Квочка

Квочка, пожалуй, самый массовый женский социально-психологический тип. Высший смысл существования Квочки заключается в семейной жизни, воспитании детей (а потом и внуков), домашних заботах, обихаживании мужа и т. д. Именно в этих сферах она реализует себя как личность, не испытывая ни малейшего дискомфорта от того, что ее жизнь бедна внешними яркими событиями. На работе она не слишком стремится продвинуться по должностной лестнице, вполне удовлетворяясь второстепенными ролями и даже не претендуя на первостепенные. Домашние дела для нее гораздо важнее, чем служебная карьера, а круг профессиональных интересов в основном включает «тихие» занятия, которые не требуют резких «поворотов» и даже по возможности просто частых поездок по городу (не говоря уже о внезапных командировках). Среди мелких и средних офисных клерков, работниц торговли и службы сервиса, работниц и представительниц младшего управленческого персонала промышленных предприятий и тому подобных сфер деятельности подавляющее большинство составляют именно Квочки. Но это не значит, что Квочка обделена интеллектом. Она может быть прекрасным врачом, квалифицированным педагогом, знающим инженером. Более того, Квочка может достичь высокого профессионального уровня и в занятиях, связанных с искусством. Но последнее – скорее исключение, чем правило. И в любом случае блистать, как Тигрица, Квочка не будет – ни в чем и никогда.
Блистает она только у себя дома, в котором постоянно поддерживает идеальный порядок и чистоту. Ее домашние никогда не имеют повода пожаловаться на однообразие меню или не слишком аппетитный вкус и вид блюд. Муж постоянно обстиран и обглажен. В бытовых делах на его долю выпадают только чисто «мужские» заботы – электрика, сантехника, решение слесарных и столярных проблем. Всё остальное добровольно и охотно всю жизнь тащит на себе Квочка.
Но если мужчина, женясь на Квочке, хочет обрести в ее лице умелого и изощренного сексуального партнера, то он, скорее всего, прогадает. Поскольку главная цель и высший смысл жизни для Квочки – создание семьи, она обычно при первой же возможности спешит выйти замуж. Ее добрачный сексуальный опыт либо весьма невелик, либо вообще отсутствует. А в силу своего характера Квочка в сексе традиционна, предсказуема и постоянна. Правда, современная Квочка в молодые годы может позволить себе (чисто из женского любопытства) два-три непродолжительных романа на стороне – но этого ей будет вполне достаточно на всю оставшуюся жизнь. Потом любовник у Квочки может появиться, только если муж совершенно не устраивает ее в постели – и тогда этот любовник станет единственным до скончания века.
Словом, если овладение с помощью жены всеми секретами «Камасутры» не является для мужчины важным приоритетом, то лучше, чем Квочка, он себе семейную пару не найдет.
К тому же в супружестве с Квочкой он может наверстывать упускаемое с ней в связях с другими женщинами. Настоящая Квочка никогда вслух не выскажет мужу претензий по поводу его неверности. Она будет только молча страдать, мучительно размышляя: «Ну что такого он в ней нашел? Чем она лучше меня?». И никакое поведение мужа не заставит ее менее ревностно относиться к кухонно-стирально-уборочным домашним делам. Поэтому разводы по инициативе Квочки происходят очень редко, и вызваны они могут быть только совершенно чрезвычайными обстоятельствами.
Вместе с тем, в обсуждении важных общесемейных вопросов решающее слово почти всегда остается за Квочкой. Например, если она хочет приобрести дачный участок, а муж – автомобиль, тогда как финансовые возможности семьи позволяют сделать только одно подобное приобретение, можно не сомневаться: этим приобретением станет именно дачный участок. Причем Квочка сумеет устроить так, что к концу дебатов муж будет совершенно уверен, что он тоже искренне желает обзавестись дачным участком, а вовсе не автомобилем.
Хочется немного остановиться на характере постаревшей Квочки. Когда в прошлом остаются служебные заботы, а внуки подрастают, и присмотр за ними утрачивает актуальность, очень многие Квочки начинают опекать своих мужей (разумеется, тоже постаревших и уже не рвущихся на волю) буквально, как младенцев. Эта тотальная опека довольно быстро, особенно если муж – Слуга, превращает его, еще сравнительно недавно деятельного, активного и самодостаточного, в совершенно беспомощное существо. Он уже не знает, где в доме хранятся вещи самого повседневного назначения. Редкие самостоятельные выходы в ближайший гастроном становятся для него трудными и ответственными экспедициями, собираясь в которые, необходимо получить подробнейший инструктаж жены, и лучше в письменном виде. Указания жены требуются ему даже по самым мелким поводам, например, что надеть, собираясь на улицу, или чем запить завтрак – чаем или кофе.
