Диалог с Искусителем

     Летний день выдался знойным. Солнце привычно раскалило городской воздух.
     Адвокат Алексей Иванович Брусникин, изнывая от неимоверной жары, проклиная коварное глобальное потепление, дармоедов-синоптиков с их труднопредсказуемыми атмосферными явлениями, и всё, что имеет какое-то отношение к погоде, наконец-то доплёлся до примеченной издалека скамейки, притаившейся на парковой аллее в тени раскидистого клена и, кряхтя, опустился на недовольно скрипнувшие доски.
     Носовой платок, пропитанный потом, теперь играл роль веера, хотя и не приносил желаемого эффекта. Ну что ж, есть ещё два брикета мороженного. Может быть, они хотя бы ненадолго охладят нуждающийся в этом организм.
     «Чёрт, какая жара, забери меня дьявол»! – Выругался Алексей Иванович и посмотрел на часы.  До заседания суда оставалось достаточно времени, чтобы немного отдохнуть и собраться с мыслями.
     Краем глаза заметил, что кто-то сел рядом. Новоявленный сосед повернулся в сторону Брусникина, изобразил на лице вежливую улыбку и выжидающе посмотрел долгим внимательным взглядом.
     "Попрошайка что ли?" - Предположил Брусникин, продолжая получать наслаждение от очередного кусочка холодного лакомства, медленно тающего во рту. – "Вроде нет, вид вполне приличный. Хотя и попрошайки зачастую выглядят цивильно, выдавая себя за несчастных, с кем вдруг случилась некая неприятность, заставившая искать помощи и сочувствия. А может быть, это рекламный агент, религиозный фанатик, коммивояжер, агитатор, или ещё какой-нибудь деятель? Может, и грабитель даже. Развелось, понимаешь ли, бездельников вокруг!"
     На всякий случай Брусникин положил руку на портфель и слегка напрягся, понимая, что возникшая неловкая ситуация должна как-то разрешиться.
Незнакомец продолжал, хотя и вполне дружелюбно, молча и беззастенчиво пялиться, вызывая у Алексея Ивановича нарастающий протест и тревогу.
- Что-то не так? – спросил Брусникин, выдавив из себя подобие улыбки и стараясь до определенной поры быть вежливым.
- Приятного аппетита, - вежливо пожелал незнакомец, не отводя ни на секунду проницательного взгляда.
- Спасибо. А в чём, собственно, дело?
- Вы меня не узнаёте? – Прозвучавший вопрос заставил Брусникина обратить на нежданного собеседника более пристальное внимание.
- Коля?! – вскрикнул Брусникин, невольно уронив мороженное на колени. Как же он сразу его не узнал? А если бы и узнал, то вряд ли поверил бы в такое!
      Рядом сидел молодой человек лет тридцати, с которым его свела когда-то судьба. В то время они были весьма близкими друзьями, но… Коля вне всяких сомнений погиб в результате несчастного случая лет двадцать тому назад!
- Если хотите, называйте меня Колей, - согласился  незнакомец и пожал плечами.
- Что значит «если хотите»? – Продолжал удивляться Брусникин, вытирая платком брюки. - Вы его родственник? А! Вы его сын, наверное! Николай Николаевич? Постойте-постойте... Но у Коли не было сына! Я точно знал бы об этом … Но получается - вы всё равно его родственник! Поразительно! Какое сходство!
- Не сын и не родственник, не угадали, - почему-то засмеялся Коля.
- Не понял… – Брусникин тоже попытался засмеяться, но вряд ли это получилось искренно.
- Я знаю, что вы не поняли, Алексей Иванович, - согласился молодой человек. Хочу дать объяснения.
- Откуда вы меня знаете?
- Я знаю всех. Или почти всех.
- Что вы мне голову морочите? – возмутился Брусникин, и его вдруг осенила догадка. Он решительно заявил: - Послушайте, Коля, или как вас там зовут на самом деле! Если думаете, что таким образом можете оказать на меня давление, как на адвоката потерпевшей стороны в пользу обвиняемого, которого введут в зал суда через час, то вы явно просчитались. И вам с вашим подопечным вряд ли уже что-то или кто-то поможет. Вы, так понимаю, новый адвокат Кривошеина? Я, знаете ли, молодой коллега, за многолетнюю практику насмотрелся всякого, и знаю, на какие уловки идёт порой наш брат-адвокат, чтобы сбить с толку оппонентов и навязать свою волю (сам, между прочим, такой же)… Но чтобы вот так цинично!.. Думаете,  разнюхали кое-что из моего прошлого, загримировались под покойного друга, устроили тут маскарад передо мной, разжалобили, сбили с толку, да? Не на того нарвались!.. Что-то я вас раньше не видел. Мы, адвокаты, почти все знаем друг друга в нашем городе. Вы приезжий что ли? Вряд ли между нами состоится конструктивный диалог, и тем более какое-то соглашение. Жулик и прохвост Кривошеин на этот раз сядет, и сядет надолго!
