Konstантин глава 2

Глава 2


По вечерам я не ходил в лес, ветвистые лапы деревьев закрывали солнце, и было трудно найти такое местечко, где было бы  достаточно светло.


 Я рисовал на открытой поляне.


 У Авдеевых жили прожорливые кролики, поэтому летом семья запасалась травой  для этих маленьких грызунов. Полежав в туго скрученных рулонах, она теряла весь свой цвет, дурманящий запах и из сочной, зеленой   превращалась в сухую солому.


На этой полянке часть травы была скошена, поэтому я мог с легкостью закрепить мольберт.

Горячее солнце, слегка заслоненное голубыми и розоватыми облаками, медленно опускалось за горизонт.

Я заканчивал эту картину.

На ней был виден кусочек поляны с ярко-малиновыми цветками клевера, длинный мост и темно-синий лес. Он казался нескончаемым. Когда смотришь на море, тоже думаешь, что вот там вдали ничего кроме него нет. Я испытывал такое чувство, когда в детстве мы с отцом и матерью летали на Канарские острова. Эта путешествие должно было стать для меня незабываемым, но сейчас спустя столько лет я о нём почти ничего не помню.


 Уверенными мазками я прибавил немного яркости пушистым елям, подправил высоко парящее облако и удовлетворенно выдохнул.


 Я лег на то место, которого не касалась коса Виктора, прямо на  мягкую траву. Казалось бы, что в этом такого? Но отчего-то мою грудь переполняли одни из самых тёплых и приятных чувств, испытываемых человеком - спокойствие, умиротворение, ощущение свободы и независимости. При этом я просто лежал и смотрел на небо.


 Один клочок облака напомнил мне величавую птицу - павлина, которую я видел как-то в зоопарке. Он будто бы распушил свой хвост из перьев-облачков чуть поменьше. Я мысленно  наполнял птицу яркими красками, будто раскрашиваю готовые шаблоны, работая остро заточенными карандашами. И вот перед глазами появился рыжий котенок, играющий с клубком пряжи, бордовая роза на длинном стебле, какой-то замок в готическом стиле с высокими башенками и еще много всего.


От росы  футболка полностью промокла. Неприятное чувство. Пора собираться.


Я поднялся, собрал вещи и в завершение взглянул на свою картину, потом на местность, с которой я ее рисовал. Потом снова на картину и обратно. На картине кое-чего не хватало. На мосту стоял человек. Может Алекс решил заглянуть?


 В надежде, что он меня увидит, я помахал рукой. Но мужчина не обращал на меня внимания, он стоял неподвижно. Я напряг зрение, чтобы увидеть, кто  же в такой поздний час решил посетить наш уголок. Темная фигура слегка подалась вперед, и пропала из виду…  Сдавленный, почти беззвучный крик вырвался у меня из горла.


ЧЕЛОВЕК УПАЛ, ПОСКОЛЬЗНУЛСЯ. ЕМУ СРОЧНО НУЖНА ПОМОЩЬ!


Я метнулся в сторону моста. Хотя нет, плохая идея, лучше позвать кого-то на помощь, ведь я плохо плаваю. Схватив сумку и мольберт, я рванул к дому.


 София Потаповна работала в саду, она рыхлила почву у бархатцев, аккуратно посаженных в прямоугольную клумбу. Услышав мои шаги, она подняла голову, поправила рукой, в резиновой перчатке, надетой до локтя свою панамку, свесившуюся на глаза.

Я подбежал к ней и выкрикнул:


-Я рисовал там… а потом… человек… он упал…с моста,- пытаюсь восстановить дыхание после быстрого бега.

Она стянула с рук прилипшие перчатки и взяла меня за руку.  Мы вошли с ней в дом. Не понимаю,  что она собирается делать. Может, звонить в службу спасения или соседу. Но вместо этого она подошла к комоду цвета кедрового ореха и достала оттуда махровое полотенце.


-Возьми, сынок,- сказала  София Потаповна и протянула его мне.


-Нужно бежать,- с дрожью в голосе, прошептал я.


-Успокойся…всему есть объяснение.


Я воспользовался полотенцем и плюхнулся на кресло, убрав в сторону ранее сидевшего там вязаного зайца с глазами-бусинами. Софья Потаповна вернулась из другой комнаты с пластиковым подносом в руках. На нем стояли две кружки с  крупными ягодами малины по бокам, чайные ложки с завитками, вазочка с белоснежным рассыпчатым сахаром и еще одна точно такая же вазочка с леденцами в прозрачной обертке. Соседка протянула мне одну чашку с горячим чаем.


