую ногу и переступал.
Как Пётр Иванович оказался на минполосе, он и не заметил. Дед
медленно и тщательно переступал каждый раз, думая, что ему идти
ещё долго, ведь времени от места, где он увидел тигра, до минполосы
прошло очень мало. Посмотрев по сторонам, как только оказался на
волоке, и взглянув на тигриную голову, которую было еле видно из
травы, Пётр Иванович быстрым шагом направился по минполосе, а ког-
да свернул на тропу, пересекающую рёлку, то шаг перешёл в бег. Ветки
деревьев и кустарников хлестали его по лицу, ноги проваливались в
межкочечные ямы. Несколько раз Пётр Иванович запинался о валежи-
ны, падал, затем поднимался и бежал дальше. Остановился он уже на
опушке, перед своим домом, оглянулся назад, опасаясь преследования
хозяина тайги, но понял, что никакого преследования и не могло быть,
так как зверь наверняка ранен или болен.
«Ему надо бы помочь», — подумал Пётр Иванович. С этими мыс-
лями он зашёл в свой двор, присел на крыльцо, отдышался. После
решил идти к местному охотоведу, чтобы сообщить о случившемся. Он
261
направился к дому, где жил охотовед. Когда шёл по улице, думал, что
в случае если охотоведа не окажется дома, то кто сможет помочь не по
компетентности, не по должности, а по зову сердца?
Петру Ивановичу, как истинному любителю и ценителю природы,
не могла прийти в голову мысль о том, чтобы совершить противозакон-
ное деяние, на которое ему позже намекали встречавшиеся на улице
односельчане, типа что он мог пристрелить тигра. Спрашивали, знал
ли он, сколько стоит тигровая шкура, кости, а какое вкусное мясо? На-
мекали, что он мог бы озолотиться на всю оставшуюся жизнь. Но всё
это будет позже, а сейчас он шёл к дому местного охотоведа.
Когда подошёл, то во дворе увидел его джип. От сердца сразу
отлегло. «Значит, дома», — подумал он и смело стал открывать ка-
литку. На скрип залаяли в вольере лайки, но это Петра Ивановича
не испугало. Он знал, что летом в посёлке охотничьих собак держат
в вольерах, а дворовых — на цепи, потому что скот, куры и свиньи
свободно ходят по посёлку. Для настоящих охотничьих собак это
первая приманка.
Пётр Иванович вошёл во двор и крикнул:
— Виктор Филиппович!
Заглянул через ограждение в огород, предполагая, что он может
находиться там, но голос хозяина раздался с веранды дома:
— Кто там?
— Это я, — ответил Пётр Иванович, надеясь на то, что главный
охотовед узнает его по голосу и поэтому ему не придется заходить на
веранду. Он всегда чувствовал себя неуютно в чужом доме, приходя без
приглашенья. Охотовед вышел на крыльцо в махровом халате зелёного
цвета, лицо его было красное. Было понятно, что он только что вышел
из бани.
— Что случилось? — вопросительно посмотрел охотовед на Петра
Ивановича, зная, что тот просто так бы не пришёл.
— Тигр, тигр!
— Какой тигр? — переспросил охотовед.
— Да вот, — начал медленно старик, — пошёл пихтовый веник на-
ломать для бани, а там тигр лежит. Одна голова торчит из травы.
Охотовед оживился. Посмотрел деду прямо в глаза, пытаясь уга-
дать, в своём ли он уме. Хотя ранее за ним этого не наблюдалось.
— Где? — только и спросил охотовед.
— Да метров сто-двести от моего дома. Прямо на волоке лежит. То
ли раненый, то ли больной, — заключил Пётр Иванович.
— Так, понятно, — стоя на крыльце и глядя себе под ноги, произ-
нёс охотовед.
Он знал: здоровые тигры к деревне не приползают.
— Хорошо, — глядя уже прямо в глаза Петру Ивановичу, сказал
охотовед. — Жди меня здесь. Я мигом соберусь.
Он скрылся за шторками, висевшими на двери.
262
Пётр Иванович присел на крыльцо и стал ждать, но ждать ему
пришлось недолго. Буквально через две-три минуты шторки на двери
зашевелились и в проёме появился охотовед в камуфляжном костюме,
подпоясанном широким офицерским ремнём. Сбоку, на ремне, в нож-
нах коричневого цвета, висел охотничий нож. На кончике ножен ви-
села кисточка из кожи такого же цвета. В одной руке охотовед держал
карабин, а в другой — резиновые сапоги, из которых торчали концы
войлочных портянок. Он сел на крыльцо, отставил в сторону карабин
и как заправский солдат быстрым движением рук вытащил портянку
из сапога. Так же быстро обмотал ногу и сунул в сапог. То же самое, так
же быстро и ловко, он проделал со второй ногой. Пётр Иванович стоял
рядом и наблюдал за ним.
— Открывай ворота, — уже вставая, сказал охотовед, обращаясь к
нему. Дальше, понимая уже друг друга без слов, старик подбежал к
воротам и стал открывать их, а охотовед сел в автомобиль. Сразу завёл
его и без прогрева стал выезжать со двора. Когда машина выехала из во-
рот, Пётр Иванович закрыл ворота, подбежал и так же быстро вскочил
в салон автомобиля. Джип резко рванул с места. Из-под колёс машины
полетели мелкие камни, веером рассыпался песок, поднялась пыль.
В машине охотовед сказал, обращаясь к Петру Ивановичу:
— Сейчас по дороге соберем егерей.
— Да, конечно. Вдвоём же не сунемся, — как бы подтверждая сло-
ва охотоведа, произнёс старик.
Сперва подъехали к егерю Лохадырю. Охотовед остановил машину
напротив калитки, не заглушая двигатель, дёрнул за ручку ручного
тормоза, да так, что машина закачалась взад и вперёд, вылез из маши-
ны и прыжком заскочил в калитку. Одной рукой открыл защёлку на
ней. Находясь уже во дворе, крикнул:
— Лохадырь!