- Бла-бла-бла, Алексей Иванович. Бла-бла-бла.
- Он ещё издевается!
- Отнюдь. Успокойтесь. Я не адвокат Анатолия Дмитриевича Кривошеина. Хотя, знаете ли, вынужден огорчить - он и на этот раз не сядет. Скажу даже больше – он благополучно избежит наказания, и в самое ближайшее время поменяет скамью подсудимых на кресло министра.
- О, как! Ну, это мы ещё посмотрим… А кто же вы тогда будете? - Брусникин немного успокоился, но возрастающее любопытство не позволило ему встать и уйти.
- Предвижу вашу реакцию. Она бывает почти у всех одной и той же.
- В смысле?
- Вздохните глубже. Хотелось бы, конечно, смягчить неблагозвучное имя. Оно, кстати, мне самому не нравится. На самом деле у меня довольно много имён, но, думаю, достаточно будет произнести одно, которое вы не могли не слышать.
- И тем не менее...
- Ну… например - Антихрист. Устроит? Или – Люцифер. Так звучит как-то более красиво. Или даже Адрамелех. Как вам? Может быть, тогда - Эштер? Или Аполлион, наконец. Есть и множество других. Вообще-то, можете просто Сатаной называть, я не обижусь.
- Чёрт возьми! Только присел отдохнуть от этой проклятой жары, как тут – на тебе, появляется некто и пытается меня одурачить! Как вас, идиотов, земля носит?!– терпению Брусникина пришёл конец. – Вот что, Коля! Иди-ка ты знаешь куда?..
- Ну, Коля, так Коля. Пусть для вас буду Колей. Я, собственно, так и думал.
- Думай и дальше, - твёрдо сказал Брусникин, давая понять, что разговор окончен и пора прекращать эту комедию. Он хотел встать, но ничего не вышло – ноги отказывались подчиняться.
- Не получается? – искренне посочувствовал Коля.
   Сделав несколько безуспешных попыток, Брусникин почувствовал холодок страха в груди.
- Алексей Иванович, возьмите себя в руки, - как ни в чём ни бывало дружелюбно посоветовал тип.
- Это гипноз? – тревожно спросил адвокат. – Или отравление?.. Ах, мороженное! Вы незаметно отравили мороженное и теперь пытаетесь меня ограбить?!
- Да нет же, Алексей Иванович!
- Тогда я ничего не понимаю.
- Так я и пытаюсь объяснить вам.
- Попытайтесь-попытайтесь.
- Начнём сначала?
- Лучше продолжим. А ещё лучше закончим и разойдёмся по-хорошему.
- И всё-таки я должен довести начатое дело до конца.
- Какое ещё дело?! Какого ещё конца?!
- Не перебивайте, пожалуйста… Это не шутка, не отравление, не гипноз, а реальность, Алексей Иванович. Я тот, кого вы, люди, называете дьяволом. И трачу на вас внимание, потому что сегодня подошла ваша очередь. Да к тому же, вы частенько в суете житейской вспоминаете меня. Выслушайте, пожалуйста, и потом уже решайте, как поступить.
- Что значит – моя очередь? Я материалист и поэтому совершенно не верю вашей болтовне с фокусами, уважаемый!
- Да какой же я уважаемый? Скорее наоборот.
- Вам виднее.
- Ваша реакция вполне предсказуема. Вы пока не верите, потому что я в представлении многих людей должен выглядеть иначе. То есть так, как меня выставляют художники, литераторы, кинематографисты, церковнослужители, и даже так называемые сатанисты. В общем, люди с нездоровым воображением. Они всегда манипулируют страхами людей, умело вытаскивая из их глубинного подсознания негативные образы. По их мнению, навязанном всему человечеству, я должен обладать всякой чепухой:  рогами, копытами, иметь хитрый и свирепый взгляд, изрыгать пламя, ну и так далее. Всё зависит от эпохи и сопутствующего ей общественного стереотипа. Ведь принято, что именно так должен выглядеть тот, кто несёт миру зло, пороки и страдания. Единственное в чём они правы – так это моё умение перевоплощаться. Так что извините, на некоторое время придётся перевоплотиться, чтобы вы поверили…
      После этих слов через мгновение Брусникин лицезрел именно такого дьявола, каким его только что обрисовал Коля. Перед ним сидело страшное существо с полукозлиной мордой и большими рогами. На шерстистых мускулистых ногах шевелились чёрные копыта. Хитрые злые глазёнки излучали угрозу и коварство. Существо улыбнулось, обнажив большие жёлтые клыки:
- Ну как? Впечатляет?
- Впе… впечат… ляет, - промямлил не на шутку испугавшийся Брусникин. Захотелось закричать и позвать на помощь. Он посмотрел по сторонам. Мимо проходили люди. Но, похоже, никто их не замечал, как, наверное, и это место.
