35. A Story From Scratch - Act Two

35. История с Нуля, Акт Второй

ЗАМЕТКА: В этот момент, когда я это пишу, моя шея так болит, что хоть святых выноси. Вчера я ехал в северном направлении по федеральной магистрали 5, когда водитель в двух рядах правее меня нажал на педаль тормоза на мокрой дороге, развернулся на 180 градусов и проскользнул влево, потом продолжил двигать в южном направлении, тогда как движение шло в северном направлении, после чего столкнулся со мной лоб-в-лоб. Мой пик-ап не жилец. Вообще. Не самый лучший день. В этом странное удовольствие писательства… Годы спустя, когда читаешь свою старую работу, она напоминает о ключевых событиях, которые в противном случае ты мог бы забыть. В каком-то смысле это похоже на ведение закодированного дневника. Так много биографических деталей - физических деталей, эмоций - переводится в художественную прозу, и это удовольствие - напоминать себе о проблемах, которые ты пережил.

Есть сходство со старым упражнением Дэйла Карнеги: в любой кризисной точке вашей жизни выпишите ваши худшие страхи и проблемы на листе бумаги и спрячьте в шкафу. Когда пройдет год, найдите список и прочитайте его, вы будете смеяться, как много из тех ужаснейших проблем на деле ничего не стоили.

Более того, создание такого вымышленного дневника заставляет вас более ясно осознавать текущие обстоятельства - менее вероятно, что  я буду рассматривать эту аварию как постоянную опасность. Это случилось только однажды за мой 30-летний водительский опыт. Вот почему мне нравится читать биографии, они показывают, как большинство успешных людей страдало от бесконечных провалов, но мы знаем о них, потому что они не остановились и смогли добиться серии небольших, регулярных проявлений успеха.

Теперь давайте приступим к Второму акту Фетча. Первый акт задал ключевые параметры реальности героев и их действия, затем произошло что-то мистическое, что увело нас в квест с рассказчиком. Его стопы кровоточат, его одежда промокла, он наступил в слюни и собачью мочу - это физические детали, которые необходимо удерживать в голове читателя. Оживший теннисный мяч покрыт черным машинным маслом.

Сидя за рулем, Хэнк разворачивает одно плечо назад, просовывает руку в сторону заднего сидения и сжимает пипку замка двери между пальцами.

Он поднимает защелку, потом опускает руку и дергает дверную ручку, открывая её, говорит: «Садись в машину». Он говорит: «Садись в гребаную машину сейчас же!»

ЗАМЕТКА: Я ненавижу писать «назад» и «задний» в одном предложении, но это можно исправить в следующем черновике. Все эти движения нужны, чтобы заново представить Хэнка читателю и поместить его на водительское сидение. Таким образом мы можем избежать пассивных конструкций, как: «Хэнк был за рулем» или «Хэнк сидел за рулем». Не показывайте читателю ничего, что не двигается или не выполняет действий относительно других вещей. Да, как в кино. Помните: люди ненавидят слайд-шоу, но любят кино.

Дженни дергает рукой, бросив мои ботинки таким образом, что они пролетают половину расстояния до того места, где я стою, и падают на гравий на дороге.

ЗАМЕТКА: Снова, Дженни производит действие, и мы используем ботинки как опору для её действий или как объекты.

Я стою там, ноги черные, как копыта или церковные ботинки, покрыты засохшей кровью и пылью так сильно, что единственное, что я могу - это ткнуть пальцем на теннисный мяч. Но мяч просто находится на месте, не двигаясь, никуда меня не направляя, он остановился у кромки асфальта, где начинаются заросли амаранта.

ЗАМЕТКА: Описание кровавых нот - это отрывок с использованием «языка тела». За ним идет действие. Пожалуйста, избегайте диалога, если можете вместо него использовать действие.

Хэнк давит на центральную часть руля, взрывая меня громким гудком. Второй гудок еще громче, он отзывается эхом с горизонта из ниоткуда. Все поля сахарной свеклы, зерновые вокруг меня и их машина, всё наполнено гудком Хэнка. Под капотом машины ревет мотор, бьют толкатели, хлопает распределительный вал, а Дженни высовывается из окна и кричит: «Не делай его раздраженным!». Она кричит: «Просто садись в машину».