— Чего тебе? — ответил Лохадырь, поднимаясь с лавки, стоявшей
на открытой веранде в бане. Баня была тут же, во дворе.
Охотовед уже поднял ногу, чтобы поставить её на первую ступеньку
крыльца, но, услышав голос Лохадыря, раздававшийся от бани, развернул-
ся на сто восемьдесят градусов и пошел прямо к нему. Лохадырь тем вре-
менем подошел к перилам и упёрся руками о них, так что его было видно
только по пояс. По лицу и телу тёк пот, он только что вышел из парной.
— Одевайся, — сказал охотовед, понимая, что это будет долго, про-
должил: — Одевайся, бери карабин и выдвигайся к дому прапора (так
звали в посёлке Петра Ивановича). А я поеду, заберу Медведя (так на-
зывали егеря по фамилии Медведев).
— А что, собственно, случилось? — спросил Лохадырь.
— Потом, — махнул рукой.
После этого он выбежал со двора, сел в машину, и они помчались
дальше по улицам посёлка. За машиной клубился столб пыли. Пацаны,
стоящие на обочине с велосипедами, стали прижиматься ближе к за-
263
борам, опасаясь, что их ненароком зацепит пролетающий мимо джип
охотоведа.
Проезжая по улице, они увидели, как егерь Калашников колол
дрова возле своего дома. Охотовед, заметив его, стал тормозить.
Находясь ещё в машине, охотовед произнёс:
— Да-а, как в баню идти — так он дрова колет.
И вместе с Петром Ивановичем они рассмеялись над точной до-
гадкой.
Остановившись напротив Калашникова, который держал колун,
оперев его о чурку, и смотрел на подъехавший к нему джип, охотовед
высунул в окошко голову и сказал ему:
— Дуй за карабином и поедем с нами!
— А, а! — только и успел произнести Калашников.
— Дуй быстрее, — ещё громче скомандовал охотовед, так как был
непосредственным его начальником и имел на то право. — По дороге
всё расскажу!
Калашников в ответ махнул головой и пошёл к своей калитке.
— Да шустрее! — крикнул охотовед и продолжил: — Да когда ты
перестанешь позорить знаменитую фамилию?
Он всегда прибегал к таким уловкам, чтобы придать ускорение
крайне нерасторопному и гадкому на язык егерю. Это помогало. И в
этот раз шедший было медленно Калашников резко бросился бежать.
Заскочив во двор, бросил, не глядя в угол двора колун, влетел на
крыльцо и скрылся за дверью. Через минуту он появился, держа в ру-
ках карабин, но на крыльце развернулся на сто восемьдесят градусов и
опять скрылся за дверью, выбежал вновь на крыльцо. На голове у него
уже была камуфляжная армейская фуражка.
— Ну, чучело, — только и произнёс охотовед, уже нервничая.
Однако Калашников вновь развернулся и исчез в доме, менее чем
через тридцать секунд он появился на крыльце. В другой руке у него
был свёрнутый армейский бушлат. Когда Калашников выбежал из ка-
литки и направился к машине, фуражка на его голове была надета
набекрень, с повёрнутым в сторону козырьком, а капюшон надетой на-
спех энцефалитки висел на противоположном плече.
— Точно чучело, — произнёс Петр Иванович, также недолюбливаю-
щий его за скверный язык.
— Да я бы его и не взял, — произнёс охотовед, если бы он не по-
пался на глаза. С него толку мало.
В это время Калашников сел на заднее сиденье, и джип рванул с
места.
Когда подъехали к дому егеря Медведева, тот важно прохаживался
по двору и курил. Он был уже после бани, в чистых камуфляжных
брюках и тельняшке. Медведев был флотским и поэтому практически
никогда не расставался с ней. Возле дома охотовед вышел из машины
и, обращаясь к егерю, произнёс:
264
— Санёк, там тигр раненый лежит, надо что-то придумать.
Медведев понял охотоведа с полуслова, подошёл к бельевой верёв-
ке, протянутой через двор, и стал снимать висевшую на ней энцефалит-
ку. Крикнул, повернув голову в сторону своего дома:
— Светка!
— Чего тебе? — раздался женский голос из окна, половина кото-
рого была обтянута москитной сеткой. Внутри дома висели шторы, по-
этому за окном никого не было видно.
— Вынеси карабин!
— Чего, чего? — послышался из окна тот же женский голос.
— Да карабин вынеси, — уже сердясь, крикнул Медведев. Ровно
через шесть секунд на крыльце стояла слегка пухлая женщина. В одной
руке она держала карабин, в другой — камуфляжную шляпу, на кото-
рой была прикреплена москитная сетка. Взяв из рук жены карабин и
шляпу, он молча повернулся и направился к машине охотоведа. Через
мгновение они уже мчались дальше.
Подъехав к дому егеря Сорокина, стоявшего на берегу реки, они
увидели, что двери были закрыты на так называемую «синичку». На-
весной замок висел на скобе, а перекладина была накинута сверху, что
значило, что хозяев дома нет, а дом открыт. Так все делают в лесных
посёлках, где краж не случается.
— Тёть Клав! — крикнул охотовед, обращаясь к соседке егеря Со-
рокина. — Где Сорока ?
— На речке, повёл кота на ужин, — ответила та.
Джип охотоведа направился в сторону реки.
Там на берегу сидел егерь Сорокин, ловил рыбу на удочку. Снимал
пойманного гальяна с крючка и кидал в сторону кота, который сидел
рядом. Кот на лету хватал рыбу и тут же съедал.
Подъехав к берегу, охотовед крикнул Сорокину:
— Хорош баловаться, собирайся, в тайге раненого тигра нашли.