- Ну, ладно, хватит! – в досаде воскликнул Коля, снова приняв облик человека. - Как же я не люблю эти представления, кто бы знал! - Он брезгливо смахнул с одежды невидимую пыль.– Теперь-то поверили, наконец?
- А почему серой не пахнет? Хотя, впрочем, какой-то запах наблюдается. - Адвокат сам не понял, зачем спросил. Он где-то читал, что запах серы сопутствует нечистой силе.
- Глупости. Какой ещё серой? Обычно пахнет сероводородом, который исходит из напуганных организмов моих собеседников.
- Даже не знаю, что сказать после увиденного. Это не галлюцинация? - Брусникин растерялся. – Всё это как-то странно…
- Да, для вас, конечно, странно. Но я вас не обманываю, поверьте.
- А что, собственно, вам нужно от меня?
- А вы разве ещё не догадались?
- Ой, ну неужели душу? – с сарказмом спросил Брусникин.
- Ну, конечно! Что же ещё? Ведь об этом так много и где только не сказано. Что же ещё нужно дьяволу от человека? Только его бессмертную душу.
- Я, как уже говорил несколько ранее, господин дьяв… э-э... Коля-Антихрист, что являюсь атеистом. – Брусникин постепенно взял себя в руки. - Признаюсь, ваше неожиданное появление и последующая демонстрация произвели на меня тяжёлое, я бы даже сказал - сероводородное впечатление, и поэтому не стал бы уже так категорично настаивать на своих прежних убеждениях. Ну, ладно. Допустим, что всё это не сон и не помешательство в результате теплового удара. Тогда не совсем понятно, что значит – душа? Зачем она вам, если, всё-таки, не врёте? Что это такое? И как я могу ею распоряжаться? Всякие абстрактные измышления на эту тему, которые довольно примитивно объясняют реакцию психики на те или иные раздражители, были мне всегда непонятны и казались более забавными, чем объясняющими суть этого понятия. Да и вообще… Если предположить, что существует дьявол, значит есть где-то и Бог. А он, насколько позволяет даже моё атеистическое мировоззрение и образование, является куда более могущественным, чем падший ангел. И ссорится, таким образом, с Всевышним как-то, знаете ли, не с руки. Себе потом дороже обойдётся. И душа, насколько я знаю, является чем-то бесценным для каждого человека. Что же я буду говорить в своё оправдание на суде божьем, когда придёт время, а? Ведь есть в таком случае божий суд? Есть?
- Бла-бла-бла, Алексей Иванович! Бла-бла-бла, - укоризненно покачал головой Коля.
- А! Вот я и загнал тебя, Коля, в тупик! - обрадовался сохранившемуся здравому рассудку адвокат.
- Отнюдь, Алексей Иванович. Отнюдь. Позвольте объяснить.
- Я весь во внимании. Но только предупреждаю – времени у меня мало, потому как скоро состоится заседание суда, на котором буду убедительно доказывать, что вышеупомянутый гражданин Кривошеин нуждается в длительной изоляции от общества.
- Хорошо, постараюсь быть кратким. Да только знаю по опыту, что вопросов у вас будет много... Ну, насчёт Кривошеина я уже говорил. У него всё сложится очень удачно, сами скоро убедитесь.
     Итак, вы спрашиваете – что такое душа? Не буду вдаваться в мельчайшие подробности, ибо вы, несмотря на два высших образования, человек весьма ограниченных умственных способностей и поэтому вряд ли сумеете глубоко понять физические и нефизические законы вселенной. Также как, например, воробей не способен понять устройство компьютера. 
     Душа – это энергическая субстанция каждого живого индивидуума. Но именно душа человека, а не какого иного земного существа, несёт в себе колоссальную энергию. То есть только человеческая душа имеет большую ценность. И чем более развит человек, то есть обладает высокой степенью знаний, удачной наследственностью, жизненным опытом, тем более высокую ценность имеет его душа. И вряд ли существует под солнцем этой планеты то, что было бы сильнее энергии души человека. А если взять много душ и собрать в одном месте, то!.. Нужно только суметь потом воспользоваться этой энергией.
- И что вы делаете с душами?
- Пока что собираю.
- Зачем?
- Затем, чтобы однажды ими воспользоваться.
- Понимаю. Для того чтобы однажды поднять накопившиеся силы зла на борьбу против добра, против Бога?
- Это наивное понимание. Оно придумано для того, чтобы морочить вам, людям, головы. На самом деле мне нужна энергия, чтобы покинуть эту солнечную систему и навсегда расстаться с тем, кого люди называют Богом.
- Религия утверждает, что вы – это падший ангел, восставший против Бога и наказанный за это. Это так?
- Да, это примерно так. Но что значит – восставший? И всякий ли, кто начинает мыслить иначе, достоин наказания? Вот вы, например, всегда согласны с действиями руководителя коллегии адвокатов Семёновым, или всегда удовлетворены решениями судей?
