Гости

Над кры­шами до­мов под­ни­мались пят­на об­ла­ков на чёр­но-си­нем не­бе. В этом бы­ло что-то прек­расное, ког­да я, под­няв го­лову вверх, прис­лу­шива­ясь к ти­хом уже сон­но­му го­роду, день уми­рал с пос­ледни­ми лу­чами дня.

Вновь, ока­зав­шись в ком­на­те, хлоп­нув бал­конной дверью до дро­жи стек­ла, в спи­ну впи­лась тем­но­та сен­тября. Теп­ло мяг­ко­го оде­яла не чувс­тво­вали тон­кие но­ги, с вы­пира­ющи­ми ко­леня­ми.

Ког­да при­ходил ве­чер, ком­на­ты об­ре­тали ещё боль­шую пус­то­ту, чем в све­те ут­ра, жар­ких лу­чей пос­ле обе­да. Лёг­кие ощу­тили тя­жесть воз­ду­ха, моё сос­то­яние, скры­тое ложью, ста­нови­лось бли­же.

В уг­лах ком­на­ты по­яв­ля­лись те­ни – От­ча­яние око­ло по­луно­чи, ког­да ды­хание ста­нови­лось вне­зап­но тя­жёлым, в гор­ло впи­вал­ся ко­мок. Ти­хими ша­гами при­ходи­ла Тос­ка, хо­лод­ны­ми ла­доня­ми при­каса­лась к ще­кам, а с по­тол­ка, с из­ре­зан­ным ту­пым но­жом, не мор­гая, смот­ре­ло в мои гла­за Прош­лое.

От них не скрыть­ся на бал­ко­не, в подъ­ез­де, в ком­на­те с пыль­ной ме­белью. На кух­не, ца­рапа­ло по­жел­тевшие от вре­мени сте­ны, блед­ное, от сво­его же сос­то­яния, Чувс­тво Ви­ны.

В ван­ной, в ко­торой ни­ког­да не го­рел свет, при­жимая но­ги к сво­ей гру­ди, с ожи­дани­ем ме­ня, оби­тало Са­мо­убий­ство, хра­ня на по­докон­ни­ке мои ста­рые пред­смертные за­пис­ки, ко­торые ещё не зна­ли бо­ли.


Дверь скрип­ну­ла, на са­мом краю бал­ко­на, без стра­ха, ка­чая но­гами, бро­сала си­гаре­ту в пол­ную окур­ков пе­пель­ни­цу Бес­сонни­ца.

Их хрип­лые го­лоса, ко­торые ни­ког­да не ус­лы­шат за пре­дела­ми этих стен, не да­вали зак­рыть гла­за, ос­та­валось толь­ко прис­таль­но смот­реть в пус­тые глаз­ни­цы Прош­ло­го.

Паль­цы с труд­ностью во мра­ке на­ходи­ли под по­душ­кой снот­ворное, с фла­кона ко­торо­го, слов­но, на­мекая на ко­нец му­чений, в ла­донях ока­зыва­лись бе­лые пи­люли, боль­ше, чем я же­лала для сна. Горь­кий прив­кус, ле­карс­тво с тру­дом ца­рапа­ло гор­ло.

В гос­ти­ной го­рел свет ноч­ни­ка, в крес­ле, по­ложив но­ги на тум­бочку, нак­ло­нилась над ка­кой-то тол­стой тет­радью, ед­ва чи­тала вслух Пе­чаль. Она бы­ла ти­ха, ни­ког­да не тре­вожи­ла ме­ня, как на­поми­ная мне сво­им спо­кой­стви­ем о том, что дол­го ещё бу­дет си­деть на по­лу, у мо­ей кро­вати, в све­те фо­нарей, раз­гля­дывая то, как я за­сыпаю, ед­ва ды­ша си­гарет­ным ды­мом.

За­метив ме­ня, вздох­нув, слов­но на­ходясь на и мо­ём мес­те, Пе­чаль, ис­чезла на кух­не. Она бы­ло стран­ным сос­то­яни­ем, ко­торое ста­ралось из­бе­гать об­щес­тво Ви­ны, Са­мо­убий­ства и дру­гих гос­тей мо­его соз­на­ния. Все по­кида­ли к ут­ру, а она пос­ле рас­све­та дол­го бро­дила по лес­тни­цам, ме­лодич­но чи­тая:
- « 14 мар­та, ве­чер…»

Всё рас­тво­рялось, блед­ное те­ло ста­нови­лось че­лове­ком от ежед­невно­го зав­тра, ко­торый на­чинал­ся с таб­ле­ток, ко­торые всег­да по нес­коль­ко штук жда­ли на сто­ле. Бал­конная дверь плот­но зак­ры­тая на за­мок, уг­лы ком­нат ос­ве­щал ут­ренний свет.