Сорокин быстро поднялся, смотал удочку и спросил у охотоведа:
— Что брать с собой?
— Ничего, только карабин возьми, — ответил охотовед.
Сорокин бегом побежал к своему дому, а следом за ним вприпрыж-
ку бежал кот.
Через некоторое время машина охотоведа с егерями мчалась в сто-
рону дома Петра Ивановича. Когда они проезжали по улице, то увидели
выехавшего из проулка следам за ними на двухколёсном мотоцикле
егеря Лохадыря. Впереди у него наперевес висел карабин. За машиной
охотоведа стоял столб пыли, поэтому Лохадырь переехал на другую
сторону, чтобы меньше на него летело. Таким эскортом они подъехали
к дому Петра Ивановича.
Джип охотоведа остановился у дома прапора, и все разом стали
выскакивать из автомобиля. В это время круто объезжавший на вираже
егерь Лохадырь чуть не задел неповоротливого Калашникова. Лоха-
265
дырь резко повернул спереди автомобиля, подъехал к забору и при-
ткнул руль между штакетинами так, чтобы мотоцикл не упал. При-
держивая правой рукой приклад своего карабина, висевшего на груди,
левой ногой лихо перемахнул через переднюю часть мотоцикла и, как
ковбой с лошади, спрыгнул с двухколёсного коня. Подошёл к сгрудив-
шимся вокруг Петра Ивановича егерям.
— Вот, — показал Пётр Иванович на тропу, ведущую вглубь тайги
от калитки дома.
— По ней метров сто пятьдесят — двести не больше, прямо на во-
локе лежит, — продолжал он.
— Тогда веди, — сказал охотовед.
— Сейчас, только карабин возьму, — ответил Пётр Иванович.
Дед вошёл в дом, достал из сейфа своего «кормильца». Так он
называл карабин «Вепрь». Сейф в доме Петра Ивановича был установ-
лен по всем правилам содержания нарезного огнестрельного оружия.
Карабин он всегда содержал в полном порядке. Недаром сравнивают
женщину, машину и оружие. Все они любят чистоту и смазку.
Пётр Иванович вышел из дому с карабином на плече. Смело заша-
гал по тропе. За ним последовали остальные.
По тропе шли молча, только было слышно чавканье воды под
сапогами.
Когда подошли к месту, где волок примыкал ко второй минполосе,
дед остановился, повернулся лицом к егерям и молча правой рукой
указал вглубь волока, сам вглядывался в сторону, куда была направле-
на его рука, но тигра не было видно.
Лохадырь, шедший третьим, сразу за охотоведом, срезая угол, че-
рез кусты голубичника ринулся вперёд, держа карабин на изготовке, но
не успел сделать нескольких шагов, как над травой, на волоке, на рас-
стоянии не более пятидесяти-шестидесяти шагов возвысилась голова
хозяина тайги. Лохадырь остановился. Охотовед и Медведев обступили
его с двух сторон, а Петр Иванович с Калашниковым и Сорокиным сто-
яли чуть позади.
Некоторое время все стояли молча. До этого момента у егерей
мелькала мысль о том, что, может быть, «Прапор» что-нибудь перепу-
тал, но теперь, видя, как из травы торчит голова тигра, сомнений ни у
кого уже не осталось. Они стояли перед лицом могучего зверя, которого
недаром называют хозяином Уссурийской тайги. Каждый чувствовал в
себе мелкую, кто дрожь, кто оторопь, но ясно было одно: у всех сердце
билось с большой силой.
Охотовед, поборов первое волнение и проглотив комок, подступив-
ший к горлу, понял, что от его квалифицированности зависят дальней-
шие действия. Он посмотрел сначала на Медведева, потом на Лохады-
ря, затем оглянулся и посмотрел на тех, кто стоял сзади. У Калашни-
кова был вид, как будто его только что сняли с огорода, где он стоял
в качестве пугала.
266
Охотовед, держа в левой руке карабин, правую руку медленно по-
ложил на затвор. Видимо, не придумав ничего умнее в этой ситуации,
передёрнул его. От лязга металла о металл по тайге разнеслось эхо.
От этого звонкого, чужого для природы звука вздрогнули даже егеря.
А тигр от этого непривычного грохота подпрыгнул на задних лапах.
Присутствующие теперь могли рассмотреть его. Тем неожиданнее для
всех было то, что передние лапы у тигра висели плетьми. Тигр в таком
положении был похож на кенгуру. Прыгнув на задних лапах, зверь ото-
рвался от земли, но тут же завалился на бок, упал в траву и перевер-
нулся. Было видно, как закачалась трава. Через мгновение появилась
голова тигра, но уже с краю волока.
Побыв в изумлении некоторое время, а затем придя в себя, егеря
разом заговорили:
— Всё ясно, — произнёс охотовед, — он ранен.
— А что дальше?
— Что мы с ним будем делать?
— Сетями его нужно связать, — сказал один из егерей.
— Ага, — возражал ему другой, — он одним движением их порвёт.
— Тогда, может быть, рогатиной придавим к земле, а после свя-
жем, — продолжался разговор.
— Это тебе не маленький тигрёнок, не справимся.
— Где он умудрился лапы себе сломать, да ещё обе сразу, — произ-
нёс, как всегда серьёзно, егерь Медведев.
— Где-то рядом, — продолжая его мысль, сказал охотовед, — но
речь сейчас не об этом. Нам необходимо спасти раненого зверя. Вот
наша первостепенная задача. А как это сделать, давайте думать вместе.
— У тебя не завалялся патрон со снотворной ампулой? — спросил
Медведев, обращаясь к охотоведу.
— Да я и сам уже об этом думал. Если бы была, проблема бы сей-
час решилась.
— А я сколько раз говорил, что необходимо иметь такие патро-
ны, — съязвил Калашников, до этого молча стоявший рядом.