- Нет, конечно, не всегда.
- Вот видите!
- Но я вынужден подчиняться. Иначе это приведёт к хаосу. Что будет, если каждый начнёт делать так, как посчитает нужным?
- А если судью подкупили? Или его решение несправедливо или кем-то ангажировано, что в свою очередь может привести к непоправимым последствиям для невиновного, и не только для него?
- Всё равно нужно подчиниться, а потом оспорить решение.
- А часто такое оспаривание приводило к позитивным изменениям?
- Ну… такое бывает, хотя и не часто.
- Вот видите! А в моём случае это грозило обернуться непоправимыми последствиями и гибелью как минимум нескольких звёздных систем, возможно и этой, в которой у Него есть теперь некая заинтересованность. И чтобы этого не произошло, я выступил против одного из ЕГО решений, и, надо заметить, смог отстоять свою точку зрения! Но увы, впоследствии был за это наказан, так как нарушил правила.
- Вы прямо рассказываете какую-то невероятную историю про звёздные войны, где Бог – это командир звездолёта, а вы – старший помощник и между вами однажды возник конфликт интересов.
- Ну да, где-то примерно так… Есть, правда, одно обстоятельство. С вами я веду беседу в русле именно тех понятий, которые вы можете осмыслить. Космическая тема вам, большому любителю научной фантастики, более всего понятна. Но к каждому своему потенциальному клиенту у меня индивидуальный подход в зависимости от его развития, восприятия действительности, тех или иных качеств... Человеческий мозг не способен понять большего. В этом пока бессильны лучшие умы человечества. Я уж промолчу про ваши скромные способности, Алексей Иванович, и прошу на меня не обижаться.
- Да пора бы обидеться! Сколько раз уже упомянули мои скромные умственные достижения. А я, между прочим – кандидат юридических наук, мастер спорта по шахматам. И ещё…
- Да знаю, Алексей Иванович. Вы автор четырёх рационализаторских предложений, написали два учебника и три пособия, в совершенстве знаете английский, отменно готовите, особенно рагу по-ирански.
- Вот именно!
- Простите великодушно.
- Ладно, проехали… И всё-таки, меня одолевают сомнения. Вот вы на меня сейчас тратите время, а вам нужно уговорить огромное количество народа. Ведь пока мы с вами тут беседуем, кто-то умрёт, так и не сделав выбор. Ведь у вас элементарно не хватит на всех нужного времени.
- Предвидел и такой вопрос, Алексей Иванович. Ничего сложного в этом для меня нет. Я сейчас разговариваю со многими, и в разных частях света, и при разных обстоятельствах, и в разных образах. Вот, убедитесь сами.
Коля едва заметно пошевелил пальцем и перед Брусникиным повис большой красочный экран, разделенный на множество окон, в каждом из которых находились по две личности, разговаривающие между собой на разных языках. Принадлежали они различным расам, полу, возрасту и профессиям. Кто-то разговаривал вполне миролюбиво и даже восторженно, кто-то на повышенных тонах, кто-то вдруг закатывал глаза и исчезал из поля зрения. Было понятно, что все они были застигнуты врасплох своим "колей", хотя он и не был похож на друга Алексея Ивановича абсолютно. Экраны-картинки вдруг быстро побежали вниз, сменяя друг друга, дабы адвокат убедился в огромном количестве людей. У него даже от этого калейдоскопа закружилась голова.
Экран также быстро исчез, как и появился. Брусникин потёр виски ладонями и спросил, проморгавшись:
- Ну и как, всё-таки, будете использовать собранные души? Секрет?
- Никакого секрета нет. Когда душ накопится достаточно, я сконцентрирую их энергию в спрятанном в недрах этой планеты космолёте, и улечу отсюда со своей командой на триста миллионов парсеков вон туда, за созвездие Ориона. - Коля указал пальцем куда-то в небо.
- А что вам мешает не спрашивать согласия обладателей так нужных вам человеческих душ?
- Я не могу это сделать. Потому что таковы Его условия. Он наказал меня. Низвергнул, как говорят люди, в преисподнюю, где обитаю я и мои сподвижники, - Коля на этот раз показал пальцем в землю. - Мы ждём своего часа. Иногда мы вылетаем оттуда по некоторым делам, и тогда люди  видят мои челноки, похожие на тарелки, шары, цилиндры и называют НЛО. Кстати, Его челноки такие же, как мои. Люди также их видят регулярно…
     Если бы Он мог, то уничтожил бы меня. Но в нашем мире нельзя уничтожить себе подобных. Можно только наказать. А Он очень силён и поэтому поставил изуверское условие, что овладеть душами людей я могу только с их согласия, и никак иначе. Нельзя просто так отобрать душу, применяя насилие, или так называемое людьми колдовство, внушение, угрозы. Хотя сделку совершить не возбраняется. Таковы условия Его приговора. Вы как юрист должны это понять.
