Эндшпиль Бобби Фишера

Паранойя, спесь ненавидимого и неразгаданного
 величайшего шахматиста

Рене ЧАН, "The Atlantic Monthly" **

Бобби Фишер напевал блюз. Когда он подпевал записи Джеки Уилсона 1965 года "Мистер возбуждение", его голос, рокочущий баритон, измождённый возрастом, но закалённый гневом, грохочущий через микрофон подобно грузовому составу на ржавых колесах, с каждой нотой становился всё резче и резче.- "Ты бродишь по Бродвею, наблюдая за людьми, входящими в подземку! Убирайся прочь, не проси руки помощи, ммм..., потому что никто не поймёт меня! Яркие огни настигнут тебя, и они растревожат всё вокруг тебя. Позволь мне сказать тебе, что миллионы увидят тебя! А теперь будь милосердным, так как ты проваливаешься сквозь землю!" Даже если вы ничего не знали о Бобби Фишере, то слушая, как он поёт эту песню, вы скажете, что надо бы узнать о нём. - "Я совсем ни о чём не жалею. Нет, нет, нет, в обнажённом городе, о да - Нью-Йорк Сити ".

Этот невероятный дуэт, созданный Джеки Уилсоном и сильнейшим гроссмейстером мира, скрывающимся от правосудия, был гвоздём прямого эфира 6 июля 2001 года, транслируемого "DZSR SPORT RADIO", на АМ станции, расположенной в Маниле и запустившей Фишера на новый виток его рейтинга. В обмен на редкие интервью (Фишер не давал интервью ни радио, ни TV, ни газетам в течение 30 лет), дирекция "SPORT RADIO" предоставила Фишеру свободный эфир для его классических записей и для высмеивания его врагов, реальных и воображаемых. Фишер классифицирует своих врагов, включая бывшего мэра Нью-Йорка Эда Коча, обоих президентов Бушей и "TIMES MIRROR CORPORATION" как евреев, скрытых евреев и крыс ЦРУ, работающих на евреев.

Это была семнадцатая радиопередача о Фишере на Филиппинах. Перерыв на причудливое караоке был своеобразным отступлением, иначе эта передача ничем не отличалась бы от шестнадцати предыдущих. Темы выступлений Фишера оставались неизменными:
- Бобби Фишер преследуется мировым еврейством;
- Правительство США - это "жесткая,дьявольская диктатура", которая лживо обвинила Бобби Фишера в преступлении и вынудила жить в изгнании;
- Бобби Фишер был обманут в авторских правах на книги издателями, киностудиями и производителями часов(да, да - часовыми фабрикантами, которые нагло украли его торговую марку, патенты и авторские права);
- Евреи - это "низкий, лживый и фальшивый народ", стремящийся к мировому господству с помощью таких коварных схем, как Холокост ("ноу-хау в делании денег на массовом убийстве христианских детей","их кровь используется для церемоний "чёрной магии").

- Шахматы представляют собой не более, чем "умственную мастурбацию", а Гарри Каспаров, игрок с наивысшим в мире рейтингом, - плут и бывший агент КГБ, не сыгравший ни одного матча в своей жизни , в котором исход не был бы предопределён.
 
Однако главным преступлением является кража "Бекина", опустошившая и озлобившая Фишера, заставившая его в одиночестве кричать по ночам в своей квартире. Личная коллекция стоимостью в миллионы долларов, кропотливо собранная и хранимая Бобби Фишером в кладовке 10 х 10 шагов в "Бекине" города Пасадена в Калифорнии, была у него украдена в ходе секретной акции, организованной Ротшильдами (евреи), Биллом Клинтоном (скрытый еврей) и анонимными исполнителями "Бекина" (крысы ФБР, работающие на евреев).

Международное шахматное сообщество, следящее за "снижающимся" витком Фишера, подобно астрономам, наблюдающим за орбитой гаснущей планеты, прислушивается к его радиоинтервью еще с января 1999г. Большинство шахматистов снисходительно относятся к его странностям, полагая, что его яростный антисемитизм, острая паранойя и крайняя чувствительность преувеличены средствами массовой информации.

В начале 1990 г. бывшая подруга Фишера сказала: - "Он похож на ребёнка, очень, очень простого." Приятель, который в 90-е годы провёл с ним много времени, говорит: - "Помимо противоречивых взглядов, Бобби - очень добрый, очень приятный и очень человечный." Другой его товарищ на вопрос , как он мог находиться рядом с таким отъявленным антисемитом, ответил: - "Многие люди не думали бы - антисемит ли Майкл Джордан, если бы играли с ним."

Многие защитники Фишера не согласны с утверждением, что он действительно сошёл с ума, что само по себе нуждается не в общественном остракизме, а лишь в психиатрической помощи. Они спешат напомнить, что Фишер вырос в еврейском квартале Бруклина, дружил с евреями и, действительно, мать у него - еврейка (информация, которую он усиленно отрицает). Однако трудно представить, что его полная ненависти риторика не является проявлением некоей скрытой болезни. Но даже наиболее активные защитники Фишера были вынуждены поднять руки, когда 11 сентября 2001 года в радиоинтервью "Bombo-радио", небольшой радиостанции г. Багио, Филиппины, он высказался так отвратительно, что потворствовать ему далее стало невозможным. Всего через несколько часов после самого разрушительного нападения в истории Соединённых Штатов, в котором погибли тысячи людей, Фишер едва сдерживал распиравшую его радость. - "Всё это - замечательные новости!", - заявил он. - "Я аплодирую этой акции. США и Израиль убивают палестинцев много лет. Грабят и убивают их. Никто не дал им сдачи. Теперь всё возвращается Соединённым Штатам. К чёрту США! Я хочу видеть, как США утираются".
 
Фишер добавил, что события 11 сентября дали идеальную возможность провести давно запоздалый ответный удар. Он представлял в своем воображении "сценарий семи дней в мае", по которому страну захватывают военные. Он также надеялся увидеть все синагоги - закрытыми, а сотни евреев - казнёнными. - "В конечном счёте, белый человек должен покинуть Соединённые Штаты, а чёрные - вернуться в Африку. Белые люди должны вернуться в Европу, а страну должны вернуть американским индейцам. Такое будущее я хотел бы видеть для так называемых Соединённых Штатов". Перед окончанием радиоинтервью Фишер выкрикнул: - "Смерть США!"

Американская шахматная федерация (АШФ) всегда пыталась игнорировать публичные ужимки Фишера. В конце концов, Бобби Фишер - величайший шахматист в истории этой игры. Но последнее выступление переполнило чашу терпения. 28 октября 2001 года АШФ единогласно осудила подстрекательское радиоинтервью Фишера. - "Бобби вбил ещё несколько гвоздей в собственный гроб", - заявил член Совета АШФ Фрэнк Камаратта-младший. Он добился негативной реакции всех членов шахматных клубов. - "Именно благодаря Фишеру я заинтересовался шахматами", - рассказал Ларри Тамаркин, менеджер шахматного клуба "Маршалл", завсегдатаем которого был в юности Бобби Фишер. - "Я не могу избавиться от чувства злости и уныния от его предательства.Ты посвящаешь всю свою жизнь одному игроку и вдруг выясняешь, что он - совершенно чокнутый. Это разрушает все. Он - помешанный." Когда Тамаркина спросили о возможности возвращения Фишера в шахматный мир, он не смог сдержать негодования: - "Мы предпочитаем, чтобы он не возвращался, ибо если он вернётся, то разрушит окончательно свой магический имидж".