— Сейчас не об этом, — махнул рукой охотовед.
Всё это время, пока люди стояли и разговаривали, размахивая
руками, тигр смотрел на них. Ни один мускул, ни один волосок не
шевельнулся на морде зверя. Он лежал и ждал, что приготовят ему
люди: пристрелят или помогут выжить. О последнем и шла речь между
егерями, которые по долгу службы обязаны были оказать помощь по-
павшему в беду зверю.
— Надо в город звонить, чтобы выезжала группа из управления, —
сказал охотовед.
— Да пока она приедет, тигр уже уползёт, — опять съязвил Калаш-
ников.
— А ты для чего здесь? — ответил ему Медведев — Будешь стоять
и охранять.
267
— Да не ссорьтесь вы, — оборвал их охотовед и продолжил: — Дей-
ствительно, пока приедет группа из города, пройдёт много времени.
Поэтому наша задача, чтобы тигр не только не уполз, но и тем более
не погиб.
— Ночь уже приближается, — произнёс Петр Иванович, молчав-
ший до этого, — надо вокруг тигра, на безопасном расстоянии, развести
костры. Между кострами натянуть рыболовные сети, чтобы тигр не-
заметно не смог отползти. Наверняка у вас есть конфискованные. Да
и в случае если тигр вдруг предпримет попытку прорвать оцепление,
стрелять только вверх, а не на поражение.
— Дед дело говорит, — произнёс охотовед.
— Да, само собой, — почти вместе произнесли егеря. Все были со-
гласны с его предложением.
— Так, — произнёс охотовед, беря инициативу в свои руки, — дела-
ем следующим образом: я еду и звоню в город, объясняю обстановку ру-
ководству, пусть они принимают решение. Если группу отправят, тогда
я заеду к лесничему. Пусть поднимает на подмогу своих лесников. Ещё
я позову тогда пару-тройку охотников нам в помощь. А вы в это время
по всем сторонам вокруг тигра разжигайте костры. Будьте осторожны,
близко к нему не приближайтесь и следите, чтобы он из кольца оце-
пления не выполз и не повредил себе ещё что-нибудь. И, уже обраща-
ясь к егерю Медведеву, произнёс:
— Медведев остаётся за старшего!
После этих слов Виктор Филиппович направился в сторону посёл-
ка, а Медведев уже на правах старшего обратился к деду:
— Ты как, Пётр Иванович? С нами или домой пойдёшь?
— Да, конечно, подсоблю, — ответил дед, глядя на тигра, который
также смотрел на него. Глаза их встретились, и, как показалось Петру
Ивановичу, взгляд зверя был почти родным, близким. Между ними про-
изошёл какой-то визуальный контакт. Тигр, видимо, понял, что этот
невысокий, крепкий и совсем немолодой человек искренне желает ему
помочь, а человек, в свою очередь, искренне желал это сделать.
Прервал визуальный контакт человека и зверя командный голос
егеря Медведева.
— Лохадырь и Пётр Иванович заходите с правой стороны, а я с Ка-
лашниковым захожу слева. Разведём по три костра с каждой стороны,
а там посмотрим. Разводите примерно на равном расстоянии друг от
друга. Да соблюдайте все противопожарные меры предосторожности.
Хотя вокруг зелёнка и воды на мари много, но тем не менее, — в за-
ключение предупредил егерь.
После этих слов все пошли в указанных направлениях. Когда нача-
ли ломать сухие ветки, то Пётр Иванович остановился, осмотрел сухие
пни, валежины, сухостой и сказал так, чтобы слышали все:
— Я сейчас мигом сбегаю домой, принесу топоры, а то мы без ин-
струментов ничего не сделаем.
268
Пётр Иванович побежал бегом, чтобы быстрее вернуться назад. Он
боялся оставить надолго, без своего личного присмотра, тигра, чтобы
егеря не пристрелили зверя. При попытке к бегству или ещё из-за чего-
нибудь.
Когда дед пошёл в сторону посёлка, то тигр как-то встрепенулся,
посмотрел в сторону удаляющегося человека, потом в сторону окружаю-
щих его людей. Он попытался даже приподняться, но опять завалился
на бок и уже больше не пробовал совершать какие-то движения. Видно,
силы у него иссякли.
Калашников тем временем перестал ломать ветки, вздохнул и с
сожалением произнёс:
— Сейчас бы сюда гору автомобильных покрышек, что валяются
вдоль трассы, на всю ночь бы хватило.
— Ты ломай ветки, рационализатор, — произнёс, не отрываясь от
работы, Медведев. — Как ты их сюда привезёшь? Марь кругом, на себе
потащишь от дома прапора? Да пока соберёшь их, ночь кончится.
— И то верно, — опять вздохнул Калашников и продолжил ломать
ветки.
Прибежав домой, Пётр Иванович сразу пошёл в сарай. Там взял
один топор, второй, третий — больше не было. Топоры были разных
размеров. Дома он их использовал при столярничестве. Он подумал,
что этого может быть мало. Ещё взял ножовку, висевшую на гвозде.
Самую большую, с крупными зубьями, как на пиле-двухручке. В на-
роде её называют «Дружба-2». Дед использовал ножовку в подсобном
хозяйстве, так как двухручки у него не было. Да и в паре пилить ему
было не с кем. После этого Пётр Иванович так же резво побежал по
тропе вглубь тайги.
Когда он прибежал на место, то там уже лежали ворохи сучьев. Ло-
хадырь с Медведевым уже разводили костры. Как истинные таёжники
они использовали для этого только подручные средства: срезали с берё; -
зы кору, положили под сучья, а затем наломали маленьких веточек и
настрогали «смоляка» с пней, стоящих рядом. Это всё положили сверху.