- О, как! А вы разве не применили в отношении меня насилие, когда лишили возможности двигаться, испугали чуть ли до смерти? Не опасались, что я мог отдать душу Богу, а отнюдь не вам?
- Был такой риск, не буду спорить. Но это было не насилие, а демонстрация, чтобы вы поняли, что это реальность.
- Ничего себе, демонстрация! Наверное, были и трагические случаи?
- Были, что греха таить. Есть и будут. - Коля печально вздохнул. – Знаете, Алексей Иванович, такие экземпляры порой теряю! Это только со стороны кажется, что человек взял вдруг и умер неожиданно от инфаркта. А это он со мной, оказывается, побеседовал. Но иначе никак нельзя.
- Почему? Успокоили бы сначала, подготовили, внушение какое-нибудь применили бы…
- Нельзя. Это уже насилие получается. От такой души нет потом никакой пользы для меня. Забирает Он её себе после этого. Вам не понять… Душа – это тонкая субстанция. Как свет от лампочки: перегорела, и нет его, света…
- Ну не знаю! Это не честно!
- А что есть "честно", и что есть "нечестно" в этом мире?
- Это вы меня спрашиваете?
- Ну а кого ещё? - Коля посмотрел по сторонам. – Понимаете ли, Алексей Иванович, такие понятия, как "правда", "честность" и "нечестность", "добро" и "зло" весьма условны, границы между ними часто стёрты. У каждого она своя - правда. Кто сильней, тот и прав. Вот самая правдивая правда.
- Ну, это вы зря! Не согласен я! Получается, что если вот вы, например, сильнее меня, значит всегда правы?
- В общем-то, да. Но я – особый случай. Видите ли, дело в том, что вы имеете право не соглашаться и отстаивать свою точку зрения. Вам, людям, такое право предоставил Он, так как любит вас, и создал по своему образу и подобию. Так сказать, люди - его весьма и весьма упрощенные копии, которые и копиями назвать-то было бы не правильно. А моя задача – доказать, что и я имею на вас право, потому что я тоже был когда-то создан по Его образу и подобию, но не Им самим.
- Есть ещё, кто главнее Бога?
- Есть. Он когда-то отправил нас во все стороны бескрайней вселенной в далёкий путь, как и многих других. Но вам лучше об этом не думать, всё равно не поймёте.
На самом-то деле, именно я несу вам, людям, прозрение. Я стою к вам и делам вашим намного ближе, чем Он, хотя люди упорно не хотят это признавать. Часто ли Он приходит к вам, людям, на помощь, когда вы нуждаетесь в этом и как ни просите? Уверяю вас – нет. Безвинные дети страдают, хорошие люди болеют, получают увечья, погибают. О землетрясениях, наводнениях и других природных явлениях вообще лучше промолчу… И всё это наивно объясняется карой за пресловутые грехи! Какие, к примеру, грехи у неродившегося ещё ребенка? Или у тех, кто  погиб от бомбы террориста? Или ещё более наивные россказни: что, мол, людям даются испытания!.. Ах, да – пути Его неисповедимы! Это бред религиозных фанатиков, внушаемый доверчивым людям. Все эти религиозные догмы служат для того, чтобы одни люди управляли и манипулировали другими, внушали всякие небылицы, выдавая их за достоверные события, которые не подкреплены правдивыми фактами и трактуются так, как выгодно.
     А вот все свои несчастья, даже мелкие, вы привыкли сваливать на дьявола, как будто бы мне так уж интересно доставлять вам неприятности! Споткнулись, например, об кочку, или получили нагоняй на работе, подхватили насморк и вот - уже льются проклятия на мою голову! А вот если же нашли купюру, или получили прибавку к зарплате, или победили болезнь, то непременно славите Его. А Он, смею вас заверить, не имеет к этому никакого отношения.
     Вот вы, Алексей Иванович, сидите и не подозреваете, что под вашей обувью корчатся в предсмертных муках полсотни честных тружеников-муравьёв, ненароком раздавленных, которые уже никогда не попадут в муравейник. Разве вы замечаете их страдания, примитивные потребности? Разве вам есть до них дело? Кстати, не хотите ли поднять ногу и облегчить страдания насекомых, или попытаться их вылечить? Вряд ли! Есть у вас дела по-важнее! Также и для Него вы – как эти муравьишки, так... мелкая живность, от которых одна польза – душонка паршивая. И не придёт Он на помощь, не надейтесь. Есть у него дела вселенского масштаба: по-важнее, по-глобальнее. А если хотел бы, то постоянно приходил бы и помогал людям, и жили бы вы тогда гораздо лучше, а не страдали бы от бесконечных войн, болезней, эпидемий и всяких напастей. Для него это пара пустяков! И не оправдывал бы своё бездействие тем, что люди греховны и только сами решают, какой выбор сделать...
- Однако, вы циник, что, впрочем, не удивительно, принимая во внимание вашу репутацию! – усмехнулся Брусникин. А вот возьму я сейчас и осеню вас крестом святым или «Отче Наш» прочитаю. Что будете делать?