Реально же магия Фишера исчезла за эти 30 лет. Как много времени прошло с тех пор, когда Фишер сыграл свой первый и единственный матч на первенство мира! Почему он прекратил играть в турнирах, и каким образом его жизнь запуталась так трагически - это таинственная история, приоткрыть завесу которой может лишь тот, кто действительно знает Фишера. Однако таких людей удивительно мало, но ещё меньше тех, которые хотят рассказывать. Фишер не терпит друзей, которые публично говорят о нём. Записная книжка Фишера - это кладбище перечёркнутых имён людей, которые когда-либо упоминали о нём в статьях.

Однако некоторые его бывшие товарищи, лояльные к нему, но шокированные его последним выступлением, приоткрывают эту завесу. История Фишера не соответствует общепринятой кривой взлёта и падения известной личности. Он не опустился из-за наркотиков или алкоголя, сексуальных скандалов и распутства. Наоборот, он является жертвой собственного разума и несдержанного отношения к нему окружающего мира. Его паранойя, ярость и спесь явились побудительной причиной его превращения во врага страны. Их было достаточно, чтобы разрушить блестящую карьеру и превратить харизматическую самовлюблённую личность в возбуждённого затворника. И, к сожалению, их хватило, чтобы заставить нас забыть о том Фишере, игра которого была совершенно восхитительным театральным представлением, даже для рядовых любителей шахмат.

Во многих своих проявлениях жизненные "зигзаги" Фишера напоминают судьбу нобелевского лауреата Джона Форбса Нэша-младшего, душевно неустойчивого математика, автора книги и фильма "Прекрасная душа" ("A beautiful mind"), обладателя "Оскара", но без "хеппи-энда". И Фишер, и Нэш были наилучшими в избранных ими профессиях, общепризнанными гениями. Оба - чрезвычайно надменные, мятежные, эксцентричные и, хотя и уважаемые, но необязательно любимые своими коллегами. Фишер уехал из Соединённых Штатов в изгнание, Нэш - не уехал. Более суеверный, чем Фишер, будучи в тисках шизофрении, Нэш оставался антисемитом и был убеждён, что коммунисты (люди MIT, носящие красные галстуки), следят за ним.

Вопреки общепринятому представлению, Фишер не появился из "бутона" "полностью распустившимся "гроссмейстером. Ещё ребёнком он учился играть в шахматы в Бруклине и был отчаянным клубным шахматистом, конечно, вундеркиндом, но явно,- не будущим чемпионом мира. Но в 13 лет в 1956 г. он сделал колоссальный рывок, став самым юным чемпионом США среди юношей. Он также лидировал в американских турнирах. Всех поражало не то, что неуклюжий 13-летний мальчик в синих джинсах стал неожиданно побеждать в шахматных турнирах, а то, как он выигрывал! Он не просто побеждал противников, он их уничтожал. Как он наслаждался зрелищем, когда его соперники извивались, как черви! - "Мне нравится момент, когда я уничтожаю человеческую личность", - сказал он однажды в интервью Дику Каветту.

Годом позже он сыграл такую замечательную партию, что она немедленно была провозглашена "партией столетия". В турнире памяти Розенвальда в Нью-Йорке Фишер противостоял Дональду Бирну, в то время одному из десяти сильнейших игроков США. Сегодня эта легендарная партия снабжена дополнительной шахматной пиротехникой, характерной для целого матча. Сложные комбинации, жертвы и кажущаяся опасность, достаточные для того, чтобы сделать Фишера шахматным богом за одну ночь. Когда Фишера попросили объяснить его внезапное появление на мировой шахматной сцене, он пожал плечами и промолвил : - "Мне просто повезло".

Поединок Фишер - Бирн подробно описан в газетах и журналах всего мира и принёс победителю "Приз за блестящую победу" - шахматную награду, которой отмечается наиболее изобретательная партия года. Шахматные аналитики, обычно весьма сдержанные, усыпали свои комментарии восклицаниями типа: "В6! ". - "В то время, как мы учились не доверять преувеличениям, эта единственная игра, которая заслуживает самых восторженных похвал",- писал Фрэд Рейнфельд, один из ведущих современных шахматных журналистов. - "Даже русские, без особого желания признававшие сам факт существования американских шахматистов, нехотя отдают им дань уважения". После матча Фишер - Бирн Михаил Ботвинник, царствующий чемпион мира, официально заявил: - "Мы будем вынуждены следить за этим мальчиком".

И шахматный мир стал следить за Фишером. Он становится самым юным американским мастером (в 14 лет и 5 месяцев), самым молодым международным гроссмейстером и самым молодым претендентом в борьбе за шахматную корону (в 15 лет и 6 месяцев). Он стал 8-кратным чемпионом США по шахматам - рекорд, который вряд ли будет скоро побит. В 1960 году он опубликовал "Мои 60 памятных партий" - бесспорно наилучшую книгу о шахматах, а в 1966 г. - книгу "Бобби Фишер учит шахматам" - самый большой шахматный бестселлер всех времён. В то время, как ничьи стали обычным результатом шахматных баталий между гроссмейстерами, Фишер побеждает в большинстве своих поединков. На высшем уровне шахматной борьбы соперники настолько хорошо знакомы с особенностями игры друг друга, что могут практически читать мысли противника. Изучение теории и шахматного творчества соперников так доминирует в современной шахматной борьбе, что первые 20 ходов проходят как будто по заранее составленному жёсткому графику. Игроки часто сетуют, что ничья "убивает игру". Однако Фишер никогда не играл "на ничью". Он всегда был в атаке, даже риторически.
 
О советских чемпионах, которые полностью доминировали в шахматах, он говорил: - "Для меня они не существуют, эти ребята. Они не в состоянии даже прикоснуться ко мне". Но советских шахматистов эти высказывания не трогали. Они отмахивались от молодого необразованного американского выскочки, что было недалеко от истины, и Фишер понимал это. Он был действительно малообразован и всегда беззащитен с этой стороны. Этот недостаток стал особенно заметен, когда Фишер начал общаться со взрослыми людьми, многие из которых были хорошо образованы, воспитаны и начитаны. В ответ на это Фишер стал улучшать свой гардероб. Так в 16 лет, благодаря своим шахматным призам, он заменил свою обычную одежду (кроссовки, фланелевую рубашку и джинсы) на сшитый на заказ роскошный костюм. В своем новом виде фирмы "Beau Brummell" он ликовал. Выезжая за границу на турниры, он часто посещал модельеров, заказывая новые костюмы на свою неуклюжую широкоплечую фигуру. Ему нравилось рассказывать, что у него есть 17 костюмов, которые он меняет для самоутверждения. - "Я ненавижу готовые костюмы, пристёгивающиеся воротнички и спортивные рубашки. Я не хочу выглядеть, как балбес. Я встаю утром и надеваю костюм", - говорил он.