Ну, а после этого чиркнули спичкой и подожгли кору. Она, разгоревшись,
подожгла смоляк, который, надо сказать, горит хорошо и долго.
Пётр Иванович раздал всем топоры. Калашников при этом взял
самый маленький. Дед с пилой сразу пошёл пилить сухостой. После
того как дерево падало, он распиливал его на куски размером до одного
метра и стаскивал в кучу.
Когда дед вернулся, тигр отреагировал на это несколько эмоцио-
нально. Открыв пасть, не то зевнул, не то улыбнулся, обрадовавшись,
наверное, появлению своего возможного спасителя. А Пётр Иванович,
мельком взглянув на тигра, увидел, что он лежит на том же месте, и
на душе стало легче.
Когда несколько костров уже горело, люди сели возле них, пере-
говариваясь между собой.
269
Калашников произнёс с сожалением, да так, чтобы все его слышали:
— Я даже поужинать не успел из-за этого тигра.
— А что, — сказал Пётр Иванович, — костры зря гореть будут? У
меня дома есть котелки. Принесу и найду, что в них положить.
— О, давай! — сразу оживился Калашников.
— Ну, я схожу? — обратившись уже к Медведеву, как к старшему,
спросил Пётр Иванович.
— Да, конечно, и веселее сидеть будет.
— Вот-вот, — обрадованно крикнул Калашников, — и прихвати
самогонки.
— Ты везде выгоду ищешь, — сказал Медведев. Но дед уже шёл в
сторону посёлка и не реагировал на их перепалку. Он и не собирался
нести никакой самогонки. Да и в доме у него её никогда не было.
Охотовед, вернувшись в посёлок, сразу помчался на джипе к един-
ственному в населённом пункте спутниковому телефону-автомату. Кро-
ме него и рации, другой связи с внешним миром не было.
Позвонив руководителю «Охотнадзора» и объяснив ситуацию, он
услышал команду: тигра, во что бы то ни стало, сохранить. Группа
охотоведов сможет прибыть не ранее чем утром, так как от города до
посёлка приличное расстояние. Более того, был уже субботний вечер,
и все охотинспектора, которые не в командировке, отдыхали дома. Их
необходимо было ещё собрать и снарядить в путь.
После этого он подъехал к дому лесничего и посигналил. На звуко-
вой сигнал вышел лесничий, подошёл к машине охотоведа и спросил:
— Что у тебя случилось?
Весть о том, что в лесу что-то случилось, уже облетела весь посё-
лок. Раз егеря мечутся по улицам — значит, что-то произошло.
— Да там тигр раненый лежит, — начал охотовед.
— Где? — перебил его лесничий.
— Напротив дома «Прапора», — продолжал охотовед, — метров
двести в сторону трассы.
— Во-о, дела, — протянул лесничий.
— Я позвонил в город, руководство сказало, чтобы, во что бы то ни
стало, сохранили зверя. Если можешь, подежурь со своими хлопцами
в оцеплении. Мои уже там. Разводят костры по сторонам вокруг тигра.
А я поеду на кордон, соберу конфискованные сети. Мы натянем их
между кострами.
— Так он ранен? — спросил лесничий.
— Да чёрт его знает. Передние лапы перебиты или переломаны.
Прыгает, как кенгуру, и падает, — закончил охотовед.
— Большой? — только и спросил лесничий.
— Да нет. Двух-, трёхлеток, не больше, — ответил Виктор Филип-
пович.
— Да, конечно, — встрепенулся лесничий. — Я сам пойду и, кого
смогу, подниму.
270
После этого джип охотоведа рванул в сторону кордона, располо-
женного на расстоянии одного километра от посёлка.
Лесничий вошёл к себе в дом. Оделся быстро. Он привык уже к
таким сборам. Когда возникает пожароопасный период в тайге, то со-
бираться приходится также быстро. На этот случай всегда стоит тревож-
ный рюкзак. Егеря в таких делах всегда приходят на помощь лесникам.
Ведь они защищают одно целое — природу. Только одни — флору, дру-
гие — фауну. Огонь может уничтожить и то и другое, а старые тради-
ции и взаимовыручка ещё сохранились в таёжных посёлках: приходить
друг другу на помощь.
Одевшись, лесничий подумал: «Кого взять с собой? Сегодня суббо-
та. Все уже после бани, могли принять и на грудь. Ладно, посмотрим».
Когда он вышел во двор и направился к машине, из бани, со сторо-
ны огорода, вышла жена. На ней был длинный яркий махровый халат,
на голове — красное полотенце, завёрнутое, как чалма, лицо сливалось
с полотенцем.
— Ты куда собрался? — увидев в руках мужа карабин, спросила
она.
— Там раненый тигр. Возле посёлка лежит. Начальство из города
команду дало, чтобы сберегли до их приезда.
— А что, егеря сами не могут справиться? — уже со злостью ска-
зала она.
— Значит, не могут, — сказал, как отрезал, лесничий и пошёл в
сторону своей машины.
Расстроенная жена ушла в дом, а лесничий поехал к наиболее бла-
гонадёжным лесникам, которые не подведут в ответственную минуту.
Работа предстояла опасная. Никто не знает, что на уме у зверя. Лесни-
чий знал о том не понаслышке: на руке у него был шрам от когтей этой
большой и дикой кошки.
Когда охотовед вернулся к оцеплению, вместе с ним шли несколь-
ко местных охотников. Впереди и сзади у каждого висели большие
рюкзаки, как у парашютистов сумки с парашютами. В рюкзаках были
рыболовные сети. По кругу горели костры. Было темно. От зарева ко-
стров освещался внутренний круг, поэтому тигра было видно как на
ладони. Он продолжал лежать. Из травы торчала только его голова,
которая поворачивалась то в одну, то в другую сторону.
Когда сетки на шестах были уже растянуты между кострами, стало
видно, как со стороны посёлка цепью приближаются несколько светя-
щихся точек.
