Лабиринт привидений Глава 21 - Вниз по реке

 
      Маша сидела на палубе и прислонившись спиной к прохладной мачте любовалась окружающей ее скупой красотой Эльфистона. Ялик плыл вплотную к левому берегу Быстрой реки, скальная гряда была словно срезана острым ножом от верхушки до самой воды. Низкие сосны плотно облепили каменистый берег, девочка не понимала, как они ухитряются расти в этом кремниевом царстве. Кое-где возникали небольшие отмели, густо усеянные отточенными течением окатышами, камни были разной величины, начиная от малюсеньких куриных божков с дыркой посредине и заканчивая громадными кусками отколовшихся скал.


        Местами гряда отходила назад и уступала место низкому, густо заросшему кустами песчаной ягоды берегу. Из зелено-синей растительности пробивались тощие деревца карликовых груш, с крошечными зелеными плодами. В кустах мелькали небольшие птицы с желто-зеленым оперением, издали они напоминали земных попугаев, но присмотревшись внимательнее Маша поняла, что пернатые больше похожи на соек.


       Тугие стаи рыб плыли рядом с «Сакалибой», но их путь пролегал дальше в низовья Быстрой реки. Там речные обитатели будут метать икру на мелководье порогов, а потом станут пищей своему многочисленному потомству. Но золотухи, желзи и парги не знали своей судьбы, подчиняясь тысячелетним инстинктам, они плыли навстречу своей гибели, не подозревая о ней. Воистину – блаженны несведущие.


        Иногда из черной воды показывались огромные спины вьюнов – гигантских змей, самых опасных обитателей реки. Сейчас они были не страшны, множество еды окружало их, так зачем рисковать жизнью, нападая на двуногих существ с острым железом в длинных руках. Встреча с ними может стать смертельной по окончании поры нереста, когда десятки голодных дней ненастья сделают вьюнов неукротимыми в желании добыть себе пищу любой ценой. Но до этого еще далеко, а сейчас сытые речные змеи лениво греются на ласковом солнышке.


       В палубе открылся люк и показалось бледное лицо Анахо, он выбрался наверх из трюма и присел рядом с Машей. Девочка с улыбкой посмотрела на своего названного брата, джибб поправлялся не по дням, а по часам и она надеялась, что к моменту, когда им придется начинать подъем на Лабиринт сопровождающий выздоровеет окончательно.


      «Сакалиба» был самым маленьким судном в эскадре джиббов, но именно его посоветовал взять Людер, и за два дня после того как они покинули поселок водного народа девочка еще не разу не пожалела об этом. Горр Талихо был прекрасным капитаном, стоя на мостике он умело управлял штурвалом и небольшой ялик словно юркая ящерица ловко уходил от всех опасностей, подстерегающих его на пути.


       Сразу за островом Морлоков, который еще по привычке продолжали так называть, Быстрая река начинала сужаться и сокращать ширину русла. До этого левый берег с высокими горами Лабиринта казался едва заметной черточкой на горизонте, но затем, по мере того как «Сакалиба» все дальше спускалась на восток он начал стремительно приближаться и к вчерашнему вечеру они уже плыли вдоль невысоких обрывистых скал.


       Такое резкое сокращение русла не способствовало комфортному плаванию, река будто сошла с ума, черная вода бурлила, огромные волны подбрасывали маленькую «Сакалибу» как перышко. То тут, то там показывались воронки водоворотов, ялик кренился с одного борта на другой, его подбрасывало вверх, а затем резко уносило вниз. Из-за этой болтанки Маше, волку и пони пришлось подчиниться требованию капитана и спуститься в трюм, где лежал выздоравливавший Анахо.


       «Сакалиба» была торговым судном, она перевозила соленого окуня в Песчаный порт и многочисленные фактории верховий реки, так что нынешний маршрут был не особо знаком капитану, несмотря на это экипаж ялика управлял своим судном достаточно уверенно. Надпалубных построек небольшой кораблик не имел, вместо них на покрашенных досках сушились сети и лежала свежевыловленная рыба, там же дневал и ночевал немногочисленный экипаж «Сакалибы».
       В трюме зверски воняло соленой рыбой и спокойно там мог находится лишь безучастный ко всему Анахо, но вчера, когда особо бурная волна играючи швыряла судно, там пришлось сидеть всем четырем путешественникам.  В это время Ланкин и Гуребо – матросы ялика, лазали вверх и вниз по мачте и реям, напоминая мартовских котов, и выполняя четкие команды капитана.