-Угощайся. Не позволю тебе заболеть. Принести лимон? Или варенье? Ох, двоюродная сестра привезла мне с Абхазии очень вкусное варенье из крыжовника…- она бы еще долго так говорила, если бы не поймала на себе мой неодобрительный взгляд.


София Потаповна вздохнула, поставила свою порцию чая на журнальный столик, по центру которого располагалась большая тщательно накрахмаленная салфетка в форме ромашки.


Женщина снова вышла из комнаты и вернулась уже с корзинкой в руках. Она была наполнена какими- то растениями с длинными стебельками и остроконечными листьями. Как только соседка взяла одну веточку в руки, я сразу уловил свежий, ментоловый запах мяты. Похоже, что София Потаповна не собиралась продолжать со мной разговор. Она  молча достала из этой же корзинки ножницы с темной ручкой и катушку с белыми нитками. Женщина собиралась составлять пучки для сушки из трав. Я видел, как были напряжены мышцы на ее лице, и каждая морщинка выступала еще больше. Наконец, она собралась с мыслями и сказала, не поднимая на меня своих  светло-голубых глаз:


-Я живу здесь уже как 65 лет и знаю все места, как свои пять пальцев. Этот мост…люди делают это осознанно. Я сама видела это. Их не нужно беспокоить, дорогой,- пожилая дама старалась сказать это как можно мягче,- Люди, которые решили покончить со всеми земными делами приходят туда.  И они стоят на своем до конца…прошу не смотри на меня так, выпей чаю.


Я  немного отпил из кружки.


-Одуванчик и цикорий. Приятный вкус, не правда ли?


Я кивнул.


-Я постелю тебе в соседней комнате.


-Не нужно…


-Хорошо, тогда на веранде. Там довольно тепло, несмотря на холодные ночи, к тому же я дам тебе чем укрыться. Пожалуйста, останься и... - тут она немного замялась,- обещай мне, что никогда не станешь приближаться к ним, к безумцам.


Я удивленно захлопал глазами.


-Можно еще чаю?


Собеседница приняла это за знак согласия, и, улыбнувшись, пошла за еще одной порцией этого прекрасного напитка. Не знаю из-за чая ли это или  из-за успокаивающей атмосферы этого милого дома, но мне стало лучше. Меня не знобило от холода и сердце не билось так часто, как будто бы собиралось выпрыгнуть.


Пока София Петровна аккуратно собирала и связывала травы в небольшие пучки, я стал рассматривать гостиную.
На стенах были поклеены обои с падающими разноцветными листьями. Здесь же висела картина, на которой была изображена лиса с острой мордочкой и пушистым хвостом, отрывной календарь с кроликом, жующим морковку и круглые часы с римскими цифрами. На длинных шторах в пол булавками были прикреплены бабочки с крыльями, покрытыми блестками. В коричневых горшках разных размеров стояли зеленые цветы. Неподалеку от меня находился открытый угловой шкаф. В нем находились вазы разных форм, тарелки с надписями, закрепленные  на  пластиковых подставках и  глиняные статуэтки. Кроме  этого шкафа, двух кресел, журнального столика и комода  в комнате стоял старенький, возможно даже черно-белый телевизор. Не на нем, не на другой мебели я не заметил ни единой пылинки, в то время как у меня дома на шкафу можно было рисовать на толстом слое осевшей пыли. Деревянный, кажется, только покрашенный пол, блестел, овальный ковер был тщательно пропылесосен.
София Потаповна держала всё в абсолютной чистоте. Даже ее рабочая одежда, которую в идеале не грех было запачкать, оставалась без единого пятнышка. Для того чтобы седые волосы не падали на глаза,  она забрала их заколкой, таким образом окончательно завершив образ дружелюбной и порядочной соседки.


Да уж, поначалу мне было очень неуютно здесь, я чувствовал себя чернильным пятном на белой бумаге. Но потом всё же заставил себя немного расслабиться.


Чтобы я не размышлял о произошедшем, София Потаповна стала рассказывать мне о том, из каких растений она готовит чай. Она предложила  мне баночку сушеной мать-и-мачехи, но я отказался, так  как знал, что вряд ли приготовлю из нее что-нибудь.


После часа такой беседы я невольно зевнул. София Петровна предложила мне прилечь на гамак.


 На  застекленной веранде и вправду было тепло. Я поблагодарил соседку за всю ту заботу, что она проявила по отношению ко мне, и, закутавшись с головой в одеяло заснул.


Рецензии