ЗАМЕТКА: Давайте поговорим о «жженом языке». Вы можете заставить читателя читать внимательнее, если неправильно что-нибудь опишете. Особенно в диалоге: «Не делай его раздраженным». Мы уже продемонстрировали злобу при помощи неприятных звуков сигнала и мотора. Диалог едва резюмирует это. Чтобы усилить это - и заодно охарактеризовать Дженни - вы можете видоизменять её слэнг любым «неправильным» способом.

Вспышка черного прыгает у меня между ног, глупый лабрадор запрыгивает в дверь, которую Хэнк держит открытой. Развернутой назад рукой Хэнк захлопывает дверь и полностью выворачивает руль на одну сторону. Вырисовывая большую U, его потрепанная машина срывается с места. Гравий брызжет из-под колес. Рука Дженни все еще торчит из её открытого окна.

ЗАМЕТКА: Комичное откровение: Хэнку и Дженни пофиг на рассказчика. Они хотели только подобрать собаку. Это ставит рассказчика в более низкий статус, чем животное, делая его полностью предоставленным своему квесту.

Наблюдая, как они уезжает, я наклоняюсь, чтобы подобрать свои ботинки. Именно тогда - пок - что-то ударяется об мой затылок. Потирая голову одной рукой, я поворачиваюсь посмотреть, что же меня ударило, а теннисный мяч уже двигается, прыгая по дороге в противоположном от машины Хэнка направлении.

Я присаживаюсь на колени, чтобы завязать шнурки, бормочу: «Подожди». Только вот мяч не останавливается.

Бегу за ним, приговаривая: «Притормози». А мяч продолжает прыгать, прыгать, большими прыжками ровно вдоль дороги. На стоп-знаке у Фишер Роад, на середине прыжка, мяч одним движением поворачивает направо. Поворачивает на середине прыжка, прыгает по Фишер Роад, я все еще плетусь где-то позади. Вниз по Фишер, мимо свалки, где мяч сворачивает на Миллерс Роад, затем поворачивает на Тернер и прыгает вверх по реке, параллельно берегу Скиннерс Крик. Держась подальше от деревьев, промасленный пыльный теннисный мяч реально летит, поднимая в воздух облачко пыли каждый раз, когда он ударяется об дорогу.

ЗАМЕТКА: Описывайте ваш мир только тогда, когда какой-нибудь объект или человек двигается по нему. В кино камера была бы в движении, проплывая мимо статического пейзажа, добавляя чувство движения медленным от природы процессам движения солнца, ветра, растений. Добавленные действия камеры подчеркнули бы всё это, подтверждая интерес зрителей. В прозе пытайтесь всегда описывать мир посредством движущихся через него объектов.

Там, где две старые борозды от колес покидают дорогу и пересекают поля, мяч поворачивает направо, теперь он катится. Катится по сухой грязи одной борозды, огибая самые глубокие лужи и выбоины. Мои шнурки болтаются и ударяются о мою лодыжку. У меня одышка, шаркаю ногами и теряю из виду мяч в высокой траве. Снова нахожу его, когда мяч подпрыгивает, подпрыгивает на одном месте, ожидая меня. Затем катится по борозде, увлекая меня в сторону тополей, которые растут в районе устья реки.

ЗАМЕТКА: Здесь действия подразумевают истечение времени. Я бы никогда не сказал «пятнадцать минут спустя…» или «весь вечер…». Связывая глаголы, я могу дать понять, что прошло какое-то время.

Никто не выстраивается в очередь, чтобы предложить мне стипендию. Не после получения трех больших, жирных неудов, которые Г-н. Локхарт поставил мне по алгебре, геометрии и физике. Но я практически уверен, что никакой мяч не должен самостоятельно катиться вверх по наклонной плоскости, не постоянно. Ни один теннисный мяч не может идеально ровно остановиться в одном месте, а затем самостоятельно начать прыгать. Это невероятно, как этот мячик появляется из ниоткуда, ударяясь мне в затылок, чтобы привлечь мое внимание каждый раз, когда я смотрю в другую сторону.