Но (возвращаясь мысленно из старости вновь к молодым или зрелым годам Квочки) не надо думать, что она – такой уж исключительный альтруист, приносящий свою судьбу и карьеру в жертву семейному благополучию и в угоду комфортному существованию мужа и детей. На самом деле ситуация сложнее. Дело в том, что Квочка является последовательной носительницей очень древнего архетипа (осознанно она это делает или интуитивно, подсознательно – это другой вопрос), заключающегося в четком распределении семейных ролей: муж – добытчик, жена – хранительница очага. Следуя этому архетипу, она и освобождает мужа от всех бытовых забот, сохраняя его силы для более важных дел, направленных на умножение семейного достатка. А результатом растущего благосостояния семьи становится улучшение условий жизни – разумеется, жизни не только мужа, но и ее, Квочкиной. Именно этот смысл заложен эволюцией в человеческом существовании. И Квочка не желает (опять-таки совершенно интуитивно) принимать во внимание, что современная цивилизация, можно сказать, камня на камне уже не оставила от этого существовавшего многие тысячелетия порядка вещей. Она, Квочка, сохраняет в себе души далеких предков и живет так, как велит ей жить дух этих предков, никогда не слышавших слова «эмансипация». Как пишут сейчас в интернете, большой респект Квочке за это!
Впрочем, почти полной противоположностью ей в делах, связанных с близким к идеальному ведением домашнего хозяйства, является та же Квочка, но только несостоявшаяся. Нельзя сказать, что несостоявшиеся Квочки представляют собой массовое явление, но всё же их довольно много, особенно в крупных городах.
Кого же я называю несостоявшейся Квочкой? Это женщина, которой судьбой было уготовано стать полноценной нормальной Квочкой, но в подростковом возрасте или в ранней юности то ли она сама вдруг возомнила, то ли кто-то ей внушил, что она обладает замечательными талантами в какой-то области художественной деятельности. И это «открытие» совершенно перевернуло ее личность и жизнь. Все прочие заботы для нее почти перестали существовать. Ее теперь постоянно требует «к священной жертве Аполлон», а то, что заброшены все домашние дела, несостоявшуюся Квочку нисколько не беспокоит. Она витает в эмпиреях своего воображаемого таланта, очень любит использовать в речи обороты типа «Мы, художники…» («Мы, поэты…», «Мы, музыканты…») и, несмотря на многолетние неудачные попытки утвердиться в избранной сфере, продолжает оставаться непоколебимо уверенной, что окружающий мир просто не дорос до понимания уровня ее творчества.
Бывает, что такое мировосприятие проходит, и тогда эта женщина, пусть с некоторым опозданием, спокойно превращается в нормальную классическую Квочку. Но если лет до тридцати-тридцати пяти оно всё же не ушло, тогда кранты. Тогда год от года ее зацикленность на своих «талантах» будет только возрастать, а участие в домашних женских делах – в той же пропорции уменьшаться. В конце концов мужу, даже если когда-то он свою Квочку очень любил, надоест, приходя с работы, обнаруживать пустой холодильник и гору пустых же немытых кастрюль и тарелок в мойке, а рубашку, которую он надеялся снять в постиранном и отглаженном виде с плечиков в шкафу, находить в куче грязного белья, засунутого неделю назад в стиральную машину. И Квочка останется одна. Постепенно она и за своей внешностью практически перестанет следить, станет неаккуратной и неряшливой. А выходя в свет по своим «творческим» делам, будет надевать кричаще безвкусную одежду и делать такой же кричаще безвкусный макияж.
Такой она будет подходить и к финалу своего жизненного пути – раньше времени состарившаяся, бесконечно уставшая от жизни, потерявшая всё, что когда-то имела, не сделавшая на своем веку ничего полезного и обиженная на весь мир. Очень возможно, что теперь это будет уже совершенно не Квочка, а Царевна Несмеяна, к разговору о которой мы сейчас и перейдем.

(Продолжение - http://www.proza.ru/2016/11/26/1312)