Донетчина Глава4 Молитва

Двадцатиметровая комната узкая, длинная вся была уставлена железными кроватями. Обшарпанные стены, подоконники и потолок не видели ремонта, пожалуй, с советских времён. Но, несмотря на удручающий интерьер,  Саша шёл на поправку. Всего покалеченного его определили в эту больничную палату и с тех пор Наталья с Ганной, периодически меняя друг друга, от мальчика не отходили.
- Кушай, сынку, кушай – подкармливала сегодня старушка обессиленного подростка. -  Тоби выздоравливать треба, на ноги встать – гладила женщина его загипсованную руку.
Саша улыбался Ганне в ответ и покорно пил с ложки вкусный бульон.
В палате он лежал не один. Вместе с ним на соседних койках коротали, отведённое на лечение время, и другие дети, пострадавшие от ужасов войны.  Маленькие калеки с глазами полными страха, как никто иной почувствовали нелюбовь к себе своего государства, и простить взрослых, причинивших им боль, были не в силах.
- Опять бомбят – вдруг вздрогнул от взрыва, где-то на окраине города, семилетний Данилка, прижимая к груди обрубок своей руки. – Баба Ганна, а ты не боишься?- посмотрел он на пожилую женщину растерянно.
- Ни, милок, – ответила мальчику старушка, угощая притихших ребятишек капустным пирогом – я уж свое отбоялась. Когда фашисты матку с батькой расстреляли, когда детиной в концлагерь попала, когда сынов с войны не дождалась. А теперь уж всё.
- А я боюсь – сказал и весь сжался малец.
А взрывы будто нарочно становились всё громче. И вот уже больничные стены заходили ходуном. В палату вбежала медсестра Анечка.
- Одеваемся потихонечку, ребята – сообщила она взволнованно маленьким пациентам – и организованно спускаемся в подвал.
Дети тут же повставали со своих мест, и кто сам, а кто и на костыликах поспешили в коридор, где уже было довольно многолюдно. Пищали, плакали и куксились потревоженные в сончас малыши. Молча, двигались в укрытие не по возрасту взрослые подростки.
- Милая, а як же Саша? -  спросила сестричку Ганна.
Парень только недавно вышел из комы и до сих пор самостоятельно не передвигался.
- Не переживайте, я щас – ответила бабуле девушка и скрылась из виду.
А когда вновь появилась, была не одна. Крепкие санитары, ловко переложив подростка на носилки, быстро отправились с ними в убежище.
И Ганна посеменила следом.
Отчего-то сейчас она вспомнила Женю. Впрочем, о своей единственной кровиночке бабуля никогда и не забывала. Переживала за неё крепко, плакала украдкой и молила Бога послать внучке спокойную, счастливую жизнь.  Но разве возможно быть счастливой теперь, когда кругом война?
Ганна тяжело вздохнула и, схватившись за сердце, присела на кушетку. Успеху, как и сил у старушки больше не осталось.
- Господи, вразуми рабов твоих заблудших! – посмотрела она на чистое небо за окном – Пошли мир на нашу многострадальну землю! – последнее, что произнесла бабуля, прежде чем украинский снаряд влетел в то самое окно…