Хочешь, верь, а хочешь не верь

            
 Сейчас очень много разговоров ведётся на темы о пророках, целителях, колдунах, о мистических явле  ниях в нашей жизни. Развелись всякие и разные лжецелители, лжепророки и все очень убедительно рассказывают о своих удивительных способностях. Страждущие прибегают к их помощи, как к последней надежде, верят, отдают все свои деньги и, чаще всего, получают глубокое разочарование. К сожалению Ванги рождаются редко –мошенники гораздо чаще. Но всё-таки были же, а возможно и есть, такие люди из крови и плоти, с особыми возможностями зрения, способные видеть и назад и вперёд. Говорят, что среди цыган такие встречаются часто. Может быть , это вольный ветер странствий, который обвевает их кочевья, приносит им эти видения.
 Во всяком случае, в истории, о которой я хочу вам рассказать, цыганка как раз и показала свою способность видеть что было и что будет.
 
 Не знаю как теперь, а прежде было три Брянска, они так и назывались Брянск-1,Брянск-2 и Брянск-3,а между ними – поле. Цыгане, как известно, не только по Бессарабии кочуют, вот и на этом поле, незадолго  до описываемых событий, расположился цыганский табор. Цыгане никому не докучали, коней не крали, так как таковых в личном пользовании ни у кого не было,  а то что они ходили яркие, цветастые, иногда  даже очень красивые и предлагали погадать, так ведь это дело каждого-   хочешь гадай, хочешь мимо иди.  Цыганки не нахальничали, за руки не хватали. Можно сказать, что табор и город мирно сосуществовали.
 И вот как-то раз две неразлучные подружки, Оксана и Олеся, шли из одного Брянска в другой. Солнце не жгло, а ласкало, лёгкий ветерок разносил запах полевых цветов, прогулка по такой погоде была бы ещё большей радостью, если бы не надо было спешить, но Олеськина  мачеха приказала- „ одна нога здесь, другая там и нигде не задерживаться! “ Мачеха, которая недавно появилась в их доме, наверное, прочитала все сказки про злых мачех, как инструкцию, и вела себя ещё хлеще. Олесе и её младшему братишке житья от неё не было. Каждый вечер они тихонько жаловались друг дружке, утешали один другого, вспоминали покойницу маму, плакали ещё горше и так в слезах и засыпали.
 С отцом происходило что-то невероятное. Когда была жива мама, он был весёлый, часто играл с ними, по вечерам, перед сном читал им книжки, рассказывал разные истории, расспрашивал об их делах. Потом тяжело заболела мама. Отец возил её к самым лучшим врачам, выполнял все их предписания, толку было мало. На какое-то время становилось получше, но не на долго. Они все втроём делали всё возможное и не возможное, чтобы скрасить последние месяцы её жизни. А ещё им очень помогала лучшая мамина подруга тетя Клава, которую дети знали, сколько себя помнили. Своих детей у неё не было, из-за этого её муж ушёл к другой, и Клава всю свою не растраченную любовь к детям отдавала им.За день, за два до смерти мама, в их присутствии, попросила отца жениться на Клаве и сказала:“она детям будет хорошей, любящей матерью, а не мачехой и тебе заботливой и верной женой. Ты со мной согласен? Выполнишь мою последнюю просьбу? “Отец согласился, и было видно, что не только ради того, чтобы мать успокоить, а и потому что сам понимал, что лучше  Клавы для их семьи человека не сыщешь. Маму похоронили, отцовы намерения, вроде бы, не изменились, и вдруг в доме появилось это исчадие ада. Отца как подменили, он стал угрюм, не разговорчив. Олеся с братом,  уже не дети, одной тогда было 14-ть,  другому 12-ть, просто изнемогали от бесконечных придирок, .несправедливых наговоров, новых и новых требований мачехи. Да, эта женщина, не понятно от куда свалившаяся на их головы, стала законной папиной женой, а им самой злой мачехой.. Они пробовали ему жаловаться, но он только обречённо махал рукой и уходил из дома подальше ото всех.
