Маленький семейный отдых

День первый.

     Мама с папой сели на паром в девять утра. Ожидая паром, папа позавтракал, а мама сказала, что ей с утра не лезет бутерброд и он(бутерброд) страшная и вредная гадость, и кофе иже с ним.
     Устроившись, чтоб не было рядом детей, которые орут, мама проголодалась и пошла в бар. Там она заказала сендвич с тунцом, вредный кофе и чупито(пятьдесят гр) рома. Будучи на диете, мама больше ничего на пароме не кушала, зато повторила ром.
     Мы с Альбертиком еще подъезжали к порту, а мама уже вдохновенно махала обоими(или обеими??) руками откуда-то сверху, как она потом сказала, обижаясь, что почему я ее не заметила. Папа был трезв, благодушен и слегка голоден...
     У меня была разработана целая программа по приему. Забегая вперед, скажу, что программа была выполнена успешно, о чем с утра пожалели все участники, включая организатора, то есть меня. Я неслучайно особо отметила себя, потому что если кто и пострадал морально, то это была, блин, я.
     Ночевала я там, где поселились мама и папа, то есть, в гнезде. Альбертик пал намного раньше, и пал он у нас дома в окружении Маруси и Фрускина.
     Папа взял на себя в е расходы по возможному штрафу, и мы поехали в гнездо.
     Доехав без расходов, но с трудом, мы ещё слегка повеселились..
     Дальше не помню.

День второй.
     Утром мы с мамой как-то встали. Не помню, как в мамин и папин дом попал Альбертик, но они оба с папой ждали нас в бассейне.... Или я ошибаюсь?.. Мда...
     Мама меня разбудила, потому что собака себя странно вела. Мамина собака вся дрыгалась и отказывался адекватно жить. Мне надо было поехать на работу, и мама поддержала меня. Лучше б она меня не поддержала. .. потому что сначала мы приехали к ветеринару, где собака увидел суку и раздумал умирать, сука. Но окончательно я поняла свою ошибку, когда привезла маму познакомиться с моей шефом и сотрудницами, блин.
     Я заранее предупредила маму, что не надо рассказывать моей работодательнице о моём золотом детстве, и о том, как я уронила хомячка. Мама была полна понимания. Про хомяка и детство она молчала, зато она запросила ром на опохмелку и, цыкая зубом, пояснила всей моей конторе, что нельзя обманывать самого себя, когда совсем плохо.
     Я, давясь кофе, и елейно улыбаясь, молча всё это терпела и сократила общение до минимума. Мы попрощались, при этом мама перепутала все имена, что понятно...

     День третий.
    Мы опять проснулись и поехали с мамой без собаки в маркет.
     По возвращении мы увидели папу, идущего по улице в одних трусах. С соседней же улицы спускался Альбертик в трусах и майке.  Мы почуяли неладное. "Капа",- подумали мы.
    И правда, мамина собака, не дождавшись, смылась искать маму. И хрен, кто б его поймал, кроме самой мамы.
     Поймав общими усилиями мамину собаку, мы  поехали за продуктами в супермаркет вместе с мамой и собакой. Папа был срочно нужен в тылу.
     Дальше все было плохо. Маму с собакой не пустили в маркет, и она пошла побродить и пропала. Мы с Альбертиком уже совсем отчаялись, но мама позвонила сама и сказала, что она едет в поезде. Я кротко спросила у себя, кто из нас тронулся умом. Альбертик заявил, что от моей мамы можно ожидать что угодно, даже поезда. Поезд таки был, туристическая развалюшка с тремя древними вагончиками. Нам пришлось подождать прибытия поезда, чтоб выловить развесёлую маму и поехать в конце концов домой, отдыхать душой и телом. А вечером приехали родители Альбертика, которые никак не лучше моей мамы и этот длинный день плавно перетек в следующий.

День четвёртый.
     С утра у всех было смутное настроение, но всем пришлось напрячься. У мамы открылось второе дыхание и, пока я спала, она собственноручно помыла мою машину. За что я была ей очень благодарна, а машина даже улыбалась. Сказать по правде, я заметила изменения в облике машины только из-за странного блеска на её боках и этой улыбки на её лице.
     Родители Альбертика , с красными от недосыпа глазами, отбыли домой, жаждая пива. Сам Альбертик, плача и стеная, отправился на работу, под ручку со своим бодуном. Оставшиеся весь день экскурсировали по острову.   В рыбном ресторанчике мама стало скучно и она скормила коллективу чаек хлеб и остатки рыбы, которые бесцеремонно сгребла с моей тарелки. Чайки летали над мамой, это было красиво. Мы с папой так и не дождались, чтоб они на маму накакали, а жаль, ведь это к деньгам.
День прошёл тихо и без эксцессов, хотя вечером опять пришлось приложиться к источнику. Не хотелось, но так вышло..

День пятый и последний.
     Я отвезла папу с мамой на паром. Не обошлось без инцидента.
     У меня есть друг Джонни, крупных размеров и с нежной душой, который напросился поехать с нами, а то ему скучно. Он пытался убедить мою маму, что так как он большой, ему надо уступить место на заднем сидении позади пассажира, где пошире. На что моя мама, грубо топча нежную джонину душу, ответила, что это место нужно ей самой, и что его, Джонни, никто сюда не звал. Вдобавок из багажника на головы мамы и Джонни все время падал холст на подрамнике. Джони, сложенный вдвое, с подрамником на голове, страдал молча. На маму он обижался изо всех сил, но в душе. Зато потом неделю ныл мне в уши.
     Обцеловавшись, мы распрощались. Родители залезли в паром, а я, со счастливым Джонни на переднем сидении, покатила обратно.
     По приезде я доплелась домой и рухнула на свой милый ребристый диванчик. Бензин кончился, Бобик сдох и я уснула сном праведника.
     Родители это такая радость. А родители на расстоянии это вообще счастье. Любите своих мамов и папов, товарищи! Ура!