Анино счастье. г. 102. Занудство барыни

 К началу произведения – http://www.proza.ru/2016/06/21/1157
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
К предыдущей главе – http://www.proza.ru/2016/11/13/1165


Осень берёт свои права. Дождь моросит. Слякостно, прохладно. Барин всё оклематься не может. Привезли никакого. Лукерья приехамши тоже сама не своя.  Скучно видать. Меня позвала чулки вязать. Ты, мол, себе, я себе. А мне то что? Плохо что ли? Мне всяко надо. И  верхнее связать.   Старое то уж не то. Поизносилось.

– Ты Ань, как? К парням то присматриваешься?
– Да как присматриваться? Замуж что ли?
– Ну да. Я думаю, пора уж, наверное тебе. Вон уж как округлилась вся. Ходит кто?
В мыслях представился Фёдор.
– Да кто уж сюда будет ходить.

– Ну как уж кто? Сюда далёко что ль? Иль ты про чужих?
Я пожала плечами. – А свои то кто? У нас же с моих годов пустовато будет.
– Да. – Вздохнула. Мор проклятый. А ведь много было. Надо ж такому случиться. А с далёка кто? – Смотрит, перестала вязать. – Ходит что ль кто?
Я помотала головой.

– С далёка то нам накладно будет. Кто уж там намылится то? Без штаный какой-нибудь. Что толку то. А от тебя хоть прирост какой, дети пойдут. Да ещё и ладные.
«Рассуждает как про порося. Прирост. Скажет тоже.»
– Ты не думай. Я то со всей душой. А вот где взять то нормального? Может кто согласится сюда пойти, в крепостные?

«Ага, держи карман шире!»
– Тут у нас хорошо. Мы ж шибко оброком то не мучим. – Делает большую петельку. – А у других то ещё как знать! Что молчишь то?
– Ну не знаю. Сюда то разве захотят? А что они там плотят то? Ежели не барам?
– Ты про кого? Про государственных, что ли? Ишь ты, куда загнула. Знаешь кого что ли?

– Ну, так. – Я повела головой, еркнда, мол.
– Плотят, как же. У них царский оброк. Мы же не деньгами, мы по божески. Отработаешь на хозяина и делай что хошь. А там нет. Там деньгами давай. А коли нет? Где взять?
– Продают, наверное что-нибудь?

– Ну. Так то да. А коли продать нечего? А неурожай. Там тоже не сладко. Ты не думай. Им же самим думать обо всём надо. А тут хозяева. И голова не болит. Так ты что же. Такого хочешь, что ли?
– Ну, если вдруг. Мы же не сами выбираем.
– Ну, как не сами? Ты то уж чай пройдёшь, за тобой табун собирается.
Смеюсь. – Да нет, вроде.

– Да уж прямо, нет. Ты ж на ярмарке была. Уж заприметили небось. Мужики то они за десять вёрст чуют.
Совсем рассмешила. – Так у нас двадцать.
– Э-хе-хе! Двадцать! Ха-ха! Эка невидаль. Что ж думаешь такой крюк не сделают?
Я снова подумала по Фёдора.

– Так ты, смотри. Блюди себя. Девушка то должна себя блюсти. Ежели не так, то какая ж ей цена? Грош да ломаный пятак! Слышишь?
– Да. Я блюду себя. –  Перекрестилась на всякий случай. – Вот крест.
– Да ладно. Верю. Шебутных то сразу видно. Не Анфиска какая-нибудь.
«Интересно – кто ей докладывает?»

– Ты с Анфиской то дружишь?
– Ну так, маленько.
– Ты с ей поменьше водись. Шебутная она какая то. Легка на голову то.
– Ну, я больше с Глашей и с Машей. Вы же знаете.
– Ну да. С Глашей то конечно. Она девка справная. Готовит хорошо. Ей бы мужа хорошего. Не знаешь? Ходит кто за ней? Пора бы уж.

«Сказать что ль про Фёдора сказочника. Одни Фёдоры кругом.»
– Ну Вроде сказочник.
– Сказочник? Кто таков? Наш? – Лукерья Семёновна снова остановила вязку, смотрит растревожено.
– Наш. Фёдор. Вдовец.

– А что ж сказочник?
– Он былинки любит рассказывать.
– Болтун что ль?
– Нет. Он работящий.
– Надо бы разузнать. Это который?

