Последний дом

Последний дом
киносценарий

Старый деревянный дом. Беспорядок. Страшный беспорядок. Как будто была большая драка. Всё вверх дном. В кухне работает старый трубочный телевизор. На экране помехи. Бутылки. Посуда. В тарелке носок. Порванная занавеска. Табуретка на боку. Большая двуспальная кровать. Белая простыня на ней. Две подушки. Ногами к подушкам по диагонали на кровати спит бородатый мужик. Просыпается от того, что луч солнца щекочет ему ноздрю. Чихает. Садится на кровати. Смотрит вокруг. Ничего не может понять. Что здесь было? Осматривает себя в зеркало на предмет синяков и царапин. Выходит в одних трусах на крыльцо. Улыбается солнцу. Делает два приседания руки в стороны. Ставит лестницу к крыше. Снимает с крыши свою куртку, шапку, штаны, свитер. Умывается, чистит зубы. Поднимает табуретки на место. Посуду сгружает в мойку. Варит себе кофе в маленькой кастрюльке. Ставит другую кастрюльку под геркулесовую кашу. Прибирается на кухне. Вытирает со стола. Выключает телевизор с помехами. Сахарит кашу. Кладёт кусочек маслица. Кофе отстоялся. Наливает в чашку. Сел за стол. Ещё раз осмотрел дом. Кто мог бы так набедокурить? Хмыкнул. До кофе порезал на четыре части апельсин и медленно вдумчиво их съел. Пьёт кофе и пишет себе список дел. Надевает чистую рубашку, штаны. Причёсывает влажные волосы головы и бороды у зеркала. Пошёл поправил первым делом двуспальную кровать. Взбил обе подушки и аккуратно их поставил в изголовье кровати. Посмотрел в окно. В другое. Помыл всю посуду. Стал подметать весь дом. Пылища. Открыл окошки. Весь мусор собрал в большой мешок. Стал мыть полы. Два ведра воды поменял. Зашил занавеску. Понял, что забыл вытряхнуть покрывало. Совсем запылилось. Тряхнул его прямо в комнате перед окном. Туман. Пыль. Разозлился своей тупости. Опять набрал воды в ведро и стал ещё раз мыть полы. Стал варить себе борщ. Долго. Педантично. Аккуратно. Борщ томится в кастрюле. Быстренько помыл использованную посуду. Ещё раз протёр стол. Протёр пальцем по стеклу кухонного окна. Палец серый. Стал думать, как моют окна. Придумал. Скомкал газету. Набрал воды. Добавил нашатыря. Взял две тряпки. Увидел, что петля кухонного окна совсем разболталась. Подсуетился. Ввернул туда добрый латунный шуруп. Доволен. Попробовал борщ. Хорош! Хорош борщ!!! Всё время после пробуждения, убирая дом, бородатый бегает к старой пепельнице, возле которой початая пачка Родопи и спички. Нюхает сигарету. Или нюхает пачку. Держится – не закуривает. Потом помыл пепельницу и засунул пачку (не комкая!!!) в тот большой мешок с мусором. Дом изнутри преобразился. Красота. Чистота. На комоде разложил белую вязанную круглую салфеточку. Полил цветы. Выбрал галстук один из трёх. Завязал, надел. Поставил на кухонный стол две глубокие тарелки и две ложки. Посмотрел в окно. Вышел на крыльцо. Достал из мусорного мешка пачку Родопи. Понюхал. Положил обратно. Пошёл на участке порядок наводить. Или снег расчищать, или грядки перекапывать. Пришёл на кухню. Вспотел. Попробовал половником из кастрюли борща. ХОРОШ БОРЩ!!! Достал из комода магнитофон Романтика. Нашёл нужную кассету. Играет русский протяжный романс. На кухонном столе две глубокие тарелки, две ложки, порезанный хлеб, магнитофон. Подошёл к зеркалу. Хорош!!! Посмотрел в окно.                Посмотрел в окно...                                ...Налил себе борща и стал есть.

После первой тарелки откинулся на спину, ослабил узел галстука, не вставая, рукой дотянулся до мусорного мешка, вывалил его прям здесь же на пол. Жадно схватил сигарету и с безумными глазами ее прикурил. Сделал музыку погромче. Курит, откинувшись на спину. Ногами пошурудил в мусоре. Выкатилась непустая бутылка беленькой. Заулыбался чёрт. Потушил окурок в свою тарелку из-под борща. Налил во вторую чистую тарелку себе новую порцию горячего борща. Хорош борщ! Налил из «мусорной» бутылки себе в стакан. Порезал луку. Махнул 100 г. Ест с аппетитом борщ. Кассета кончилась, кнопка Плэй с громким щелчком отщёлкнулась. Зазвенела тишина. Опомнился! Подошёл к зеркалу, поправил на место галстук. Быстро собрал мусор в мешок. Быстро помыл первую тарелку. Ходит из угла в угол. Ходит. Тишина звенит. Подошёл к комоду. Достал старый допотопный сотовый телефон. Жмёт на клавиши – экран не загорается. Достал зарядку. И так пробует, и эдак. Экран не загорается. Разобрал зарядку. Стал паять провод. Обжёгся. Готово! Телефон стал заряжаться. Пока заряжается, заел сто грамм луком, почистил зубы, проветрил кухню от табачного дыма. Вышел в куртке курить на крыльцо. Подошёл к телефону сотовому, не вынимая шнур зарядки, стал звонить. Женский голос сообщил, что недостаточно средств для звонка. С горяча разбил телефон об стену.
Побежал на улицу. Бежит по безлюдному селу. Машин нет. Людей нет. Из труб дым не идёт. Собак нет. Прибежал к таксофону. Тычит по кнопкам. Орёт в трубку «Алло! Алло!!!». Ничего не поймёт. Сделал два шага от таксофона назад. Смотрит, куда от него провод идёт. Провод на высоте человеческого роста горизонтально тянется к одной из закрытых калиток, на нём прищепки бельевые, там примотан к дереву и оторван.