- Да пожалуйста. Пробуйте, но ничего не изменится, - равнодушно пожал плечами Коля.
      Брусникин на всякий случай несколько раз перекрестил молодого человека и даже вполголоса, напрягая память, вспомнил и прочитал известную молитву. Коля как ни в чём ни бывало продолжал грустно на него смотреть.
 – Ну как? Дурачат вам голову священники, вбивают в головы ересь всякую. Если было бы всё так просто!
- Неужели нет ничего святого?! Где же правда?
- Да что вы всё: правда, правда! Истинная правда цинична, Алексей Иванович. – И ложь тоже, между прочим… А правда ещё в том, что все вы - дети Его… Да только о своих детях принято заботиться, не так ли? Вот, если вы, например, увидите, что ваш двухлетний внучок Жорик бежит, ничего не подозревая, в направлении обрыва, то что сделаете? Предпочтёте ему самому решать свою судьбу? Или не дадите всё-таки шагнуть в пропасть? Наверное, вовремя остановите, так ведь?
     А вот руку убийцы, как вы знаете из своей богатой юридической практики, никто, как правило, вовремя не перехватит. Или не вырвет у будущего наркомана первый в его жизни шприц. Или своевременно не убедит некую мать, собирающуюся выбросить новорожденного на помойку, не делать этого.
Между прочим, вашей маме Наталье Георгиевне, когда она была в ленинградскую блокаду невинным и не обремененным грехами по причине малолетства ребёнком, Он не помог. Даже когда она умирала с голода в холодной кровати под боком уже заледенелой мамы, вашей бабушки! Ещё семнадцать минут и двадцать две секунды и её бы тоже не стало. Жестоко, не правда ли? Спасибо соседу Трофимычу. Он случайно зашёл и пожалел несчастную девочку, сунув ей в ротик замусоленный кусочек сахара. Думаете - это Он послал Трофимыча? Нет и нет, Алексей Иванович!
      А вот погибни тогда Наталья Георгиевна, и вы бы не родились спустя четверть века. И ваша дочь Лена в свою очередь тоже не родилась бы. А помог ли Он вашей старшей дочке - Диане, разбившейся на мотоцикле? Сколько слёз пролила несчастная супруга Ольга Николаевна, не отходя в больнице четверо суток от кровати дочери?
     Брусникин несомненно помнил эти трагические эпизоды: добрую маму, выжившую в блокаду. Или дочку!.. Ах, Дианочка! Бедная девочка! Как они плакали с женой над могилой дочери, не веря страшному горю!
- А я... то есть Коля, ваш несчастный, добрейший, верный и самый лучший друг, - голос молодого человека задрожал на высоких нотках, он шмыгнул носом и натуральным образом вдруг расплакался. Коля достал платок, громко высморкался, вытер слёзы дрожащей рукой и продолжал, всхлипывая: – Я, Коля, висел на высоте пятого этажа, держась из последних сил за карниз. Неужели было трудно помочь, дать мне силы для последнего рывка? Но нет! Он не пришёл на помощь, и никого не послал, даже вас. Да Колька за всю жизнь мухи не обидел! Это разве не жестоко с Его стороны, скажите?
- А вы зачем облик Коли приняли? Чтобы разжалобить меня? – осторожно спросил Брусникин.
- Может и так, Алексей Иванович. Не вижу в этом ничего плохого, - Коля ещё раз высморкался и убрал платок, быстро приходя в себя. - Я просто вынужден это делать – принимать облик людей, потому что иначе ваше людское зрение меня не способно воспринять. Я существую в другом световом диапазоне. Мог бы, конечно, принять облик вашей мамы Натальи Георгиевны. Но тогда вы точно не пережили бы стресса и лишили бы меня приятной беседы.
- Так ли уж она приятна для вас?
- Приятна или нет... - печально вздохнул Коля. - У меня, как вы поняли, своя миссия. Да и торопиться нужно, если честно. Хочет Он второе пришествие организовать. Помните, наверное, что в библии сказано? А душ-то у меня пока не хватает. Не хватает, понимаете ли, энергии для движка моего космолёта! Не сможем мы со товарищи улететь из этой системы. Не успеем. И что потом делать? Что Он ещё там выдумает в очередной раз, какое наказание придумает? Плюрализм мнений у нас тоже не приветствуется. Так что удирать нам надо.
- Ну, тогда и мне незачем душу выменивать на ваши посулы. Я, пожалуй, потерплю.