    А у Оксаны жизнь складывалась как нельзя лучше. Её любимый Павлик на днях сделал ей предложение, и они уже наметили день свадьбы.  Да, она была счастлива, но это не мешало ей от всей души сочувствовать своей любимой подружке. Оксана, как могла, утешала её, обещала, что Олесенька  будет самым дорогим гостем на их свадьбе, что и ей, непременно, встретится замечательный парень и будет любовь, они тоже поженятся и будут жить, как можно дальше  от этой мегеры, и забудет она про неё и про то, что с ней связано, как страшный сон. Вот так, беседуя, то плача, то смеясь они и не заметили как перед ними возникла цыганка.
 Она стояла и внимательно рассматривала девушек. Подружки невольно замедлили шаги, тогда цыганка подошла и попросила разрешить им погадать. Девушки весело объяснили ей, что денег у них нет и ничего нового она им всё равно не скажет. Гадалка ответила, что денег ей не надо, но ей есть что им сказать. Что-то в её красивых тёмно-карих глазах было тревожное, и она не была похожа на обычную базарную гадалку. Оксана первая отважно протянула ей руку. Та посмотрела на линии на ладони,  пробормотала: -“я так и знала“, ласково погладила её и сказала: “ты можешь мне не верить, твоё дело, но тебе не надо выходить замуж за твоего парня, он сделает тебя несчастной и ты из-за него скоро умрёшь „. Оксанка посмотрела на цыганку, расхохоталась и беспечно сказала:  „Ой ли, да ни в жизнь не сможет её Павлик дать ей хоть одну слезинку  пролить, не то что несчастной быть! Да он любит её больше жизни, пылинки с неё сдувает и всё у них будет распрекрасно, вот! “ Цыганка как-то странно посмотрела на неё и опять повторила: “ я так и знала, но должна была сказать, а теперь давай ты мне свою руку, красавица“. Олеся послушно, как будто кто-то, а не сама, протянула ей свою ладонь. Та очень внимательно стала её разглядывать, а потом медленно заговорила: “Приходила в ваш дом одна и оставила пятно, его надо было вырубить, а ты не вырубила, оно въелось и она, так же,  как то пятно, въелась в вашу семью и зачернила всю вашу жизнь, извести пятно надо, не то она вас изведёт. “Сказала, покачала головой и добавила: “Зря не верите,  пошла я, моё дело было сказать“. И ушла, как и не была.
 Подружки пошли куда шли, но настроение было испорчено. Вдруг Олеся остановилась как вкопанная и шёпотом, как будто кто-то мог услышать её слова, прошептала : „я вспомнила! Как-то, когда ещё отец собирался жениться на тёте Клаве, зашла к нам в дом не знакомая женщина и спросила отца. А тот ещё с работы не пришёл. Женщина сказала, что она его подождёт и, не дожидаясь приглашения, бесцеремонно прошла в комнату и уселась на диван, поставив хозяйственную сумку себе на колени. Из сумки торчала бутылка без пробки, а так, куском газеты  заткнутая. Вдруг сумка упала и из бутылки пролился на пол керосин. Женщина заахала, заохала, а я схватила тряпку и стала промокать этот керосин. Полы тогда были не крашенные, их ещё песком натирали, ты же знаешь, чтобы белые были. Пятно от керосина, конечно, осталось, а женщина эта быстренько засобиралась и ушла, не стала отца ждать „ .Девчонки озадачено замолчали, выходит цыганка сказала правду. Олеся не запомнила ту женщину, платок надвинут был на пол лица  и всё время рот рукой прикрывал .Может то мачеха была и значит, цыганка права и может ещё не поздно доски в полу поменять, пятно-то до сих пор видно, а может и не она, да и кто те доски менять станет, мачеха всё равно не даст. Молодость взяла своё, о плохом думать не хотелось, поговорили и забыли.
   Оксана вышла замуж за Павла. Примерно через год он стал сильно пить и сильно её бить и, очевидно, так отбил ей что-то внутри, что она стала болеть и вскоре умерла. А Олеся так доски и не поменяла. Мачеха сначала свела в могилу отца, а потом продолжала отравлять жизнь ей с братом пока они , образовав свои семьи, не ушли, нет, убежали, к своим половинам, даже не помышляя претендовать на какое бы то ни было родительское наследство.
 И ведь всё сбылось, как та цыганка сказала. Значит, дано ей было видеть, что было и что будет и задано сказать, предостеречь, упредить, а как они распорядятся услышанным, это уж не её дело.  Каждый сам хозяин своей судьбы.