Перемены в одежде увеличивали самоуверенность Фишера. Он начал хвастливо заявлять, что разгромит русских и станет чемпионом мира. Подобно чемпиону мира боксеру Джо Луису, он создаст свой клуб и "поставит шахматы на кон". В своём воображении он представлял себя рок-звездой , обладателем "Роллс-Ройса", изготовленного по спецзаказу, ценой $50000, личного самолёта и большого особняка, похожего на ладью, либо в Беверли Хиллс, либо в Гонконге. Когда его спросили о дальнейших планах, он ответил: - "Всё, что я хочу делать, - это всегда играть в шахматы".

Однако созданный им публичный фасад был весьма прозрачен. Близкие к Фишеру люди знали, что, когда речь заходила об искусстве, политике либо о чём-либо космополитичном, он мгновенно тушевался. - "Если бы вы обедали с Фишером в 60-е годы, то видели бы, что он не в состоянии следить за нитью беседы, - рассказывал Дон Шульц, бывший его приятель. - "Он вынул бы карманные шахматы и начал играть на обеденном столе. Для него жизнь была лишь в одном измерении".
 
Этот ограниченный взгляд на мир заставил Фишера бросить школу им.Эрасмуса Холла в Бруклине в середине начального обучения. Получив вежливый документ об отчислении, изгнанный другими учениками, Фишер ушёл в никуда. Многие хорошо осведомлённые в шахматах люди настаивали на том, что низкие академические оценки Фишера - прямой результат его необычайно высокого IQ (коэффициента умственного развития), т.е. Бобби не глупец, ему просто всё надоело. Хотя Фишер был слабым учеником , он регулярно читал советские шахматные журналы. Причины, по которым Фишер был отчислен из школы, долго обсуждались шахматистами. Сам же Фишер в одном из интервью заявил: - "Я возражаю, чтобы меня называли шахматным гением. Я считаю себя многосторонним гением, который лишь случайно играет в шахматы". Он полагал, что чемпионы мира по шахматам не обязательно гениальны. Для успеха им необходима мощная память, способность к глубокой концентрации, рафинированному анализу, решительность, выносливость и инстинкт … киллера.

Забросив школу, Бобби жил в Нью-Йорке с матерью Региной и старшей сестрой Джоан. Его мать - светская еврейка и дипломированная медсестра - вела богемный образ жизни, сочетая левацкие взгляды с общественной деятельностью. При рождении Бобби его мать была замужем за немецким биофизиком Гансом Герхардом Фишером, признавшим себя его отцом. В дальнейшем отношения Бобби с матерью становятся весьма натянутыми, прежде всего из-за её политических взглядов, религиозного происхождения и эксцентричности. - "Мать Бобби была "кукушкой". Она была интеллигентной неврастеничкой, пропитанной искусственными идеями", - говорит шахматный обозреватель "Нью-Йорк Таймс" Роберт Бирн. Став шахматистом высокого класса, Фишер отдалился от матери.
 
В 1962 году, спустя три года после ухода из школы, Фишер начинает жить один, занимаясь шахматами по 14 часов в день. Согласно интервью 1962 г. в "Harper's", у него было около 200 шахматных книг и бесчисленное количество иллюстрированных шахматных журналов, стопками лежавших на полу. У него была изысканно инкрустированная шахматная доска, выполненная по заказу в Швейцарии, и ещё три дополнительных доски - рядом с каждой кроватью в его квартире. Частью его спартанского тренировочного режима были матчи против самого себя, продолжавшиеся по несколько дней, когда он поочерёдно лежал на каждой из трёх кроватей. В ответ на вопрос, как он проводит своё свободное время, он ответил : - "Я смотрю фильмы или что-нибудь ещё. У меня, на самом деле, нет занятий. Может быть, я изучу какие-либо шахматные книги ".

Когда Фишер стал более удачлив в шахматных битвах, к нему стали относиться более критически. За очень короткий срок он умудрился оскорбить почти всех, кто был в состоянии помочь его шахматной карьере, включая членов АШФ, меценатов, журналистов и спонсоров. Он часто отказывался выступать в турнирах, угрожал отказом, если учредители снижали призовой фонд, регулярно ворчал из-за шума в зале и недостаточного освещения.

Однако прессе всё это нравилось. Фишер носил ярлык "нетерпимой дивы" и психопатического артиста, который превращал в ад жизнь устроителей турниров и пытался разволновать противников, в частности, жалобами на высокочастотные звуки, которые может почувствовать лишь он и ещё несколько особей млекопитающих. Также популярностью пользовались рассказы о его скупости. Но Фишера никогда не волновали деньги сами по себе, наличие денег для него являлось утверждением значимости его персоны. - "Бобби хотел получать деньги за всё, и когда он их получал, он их тратил". В Рейкъявике (место матча на первенство мира по шахматам в 1972 г. между Бобби Фишером и Борисом Спасским) девушки, убиравшие его номер, нашли под подушкой и в других местах тысячи долларов.
 
Фишер, требуя больших призов, был убеждён, что организаторы турниров наживаются на нём. Он подписывал турнирный контракт и в дальнейшем тщательно следил за выполнением своих требований. И хотя требуемый призовой фонд всегда был завышен, фишеровская паранойя неизменно побеждала. - "Вдали от шахматной доски Бобби страдал от ужасного комплекса неполноценности", - рассказывал Алан Кауфман, бывший директор АШФ. - "В своём сознании он придумывал множество отговорок: люди используют его; они умнее его. Если бы он обладал их образованием, то он бы умел вести переговоры. Часто, не успев дать высохнуть чернилам после подписания контракта, Фишер отказывался играть, если не будет дополнительно увеличен призовой фонд. Когда же организаторы турнира сдавались, он вновь требовал денег. Часто переговоры заходили в тупик, и спонсоры уходили. Подобные конфронтации несомненно отодвигали исполнение его мечты - борьбы за звание чемпиона мира". - "Пару раз Бобби исчезал с турниров, которые позволили бы ему бороться за чемпионский титул ещё раньше", говорит Шелби Лайман, анализировавший знаменитый матч 1972 г. с Борисом Спасским.

Разумеется, русские не хотели поддерживать заявку Фишера на чемпионский титул, особенно после того, как "Sport Illustrated" опубликовал в 1962 г. его интервью, в котором он обвинял советский шахматный истеблишмент в обмане и попытке игнорировать его право на титул чемпиона. В этом интервью, озаглавленном "Русские захватили мировое господство в шахматах", Фишер утверждал, что советских гроссмейстеров принуждали проигрывать или играть вничью с целью продвинуть вперёд своих игроков-фаворитов, которые были взлелеяны как будущие чемпионы мира. Фишер подчёркивал, что во время турнира он находился в крайне невыгодном положении, играя по изнурительному расписанию, в то время как некоторые привилегированные советские гроссмейстеры двигались от победы к победе, сохраняя свои силы для решающих поединков. На это заявление последовала очередная реакция Советов: - "А виноград-то - зелен!". Однако те, кто были знакомы с придворными интригами Шахматной федерации СССР, были осведомлены лучше. Николай Крогиус, ныне живущий в Исландии, признаёт, что утверждения Фишера о нечестной турнирной борьбе были справедливы. В Кюрасао было несколько договорных ничьих. По мнению Арнольда Денкера, - "сокрушить советскую шахматную машину в тот период было совершенно невозможно". - "В 1962 году", - рассказывает он, - "у меня была отложена партия с Михаилом Ботвинником, в которой я имел преимущество. Во время перерыва я видел, как Ботвинник обедал и отдыхал. Я же, не обедая, пошёл в свой номер анализировать отложенную партию. Когда игра возобновилась, Ботвинник сделал единственный великолепный ход, при котором партия сводилась вничью. Я спросил: - "Как это может быть?" На что получил ответ: - "Послушайте, молодой человек, все эти люди анализировали за него партию, пока он обедал".
 