— Это кто? — поинтересовался один из егерей.
— Это лесники, идут к нам на помощь, — ответил охотовед.
— Да тут скоро вся деревня соберётся, — сказал Калашников.
— Не соберётся, — оборвал его охотовед.
Шедший впереди лесников лесничий, подойдя к оцеплению, вос-
кликнул, показывая на два котелка, висевших над костром:
271
— Да, вы тут хорошо устроились!
— Сколько тут торчать — неизвестно, поэтому нам паёк не поме-
шает, — ответил охотовед и продолжил: — Народу много собралось,
может, на две смены разделимся? Одни будут караулить тигра да
за кострами приглядывать. Другие — отдыхать дома. Затем поме-
няемся.
— Да зачем? — возразил ему лесничий. — Что одну ночь без сна
не выдержим? На солонцах, наверное, все сидели, и не по одной ночи.
«Действительно, на солонцах сидели все. Там не уснёшь, а если
уснёшь, то или прокараулишь зверя, который придёт на солонец, или
свалишься с лабаза, который обычно расположен на дереве, на высоте
пятнадцати-двадцати метров от земли», — подумал охотовед и махнул
рукой.
— Лесники, тогда растягивайтесь по одному к каждому костру, —
сказал он. Там уже находилось по егерю и местному охотнику.
Лесничий принёс маленькую бензопилу и стал ею спиливать су-
хостой и распиливать его на части. Другие лесники, егеря и местные
охотники помогали ему. Кто-то придерживал хлыст с одной стороны, а
кто-то подхватывал отпиленные части с другой, так что кусок дерева
не успевал долететь до земли. Дрова относили, складывали в костры
и рядом с ними. Работа кипела дружно и споро. Таёжные люди знали,
что делать, и выполняли её без всякой команды.
Лесники переходили от одного костра к другому, оставаясь по од-
ному у каждого.
— Пётр Иванович! — произнёс охотовед, уже обращаясь к деду,
находившемуся как раз на противоположной стороне круга: — Может,
домой пойдёшь, отдохнёшь. Возраст у тебя не детский!
— Да, что ты, — возразил ему дед, — нашёл от чего устать.
— Ага, — тут же вмешался в разговор Калашников, — он от десяти
баб не устанет.
Вокруг раздался громкий смех, эхом разнёсшийся по всей мари и
дошедший до сопки, находившейся от них на расстоянии полутора —
двух километров на противоположной стороне реки.
— Ладно, — сказал охотовед, присаживаясь на валежину возле ко-
стра, — только сильно не шумите, а то зверь и так, наверное, находится
в шоковом состоянии.
Возле одного костра сидели Пётр Иванович, Калашников и один
из местных охотников. Калашников невзначай спросил деда:
— А, что если окажется, что зверь ранен ружьём, что будешь де-
лать?
— Ничего, — ответил тот.
— Как ничего? Ты его обнаружил первым?
— Да, я.
— Но тогда и спрос с тебя будет.
— Не будет. Правоохранительные органы разберутся, — возражал дед.
272
— А не проще было добить его. Шкура-то ого-го сколько стоит, — не
унимался Калашников.
— Отстань, — только ответил ему Пётр Иванович и отошёл к дру-
гому костру.
Через два часа после прихода лесников со стороны поселка стали
приближаться два огонька.
— Неужели уже приехали? — раздался чей-то голос.
— Ага, на ковре-самолёте прилетели, — с иронией сказал другой.
По мере приближения стало видно, что к ним идут два подростка.
Каждый нёс в руке по пакету, а за спиной были рюкзаки.
Когда подошли ближе, все узнали сына егеря Медведева и племян-
ника егеря Калашникова.
Увидев сына, Медведев спросил:
— Что вас сюда принесло?
— Мамка послала с харчами, — ответил тот. — А то, сказала, батька
с голоду ноги не потянет.
Подошёл и, передав пакет отцу, стал снимать с себя рюкзак. Стоя-
щий рядом приятель вертел головой и не знал, что делать. Его бабуш-
ка, мать егеря Калашникова, сказала передать продукты лично в руки
её сыну. На помощь пришёл сам Калашников и крикнул ему:
— Рыжий! Я здесь! Иди сюда!
Паренёк быстро направился к дяде.
Егерь Медведев, расстелив на кочке газету, стал выкладывать на
неё продукты, принесённые сыном. Сначала достал булку хлеба, за
ней банки с тушёнкой, рыбными и домашними консервами, колбасу,
сыр.
— Мужики, подходите. У кого есть ножи, открывайте банки. Будем
подкрепляться! — обратился он ко всем присутствующим.
Мужики обступили егеря. Стали ножами открывать консервные
банки. Медведев, бросив на траву пустой рюкзак, встал на него коленя-
ми и резал хлеб. Все подходили и ели по принципу шведского стола.
Каждый брал кусок хлеба, накладывал на него что-нибудь из банок и
отходил. Все переговаривались, шутили и смеялись вполголоса.
Сын Медведева неморгающим взглядом смотрел на тигра. Было по-
нятно, что четырнадцатилетний подросток впервые видел перед собой
живого хозяина тайги.
— Батя, можно я останусь? — обратился сын к отцу.
— Я даже не знаю, — ответил тот. Ему хотелось, чтобы сын был
с ним в этой большой мужской компании. Проведённая ночь у костра
пойдёт ему только на пользу. Он посмотрел по сторонам в поисках охо-
товеда, а когда увидел, то взгляды их встретились. Охотовед без слов
понял старого егеря и сказал:
— Пусть остаётся. Он смышленый парень. Да и замену готовить
нам уже пора. Вот только… — и повернулся в сторону, куда ушел пле-
мянник Калашникова.
