Принцесса из песочницы

Произведение вошло в сборник «О любви…» проекта «Народные истории»; Москва, «АСТ», 2016.

Всё началось именно с неё – с песочницы.

Почетная очередь бабушки сидеть с внуком, наконец-то, дошла до меня. Погожим летним днём 1973 года мы выбрались во двор перед «хрущевкой», в которой не так давно получили квартиру по случаю моего рождения. Вооруженный шанцевым инструментом, я оккупировал единственный на тот момент детский аттракцион – песочницу.

Чуть погодя из другого подъезда вышла принцесса, и тоже в сопровождении бабушки. Покуда старушки перетирали тяготы и лишения бабушкинской службы, мы с принцессой Олей мирно занялись зодчеством. Вскоре монотонность и однообразие, которые присущи лепке куличиков, её стали угнетать. Нашелся и повод для спора – мой бант. В те времена моя мама с энтузиазмом эксплуатировала почти новый «Кёхлер», отстрачивая для меня всевозможные костюмчики. Однажды из оставшегося куска ткани она решила сделать мне галстук-бант. Я, конечно, воспротивился такому аксессуару, но в детской энциклопедии мне нашли картинку с костюмом мужественного мушкетёра. На нём было столько бантов, что уж на один-единственный я дал себя уломать.

Так вот у Оли вдруг назрело: «А мальчики бантики не носят!». Более информированный я не преминул возразить: «Нет! Носят!» Скорое завершение перепалки определило следующее обстоятельство: у принцессы в детском саду обретал популярность удар локтем в нос, а меня водили в другой детский сад, где было своё кун-фу. В итоге на бант из моего носа закапала кровь, из глаз хлынуло мокрое горе, а изо рта – рев обиды. Мораторий на тумаки девочкам уже был привит мне благородным советским воспитанием, и дать сдачи я не мог.

Бабушка униженного и оскорбленного меня, сраженная вероломством едва обретенных знакомых, заголосила, разнообразно высказывая мнение о «сопливой хулиганке». Оппонирующая сторона не преминула ответить. А раненый боец, громко и настойчиво изображая сирену, требовал срочной эвакуации. Баста! Нагулялись!

Удивительные существа – дети, потому что они быстро мирятся. Замыкая процессию втекающих в класс первоклашек, я с радостью увидел на первой парте свою принцессу из песочницы. Уже скоро мне пришлось выходить одному на «стенку», которую собрал из одноклассников авторитетный Сашка, внезапно воспылавший к Оле чувствами. Потом я легко понимал те исторические факты, когда кому-то конкретно наваляли, но он потом оказывался победителем.

После без Оли жизнь стала не мила другому Сашке. Он учился в шестом, а мы в четвёртом. Будучи на два года старше, он был на две головы выше, что нисколько не мешало ему периодически вызывать меня на поединки. Так я научился быстро бегать, хотя это удавалось далеко не всегда. Кончилась эпопея тем, что его, от греха подальше, перевели в другую школу.

Вдруг после восьмого класса, когда у других отношения только дают первые почки, у нас наступили заморозки. На проводах в армию Оля вручила мне пачку конвертов, но ни одно из писем за все два года не ушло на её адрес. Когда я вернулся, моя принцесса из песочницы встречалась с каким-то ботаником. Однако дальше походов в кино и на какие-то заумные выставки у них дело не пошло.

1 апреля 1991 года я получил производственную травму. Ограниченный в движении лангетом, я с балкона тоскливо взирал на цветущий окружающий мир, который буйствовал в экстазе от внезапно нахлынувшего тепла. Друзья мои верные, оставив мне пачку приглашений на свадьбы, суматошно готовились к грядущим мероприятиям. Как вдруг пришла Оля, и тут – оп! Причем эффектней, чем локтём в нос. Я влюбился! Свадьбу вклинили в общий график.

В загсе попутно всем давали чудо-календарики, агитирующие за ритмический метод предотвращения беременности имени Огино-Кнауса. Как выяснилось среди знакомых, именно благодаря этой лукавой рекомендации на свет появилось и без того малочисленное поколение начала девяностых. Возможно, это был тест на знание математики. Мы его не прошли, а наш вклад в общее дело назвали Дмитрием.

Дитё нередко болело, мама сидела с дитём, папа работал. Ну, или искал более-менее внятную работу, как в 1990-е годы было модно. Через шесть лет безо всяких календариков появился Леонид. Между тем пошли первые трещины в отношениях. Была попытка их залатать, «начать всё сначала», но всё пошло по древнему сценарию: монотонность обстановки – пустейший повод – «локоть в нос» – скамья удаленных. Спустя 12 лет после звучания для нас марша, под который в постановке «счастливчика» Мендельсона заключали брак Королева и Осел из «Сна в летнюю ночь», для меня прозвучала «Славянка» – Оля попросила с вещами на выход.

Отношения с бывшей принцессой мотались из стороны в сторону, пока закономерно не устаканились в рамках общей цели – блага детей.  Если вспоминать «Горячий камень» Аркадия Гайдара, для меня дети – это то единственное, почему не хочется вернуть годы и начать жизнь заново как-то иначе, с возможностью укрыть все точки неудачного приземления соломой. Ведь иначе не было бы таких талантливых, творческих, красивых, сильных и целеустремлённых личностей. Добрый слесарь память давно уже сточил все углы, об которые набивала гематомы душа. И к моей принцессе из песочницы осталось лишь одно настоящее чувство – искренняя благодарность за детей.

… Наверное, окончиться всё это тоже не без песка. Сядем с Олей на свадьбе у какого-нибудь внука рядышком и будем трындеть про то, как нонче странно танцует молодежь, да про то, как вроде и давеча еще ездили с детьми на Яузу. Ну и про стремительный полёт времени – всенепременно! По-доброму так поговорим, вроде как стремясь ежеминутно распроститься, но всё дальше увязая в веренице новых тем, как раньше бывало у её подъезда после школы. И всё же в итоге помашем друг другу ручками и покренделим в разные стороны: она – в свою, а я – в свою. Так вот: буду шаркать, а за мной будет сыпаться песок, как это приписывают старикам. Песок времени.

Химки, 2014 год.