Человек без лица

Он был одим из тех призрачных жителей Москвы,
которые совершенно не находя тот пазл, который
войдя в общую картину мира, составит с ней единое целое,
бродят в поисках самого себя.
Будучи актером в третьем поколении, он устал от профессии,
которая ему, как оказалось, не приносила удовлетворения.
И вот, в бродячем цирке в лице самого себя слонялся он
долгими заснеженными вечерами в свете уличных фонарей,
раскидывая кости судьбы, вопрошая то к Богу, то к Дьяволу
о смысле своего существования. Но ответа, как всегда, не приходило -
словно там, наверху о нем забыли.
И вот однажды, на грязном бетонном столбе прочел он следующее
объявление, подсвечивая себе светом фонаря мобильного телефона:
На высокооплачиваемую работу требуется коммуникабельный человек,
готовый к командировкам.
Обычно он проходил мимо подобного рода объявлений -
но сегодня он готов был верить каждому, кто готов был посулить
хоть маленькую толику надежды, - и он схватился за этот шанс,
как за последний и решающий в своей жизни.
На его звонок за тяжелыми стальными дверями ему не ответили,
и он смело потянул ручку (было не заперто) и вошел.
В темном коридоре оказалось много отдельных кабинетов,
и он вошел в тот, откуда сквозь щели исходил свет.
Две женщины да мужчина средних лет с готовностью предложили заполнить
длинную анкету, после чего принялись рассказывать о своем предложении.
А дело состояло в следующем: ему предстояло надеть на себя
одежду городского попрошайки. Для него был заготовлен костюм,
сочиненная история, отведенное место, и постоянная охрана, обеспечивающая
сохранность полученных денег.
Неожиданно для себя он согласился и подписал с легкостью
договор, скрепленный печатью, в качестве необходимого залога
оставив все свои документы.
На следующее утро ему предстоял первый день в новом качестве - и это его
не только не страшило, но и забавляло.
Итак, на следующее утро он уже ходил по метро, обмотанный бинтами словно
египетская мумия. В руках у него были костыли на которые он опирался
и грязный полиэтиленовый пакет, который к вечеру, как ему обещали, должен был
быть полностью заполнен монетами.
И вот, словно актер, вошел он в вагон метро и произнес тщательно
отрепетированную фразу:
"Будучи инвалидом 1 группы, мне приходится содержать больную мать.
Мне необходима любая помощь, помогите, кто сколько сможет".
Челюсть его тряслась, голос дрожал, а он подходил к каждому,
давая кому-то шанс испытать собственное сострадание, а кому-то - плохо  скрываемый собственный стыд за собственную сытость и благополучие.
К вечеру он уже чувствовал себя жрецом, участвовавшим
в какой-то тайной мистерии. И поклялся себе, что через месяц, как только
скопит на путешествие в далекую Танзанию, мечту его детства -
бросит эту работу навсегда.
Но через месяц его уговорили остаться еще на месяц - и он согласился.
Потом ему стало нравится, а после - вошло в привычку это каждодневное
представление с последующим разоблачением людской жадности для одних,
простодушия и наивности - для других. В любом случае только он один
был их и свидетелем и судьей. Он один давал им шанс - для кого-то проявить сочувствие, а для кого-то задуматься над тщетностью наших земных трудов
и неотвратимостью той ямы, которая ждет каждого из них в конце пути.