        К концу ночи река смирилась с новым руслом, и почувствовав себя укрощенной спокойно потекла на восток. Только после этого безжалостный капитан выпустил своих узников из трюма. Выглядели они ужасно, Маше казалось, что она провела большую часть жизни в трюме и запах соленых окуней будет преследовать девочку до конца ее дней. Розовый Волк, который вдобавок к ароматам рыбы страдал еще и от морской болезни был белее снега, и напоминал полярного волка, если таковые имелись в дикой природе. По секрету он признался девочке, что его желудок остался в той самой деревянной кадке, с которой он не расставался все время заточения в трюме. Даже бывалый путешественник Большой Лаки был слаб как младенец, и едва выбравшись на свежий воздух, как убитый свалился на палубу. Один Анахо был спокоен как еж на болоте и умудрился даже поспать во время шторма.


      Сейчас Маша наслаждалась покоем, теплым солнцем и блуждающим ветерком, который в силу странных особенностей атмосферы Эльфистона часто менял свое направление. На носу «Сакалибы» стояла палатка, в которой волк и пони дрыхли как сурки, отсыпаясь после бурной ночи. Чудесный домик заметно увеличился из-за четвертого тукского плаща, который был выдан Анахо Сообществом джиббов. Будь такой на нем во время сражения на острове и сопровождающий мог избежать тех страшных ран, которые едва не погубили сопровождающего.


       Талихо невозмутимо стоял за штурвалом и тихонько насвистывал простенький мотив, Ланкин и Гуребо вяло переругивались, они сидели на рее и спорили как лучше укрепить какую-то снасть. Эти члены команды ялика были полными противоположностями друг друга. Высокий и худой как скелет Ланкин был молчаливым джиббом неопределенного возраста, он так плотно сжимал свои губы, что, Маша поначалу засомневалась есть ли они у него вообще. На мир он взирал огромными печальными глазами, пушок на своем лице он не подстригал и поэтому еще больше походил на кота. Работу свою Ланкин выполнял всегда очень старательно, как и все джиббы и, хотя с Машей он почти не разговаривал девочка чувствовала, что нелюдимый джибб относится к ней с большим почтением.


       Гуребо – маленький, вечно улыбающийся толстячок, с крохотными глазками, был страшным болтуном и жутким лентяем. Всю работу, назначенную ему капитаном он, самым бессовестным образом, пытался переложить на молчуна напарника. Ланкин не возмущался и безропотно трудился за двоих. Кроме этого Гуребо был задирой и хвастуном, Маше он чем-то напомнил Сандерса. В первый же день у него произошла стычка з пони, и ее инициатором был джибб. Но тут, как говорится нашла коса на камень, Большой Лаки ставил на место и не таких прохиндеев, как этот толстяк. Гуребо попытался запрыгнуть на спину Большого Лаки, с тем чтобы «конячка покатала его». Но наглый джибб не знал с кем связывается и накликал на себя беду, пони, простой как двери резко сбросил матроса с себя и в свою очередь запрыгнул на Гуребо. Пришлось нахалу таскать на себе Большого Лаки по палубе пока не пришла Маша и не прекратила этот «цирк». После этого наглец присмирел и перестал задираться. Маша не понимала, зачем капитан Талихо держит на «Сакалибе» Гуребо, пока русло реки на стало сужаться. В критический момент толстячок поменялся до неузнаваемости, он собранно и деловито переставлял паруса, да еще и давал советы капитану, как правильно обойти бушующие водовороты. Позже Маша узнала, что Гуребо лучший лоцман водного народа, он обладал поистине феноменальной памятью, и мог с закрытыми глазами провести судно от верховий до низин Быстрой реки. Из-за этого таланта его и терпели на ялике «Сакалиба», Талихо высоко ценил таланты толстяка.

 
      Маша решила поболтать с Анахо, но оглянувшись увидела, что названный брат спит. Никак не может оправиться после ранений, подумала девочка и укрыла джибба своей ветровкой. Они провели в поселке водного народа три дня, можно было отправиться в путь и раньше, но Анахо еще был очень слаб, а плыть без него Маша не хотела. Раз уж сон приснился и джиббу, то оставлять его в поселке нельзя, а время вынужденного безделья использовать для отдыха.