 - "Я никогда не буду играть с теми, кто участвовал в тех жульнических турнирах", - пробурчал Фишер после проигрыша советскому чемпиону Тиграну Петросяну в Кюрасао. - "Советские легко бьют нас в командной игре. Но один на один я бы легко разгромил Петросяна в любое время". Пятикратный чемпион США по шахматам Ларри Эванс согласен с тем, что советские шахматисты были хорошими спортсменами при защите титула чемпиона мира. Он также признаёт, что Фишер искал удобного повода для оправдания своего проигрыша. - "Это правда, что в 1962 г. в Кюрасао Фишер ещё был недостаточно силен", - отмечает он.

После поражения в Кюрасао Фишер исчезает с шахматной арены на несколько лет. Его деньги истекали медленной струйкой. Недостаток денег был таков, что он начал жить на пособие "УМСА" ("Христианский Союз молодых людей"). Когда он потерял и эту возможность - переехал к своим друзьям, перебираясь с одной квартиры на другую и оставляя за собой шлейф неоплаченных телефонных счетов. Разбитый морально, всё более ощущая свою оторванность от шахматного мира и близкого ему нью-йоркского шахматного сообщества, весной 1966 года он двинулся в Калифорнию. Ему было 25 лет.

После переезда в Калифорнию в 1968 г. Фишер начал изучать "Майн Кампф" и "Протоколы сионских мудрецов". Ходили слухи, что он спит с портретом Гитлера, висящим над его кроватью.
 
Переезд Фишера на западное побережье принято считать началом так называемых "лет затворничества". Хотя он прекратил участвовать в турнирах, его интеллектуальная работа не прерывалась, он продолжал заниматься шахматами во время бодрствования. Арнольд Денкер вспоминает, что по ночам Фишер совершал долгие прогулки по парку, нацепляя супрематистские памфлеты под стеклоочистители машин. Он начал изучать книги антисемитских классиков, подпадая под влияние идей 3-го рейха, собирать нацистские мемуары.. Ларри Эванс отмечал, что увлечение Фишера Гитлером менее всего имело отношение к антисемитизму, а лишь к его ненасытному эго . - "Однажды мы пришли на документальный фильм о Гитлере", - вспоминает Эванс. - "Когда мы вышли из кинотеатра, Бобби сказал, что он восхищается Гитлером. Я спросил, почему, и он ответил: - "Потому что он навязал свою волю всему миру". Фишер никогда не пытался скрыть свое отвращение к евреям. Еще в 1962 г. в своём интервью "Harper's" он выразил это своё отношение, упомянув, что он ощущает всё возрастающую роль евреев в шахматном мире. - "Да-да, в шахматах слишком много евреев. Кажется, они снижают класс игры. Мне кажется, что они и одеты не так красиво. Я этого не люблю".

Осенью 1968 г. Фишер покинул Шахматную олимпиаду в Швейцарии. Он отказывался играть и последующие 18 месяцев, и некоторые опасались, что его спортивный "драйв" забуксовал. Но это был не тот случай. Он продолжал играть по 14 часов в день. В 1970 - 1971гг. он вернулся к публичным выступлениям и провёл самый продолжительный победный марафон, одержав подряд 20 побед против сильнейших гроссмейстеров мира, что является непревзойдённым рекордом современности.

К 1972 г. Фишер достиг своего творческого пика. Царствующий чемпион мира Борис Спасский согласился встретиться с ним в Рейкъявике в матче, в дальнейшем названном прессой "шахматным матчем века". Очевидно, что матч стал и театром "холодной войны". Два сильнейших суперигрока мира стали наизготовку по обе стороны шахматной доски, политические ставки были весьма высоки. Президент США Ричард Никсон приказал госсекретарю Генри Киссинджеру лично вмешаться, когда Фишер начал намекать, что он не сможет играть. - "Я сказал Фишеру, чтобы он нацелил свои рога на Исландию", - вспоминает Киссинджер. По словам шахматного комментатора "Boston Globe" Гарольда Дондиса, - "Киссинджер пытался дозвониться до Бобби, но тот не принял вызов".

 - "Это сложная позиция, - заметил помощник Фишера в матче 1972 г. за титул чемпиона мира против Бориса Спасского. - "Давай пойдём в отель и проанализируем". - "Что ты имеешь ввиду? Этот парень - просто фишка. Пойдём лучше в боулинг".
 
Хотя Фишер и трудился всю жизнь за возможность сражаться за корону чемпиона мира по шахматам, и теперь, наконец, у него появился шанс, его переполняли тревога, неуверенность в себе и паранойя. Он опасался, что Советы собьют его самолёт. Вся напускная бравада и хвастовство, насмешки русских - сразу всплыли в памяти. - "Мы должны были тащить силой Бобби, толкая и покрикивая, чтобы он играл в Исландии", - вспоминает Шелби Лайман.

Призовой фонд также не давал покоя Фишеру. До этого матча приз за звание чемпиона мира был невелик. Гонорар Спасского после выигрыша чемпионского звания в 1969 г. составлял всего $1400. Организаторы турнира в Исландии хотели немного увеличить призовой фонд, но этого оказалось недостаточно для Фишера. Была предложена симпатичная пятизначная цифра, но Фишер заартачился, угрожая отказом. Когда Спасский и его свита прибыли в Рейкъявик на торжества по случаю открытия матча, Фишер всё ещё оставался в Нью-Йорке, брюзжа о своей зависимости от договора. После серии всё возрастающих требований Фишер заставил увеличить призовой фонд матча до $250000, и ему была гарантирована значительная сумма также от доходов кино и телевидения. Но даже и тогда матч "налетел на корягу"! Фишер вновь отказался играть, т.к. его любимая телепрограмма "The jack la Lanne Show" отсутствовала на исландском TV. Лишь Лине Граметт, лос-анджелесской шахматной меценатке и "шахматной матери" Фишера в то время, в конце концов, удалось уговорить Фишера согласиться на матч.
 
Спектакль Фишера в Исландии не вызвал разочарования. Он показал шоу, которое одновременно напоминало этюды Ионеско, мыльную оперу и политическую карикатуру. Между актами ему удалось сыграть несколько блестящих шахматных партий. Игры были - как мгновенный хит! Программа Шелби Лаймана "Мировой шахматный чемпионат", созданная компанией "PBS" для освещения матча, имела самый высокий рейтинг за всю историю "PBS". Она показывала огромную шахматную доску, закреплённую на стене, на которой демонстрировался каждый ход с последующим анализом несколькими специалистами.

