Причастность к празднику жизни

  Это произошло в Светлогорске. Мы с подругой стояли на горизонтальной площадке дороги, серпантином спускающейся к морю.
  Вид открывался изумительный. Из снежных сугробов, покрывающих крутой склон, поднимались гигантские деревья. Сквозь ажурные узоры их ветвей, припорошённых снегом, просвечивало серо-голубое море. А над ним и над нами синело небо. Всё это радостно светилось под лучами солнца. Мороз при этом был для наших краёв редчайшей крепости. Прямо как у Пушкина:

Мороз и солнце, день чудесный!

  Передо мной неожиданно возник образ человека, который совсем недавно появился в моей жизни в связи с изданием книги Юрия Куранова «Размышления после крещения». Он бескорыстно помогал мне в этом благом деле. С ним интересно общаться из-за его широкой образованности. Правда, иногда на него находит мрачность, и тогда его ирония беспощадна. Не понятно, как это совмещается с явно присутствующей в остальное время доброжелательностью. Удивляясь (а удивляют его в основном добрые проявления людей – как будто это уже большая редкость), он смотрит широко открытыми глазами, как наивный ребёнок. За внешней ироничностью скрывается какая-то глубинная печаль. Моё желание подбодрить его вылилось в стихотворение:
Почему же ты всегда печален,
мой нежданно обретённый друг?
Ведь задумано иначе изначально:
радостно-прекрасно всё вокруг.
Под лучами солнца все травинки
счастливо трепещут;
В ручейке
весело звенят
подтаявшие льдинки,
не грустя о том, что вдалеке.
(А, пожалуй, даже очень скоро –
мы-то знаем, что наверняка –
станут частью водного простора,
их растопит бурная река.)

Ведь печалиться о прошлом глупо,
А о будущем грустить ещё глупей.
Радужным восторгом дышит утро,
И самозабвенен соловей.

Будем же учиться у природы
В переливах света трепетать,
С радостью любое время года
Благодарным сердцем принимать.

  И вот, созерцая внутренним взором образ этого человека на фоне великолепия природы, я поняла, что улыбаюсь: не только губы расплываются в улыбке, но и вся душа улыбается, радостно и безмятежно.
И какое же счастье – это, так давно не испытываемое, состояние умиротворённой причастности к празднику жизни!
  Когда я посмотрела на подругу, она тоже улыбалась.

  Чуть раньше на спуске к морю по другой дороге взгляд остановился на безветочных стволах недавно обрубленных деревьев. Они чернели укором людской безжалостности на сером фоне, вначале подумалось, непроглядного для солнца тумана.
Через несколько шагов стало ясно, что это не туман, а море. Казалось, что оно поднимается под углом, чуть большим прямого, к берегу, едва заметно переходя в небо. Море застыло: линии как бы заледеневших гребней волн сгущались к горизонту, и не двигались.
  Мы медленно спускались к берегу моря, не отрывая восторженно-удивлённого взгляда от видения. Морозы совсем недавно начались, и не могло море замёрзнуть до горизонта.
  Представлялось, что, когда выйдем на пляж, сможем, двигаясь вверх по морю, прыгая с гребня на гребень, подняться к самому небу.
  Когда подошли поближе, у берега за кромкой льда стало заметно движение воды.
Так и не знаю, кого или что благодарить за лестницу в небо?
Оптический обман или...?

  Впрочем, хорошо, что живое море не превратилось в застывшую лестницу.
  Душа же, заслышав музыку любви, зазвучала в унисон с ней и без лестницы оказалась на Седьмом Небе.

Февраль 2012 г.