      Тем более кроме знакомства с водной крепостью и ее обитателями Маша проводила много времени в Зале Сообщества, где находилась библиотека этого народа. Девочка подумала, что ей, как в Цитадели придется ходить целый день по гостям и знакомится с жителями поселка, но джиббы в отличие от гномов оказались очень предупредительными существами. Они высоко ценили свою свободу и независимость, но также уважали ее у других, если они видели, что, Маша хочет побродить в одиночестве по скрипучим мосткам или постоять на шипоне со своими друзьями, никто к ней не подходил и не навязывал своего общества. Джиббы охотно отвечали на ее вопросы и с удовольствием рассказывали историю своего поселка, но только в том случае, если девочка их об этом спрашивала. Да и времени на пустую болтовню у них не было, близилась пора нереста – самого неприятного времени года. Джиббы конопатили куриги, латали дырявые крыши, укрепляли сваи и делали еще множество дел.


     На следующий после прибытия путешественников день на остров отправилась эскадра яликов и охотники прошли его весь, но морлоков не обнаружили. Теперь джиббы готовились вернуться туда после окончания ненастья и засеять всю пахотную землю. Водный народ раскладывал для просушки семена и сетовал, что оказался не готов к такому чудесному возвращению своей житницы. Одна надежда была торговцев, они должны были приплыть после окончания поры нереста и помочь пополнить семенной фонд.


      Так что навязчивостью водный народ не страдал, за исключением, пожалуй, Курихо. Страшно уставшая троица путешественников сразу после прибытия в поселок и тех событий кои нам известны, отправились отдыхать в гостевую келью Зала Сообщества. Проснулись друзья только под вечер и первый кого они встретили был одноглазый бунтарь, который ожидал пробуждения волшебницы на широком шипоне главной куриги. Смущенный Курихо сбивчиво рассказал Маше, что чувствует свою вину за негостеприимную встречу Спасителей Водного Народа, так с сегодняшнего дня называли путешественников джиббы. И поэтому просит стать их сопровождающим по поселку, о нет, он ни в коем случае не пытается заменить Анахо, но пока юный джибб находится на излечении, то умоляет разрешить ему временно занять его должность.


      Еще не проснувшаяся Маша согласилась, о чем в последствии не раз пожалела. Не то чтобы Курихо был плохим сопровождающим, нет, он из кожи лез вон, в желании сделать девочке приятно, но зачастую выходило ровно наоборот. Дело в том, что они теперь считались джиббами. Во-первых, из-за того, что друзья побратались на острове с Анахо, а во-вторых, они удостоились высокого звания Спасителей Водного Народа. Маша и пони никак не отреагировали на известие о причислении их к числу водных поселенцев, Большой Лаки много где бывал и особо ничему не удивлялся, а девочка уже свыклась с тем, что ее считают волшебницей. Но чувствительный волк, узнав, что он теперь джибб, впал в полнейший ступор и некоторое время не мог вымолвить ни слова, потом слегка прослезившись решил поменять имя и зваться Розовый Волк-хо.


      Насмеявшись над новоявленным водным гражданином Маша узнала еще одну юридическую коллизию. Оказывается, они теперь не могли жить в Зале Сообщества ведь там останавливались только гости, а им как джиббам нужно было ночевать в куригах своего клана. Так друзья узнали вторую новость о том, что они с вчерашней ночи являются детьми длинноголовой рыбы и за отсутствием своего жилья им необходимо жить в куриге Анахо. Новоявленные джиббы двинулись на другой конец поселка на ходу слушая патетические речи Курихо о том, как круто быть водным гражданином.


       Но оказалось, что отцовская курига Анахо находится в аварийном состоянии и в связи с этим закрыта уже много лет, а сам Машин брат проживал в доме своего дяди Журахо. Двинулись туда, но там поселилась семья беженцев с верховьев реки. Курихо задумался куда же теперь повести измученных друзей, но тут пони предложил вернуться в Зал Сообщества, а заодно поменять сопровождающего. Пристыженный охотник повел друзей в лекарскую куригу проведать брата. Анахо чувствовал себя неплохо, чего нельзя было сказать о Га-хо-го, увидев Большого Лаки лекарь охнул и смылся через заднюю дверь.


      В общем жить они остались в Зале Сообщества. Курихо пытался свозить их на плоскодонке на охоту, предлагал экскурсию на заброшенный водных хутор и еще много интересного. Сложись по-другому и Маша с удовольствием воспользовалась бы предложением своего временного сопровождающего, но впереди девочку ждали горы вместе со своими странными обитателями, и она предпочла библиотеку. Необходимо было хоть что-нибудь узнать про Лабиринт. Пони тоже не захотел проводить время с настырным охотником и ушел в гости, благо в поселке у него было много знакомых. Так что все свое внимание Курихо уделял новоявленному джиббу Розовому Волку-хо.