Первую партию Фишер начал слабо, и Спасский легко её выиграл. Вторую партию Фишер отказался играть, требуя удалить из зала все телекамеры. Многократные переговоры с организаторами матча не изменили ситуацию. В конце концов Фишера предупредили, что если его требования не будут сняты, победа во второй партии будет присуждена Спасскому. Но Фишер продолжал упорствовать, полагая, что организаторы блефуют, и поплатился за это штрафным поражением. Внезапно он осознал, что проигрывает Спасскому 0:2. В этой ситуации Спасский мог легко прервать матч и отбыть в Москву, сохраняя свою корону, и никто бы не обвинил его за это, учитывая "капризы" Фишера. Для успокоения Фишера третья партия игралась в другом помещении и транслировалась публике местным телевидением. Фишер легко выиграл эту партию. В дальнейшем Фишер захватил лидерство и удерживал его, продолжая при этом жаловаться на шум телекамер (в результате на плёнку была заснята лишь небольшая часть матча), на поверхность шахматной доски (слишком блестящая), на близость и шум публики (он настаивал на том, чтобы первые семь рядов были убраны).

В ответ на это члены советской делегации начали выдвигать свои бессмысленные требования, рассчитывая лишить Фишера присутствия духа. Они обвиняли его в применении скрытого устройства, воздействующего на мозг Спасского. Матч был приостановлен, и полицейские "прочесывали" зал в поисках этого устройства. Кресло Фишера было вынесено, размонтированы осветительные установки, и всё помещение - проверено на наличие подозрительных электронных сигналов. Естественно, что ничего не было найдено. (После чего советский химик помахал пластиковым пакетом вокруг шахматного помоста, заклеил его для лабораторного анализа и прикрепил этикетку "Воздух со сцены".)
 
Однако Фишер не волновался. Наоборот, его игра всё усиливалась. По прошествии недели Спасский начал постепенно "сдавать" и, наконец, 1 сентября признал своё полное поражение. Достижение Фишера трудно переоценить. Наглость 29-летнего недоучки средней школы, оснащённого лишь карманными шахматами и книжкой с загнутыми уголками страниц основных шахматных партий Спасского, сокрушила мощный советский шахматный редут! Спасский имел в своем распоряжении богатейший арсенал средств для оказания ему любой помощи в хитроумных подсказках, включая 35 гроссмейстеров, находящихся у него за спиной в Советском Союзе. У Фишера же было 2 административных секунданта, оказывавших ему существенную помощь, как верные друзья, и Билл Ломбарди, гроссмейстер, роль которого заключалась в оказании помощи при анализе партий. Однако практически все партии Фишер анализировал самостоятельно, после того, как ему надоедало бездельничать.

Фишер вернулся домой национальным героем. На телевизионной церемонии в нью-йоркском "Сити-холле" мэр Джон Линдсей преподнёс ему символический ключ от Нью-Йорка. Вспоминает Шелби Лайман: - "Здесь Бобби был в наивысшей точке своего триумфа. Он выглядел блестяще в своем красивом костюме. Мир принадлежал ему. Он - молод, хорош собой, женщины от него в восторге. Если он захочет, все деньги будут его". Позднее Фишер скажет репортёру: - "Пресмыкающиеся начинают собираться!". Под этим он подразумевал прессу, адвокатов, агентов - всех тех, кто, по его мнению, хотел использовать его в своих целях. Далее всю свою жизнь Фишер удалял от себя этих "ползучих".

Реально Фишер никогда не ощущал, что к нему относятся как к национальному герою. - "Меня никогда не приглашали в Белый Дом", - сказал он однажды в одном из своих интервью. - "Они пригласили эту российскую олимпийскую чемпионку, эту маленькую коммунистку Ольгу Корбут". Позднее он высказался ещё резче: - "Посмотрите, что я сделал для США. Никто не сделал для США больше меня без посторонней помощи. Когда я выиграл мировое шахматное первенство в 1972 году, у США был имидж бейсбольной страны, вы же знаете, никто о них не думал, как об интеллектуальной державе. Я достиг всего этого один, верно? Но тогда я был нужен из-за холодной войны, так ведь? А сейчас я больше не нужен. Подумайте, холодная война закончилась, и теперь они хотят меня уничтожить, украсть у меня всё и посадить в тюрьму".

После церемонии в "Сити-холле" Фишер вернулся в Пасадену, оставив подтверждённые, но не подписанные контракты на $5 млн. на столе своего адвоката. Он просто не мог иметь дело с "пресмыкающимися". Он также прекратил выступать в шахматных турнирах. И в 1975 г. Всемирная шахматная федерация (ФИДЕ) лишила его звания чемпиона мира за отказ участвовать в матче с российским гроссмейстером Анатолием Карповым. Такое тяжёлое наказание трудно было осознать шахматной общественности, понимающей, что Фишер намного сильнее своего соперника. Причиной отказа Фишера участвовать в матче была боязнь проигрыша. - "Бобби всегда боялся решений, - говорит Арнольд Денкер. - "Я не знаю , почему, но это так. Страх сидел внутри него. Он говорил, что, если бы он играл с Карповым, то должен был бы настаивать на длительном матче. После трёхлетнего перерыва он сильно беспокоился, как бы он сыграл".
 
Шелби Лайман согласен с такой оценкой: - "Ненависть к принятию решений и наличие мифов уничтожали его. Это и была основная причина того, что он не играл".

Вместо участия в турнирах Фишер уединился в "защитном коконе" "Всемирной церкви Бога" ("ВЦБ"), апокалиптический культ которой предсказывал конец света каждые четыре из семи лет. Члены "ВЦБ" облагались церковной десятиной до 30% от их дохода. Материальная поддержка "Всемирной Церкви..." Фишером привела к требованиям повышения его гонораров. Сообщалось, что из его ежегодного дохода, составлявшего $200 000, он жертвовал "Церкви..." до $61 200. - "Они очистили мои бумажники", - говорил Фишер позднее. - "Сейчас мой единственный доход - это несколько королевских чеков за мои книги. Это действительно очень глупо".
 
Чтобы показать свое расположение к такому щедрому жертвователю, "ВЦБ" относилась к нему как к чрезвычайно набожному собрату. Он проживал в апартаментах, принадлежащих "ВЦБ", развлекался в модных ресторанах и летал в экзотические места на их частных авиалайнерах . Его собрат по "ВЦБ" рассказывает, что такой гедонистический образ жизни оказывал на Фишера пагубное влияние. "Он избаловался и получал слишком много внимания. Это сделало его слабым".

