Заряд оптимизма

 Норильск. Семидесятые годы. Мы жили в панельной пятиэтажной «хрущевке» на последнем этаже.

       Прямо под нами, на четвертом этаже жила семья простых рабочих. Хозяйка -  уборщица в ЖЭКе-, ее мать, старушка за восемьдесят, сын - пятиклассник. Муж, шофер грузовика,  отличался пристрастием к зеленому змию, часто гонял всю семью по русскому обычаю. Женская часть семьи тоже не прочь была «погулять». В Норильск они перебрались из одной, глухой сибирской деревни.

        Как – то на работе, в своём монтажном управлении, я  поделился с сотрудниками своим недоумением: 
            -  соседи под нами так часто стирают! Вот чистюли, чуть ли не каждый день стиральную машину гоняют, да часа по три, не меньше.
         Знающие люди рассмеялись над моей «дремучестью»:
                - Так это они брагу на самогон гоняют. Известный прием. Обычно брага (вода, сахар, дрожжи) неделю зреет, а в стиралке  за 3 – 4 часа готова. Можно в аппарат заливать. Ты понюхай, чем от них после «стирки» пахнет.

               И правда. После выключения машины, через полчаса из щелей в полу начинал просачиваться явный «хлебный» дух сивухи - это уже шел поцесс перегонки. И так до вечера, когда собиралась вся семья. По выходным дегустация начиналась раньше. С обеда. Но сценарий семейных застолий всегда был один. Отсутствие звукоизоляции в советских чудо – домах позволял ясно фиксировать все подробности. События могли отличаться длительностью, но порядок следования  всегда был один:
       -Звон стаканов, стук столовых приборов,
       - усиливающийся разговор, смех,
       - пение,
       - ругань и стычки, обзывания и «посылания»,
       - драка с визгом и матом,
       - женский  плач  и причитания, плавно стихающие и переходящие в...      
       - храп.


                Самая интересная часть пьесы  была – пение. Тут было много сибирских народных, но и современных эстрадных хитов.  Любимая песня старушки запомнилась навсегда. Она старательно,  на русский деревенский лад,  тянула популярный тогда хит ансамбля «Самоцветы»:
    «Не надо печалиться!
                Ой!
     Вся жизнь впереди…
     Вся жизнь впереди…
     Надейся и жди!»


           «Ой» она добавляла от себя по деревенскому обычаю.
И это в 80 с хвостиком.

           С тех пор фраза «Вся жизнь впереди» накрепко застряла в моей голове, приходя на помощь в минуты уныния.

           Бабка, кстати, пережила зятя – тот совсем угробил печень и не дожил даже до пенсии – и умерла в 92 года.