      Маша облегченно вздохнула, оставшись одна и принялась внимательно изучать фолианты. Сидя на циновке у холодного камелька, девочка читала все, что только смогла найти в небольшой библиотеке Зала Сообщества водного народа о живущих в горах Лабиринта привидениях. Книг на эту тему она отобрала почти четыре десятка. Но, к сожалению, большинство из них являлись полной чушью, где неизвестные авторы описывали свое пребывание в горах Лабиринта. В своих рассказах они ели, пили и дрались с привидениями, а один безумный аноним даже женился на привидении, и она родила ему сына. Другой фантазер подчинил себе эти эфирные создания и стал их императором, потом ему это наскучило, и он вернулся в Цитадель. Как только начиналась такая ерунда девочка откладывала книгу и бралась за следующую, отчего у джиббов, заглядывающих время от времени в библиотеку складывалось впечатление, что девочка так быстро прочитывает фолианты из-за своего волшебства. Восторженные жители поселка рьяно пересказывали друг другу сколько сегодня книг прочла джиббка Маша, и делали они это с такой гордостью будто сами в этом участвовали. Одного горемыку чуть было не поколотили, когда он сказал, что девочка одолела сегодня двенадцать книг, а не четырнадцать, как утверждал некий горр Градаго. Спас беднягу пони, который увел его от разозлившихся фанатов волшебницы.


      Но все-же Маша многое почерпнула из тех нескольких фолиантов где древние авторы излагали известные им и похожие на правду факты. Особенно понравилась девочке книга гнома по имени Бор «Лицо смерти». В ней тоже было много разных ненужных сведений и странных размышлений этого автора. Например, Бор на тридцати страницах убедительно доказывал читателям, что предки земнородных не были птицами. с таким же успехом он мог вывести аксиому, о том, что гномы не несут яйца, а эльфы не мечут икру. Но возможно в то далекое время эта тема была особо актуальной в научной среде земнородных. Потом автор долго рассуждал сам с собой о вреде приема в пищу сырой чешуи, вроде в вареном или жареном виде она была полезней.


     Маша, которая с трудом прочла пятьдесят страниц этой ерунды и уже хотела отбросить книгу, была вознаграждена за терпение. «Лицо смерти» с пятьдесят первой страницы содержало в себе рассказы тех немногих смельчаков, которые по разным причинам поднялись на Лабиринт, и самое главное смогли вернуться обратно. Из десяти свидетельств восемь были враками, которые Маша без труда разгадала. Существа, повествующие эти истории, в горах никогда не были, а рассказывали эти басни с известной только им целью. Сам Бор честно признавался читателям, что участников этих путешествий не встречал, а описал их приключения в пересказе других существ.


      Но два повествования заинтересовали Машу. Первый рассказывал забывший представиться эльф-травник. В поисках каких-то чудесных цветов он дошел до самих ледяных шапок Лабиринта и благополучно вернулся. Ни волшебных цветов, ни привидений он не встретил, но сумел набросать довольно понятную карту от пристани Мертвых до подножия гор Лабиринта.    Получив разрешение Людера девочка аккуратно вырвала круглый литок с картой и спрятала ее в своем бегре.


      Вторая история была еще более интересной, в ней гном взявший странный псевдоним Бойкая Мышь отправился на поиски своего впавшего в уныние родственника по материнской линии. То, что этот путешественник не вполне здоров душевно не заставило девочку отбросить чтение. Во-первых, он довольно точно описывал маршрут, который ранее Маша прочитала в свидетельстве эльфа-травника, во-вторых он не писал о том, чего не могло быть, ну а в-третьих, какое психически здоровое существо отправиться невесть куда, да еще и к привидениям. Себя девочка в расчет не брала, ее в горы заставили идти обстоятельства, а не собственное желание. Сумасшествие автора заключалось в том, что он считал себя третьей луной наряду с Сивиллой и Тивиллой, свалившейся в древности с небес и принявшей облик гнома.


    Бойкая Мышь не только смог дойти до нескончаемых тоннелей Лабиринта, но еще и пообщаться с привидениями. Сколько этих эфирных созданий беседовало с ним он не знал, описал лишь тот кошмар, охвативший его сознание от встречи с чем-то бесконечно ужасным.