ЗАМЕТКА: Этот предыдущий абзац является примером перехода к «большому голосу» и на какой-то промежуток времени перемещение на второй план «маленького голоса» рассказчика. Цель здесь - варьировать текстуру повествования, подразумевая, что прошло больше времени и расстояния.

Сделав шаг к деревьям, я останавливаюсь и позволяю зрению приспособиться. Всего лишь эта маленькая передышка, и - бау - у меня на лице возникает отпечаток грязного теннисного мяча. Кожа сальная, пахнет моторным маслом. Рефлективно обе руки дергаются вверх, молотя по воздуху так, как если бы я сражался с шершнем, двигающимся слишком быстро, чтобы его можно было разглядеть. Я только разгоняю воздух вокруг себя, а теннисный мяч уже прыгает впереди меня, распространяя по лесу стучащий звук.

На всем пути до устья реки мячик скачет впереди, потом останавливается. В борозде между двумя корнями тополя, мяч переходит в состояние покоя. Когда я догоняю, он делает маленький прыжок, едва достает до колена. Он делает второй прыжок, на этот раз по пояс. Прыгает до плеча, до головы, всегда приземляясь в одной и той же точке, с каждым приземлением все больше и больше погружаясь в землю. Подпрыгивая выше, чем я мог бы достать, до уровня листьев дерева, мяч вычищает в земле аккуратную дырочку, там, между корнями.

ЗАМЕТКА: К этому моменту мы полностью погружены в сказку или басню. Язык рискует стать более развязным, порывистым или грубым, что угодно, что будет поддерживать хаос и непосредственную опасность момента.

Воркование птиц, сорок, переходит в тишину. Никаких москитов или жужжания оленьих слепней. Никаких звуков, кроме производимых этим мячом и сердцебиения в моей груди. И то, и другое ускоряется.

Еще один прыжок, и мяч звонко ударяется о металл. Звук получается не грубый, а скорее такой лязг, как раздается, когда бежишь домой и задеваешь сточную канаву дома старого господина Ллойда, или когда запускаешь камень через крышу припаркованной у Ловерс Лэйн машины. Мяч ударяется в грязь с такой силой, будто притягивается магнитом, останавливается и откатывается на одну сторону. И на дне выкопанной им дыры сияет латунь. Металл чего-то похороненного. Латунная крышка консервной банки, на которой написано Mason, в такие ваша мама на зиму закатывала помидоры.

ЗАМЕТКА: Вы описываете героя тем, как он описывает свой мир. Чем специфичнее, тем лучше. Не «овощи», а «помидоры». Не «сточная канава дома», а «сточная канава дома господина Ллойда». Вы можете рискнуть, вставляя эти дополнительные детали, потому что в этот момент ваш сюжет продвигается очень хорошо. Люди продолжат читать в поисках нового глагола.

Мяч должен мне что-то сказать. Я копаю, руки разбрасывают в сторону комья грязи, пальцы скользят по внешней стеклянной стороне банки. Теннисный мяч ожидает, я встаю на колени и извлекаю эту грязную банку из липкой трясины, толстую в обхвате, как первоклассная репа. Стекло настолько пропиталось грязью, что я не могу разглядеть, что такое тяжелое находится внутри.

Используя слюну, слюну и футболку, все еще влажную от распрыскивателей на кладбище, я тру банку. Крышка прилипла, крепко, запечатанная ржавчиной и въевшейся грязью. Я плюю и тру до тех пор, пока изнутри банки не начинает проглядывать что-то золотое. Золотые монеты. Такие, какие бы вы нашли, если бы следовали за лепреконом к вершине радуги - если вы верили в это дерьмо - четверть банки заполнена этими монетами так плотно, что они даже не звенят. Они не перекатываются. Они только сияют очень ярко, как литые диски, которую я собираюсь купить, чтобы убрать эту развалюху Хэнка с дороги. Сияющую, как кольцо, я повезу Дженни закупаться в гипермаркет Crossroad. Прямо здесь, у меня в руках - и, бау.

