Сильнее брони. Часть-3. Свободная охота

                СИЛЬНЕЕ БРОНИ
                (в новой редакции)

                Часть – 3
                (продолжение)


          
15 августа 1944 года.
3-й Белорусский фронт.
136-й гвардейский
штурмовой авиационный полк.

На утренней постановке задач, командир полка Жихарев, был краток. Его больше всего заботила судьба Голубева. И этот ранний визит майора Вертаева, который стоял в стороне, наблюдая за разводом, ничего хорошего не сулил. Жихарев понимал, что Вертаев пришел за капитаном, так как поздно вечером ему звонил командир дивизии и сказал:
- Извини Василий Дмитриевич, но Голубева мне отстоять не удалось. Все факты против него, а «смершевцы» постарались раздуть это дело так, что оно дошло до Военного Совета фронта, и было преподнесено таким образом, что ты покрываешь серьезные проступки в полку.
- Так это же обычное дело и по-другому я не мог поступить, - оправдывается Жихарев, но комдив его не слышит и старается быстро закончить этот неприятный разговор.
- Более того, были представлены донесения твоего замполита, где он об этом уже не раз сигнализировал в политотдел дивизии. Но поскольку эти донесения не содержали конкретных фактов, а лишь имели общую констатацию, то тебя пока решили не трогать.
-  И что мне теперь прикажете делать?
- Продолжать воевать, пусть всё будет, как есть. Главное не усугублять ситуацию и не повторять прежних ошибок.
- Получается, что мы с вами так ничего и не решили по Голубеву, - досадует Жихарев.               
- Ты у меня Василий Дмитриевич не одни! Есть ещё три таких же полка со своими заботами и хлопотами, которые приходится разрешать в боевой обстановке не считаясь со временем. Поэтому не обессудь, а постарайся  принять всё это, как должное, не мне тебя учить. До свидания! Прутков положил трубку.
Конечно же Жихарев понимал, что лучше не связываться с контрразведкой. Не накликать беду на свою голову... Именно это и хотел сказать ему комдив, но только не сейчас и не по телефону, который явно прослушивался особым отделом.
                *     *     *
Развод уже подходит к завершению и майор Жихарев отдаёт последние распоряжения:
- Сегодня старший лейтенант Козенков со своей группой выходит в 26-й квадрат на «свободную охоту». Главное для вас - это составы с бензином, танки и автомобильные колонны противника.
Козенков, рапортует командиру, не выходя из строя:
- Задачу понял! К вылету готов!
Жихарев подходит ещё ближе к нему и негромко продолжает говорить:
- И все же, Василий Георгиевич, поищи, как следует, ты эти танки, а то они как кость в горле стоят. Не найдешь, полечу сам!
- Постараюсь, товарищ майор! – обещает твёрдо командиру Василий.
Жихарев сразу отходит в сторону и обращается к полку:
- Остальным находится в 15-ти минутной готовности к вылету. Разойдись!
Строй рассыпается. Офицеры собираются группами, закуривают и начинают говорить о текущих делах. Жихарев тоже достает папиросу и закуривает. В это время к нему подходит майор Вертаев.
- Василий Дмитриевич, а что означает «свободная охота»? Я  это вижу так, летчик может вернуться на аэродром с полным боезапасом и его нельзя будет привлечь? Я правильно понял?
- Нельзя! – подтверждает комполка. Ведь ему конкретная боевая задача не ставится на такой вылет.
- Это как? – становится в позу «смершевец».
- А так! Нашел цель, уничтожил! Не нашел значит и бомбы сбрасывать некуда, - делает последнюю затяжку Жихарев и выбрасывает докуренную папиросу.
- И кто это придумал? - продолжает возмущаться Вертаев.
- Это один из способов применения боевой авиации в текущей обстановке, когда экипажи сами отыскивают цели, совершая активный поиск. Можете полететь и посмотреть, как это делается, - предлагает майору Жихарев.
- Не моё это дело болтаться в воздухе.
- Конечно, на земле, вдали от фронта  живется спокойнее, - подтрунивает «смершевца» Жихарев.
- И здесь забот хватает. Сегодня я забираю твоего Голубева и везу его к следователю. Есть решение моего начальства по этому поводу.
- Вины за ним никакой нет, это был особый случай, - не соглашается командир полка. Да и лётчик он отменный, таких надо ещё поискать! То, что парень с характером, так это не беда, а в бою только на руку.
Вертаев твёрдо стоит на своём.
- Там разберутся! Голубев, не выполнил боевую задачу и сел с бомбами. Разве этого мало? Вы, наверное, забыли, что ранее он уже был разжалован за потерю четырёх экипажей в одном бою.
- Я свое мнение высказал. Этот офицер не виновен! В тот день была дымка, и он мог не увидеть танки, а с бомбами сами видите, хотел как лучше, но очень увлёкся. Разжаловали тоже не справедливо. В сорок первом на его месте мог оказаться любой, это я точно знаю, - махнул рукой Жихарев и не прощаясь с Вертаевым направился в штаб полка.
                *    *     *
Отправив летчиков на аэродром, Козенков зашел в штаб расписаться в приказе на вылет. А уже потом, когда выходил обратно, встретил Голубева с  Вертаевым. Рядом с капитаном стоял сержант - автоматчик. Увидев Василия, капитан заулыбался, но тут же сник. Затем собравшись, быстро словно прячась, заговорил:
- Василий, я всё слышал! Прошу тебя, найди эти танки!
- Попробую, Николай! А тебя тоже прошу, не падай духом. Все образуется и решится по справедливости. Я уверен в этом!
Разговор офицеров бесцеремонно обрывает подошедший Вертаев:
- Козенков, вы нарушаете порядок! С арестованным общаться нельзя!
И повернувшись к арестанту, начинает его поучать:
- А вы,  Голубев, садитесь живее в коляску. Пора ехать. Прокуроры ждать нас не будут. У них в работе строгий порядок «от» и «до»! И война им в этом не помеха.
Вертаев завел мотоцикл и сам сел за руль, а сержант, закинув автомат за спину, разместился на заднем сиденье, прикрывая собой спину майора. Мотоцикл, резко дернувшись и прыгая на выбоинах, покатил по полевой дороге в тыл.