273
Все смотрели в ту же сторону и увидели такую картину. С одной
стороны у костра сидел на корточках Пётр Иванович и подкладывал
в костёр дрова. В противоположной от костра стороне также на кор-
точках друг против друга сидели егерь Калашников и его племянник.
Оба что-то тщательно уминали, доставая из рюкзака и быстро пере-
жёвывая.
— Пётр Иванович, извини меня, конечно, — обратился охотовед к
деду. — Твой дом самый ближний. Если можно, то сходи принеси воды,
а то всухомятку у мужиков кусок в горло не лезет. Маревую воду пить
не хочется. Заодно пацана отведёшь до посёлка.
Он показал рукой на племянника Калашникова.
Когда охотовед обратился к деду, Калашников с племянником пе-
рестали жевать и одновременно повернули головы в его сторону. Лица
их замерли. Было видно их раздутые щёки.
Все егеря, лесники и охотники сгрудились вокруг Медведева и его
сына. Калашников с племянником находились в противоположной сто-
роне.
После слов охотоведа Пётр Иванович поднялся и пошел к тропе,
ведущей к его дому. Проходя мимо подростка, он бросил ему на ходу:
— Пошли!
Племянник Калашникова последовал за ним.
Сам Калашников тем временем поднялся с корточек. Держа рюк-
зак в руках, сделал полукруг вдоль костров. Подошёл к мужикам и
вяло стал доставать содержимое из рюкзака и выкладывать на газету,
что расстелил Медведев. Но на него уже никто не обращал внимания.
Все были заняты своими разговорами, однако не забывали наблюдать
за тигром. А он опять жалобно посмотрел на удаляющегося Петра Ива-
новича.
Когда дед, а за ним подросток вышли на опушку леса перед его
домом, то увидели местных женщин. Поодаль от них стояла группа
молодёжи. Некоторые — парами, подростки помладше — держа в руках
велосипеды, а кто постарше — сидели на двухколесных мотоциклах.
Только дед вышел на опушку, как женщины и молодёжь сразу
обступили его и стали расспрашивать. Пётр Иванович, обычно в жизни
неразговорчивый, был немногословен.
— А где мой сын? — спросила жена егеря Медведева.
— С отцом остался, — буркнул дед, проходя мимо и не останавли-
ваясь.
— Тигр большой?
— Как он себя ведёт?
— Не кидается на наших мужиков?
— Что собираетесь с ним делать?
Раздавались в след Петру Ивановичу вопросы женщин.
Дед остановился, понял, что бабы от него не отстанут. Повернув-
шись к ним, сказал:
274
— Завтра приедет спецбригада и увезёт тигра в город. Мужики бу-
дут стеречь зверя, пока за ним не приедут.
Больше он ничего не сказал и пошёл к своему дому.
— Тогда гуляем, бабоньки. Мужиков до утра не будет, — сказала
одна из женщин.
Все дружно рассмеялись. Другая, постарше, вторила ей:
— Твой с карабином прибежит, завалит и тебя, и «секача» твоего.
После её слов раздался громкий женский смех.
Пётр Иванович вошёл во двор. Взял из-под навеса две двадцати-
литровых канистры. Из колодца достал воды. Наполнил канистры и,
держа их в руках, пошел на опушку леса. Женщины стояли ещё там.
Они продолжили задавать вопросы:
— Как они там?
— Не нужно ли им что-нибудь?
— Нет, ничего, кроме воды, не заказывали, — произнёс, улыбаясь,
Пётр Иванович.
— А посмотреть на тигра никак нельзя? — поинтересовались две
молодые женщины, державшие друг друга под руку.
Другая, стоящая рядом женщина, жена одного из лесников, несу-
щих дежурство в оцеплении, произнесла:
— Я бы сама пошла, да мой турнёт оттуда!
— Иди, иди, — говорили ей пожилые женщины, — если дорогу
найдёшь, а то потом тебя искать всем посёлком придется.
Когда Пётр Иванович скрылся в тайге, женщины медленно стали
расходиться по домам. Стало слышно, как перестала работать дизель-
ная электростанция. Погас свет на улицах. Наступила тишина. Посёлок
погрузился во тьму.
***
Так прошла ночь. Тигр не вызывал беспокойства. Лежал и, ви-
димо, смирился со своей участью. Незаметно под утро забрезжил
рассвет. Он наступает летом рано. Над марью поднялся туман. Ко-
стры затухали, только с некоторых шёл ещё небольшой дымок. Одни
мужики сидели возле костра, палкой подталкивая к центру не сго-
ревшие ещё головёшки, другие сидя спали, прислонившись спиной
к стволу дерева. Пётр Иванович ещё несколько раз за ночь ходил за
водой для чая.
Уже когда совсем рассвело, охотовед предложил лесникам и охот-
никам расходиться по домам. Он поблагодарил их за помощь, но рас-
ходиться никто не хотел, все решили ждать, когда из города приедет
группа. Только деда охотовед отпустил, чтобы тот находился дома и
ждал людей из города, так как надо было показать им дорогу.
275
Солнце поднялось высоко над тайгой. Со стороны посёлка, по тро-
пе, в направлении оцепления гуськом друг за другом шли люди. Их
было не менее десяти человек. Впереди шёл Пётр Иванович. За ним
главный охотовед с карабином на плече и несколько человек, также с
карабинами. Дальше шли две девушки, а за ними двое молодых лю-
дей. У одного на плече была камера, другой на плече нёс штатив. «И
телевизионщиков притащили», — подумал охотовед. И, обернувшись к
мужикам, сказал:
— Сейчас телезвёздами станете.
Подошла группа людей. Охотовед многих знал, поэтому здоровал-
ся с ними за руку. Главный охотовед представил незнакомого человека:
— Это ветеринар.
Виктор Филиппович почтительно поздоровался с ним, протянув
руку и кивнув головой.