Отношения Фишера с "ВЦБ", как и все прочие увлечения его жизни, не были продолжительными. В 1977 г. он порвал с "ВЦБ", заявив, что она получает указания от "сатанинского секретного всемирного правительства". Он всё более погружается в себя; одевается, как бродяга, селится в жалких отелях и беспокоится о непрочности своего бренного существования. Покупает огромное количество экзотических лекарственных трав, которые носит в небольшом чемоданчике. Эти травы предназначались для борьбы с токсинами, которые, как он опасался, могли быть подсыпаны в его пищу советскими агентами. В журнале "Sport Illustrated", 1985 г., Фишер рассказывал, как он занимается самолечением с помощью таких экзотических лекарств, как пилюли из мексиканской гремучей змеи ("хорошо для общего самочувствия") и китайские пилюли для здоровья мозга ("предотвращают головные боли"). В его чемоданчике также находилась большая соковыжималка и множество витаминов. Он всегда держал заветный чемоданчик запертым, даже когда оставался с друзьями. - "Если коммунисты решили отравить меня, то я не хочу помогать им в этом", - объяснял он одному из приятелей.

Самым красноречивым признаком ухудшения его душевного здоровья явилось его требование удалить все зубные пломбы. "Если кто-либо вытащит пломбу и вмонтирует в неё электронное устройство, то он сможет влиять на ваше мышление",
 - доверительно сообщает он другу.- "Я не хочу ничего искусственного в моей голове".

Пиком изменившегося имиджа Фишера явилось его задержание двумя полицейскими в Калифорнии 26 мая 1981 г. В обветшалой одежде, непричёсанный и с хилой бородёнкой, он выглядел, как пожилой хиппи, скатившийся на самое дно, и полностью подпадал под описание преступника, совершившего ограбление двух местных банков. При задержании Фишер отказался отвечать на вопросы и был отправлен в тюрьму, где провёл 48 часов. - "Всё, что он должен был сделать , это сказать полиции, что он - Бобби Фишер, шахматист, и проблема была бы решена", - заметил его друг. - "Но он просто не мог заставить себя сделать это. Подчинение власти - это чуждое понятие для Бобби".

Год спустя Фишер опубликовал за свой счёт 14-страничный памфлет под названием "Меня пытали в пасаденской тюрьме!". Этот памфлет, ставший удивительным бестселлером в шахматных магазинах всей страны, является мелодраматическим отчётом о тюремном заключении Фишера. Подзаголовки говорят сами за себя : "Жестокое надевание наручников", "Камера, забитая битком", "Изоляция и мучения", "Больной полицейский".

Несмотря на катастрофическое финансовое положение, Фишер отказывается от больших денег, сохраняя свое уединение. "Дворец Цезаря" в Лас-Вегасе предлагает ему $250 000 за единственную показательную партию. После того, как была согласована дата показательного выступления, - он отказался. - "Я рискую моим званием. Я должен получить миллион долларов", - заявил он.
 
По информации статьи из "Esquire", 1992 г. "деспотические и нечестные" дельцы также предлагали Фишеру огромные гонорары: Фердинанд Маркос предлагал заплатить ему $3 млн., если он сыграет турнир на Филиппинах; шах Ирана предложил ему $2 млн.; Катар, Южная Африка, Чили и Аргентина, по слухам, предлагали выложить на стол аналогичные суммы за участие в матче. Меценату-миллионеру из Испании на предложение заплатить за матч $4 млн. Фишер ответил, что "сумма слишком мала".

Фишер жаждет анонимности гораздо больше, чем богатства. В качестве удостоверения личности он носит при себе водительское удостоверение штата Невада и карточку отдела социального обеспечения на имя Роберта Д.Джеймса. Именно это имя появляется в полицейском докладе г.Пасадены в 1981 г.( его подлинное полное имя - Роберт Джеймс Фишер). Но для получения материальных доходов он прибег к продаже себя поклонникам шахмат и собирателям редкостей. Предлагаемая ставка за час телефонного разговора составляла $2500. Бобу Дилану сказали, чтобы он принял звонок Фишера в качестве подарка от своего менеджера. За $5000 могла состояться и личная встреча. Ученик трёхкратного чемпиона США по шахматам Льва Альбурта заплатил $10000 за несколько шахматных консультаций. Альбурт говорит, что его ученик считает, что правильно потратил деньги.

В 1981 г. гроссмейстер Питер Байасес сыграл 17 партий в быстрые шахматы против Фишера и все проиграл. - "Он очень хорош, - заявил Байасес. - В игре с ним у меня не было никаких шансов. И это не потому , что я допустил ту или иную ошибку. Было похоже, что я постепенно проигрываю с самого старта. Он совершенно не тратил времени на раздумья. Самым досадным было то, что мне даже не удавалось перейти от миттельшпиля к эндшпилю. Я никогда не вспоминал об эндшпиле".

В 1992 г. Фишер вышел из затворничества, чтобы сыграть с Борисом Спасским повторный матч за $5 млн., которым отметил 20-летнюю годовщину их встречи в Рейкъявике. Комментаторы отмечали, что этот матч - бессмыслен, ибо Фишер - более не чемпион мира, а Спасский занимал в то время 99 место в мировом шахматном рейтинге. Но у прессы были причины радоваться: Фишер был большой приманкой, по нему ощущалась громадная ностальгия. Местом встречи была избрана Югославия. США по причине экономических санкций против Югославии, пытались помешать проведению там матча и запретили американцам делать какой-либо бизнес на этом. Фишер высокомерно заявлял прессе о неуместности этих санкций и фактически подзадоривал США запретить проведение матча. Раздражённый Вашингтон решил примерно отыграться на нём. Министерство финансов послало Фишеру предупредительное письмо, подчёркивая, что в случае проведения матча в Югославии будет нарушен приказ президента США №12810. Игнорирование этого приказа гражданами США карается штрафом на $250000, десятью годами тюрьмы или и то, и другое. Однако Фишер оставался невозмутимым. Он подписал контракт на этот матч , потому что отчаянно нуждался в деньгах. Матч должен был стать для него началом большого платежа. После всех многомиллионных предложений, ранее отвергнутых им с отвращением, он был готов сыграть матч в последний раз для обеспечения своей финансовой независимости и безопасности. Приз победителя составлял $3,65 млн.

Впрочем, он играл не из-за денег, не из любви к шахматам, а из любви к Зите Раджани, 18-летней венгерской шахматистке-вундеркинду, уголовно наказуемый роман с которой явился для него мощным стимулом. В очках, с длинными волосами, заплетёнными в "конский хвост", полная противоположность топ-моделям, Раджани едва ли была богиней. Но именно она стала той, которая была необходима Бобби, чтобы вытащить его из скорлупы. - "Зита писала Бобби прекрасные письма, рассказывая ему, как восхитительно было для неё черпать вдохновение в его гениальности", - вспоминал Гарри Шнейдер, член "ВЦБ". - Она много сделала для его возвращения, именно она вдохновила его".

То, что Раджани оказалась способна уговорить Фишера вылезти из своей квартиры, и далее - на самолёт, отправляющийся в Югославию, было удивительно. К этому моменту его паранойя усилилась. За несколько месяцев до матча Дэрней Гофман, показавший Фишера по TV в 1972 г. и работавший над другим проектом о нём, повёз его на Апельсиновую улицу в район Fairfax, в то время - самый крупный еврейский квартал Лос-Анджелеса. Когда оператор съёмочной группы постучал в дверь, чтобы взять интервью, то услышал, как Фишер в квартире судорожно вращает диск телефона и кричит в трубку: - "Они меня обнаружили!".

