Всё отчетливей – к вечеру – слышишь своё же
дыхание, поделённая на равновесие
впалая грудь – из сливового
битума – ёлочных
шариков и, дребезжания – в кристаллических
жабрах серванта. Стеклянная ртуть –
замирает пустым одноногим
мольбертом Ван Гога
на котором развешали иволги постную снедь:
прикоснёшься крылом – и над полем
петляет дорога, закопаешь в
углях – тугоплавкая
вырастит медь. А в дали, на холме, барабанит
трехтрубный оркестрик, он ни то чтобы
траур играет, но облако /над/,
выжимает слезу – и
ютиться, уж больно, по-детски в дальний угол
пейзажа и смотрит украдкой назад. Час
прошёл все расходятся – кто-то
любить, ну а кто-то
стреножить, и мелькают то спины, то стрелки
отглаженных брюк и Луна, обернувшись
в лоскут мельхиоровой кожи –
оставляет во взгляде
не память, а
---
замкнутый
круг.
Набросок
© Copyright: Виталий Шатовкин, 2016
Свидетельство о публикации №216111301986
Свидетельство о публикации №216111301986
Рецензии