      Привидения окружили изрядно струхнувшего гнома и объяснили Бойкой Мыши, что если он не хочет остаться здесь навечно, то должен немедленно покинуть Лабиринт. Причем слов путешественник не слышал, в его голове рождались образы, разъясняющие гному, что необходимо делать, из этого девочка сделала вывод, что привидения с Бойкой Мышью общались телепатически. Слегка пришедший в себя гном потребовал возвращения своего родственника, на что получил категорический отказ. Обитатели Лабиринта объяснили ему, что данный индивидуум добровольно выбрал забвение, и никто не вправе нарушать его одиночество. Ни злости, ни любви от привидений гном не почувствовал, лишь ледяное равнодушие исходило от этих странных существ.


      Пришлось Бойкой Мыши возвращаться не солоно хлебавши, но зато он схематически набросал карту тех тоннелей, по которым ему довелось идти. Вырвать из книги ее не представлялось возможным, так как гном рисовал тоннели кусками на нескольких страницах. Маша пошла к служительнице библиотеки и взяла у немолодой джиббки с печальными глазами листок твердой как картон эльфийской бумаги, на которую и перенесла карту тоннелей.


      Теперь у девочки был маршрут, по которому ей с друзьями предстояло подниматься, но не было понимания, что делать при встрече с привидениями и как найти Эзерека. В записках гнома обитатели Лабиринта вели себя довольно мирно и только единожды пригрозили несговорчивой Бойкой Мыши страшной карой, в случае если тот ослушается и пойдет дальше. Вполне вероятно, что они просто пугали странного путешественника, но все же на это не стоило особенно рассчитывать. Не могли обитатели Эльфистона просто так боятся привидений.


      Маша надеялась найти еще какие-нибудь подсказки в фолиантах, благо большую часть библиотеки она еще не просмотрела. Но тут события стали подгонять девочку. Вначале прилетел голубь с радостной вестью о том, что эльфы пришли на выручку гномам, корволант Эллора вместе с джиббами перекрыл пустошь, а Эльгион снял осаду с Песчаного порта, перебив при этом кучу орков. Но не успело стихнуть в поселке бурное веселье по этому поводу, как пришло новое письмо с грозными новостями. Все загорские кочевья пришли в движение и идут на восток двумя клиньями, один в сторону порта, другой в сторону Цитадели.


        Следопыты эльфов прикладывали уши к серой глине и докладывали, что такой орды не было с времен сражения на Быстрой, а на берегу Краснолесья заметили десятки тяжелых плотов с гоблинами, которые спускались к Песчаному порту и водному поселку джиббов. Хорошо еще, что мудрый Людер успел эвакуировать все хутора и заимки в верховьях реки, иначе они неминуемо стали бы добычей нечисти. А в это время тысячи слепых гномов сидели в штольнях не в силах помочь отразить нашествие орды.


     В ту же ночь маленькая «Сакалиба» уносила четверку друзей прочь от надвигающейся опасности. В поселке готовились отражать натиск гоблинов, ремонтировали стену и доставали старые катапульты. Эскадру вывели за пределы водной крепости, она должна будет ударить по плотам в нужный момент, а детей и стариков решили отправить на остров Морлоков, дабы не подвергать их опасности. Джиббки в войнах с нечистью сражались наравне с мужчинами, а стреляли из арбалетов зачастую лучше своих мужей и братьев. Маша покидала поселок с чувством тревоги и легкой растерянности, ей казалось, что она уподобилась тоненькой щепочки, которую бурный поток уносит прочь. Она с тоской смотрела на большой «Скрижибаль» полностью заполненной маленькими джиббами, детвора радостно сновала по палубе, для них это было большим приключением. Хвостатая ребятня, завидев Машу, весело загудела, они махали мохнатыми ладошками и просили скорее возвращаться и привезти с собой Короля.


     Бедняжки, подумала девочка, будто бы Эзерек избавит их от всех бед. Орки вернутся в кочевья, гоблины уплывут обратно на запад, гномы прозреют и вместе с эльфами начнут строить светлое будущее. Одним словом, сплошной хэппи энд, жаль, что в реальной жизни все иначе. Вряд ли забудутся старые обиды и счеты между земнородными и при малейшем конфликте их будут вспоминать снова и снова.


      Хотя может она чересчур пессимистично смотрит на этот мир? Ведь эльфы пришли на помощь гномам и судя по всему вовремя. Жаль только, что никаких подробностей не известно, скупое письмо было коротким и сообщало только сухие факты.