Прибежал обратно. Достал из сарая велосипед. На переднем колесе восьмёрка. Чего-то подкрутил. Вроде рабочий. Закинул ногу. Нажал на педали. Проехал два метра – велосипед под ним развалился. Стал со злости прыгать на этом ржавом металлоломе. Прибежал на кухню. Достал бумагу. Что-то написал. Запечатал в конверт. Бежит с конвертом на улицу. Прибегает к дому, на котором висел почтовый ящик для сбора писем. На стене прямоугольный след от старой покраски на фоне свежей – точно здесь раньше был синий ящик – на земле под этим местом грудой лежат одинаковые конвертики. Швырнул свой, скомкав, к ним. Прикурил спичкой. Не потушив спичку, бросил на одинаковые конвертики. Смеркается. Тишина звенит. Костёр корреспонденции полыхает.

Прибежал домой. В куртке метнулся к книжной полке. Ищет какую-то книгу. Все остальные сгребает на пол. Полка рухнула. Нашёл!!!! Словарь-справочник азбуки Морзе. За окном уже темно. Со словарём выписал что-то на листок. Стал включать и выключать ритмично настольную лампу. Вид на его дом издали. Окно то вспыхивает электрическим светом, то гаснет, передавая какое-то сообщение….
Допил бутылку. Закурил. Швырнул галстук на конфорку газовой плиты. Нашёл ещё бутылку. Налил. Что-то написал на клочке бумаги. Запихнул клочок трубочкой в пустую бутылку. Завинтил на ней крышку. Сунул в карман куртки. В сарае взял пешню. Ночь. Темно. Во всём селе светятся только его окна. Идёт к реке. Светит луна. Река замерзшая. Стал рубить лунку. Вспотел. Ещё махнул 50 г. Прорубил лунку. Бутылку с клочком бумаги стал запихивать через лунку под лёд. Она, сука, выскальзывает всё время обратно в лунку. Ногой пробовал пихать. Весь мокрый. Воткнул здесь же пешню, повесил на неё свою шапку. Допил третью бутылку, хромая, поплёлся на огни, то есть к себе.

ИНТ. ДОМ. НОЧЬ.

Орёт музыка из магнитофона. Бородатый всё крушит в доме в одном носке. Пытается хромая танцевать. Всё время курит. Очередной окурок тушит в белую кружевную салфеточку на комоде. Музыка трешовая орёт громче. Он залез на кухонный стол. Понюхал стёкла окна чистого. От них пахнет нашатырём. Достал нашатырь, стал его вливать себе в горло и одновременно мочиться на вымытое окно. Жидкость как большую трубу проходит его насквозь в один момент времени. Стал дико танцевать на столе. Потом полез на крышу. Упал. Порвал куртку. Всё равно лезет. Танцует на крыше в одном носке. Одежду побросал на крыше… Музыка оборвалась…

НАТ. РЕКА. ДЕНЬ.

Звучит та самая мелодия русского протяжного романса (за душу берёт!) только без слов. Солнце поднимается на горизонте. К горизонту уходит замёрзшая река. Очень издалека идёт маленькая фигура по реке. Романс чуть громче. Солнце играет светом на льду. Фигура ближе. Очень русский романс. Душу на изнанку выворачивает. По льду, перешагивая солнечные блики, неспешно идёт полная барышня в овчинном тулупе. Голова не покрыта. Длинная русая коса. Румяные щёки. Брови красивые. На плече коромысло с двумя пустыми вёдрами. Музыка неспешно звучит. Барышня неспешно идёт. Вёдра и бёдра чуть покачиваются. Скрипки и гитара стонут.
Девушка подходит к лунке, возле которой стоит пешня, а на ней шапка-ушанка. Улыбнулась шапке. Ставит рядом с лункой два пустых ведра. Достаёт бутылку из лунки. Скручивает крышку. Бумажка не достаётся. Бьёт пешнёй бутылку. Разворачивает бумажное послание, читает и заливисто смеётся над рекой. Солнце улыбается вместе с ней. Кладёт бумажку в карман тулупа… Музыка душу насилует с извращением…

ИНТ. ДОМ. ДЕНЬ.

Барышня ставит в кухне два полных ведра со студёной водой. Выключает телевизор, на котором помехи.  Снимает тулуп. КАК ОНА ХОРОШААА!!!!!! Подходит к двуспальной кровати с белоснежной простынёй, на которой лежит в одном носке бородатый грязный мужик. Садится тихо рядом. Гладит его по руке. Ещё раз читает послание на клочке бумажки-трубочки. Улыбается. Гладит его по руке. Глаза у неё влажные. Гладит его бороду. Начинает пёрышком щекотать ему ноздрю. Романс затихает.
Мужик чихает! Садится на кровати! Бабы никакой нет! Смотрит на весь этот бардак вокруг. Воет как пёс. В трусах и одном носке бежит на реку…
Видит, что бутылка разбита. Ищет в осколках бумажку-трубочку… Пальцы в кровь.. Воет как пёс. Находит бумажку. Держит ее в окровавленных пальцах, не раскручивая…

ТИТРЫ

Опять романс. Окровавленные пальцы раскручивают бумажку-трубочку. Там простым карандашом коряво выведено: «ДУРА, Я – ХОРОШИЙ»
Мужик воет (в тональности романса) и рыдает над замерзшей рекой. От его крика вороны поднимаются разом с веток деревьев на берегах…                Ищу издателя.