Однако по прибытии в Югославию он не проявил никаких признаков душевного расстройства. Он носил костюм и всюду появлялся здоровым, крепким и почти счастливым. - "Бобби - такой добрый, такой дружественный", - изумлялся Спасский. - "Он - нормальный!, - отважился заявить Лев Альбурт. - "Шахматы - это игра, которая заставляет тебя быть объективным и принимать в расчёт точку зрения противника. Она заставляет тебя принимать осмысленные решения и быть здравомыслящим. Когда Бобби бросает шахматы - это действительно конец его рационального бытия. И он начинает заполнять пустоту сумасшедшими идеями".

Тяжело было смотреть, как Фишер начал предматчевые торжества в Югославии. На пресс-конференции 1 сентября после серии вопросов, связанных с шахматами, был задан вопрос, сидящий в голове у каждого из присутствующих : - "Вас беспокоят угрозы правительства США по поводу нарушения вами санкций ООН?" Фишер спокойно полез в чемоданчик, достал письмо Министерства Финансов, поднял его и сказал : - "Это- мой ответ на их приказ не отстаивать здесь мой титул". После этого он плюнул на документ!
 
Фишер продолжал делать скандальные заявления: он не платит налогов с 1976 г. и не собирается делать этого в дальнейшем, собирается написать книгу, в которой докажет, что русские гроссмейстеры ("самые низкие псы") разрушили шахматы с помощью "аморальной, неэтичной, заранее подготовленной тактики игры", и покажет , что, на самом деле, он - не антисемит, ведь он - за арабов, а арабы - тоже семиты. Утверждение Фишера, что "советский коммунизм - это, в основном, маска для большевизма, который, в свою очередь, - маска для иудаизма" - вызвало самые насмешливые отклики прессы. Вернулся прежний Бобби Фишер, и даже более чудаковатый. Это стало совершенно ясно, когда он потребовал у руководителей матча, чтобы унитаз в его комнате был поднят выше.
 
В первом туре Фишер играл замечательно - Спасский сдался на 49-м ходу. Учитывая, что Фишер не участвовал в официальных матчах около двух десятилетий - это было немалым достижением. Но остальная часть матча была менее впечатляющей. Спасский имел явно более высокий рейтинг, и поединок продолжался почти шесть недель, прежде чем Фишер добился окончательной победы: 10 выигранных партий, 15 ничьих и 5 проигрышей.. Сегодня Фишер возражает критикам, которые принижают значение того матча. - "Я не играл 20 лет!" - рычит он в одной из своих радиопрограмм с Филиппин. - "Я сделал то, что было почти невозможно. Пока - это мой самый великий матч".

Однако администрация Буша воспринимала всё иначе. Фишер был признан виновным в нарушении инструкций Правительства США, и был выписан ордер на арест шахматиста. С тех пор он не возвращался в Соединённые Штаты. Оставшись в Югославии, он начал проводить в жизнь то, что он назвал "FISHER RANDOM CHESS" ("FRC") ("Произвольные шахматы Фишера") - шахматную версию, при которой фигуры партнёров, находящиеся во втором ряду, располагаются произвольным образом в соответствии с предварительной жеребьёвкой. Не будучи революционной, эта версия обладает 960 различными стартовыми позициями; известные теоретические разработки становятся неприемлемыми, а победителем - не обязательно тот, кто лучше освоил классические теории или обладает самой дорогой аналитической шахматной базой данных.

Фишер представлял "FRC" как метод демократизации шахмат и одновременно - доходный бизнес, лёгкий способ вновь ввести себя в шахматный мир без необходимости утомительного изучения теории. Он создал и запатентовал два электронных прибора, которые он надеялся продать энтузиастам "FRC": часы для контроля времени игры и тасовщика в виде пирамиды для определения стартовых позиций. Пресс-релиз 1996 г. описал эти устройства как "существенные для игры в соответствии с новыми правилами в шахматах". Фишер отчаянно хотел , чтобы часовая компания "SEIKO" в Токио произвела эти приборы, однако не смог её заинтересовать.

Значительно большим ударом для Фишера стал разрыв с Зитой. После почти годовых отношений она оставила его и, несмотря на его возражения, написала книгу с хронологией их взаимоотношений. После выхода книги Фишер публично обвинил Зиту в том, что она - шпионка, нанятая евреями, чтобы выманить его из затворничества.

Далее Фишер несколько лет странствовал по Центральной Европе. Его скитания закончились, когда ему дружески помогли Сьюзен и Юдит Полгар - две молодые венгерские еврейки, которые в то время занимали видное место в шахматном мире. - "Сначала я встретилась с Бобби в моей семье",- вспоминает Сьюзен.- "Я сказала ему, что вместо того, чтобы прятаться от людей остаток его жизни, лучше поехать в Будапешт, где есть много сильных шахматистов". Фишер приехал и был приглашён в дом Полгар. По-видимому, он вёл себя, как обычно. - "Я вспоминаю счастливые времена, когда на кухне он резал грибы, - вспоминает Сьюзен. - Он - очень нормальный в этом смысле, очень приятный".
 
Фишер отказался играть в классические шахматы и снисходительно помогал сестрам Полгар в их партиях, делился с ними своими экспертными оценками, играл по системе "FRC" и восхищался образованностью сестёр. Видя, под каким сильным впечатлением от игры Полгар находится Фишер, его друг предложил провести матч для рекламы "FRC", и Фишер согласился на это предложение.

Фишер хорошо понимал, что матч с высокими призовыми ставками, рассчитанными на участие сильнейшего шахматиста (по его мнению) против Юдит Полгар - сильнейшей шахматистки в то время (и ныне занимающей 10-е место в мировом шахматном рейтинге) вызовет интерес у представителей средств массовой информации. Но экстравагантной шахматной схватке не суждено было состояться. - "Суть еврейской бессмыслицы создала проблему между Бобби и отцом девушек", - говорит доверенное лицо Фишера. Бобби неожиданно изменил свое решение, заявив: - "Нет, ведь они - еврейки!". Он "просто не мог вынести этого и уехал прочь".

Способен ли Фишер сегодня победить сильнейшего гроссмейстера в матче по системе "FRC"? Сомнительно. Он сыграл огромное число партий в "FRC" c Сьюзен, которая призналась, что "результаты были разными". Она не высказывает оптимизма о перспективе возвращения Фишера в шахматный мир. - "Он уже не так молод", - замечает она.
 
Лишь стремлением к анонимности можно объяснить сегодняшнюю жизнь Фишера в Токио, где он гуляет неузнанный по барам и общается с женщинами, которые не имеют представления о том, кто он. - "Бобби всегда нравилась Япония", - говорит Ларри Эванс, 5-кратный чемпион США по шахматам. - "Ему нравятся раболепные японские женщины".

 - "Культура его притягивает. Бобби любит японскую пищу, большие бассейны с минеральной водой и электронику", - замечает Гарри Шнейдер. Другие же считают, что Фишер выбрал Японию по иной причине. - "Бобби необходимо находиться подальше от евреев", - полагает одна из его знакомых.