- Да вы не переживайте. Это так говорится, что второе пришествие уже близко. На земле к тому времени пройдет не одна сотня лет. Если наша сделка не состоится, то вы не раз ещё перевоплотитесь в последующих жизнях и перенесёте все прелести пресловутого судного дня. Если, конечно, Он так захочет. Или использует вашу душу как источник энергии для собственных целей. А в рай попасть не мечтайте. И ада тоже не бойтесь. Нет таких мест нигде: ни на небесах, так как нет там тверди, ни под землёй, потому что, смею заверить, условия там для этого не созданы. И всяких там параллельных миров, как вы это себе представляете, также не существует. И священники лгут. У них свои интересы в этом деле. Всё это глупости и небылицы, поверьте на слово. Есть что-то наподобие чистилища, если по-простому назвать. Оно находится в недрах Луны. Туда попадают души, а потом уже распределяются Им. Но проходить чистилище не больно. Физически не больно. Там и проверяется дальнейшая, так сказать, профпригодность каждой души. Я свои души, которые выменял в процессе сделок, получаю, чтобы использовать как энергию для собственного космолёта, а у Него своя программа насчёт душ относительно непорочных, о которой никто точно не знает. Так что, Алексей Иванович, вот она суровая, неприглядная правда...
      Ну, а я же предлагаю вам полноценную счастливую жизнь здесь и сейчас! То, что вам очень не достаёт. Используйте свой шанс. Ну, что – обсудим условия сделки?
- Как же всё это цинично, мерзко и несправедливо! - возмутился Брусникин. – Жить не хочется после этого, ей богу!
- Ну-ну, живите и радуйтесь! Ещё раз напоминаю: так устроена реальность – кто сильнее, тот и прав. Кто сильнее, тот и навязывает волю остальным. А для этого сильный может придумать какие угодно убедительные и не очень оправдания. И вам ведь, признайтесь, тоже хочется быть сильным и влиятельным, чтобы все прислушивались, делали всё так, как правильно кажется только вам. Ах, как хочется быть успешным! Очень хочется, не так ли?
Но с каждым годом вы с горечью осознаёте, что для того чтобы быть успешным, остаётся всё меньше времени. Годы летят, с ними множатся проблемы, уходит здоровье, появляются новые болезни. То, что раньше давалось легко, теперь же с большим трудом. И бороться за место под солнцем не становится легче, и разного рода хлопот тоже не убавляется. И вы прекрасно понимаете, что когда доживёте до заслуженной пенсии, то не прекратите трудиться, а будете вынуждены и дальше влачить посредственное существование, браться за любую доступную работу, чтобы решать незамысловатые обывательские задачи, пока однажды измученное недугами тело откажется повиноваться, и родственники с хорошо скрываемым под маской горя удовлетворением разделят после похорон убогое наследство...
     А так хочется пожить по-настоящему! На широкую ногу! Съездить, наконец, в Рим! Да что там Рим! В кругосветку бы, мир повидать! Позволить себе купить путёвку в швейцарский санаторий! Наконец, приобрести сразу, а не в кредит хороший автомобиль и просторную квартиру с видом на городской парк! И ещё подготовиться и защитить докторскую диссертацию! Пожить бы, ни в чём себе не отказывая! И послать бы всех куда подальше, в том числе туповатого начальника Семёнова, который  достал уже своей потной мягкой ладошкой, которую приходится пожимать каждое утро!
     Поэтому-то, чтобы осуществить свою мечту, вы и покупаете почти каждую неделю лотерейные билеты, надеясь сорвать Джек-пот и обрести желанную независимость. Кстати, в портфеле у вас лежат несколько билетов на сегодняшний тираж. Но, знайте, вам не повезёт, никогда не везло и не повезёт по-крупному.
- Почему?
- Потому что все, кому повезло, и кто достиг желаемого с помощью лотерей, не избежали соглашения со мной.
- Вот как!
- Да, Алексей Иванович. Лотереи – это моё изобретение. Как и многое другое, что люди считают греховным и которое, надо заметить, Он не запрещает и не лишает меня возможности применять по отношению к людям. Не очень-то гуманно с его стороны, не так ли?
     Те, кто выиграл большие деньги - продали мне свои души. И взамен наслаждаются жизнью. Кстати, это относится не только к тем, кто выиграл крупные суммы, а ко всем, кто по-настоящему удачлив, богат, независим. Не верите? Оглянитесь вокруг. Сколько шика, роскоши! Магазины, автомобили, яхты, дворцы, самолёты, банки, корпорации, богатые бизнесмены, банкиры, артисты, известные политики... Поверьте, никто не избежал соглашения со мной. Никто!
- Кривошеин тоже не избежал?
- Да. Его не пришлось долго уговаривать. Вернее совсем не пришлось. Он согласился почти сразу, лишь бы не попасть за решётку. Мне ведь не жалко делать людей счастливыми.
- Это ваша необходимость. Но счастье у тех, кто продаст вам души, не может длиться вечно, да?  Рано или поздно жизнь закончится, а у вас останется душа несчастного человека.
- Ну почему же несчастного? Он счастлив! А жизнь человеческая не может продолжаться вечно.
- Но потом же всё равно придется расплачиваться?
- Ну и что с того?
- Как это?