— А это телевидение, — показал главный охотовед на стоящих
двух девушек и двоих мужчин с аппаратурой. — Хотят снимать.
— Да пусть снимают, — махнул рукой местный охотовед. — Только
пусть не мешают.
— Нет, нет. Мы не помешаем, — произнесла одна из девушек. По
всей видимости, она была за старшую.
— Так, с чего начнём? — спросил главный охотовед, взяв иници-
ативу в свои руки. И уже, обращаясь к одному из приехавших с ним
охотоведов, уточнил:
— Ампула по времени сколько действует?
— Минут тридцать-сорок, в зависимости куда попадёт, — ответил
тот.
— Сколько времени понадобится на осмотр? — повернувшись к
ветеринару, спросил главный охотовед.
— Да это быстро, но вопрос в другом. Как я понимаю, зверя будете
транспортировать в город. Как его доставите к автомобилю? Тут при-
личное расстояние, — повернувшись и кинув беглый взгляд в сторону
посёлка, сказал ветеринар.
После его слов главный охотовед, несколько растерявшись, стал
смотреть то на местного охотоведа, то на егерей. На помощь пришёл
лесничий:
— Ничего страшного. Сделаем волокуши и вытащим зверя из тай-
ги.
— Вот и ладненько, — обрадованно воскликнул главный охотовед,
подумав, что проблема разрешилась благодаря смекалке местных жи-
телей.
— Приехали как будто к тёще на блины, — произнёс ехидно Ка-
лашников, стоящий в группе местных охотников и лесников. Другая
группа руководства, совещавшаяся между собой, стояла чуть дальше,
но местный охотовед услышал слова Калашникова и так строго посмо-
трел на него, что бедный Калашников даже подавился слюной, икнул,рукой прикрыл рот и опасливо, опустив голову, посмотрел по сторонам.
Окружающие даже не посмотрели в его сторону.
Когда все подготовительные вопросы были решены, главный охо-
товед дал команду:
— Стреляй! Только смотри в голову не попади.
— Да, да, желательно в шею, — добавил ветеринар.
Егерь, приехавший из города, вышел из круга людей, сделал не-
сколько шагов в сторону тигра, взял карабин на изготовку. Расставив
широко ноги и прижав плотно приклад к плечу, нажал на спусковой
крючок. Эхо от выстрела разнеслось по всей тайге. Тигр вздрогнул и за-
валился на бок. Теперь его не было видно из травы. Опустив карабин,
егерь сказал, что некоторое время надо подождать, чтобы снотворное
подействовало.
— Тогда сейчас сделаем волокуши, — сказал лесничий. Он махнул
рукой мужикам и направился в противоположную от тигра сторону.
Егеря, лесники и местные охотники последовали за ним. Быстро
и ловко орудуя топорами, они срубили две жердины и прикрепили к
ним несколько перекладин. Тут же нашлись шнурки и верёвки, ко-
торыми были привязаны перекладины. В ход пошли даже бечевки,
прикреплённые к ножнам и охотничьим ножам. Мужики ножами лихо
отрезали их и тут же пускали в ход. В одно мгновение волокуши были
готовы.
В таёжных посёлках мужики практически постоянно носят при
себе ножи в ножнах. Это стало традицией, как у кавказских народов.
Стало частью таёжного костюма.
Выждав некоторое время, егеря наперевес с карабинами двинулись
в сторону тигра. Впереди шёл егерь из города. Рядом с ним Медведев,
Лохадырь и местный охотовед. Следом шли остальные. Двое лесников
на плечах несли волокушу. Первым к зверю подошёл Медведев, держа
карабин стволом вверх. Потрогал ногой туловище тигра. Оно лежало
неподвижно. Следом подошёл ветеринар и стал осматривать передние
лапы зверя. Через несколько минут он произнёс:
— У него перелом обеих передних конечностей. Мне нужны боль-
шие щепки, чтобы зафиксировать лапы. Тут же несколько мужиков
бросились рубить пни и подносить щепки. Нашлись помощники, кото-
рые придерживали лапы и щепы, а ветеринар обматывал их бинтами.
— Бинтами, наверное, маловато будет, — сказал главный охотовед.
— Я сверху обмотаю верёвкой, — ответил ветеринар.
Как только фиксация лап была окончена, верёвками перевязали
вместе передние и задние лапы. Завязали пасть. Бережно погрузили
зверя на волокуши. Каждый из присутствующих старался принять уча-
стие в эвакуации тигра. Когда тащили на волокушах, то плавно пере-
валивали через валежины и кочки, чтобы не навредить зверю.
Наконец вышли к посёлку, там, на опушке, стояло больше полови-
ны односельчан: кто-то хотел посмотреть на тигра, жёны ждали своих
мужей. Их встречали как героев, перенёсших тяжёлую бессонную ночь
ради спасения дикого животного.
Зверя перенесли в кузов автомобиля. Мужики, грузившие тигра,
отошли. Тогда к нему подошёл Пётр Иванович. Взял в руку лапу, дру-
гой рукой погладил по морде.
Все вокруг стояли и смотрели.
Местный охотовед шепнул на ухо главному:
— Это он обнаружил.
— Когда вылечишься, возвращайся, — только и смог произнести
Пётр Иванович. Повернулся и пошёл к себе домой.
Грузовик с тигром тронулся по улице таёжного посёлка, а жители
стали расходиться по домам.
Телевизионщики, все время снимавшие происходящее, не хотели
уезжать из посёлка. Им хотелось снимать и снимать жизнь и быт за-
терянных в тайге, оторванных от цивилизации людей.
Редактор по имени Зоя и журналистка по имени Лариса вошли во
двор дома, где проживал Пётр Иванович. Тот сидел на крыльце. Они
подошли и сели рядом.
— Можно с вами поговорить?
— Да, — ответил им дед.
Но это уже совсем другая история.