Но Токио - лишь основная база для него. Фишер много путешествует по миру, распространяя свои заряды ненависти. Его средство общения с миром - это прямой эфир. Его образ действия - убаюкивать слушателей воспоминаниями о своей былой шахматной славе. Далее - 5-минутный экскурс в историю первой живой молниеносной войны 13 января 1999 г. - "блицкрига" на будапештском радио "Каллипсо". После вежливых ответов на заранее заготовленные вопросы Фишер возбуждается и начинает уже всем приевшуюся "обличительную" речь. - Мы можем с таким же успехом вникнуть в существо вопроса", - сказал он во время своей первой радиопередачи в 1999 году. - "Евреи преследуют меня днём и ночью!".
 
Фишер излагает свой причудливый список жалоб: несанкционированное появление и продажа шахматных часов системы "FRC"; неоплаченные книжные гонорары; пиратское использование его имени при рекламе фильма "Поиски Бобби Фишера". Его ярость достигает своего пика, когда он начинает рассказывать об украденной у него изысканной коллекции из Бекинской кладовой в Пасадене. Потерянные сокровища предположительно содержат книгу - подарок от президента Никсона и письмо от Фердинанда Маркоса. Утверждения Фишера простираются от подозрений до подлогов.

Однако в действительности все американские гонорары за книги были ему выплачены (с 2000 г. они хранились в налоговом управлении штата Калифорния, т.к. Фишер не предоставил квитанции об уплате налогов). Фильм под названием "Поиски Бобби Фишера" выпускается без его согласия. Нелицензированные часы "Метод Фишера", выпуск которых он считает нарушением его патента (истекшего в ноябре 2001 г. из-за просроченного срока оплаты). Однако Фишер отказывается начинать тяжбу, т.к. "евреи контролируют суды".

Заявление Фишера о разграблении его бекинского хранилища - также фикция. Он не занимался этим хранилищем более 14 лет, не платил за его содержание. Содержимое хранилища было конфисковано и продано на публичном аукционе в конце 1999 г. - "Новые владельцы, - рассказывает Боб Элсворт, - "выставили имущество Бобби на аукцион. Я действительно чувствовал себя плохо и потратил около $8 тыс. своих денег, чтобы выкупить все значимые ценности. Однако хранилище в Пасадене не содержало сокровищ стоимостью в "сотни миллионов долларов". Это были старые газеты и вещи, которые представляли для Бобби личный интерес: книги по теории конспирации, динамичные мексиканские комиксы, много книг Джона Гюнтера. Вещи, которые вы могли бы снести на Ольвер Стрит и поменять на копеечную копию. Мимо таких вещей я проходил мимо. Но на что-либо стоящее я обращал внимание". На аукционе Элсворт приобрел "около 80% различных лотов".

Гарри Шнейдер подтверждает рассказ Элсворта и говорит, что его сын лично доставил возвращенное имущество Фишеру в Будапешт. Когда список пронумерованных лотов был ему прочитан, Шнейдер подтвердил, что каждая вещь - вновь в распоряжении Фишера. Лот №151 - коробка огромного количества телеграмм Бобби Фишеру во время матча за звание чемпиона мира по шахматам - "доставлена". Лот №152 - коробка с книгами, подписанными Бобби Фишеру (не авторами) - "доставлена". Лот №153 - от жителей Нью-Йорка в подарок Бобби Фишеру (картонная папка с письмами и телеграммами от мэра Нью-Йорка Джона Б.Линдсея) - "доставлена".

Все это Фишер отрицает и желает "увидеть Элсворта мертвым". В интервью на филиппинском радио 27 января 1999 г. он потребовал у ведущего прочесть обращение к Элсворту: - "Какой-либо филиппинец, который любит меня, должен поприветствовать этого ублюдка. Боб Элсворт достоин смерти за то дерьмо, которое он вылил на меня в сообществе с бекинскими ворами. Всё это было продирижировано еврейскими правительствами мира".

Несмотря на такое поведение, в последние годы его друзья полагали, что наблюдаются некие проблески здравого смысла во мраке измученной психики Фишера. Во-первых, у него есть подруга Джастин - 22-летняя китаянка-филиппинка, живущая в Маниле, мало интересующаяся шахматами и не расположенная к написанию мемуаров. Да и Фишер теперь - отец. В 2000 году Джастин родила ему дочь. Отцовство Фишера до сих пор хранится в секрете, но друзья надеются, что дитя заполнит ту нишу в его жизни, которую ранее занимали шахматы.

Теперь Токио - дом для Фишера. Он проводит много времени в путешествиях по всему миру, распространяя свои ненавистнические взгляды. В последнем интервью из Рейкъявика он призывал Исландию закрыть местную военно-морскую базу США. - "Если они откажутся уйти, пошлите им несколько писем с антраксом", - говорит он.
 
Несмотря на все антиамериканские заявления, люди, близкие к Фишеру, говорят, что он очень хотел бы вернуться на родину. Сэм Слоун, шахматный журналист и его старый друг, отмечает, что - "если бы Фишер был уверен, что его не будут преследовать по старому ордеру на арест, он бы вернулся в Америку".
 
Кажется, у Фишера появилась некая сентиментальность по отношению к прежним друзьям. - "Недавно Бобби звонил кому-то в Нью-Йорк. Он хочет знать, чем занимаются его старые друзья", - отмечает Стюарт Маргулис, соавтор Фишера по "Шахматному учебнику Бобби Фишера" (1966 год).

Лишь этой скрытой ностальгией можно объяснить то, что в течение некоторого времени Фишер продолжал платить налоги на собственность во Флориде, которую оказался неспособен содержать. Однако его возврат в Америку не более реален, чем дом в форме ладьи, который когда-то он хотел построить. Федеральный ордер на арест, выданный в 1992 г., ещё действует, и маловероятно, что Фишера ждет какое-либо снисхождение, особенно после того, как в одном из своих радиоинтервью он отозвался о Джордже Буше, как о "недоумке".

Маловероятно, что он когда-либо будет участвовать в шахматных матчах. Но шахматный мир продолжает помнить и восхищаться им. В декабре 2002 г. в Майами при въезде на главную флоридскую автостраду был открыт "Зал мировой шахматной славы" - здание в форме ладьи, посвящённый пяти лучшим шахматистам мира, одним из которых является Бобби Фишер. Но, тем не менее, Фишер сейчас более одинок, чем когда-либо. Его мать и сестра скончались в конце 1990 г. Как говорят друзья, он был очень близок с Джоан и помирился с Региной. Не имея возможности присутствовать на похоронах, Фишер был очень подавлен. Нью-йоркские шахматисты, о которых он иногда спрашивает, прервали с ним всяческие контакты. Что касается Джастин с дочерью, то они не слишком коммуникабельны и держатся отстранённо.
 
Когда-то один из самых знаменитых людей в мире, сегодня Фишер - не более чем привидение, пронзительный бестелесный голос, слышимый издалека...

Перевел и подготовил материал
 Игорь Файвушович, Хадера

__________________________

*Перевод из The Atlantic Monthly, December 2002
 **Рене Чан, нью-йоркский журналист, автор множества публикаций в "Нью-Йорк Таймс","Эcквайр" и журнале "Нью-Йорк"