- Вы полагаете, что на так называемом суде божьем душе придётся несладко? Да, я этого отрицать не буду. Более того, не имею право умолчать о последствиях. Это тоже есть Его условие. Но так ли уж следует бояться? Да, определенный дискомфорт душа испытает. Но это будет уже не тот человек, который жил на земле, дышал воздухом, ел, пил, а лишь бестелесная субстанция. Вот вы, например, испытываете обеспокоенность по поводу того, какая дальнейшая судьба ждёт ваши остриженные волосы, когда покидаете парикмахерскую? Или сильно переживаете, что ваш удаленный зуб стоматолог бросит в печь? Или жалеете вырезанный аппендикс? 
- Это некорректное сравнение.
- Отнюдь, Алексей Иванович. Примерно то же самое. Для вас то же самое. Но для тех, кто заинтересован в получении душ – это имеет большое значение. И за ваши людские души идёт настоящая борьба между нами: или вы достанетесь Ему, который вправе сделать с вами что угодно: как например, отправить жить в другую биологическую оболочку, или использовать как источник энергии. Или вы достанетесь мне. Я, конечно, не смогу подарить душе новое тело - нет на то полномочий, но зато при жизни обеспечу человека материальными благами. И ещё. После сделки человек приобретает черты характера, которые помогают ему весьма уверенно чувствовать себя в этом мире, отбросив многие условности.
Всё честно, поверьте. А все разговоры о нравственности, чести, совести – это болтовня и бред. Для людей на самом деле ценность представляет лишь собственная жизнь, своя выгода, а потом уже всё остальное. Так устроена реальность. И какая вам разница, что после смерти ваша душа способна принести кому-то пользу? Вам нужно жить здесь и сейчас.
- Но ведь вы не можете всех, кто продаст душу, сделать одинаково счастливыми? Ведь даже среди богатых и осчастливленных вами, происходят конфликты.
- Конечно. Всё имеет свою цену. Поэтому продающий душу может рассчитывать на её соизмеримую ценность. Скажем, вы не можете купить самолёт, если денег у вас накоплено только на автомобиль. Так и душа – это своего рода капитал. Поэтому, если вы пожелаете стать президентом земного шара, то увы, лично вам я такого не пообещаю.
- А на что могу претендовать я?
- Вы можете претендовать на то, что желаете сейчас. Об этот я уже говорил. Вы мне душу, а я вам – выигрыш в лотерею. Или помогу стать директором крупной фирмы. Или председателем суда - есть, кстати, вакансия. Или депутатом – скоро выборы в Думу, места будут. Хотите?
- Мелковато, знаете ли, - надул губы Алексей Иванович. – Душа моя, подозреваю, дороже стоит. Жулик Кривошеин станет министром, а я всего лишь депутатом?
- Так ведь не простым депутатом, а депутатом Государственной Думы! А там, поверьте, размах другой! Могу познакомить кое с кем, близким к самому президенту. Пусть это будет бонусом от меня.
- Скажите, а президент тоже...
- Ну-у-у, вы же не глупец, Алексей Иванович!.. Ну, хорошо. Давайте поторгуемся. Могу сообщить, что через два месяца археологи найдут приличных размеров сундучок с золотыми украшениями на три миллиона евро. Хотите найти его раньше? Место покажу хоть сегодня.
- Заманчиво-заманчиво… - Брусникин задумался.
- Ну, так что – по рукам? Вернее, от вас потребуется капелька крови, вот здесь, напротив фамилии. Уверяю – это безболезненно. – Коля полез в боковой карман куртки, вытащил толстую чёрную книгу, которая на удивление как-то там умещалась, и раскрыл на нужной странице. Из книги сразу посыпались разноцветные искры, словно от праздничного бенгальского огня, и послышалась красивая торжественная мелодия.
Алексей Иванович увидел свою фамилию, выведенную каллиграфическими почерком. Словно живые буквы создавали впечатление, будто горят оранжевым пламенем. Брусникин даже невольно залюбовался.
- Ну же!.. – Коля, излучая неподдельную радость искреннего дарителя щедрот, широко улыбался, показывая белые красивые зубы и зазывно кивая на страницу. – Смелее, Алексей Иванович! Смелее! Завтра проснётесь другим человеком! Слава, богатство, независимость, вилла в Испании, красотки, рестораны, деньги, новая квартира, шикарный Гелендваген!
      Брусникин, казалось, впал в прострацию и погрузился, предвкушая, в сладкие грёзы. Лишь необъяснимая тревога, что как бы он не поддался на уговоры и не совершил непоправимое, всё ещё терзала душу.
      Сколько так просидел Брусникин, он потом вспомнить не смог, как впрочем, и всё это пережитое странное приключение, которое по прошествии нескольких минут забыл напрочь. А когда очнулся, посмотрел на часы и поспешил в зал суда.
На следующий день ему позвонили организаторы известной лотереи и сообщили радостную новость – Алексей Иванович сорвал огромный Джек-пот.