ЗАМЕТКА: Ах, деньги… Они представляют уникальную возможность. Сами по себе деньги - это скучное, абстрактное дерьмо, поэтому сделайте их эквивалентом мечтаний и приоритетов героя. Стройте героя, описывая, что он или она сделал бы с новым состоянием.

Золотые монеты заменены на падающие звезды. Запах моторного масла.

Следующий запах, мой нос лопается и заполняется кровью. Сломан.

ЗАМЕТКА: Если вы зачитываете свои работы вслух, вы учитесь любить повторять звуки. Самые забавные из них - взрывные «б» и «п». Они выполняют роль точки, и вы можете реально «вбивать» их в микрофон.  Как серию хороших джебов в боксе.

Теннисный мяч, взлетевший с моего лица, прыгает яростно, как шершень. Мяч влетает в мое лицо, пока я пытаюсь отмахнуться от него тяжелой банкой. Закрываю лицо рукой, мышцы которой горят от удерживаемого веса. Кровь бежит из носа, разбрызгивается по сторонам из-за моих криков. Развернув одну ногу в липкой грязи, я устремляюсь назад к устью реки. Как учил инструктор скаутов поступать в случае атаки ос, я бросаюсь в воду с головой.

Из-под воды мне видно, как между мной и небом мячик плавает на поверхности. Ждет. Полная золотых монет банка крепко притягивает меня к скалам на дне, но перекатывая ее, в груди полно воздуха, я бреду вверх по течению. Течение реки уносит мяч вниз. Я иду на мелководье, в какой-то момент дыхание заканчивается, а мяча нигде не видно, я высовываю голову для вдоха. Один большой вдох, и я погружаюсь обратно. Мяч уплыл, качаясь, может быть на пол мили вниз по течению, сложно сказать, потому что он выглядит таким маслянисто-черным на воде, но он следует за струйкой крови из моего носа, отслеживая меня по направлению потока.

ЗАМЕТКА: Нужен быстрый способ создания напряжения? Подержите героя под водой. Это уже сработало в тысячах фильмов, начиная с «Приключений Посейдона» и закачивая «Чужим 4». Это хорошо сработало в рассказе «Кишки», и вот почему я не хочу чрезмерно использовать это здесь. Но банка с золотом являет собой хороший символ привязанности к материальным ценностям и цене жадности.

Когда новый воздух кончается, я встаю, высунувшись из воды по пояс, и бреду к берегу, издавая как можно меньше всплесков и звуков. Втягивая кровь обратно в свой разбитый нос. Один взгляд назад, через плечо, и вот я уже вижу, как мяч плывет ко мне против течения, медленно, как дикая утка.

Еще одна невозможность для Сэра Исаака Ньютона.

ЗАМЕТКА: Стоит вам установить тему или «лошадь» физики, ничего не стоит обновить её в голове читателя, создать отрезок времени и лучше выстроить ритм ваших действий. Здесь это идет как фрагмент «большого голоса».

Обе мои руки обхватывают банку, полную золота, я карабкаюсь вверх по берегу, вода хлюпает в моих ботинках, и я убегаю глубже в лес.

ЗАМЕТКА: Это конец Второго Акта, черновик. Квест привел к этическому выбору. Сейчас у меня примерно 1420 слов, поэтому пока остановлюсь. Цель - 1500 слов для второго акта, это дает мне поля для маневра в случае, если захочу добавить еще один абзац.

ЗАМЕТКА: Есть еще один аспект: «Горизонтальное против Вертикального» в рассказе. Горизонтальное означает ленту всех событий от начала и до конца. Вертикальное означает накопление эмоций, которое ведет к «трансформации» персонажа  к концу повествования. Большинство первых черновиков ограничены установкой горизонтального - сюжет, сцена, герои. Обычно автор находит и выделяет эмоциональные или вертикальные аспекты рассказа именно в отражении.