                Свободная охота.
Группа Козенкова из шести «Ил-2», пройдя железнодорожную станцию  Альвитас, вышла на маршрут Голубева.
Козенков связывается с экипажами по радио и ставит им задачу:
- Всем смотреть вниз. Ищем танки.
Асадчих выполняя обязанности штурмана группы, делает первый доклад:
- Пока нет ни каких признаков нахождения их в этом районе. Голубев был прав, здесь ничего нет.
- Но  разведка  же докладывает. Значит, они где-то есть! – поправляет штурмана Василий, - одним словом надо искать!
Не успевает Козенков договорить, как вновь раздаётся голос Асадчих:
- Командир! Слева зенитный огонь. Нас обнаружили. Уходим вправо на тридцать градусов!
Козенков спокойно:
- Если заволновались, значит, кого-то прячут. Вот там и могут быть эти самые танки.
Асадчих пытается возразить командиру:
- Но на карте там ничего не значится.
Однако Василий уже принял решение и в эфире опять звучит его уверенный  голос:
- С виражом влево, выходим курсом на зенитный огонь!
Штурман в недоумении.
- Командир! Это опасный маневр! Огонь усиливается!
Но командира уже не остановить, он весь поглощён боем.
- Всем работать по зенитной артиллерии. Смещаемся, постепенно, в центр огня.
Асадчих осознав замысел командира, тоже в мгновенье окунулся с головой в схватку:
- Командир! Вижу цель прямо по курсу.
- Это и есть танки! Только врытые в землю. Всем! Атаковать цель бомбами! Вам, Мальченко, с «ведомым» подавить зенитки!
Штурман увлечённый боем теперь делает только короткие доклады:
- Замаскированы очень хорошо.
Козенков по-прежнему действует чётко и хладнокровно, вселяя уверенность в экипажи:
- Наносим удар по квадрату, они там стоят плотным строем. И сразу делаем второй заход!
Штурман на этот раз бьет тревогу:
- Танки открыли огонь по нашей группе.
Козенков успокаивает его:
- Сейчас им будет не до нас. Видишь, уже горят.
Штурман группы:
- Командир! Над целью сплошной огонь и дым, ничего не видно.
- Вот и хорошо, нам это и надо было, - Козенков принимает решение на выход из боя:
- Всем! Всем! Выходим левым пеленгом на обратный курс. 

Сбросив последние бомбы, штурмовики выстраиваются в колонну уступом влево так,  чтобы перекрывать зоны обстрела друг друга и берут курс на свой аэродром. После посадки и передачи машин наземному персоналу, Асадчих спешит к Козенкову.
- Василий Георгиевич, в донесении все эти танки записываем себе в актив?
- Докладываем без прикрас, - предупреждает заместителя Козенков, - мы нанесли удар, а уничтожили их или нет, этого мы не знаем. Так и пиши, нанесли удар по группе танков из 20 - ти машин.
Асадчих:
- Думаю, их там было гораздо больше.
Козенков:
- Главное, мы нашли их и выкурили оттуда. Теперь пехота может смело наступать.
- Что же получается!? Голубев их не увидел? – допытывается Асадчих.
- Думаю, что он побоялся заходить в зону огня зенитных батарей, а именно в этой зоне и были танки, - делает свой вывод командир эскадрильи.
- Не простая здесь ситуация, Василий Георгиевич.
- Согласен! – отзывается Козенков. Сам видел, танки были спрятаны отменно. Просто нам повезло, вот и весь разговор.   
- Как теперь будем докладывать начальству командир?
- Так и надо доложить в рапорте, что обнаружить их было сложно при плохой погоде, а мы их нашли случайно.