– Да здесь из Калинок. У него ещё детки малые.
– А-а. Поняла. Да. Надо бы да. Надо. – Сидит вяжет повторяет. – Как жешь надо. Надо. Хороший мужик. У него и жена хорошая была. Да вот видишь околела. Помёрла, значит, прости Господи. Да. Надо будет Аркаше сказать.
«Что это она?»
– А может она сама скажет? Если получится?
– Что получится?

– Ну он же просватать должен. А там она и скажет. А то так выйдет, будто насильно этого Фёдора тащут. Нехорошо как то.
– Что ж нехорошо то? Так уж и обрадуются небось?
– Ну, кто его знает? – Я уж и не рада, что проболталась. – Люди же разные. Некоторые и расстроиться могут.

– Да с чего уж? – Поджимает губы. – Мы ж как лучше хотим. Господи, уж кого ни взять, у холопов и то характер. Уж куда деваться то? Ты б знала, как у других то! Никто и не спрашивает. Отдают кого надо за кого надо и порядок. Это уж мы сердобольные. – Перекрестилась. – Всё по божески.

– Спасибо вам, Лукерья Семёновна!
– Что уж спасибо то. Не тебе же счастье то.
– Так всё равно. Это же хорошо. Что всё по божески.
Смотрит на меня. – Да ты хитра не по годам. Всё на свой лад перевернула.
Я смотрю удивлённо. – Так а что, Лукерья Семёновна? Разве ж плохо так?

– Да не плохо, не плохо. Ты что ж это не за себя стараешься?
– Так а что ж плохого?
– Да ничего. Ты о себе думай, дурёха. О других уж я сама подумаю. – «Вроде не злится. А так сначала обиделась, что ли?»

– Ладно. Будь по твоему. – Смотрит вроде по доброму. – Вот смотрю я на тебя, вроде сердобольная ты. Ты уж такой совсем не будь. Маленько за себя постой. Люди за себя знаешь как хватают. А ты вон одна же ещё, а всё о других думаешь.
«Да не так уж я и думаю. С чего взяла?»

– А приезжал то кто к тебе?
«Как? Откуда знает?» Шёки мои затеплели. – Да так. Фёдор.
– Что за Фёдор? Опять Фёдор.
– Чёрный. С Богородицкого.
– С Богородицкого? А что надо?

Я пожала плечами не зная что и ответить. Щёки стали пылать от стыда.
– Ну вот видишь. Я всё знаю. Но я не всему верю, что про тебя говорят. Поняла?
Я кивнула опущенной головой. «Боже мой! Как стыдно. Откуда знает?»
– Эх, Аня, Аня. А ты для людей стараешься.
«Глашка? Не может быть!»

– Да ладно. А барин, что на тебя оглядывался, знаешь кто?
Я зыркнула на Лукерью Семёновну. Вроде не смеётся. «И это знает!»
– Племянник мой. А тебе вроде сон снился, про то, что тебя барин заберёт?
– Да. – «Кошмар какой-то!»

– Ты девочка совсем уж романтична. – Мягко улыбается. – Но ты пойми. Так не бывает.
Голова моя начала плохо соображать, не пойму ничего. «Как так? Что же это? Зачем же так?»

Лукерья сидит и поучает. – Ты пойми, что ты крестьянка. У крестьян не может быть
ничего такого. Вот твоя мать. Она была содержанткой наложницей вашего бывшего барина. Я конечно понимаю, что ты, возможно его дочь. Хотя как знать, конечно.

 На лбу же не написано. Но тем не менее он же на ней не женился. Так что не думай. Если ты хочешь, чтобы облегчить своё существование за счёт этого. Прелюбодейства. Имей в виду, что я этого не потерплю. Никакой защиты и поблажек от меня не получишь. Поняла?

Я кивнула. «Так вот ты про что? Ты наверное думаешь, что я к твоему уроду барину дорогу протаптываю?»
– Что ты поняла?
– Ну, что прелюбодейство.

– Ну правильно. Смотри у меня. Ты, конечно, девушка не такая. Я в это верю, но диавол то он ко всем дорогу находит. А ты не поддавайся. Поняла?
– Поняла, Лукерья Семёновна.
– Ну вот и хорошо.

«Господи, какие же они все дураки, эти баре! Кроме Василиски, пожалуй.»
– Ну вот и хорошо, что поняла. Ладно. На сегодня хватит. Иди уж. Устала я что-то. Вздремну. – Сладко зевнула, успокоившись.
– Хорошо, Лукерья Семёновна. – Я собрала своё и пошла. «Надо же, как всё гнусно то! А Глашка то оказывается трещит обо всём Лукерье. Или не Глашка?.. »

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
к следующей главе – http://www.proza.ru/2016/11/15/1530