Сеансы спиритизма в военные годы

СЕАНСЫ СПИРИТИЗМА В ВОЕННЫЕ ГОДЫ
               
Из воспоминаний «Моё военное отрочество»
 
Первые месяцы Великой Отечественной войны были, бесспорно, самыми тяжелыми. Красная армия отступала, оставляя город за городом, и миллионы людей, сорвавшись с насиженных мест, побросав годами нажитое добро,  после долгих  переездов  в эшелонах оказались кто в Сибири, а кто – в Среднеазиатских республиках. В результате многие беженцы потеряли связь со своими родными и близкими, находившимися на фронте или за линией фронта.
   
Находясь в стрессовом состоянии, многие стали впадать в мистику, искали утешения в религии, начали посещать церковь. Пошли разговоры о  конце света, об апокалипсисе. Началось увлечение ворожбой и спиритизмом.

О  том, что такое спиритизм*),  о возникновении этого мистического течения и его истории, рассказывать не буду,  в интернете о спиритизме имеется достаточно статей,  и кому интересно, могут туда заглянуть.

Я расскажу о сеансах спиритизма, в которых мне, еще подростку, довелось принимать участие в конце 1941 – начале 1942 года.
Покинув Калугу,  к которой приближался фронт,  наша семья после долгих скитаний очутились на железнодорожной станции Шемонаиха Семипалатинской области. Там моя мама нашла работу по своей специальности, я пошел в школу, а бабушка сидела с моими малолетними сестрой и братом.

В рабочем поселке при станции нам выделили маленькую комнатёнку в доме барачного типа. В комнате почти не было мебели, и как впятером мы в ней размещались, трудно представить.

Оказавшиеся в посёлке, калужане быстро перезнакомились друг с другом и образовали что-то вроде землячества. У всех было одно горе, все  держались друг друга,помогали один другому кто, чем мог, обменивались новостями.

Для проведения сеансов спиритизма собирались в нашей маленькой и тесной комнатенке,  в которой почти всю её площадь занимал стол. Почему у нас - не знаю,  возможно, другие участники  находились в еще более худших жилищных условия.

Сеансы спиритизма мне хорошо запомнились,  поскольку  я принимал в них участие. Уже под вечер к нам приходило несколько женщин, все они были калужанками.  Они рассаживались вокруг стола, и в ожидании начала сеанса,  обменивались неутешительными новостями.

На стол клали большой лист бумаги, так называемую рабочую доску, с начертанным на нём кругом,  с внешней стороны которого были написаны все буквы алфавита,  а с внутренней - цифры от 0 до 9, а также слова «ДА» и «НЕТ».  В центр круга клалось перевернутое вверх дном блюдце, на краю которого химическим карандашом была начертана стрелка-указатель.
Женщины снимали с рук кольца и часы, у кого они имелись, - эти предметы, якобы, мешали сеансу.

Одна из участниц сеанса вызвалась быть медиумом (дальше  я так её и буду  называть). Видимо, она уже имела опыт проведения таких сеансов, возможно,  ею и был организован  сеанс, на который женщины собирались у нас.
В комнате горели две свечи. Медиум взяла в руки блюдце и, разогрев его на пламени свечи, положила в центр круга. Все участники сеанса  прикоснулись кончиками пальцев к блюдцу.  Медиум стала вызывать духа (это был дух какой-то исторической личности):  «Дух, приди к нам». Но дух не приходил - блюдце  не двигалось.  Тогда она стала вызывать другого духа, потом третьего. И вдруг блюдце под пальцами участников сеанса задвигалось. «Дух, ты здесь?» - спросила медиум и он ответил: «Да».

Женщины начали задавать духу вопросы. Блюдце,  двигаясь по листу бумаги,  указывало стрелкой на буквы, из которых складывались слова; они и были ответом духа. Ответы духа озвучивала медиум.

Спрашивали  разное, но чаще о судьбе своих мужей, находившихся на фронте, или о родственниках,  оказавшихся на оккупированной фашистами территории.  Спрашивали и о том, когда Красная Армия погонит врага и войне наступит конец.

Мы давно потеряли связь с моим отцом и ничего не знали о его судьбе,  и  мама спросила духа, жив ли он. Дух ответил: «Да».  А когда мама спросила, где он находится,  дух ответил, что он находится в Актюбинске.
Мама облегчённо вздохнула.  Однако  мы были в недоумении: почему отец не на фронте, а в тылу,  и решили, что он, возможно,   ранен и находится в Актюбинске на излечении в госпитале. 

Всем женщинам на их вопросы о мужьях и родственников  дух  давал  такие ответы, которые им и желательно было получить. Если спрашивали  о  находящемся на фронте муже (отце, сыне, брате),  дух отвечал, что он жив, а если спрашивали о родственниках, находящихся за линией фронта, отвечал, что они живы и здоровы.

Конечно, мало кто из участников сеансов всерьез верил в возможность непосредственного общения с душами умерших и в объективность их ответов. Но в то тяжелое время и само занятие спиритизмом, и «оптимистичные» ответы духов  на вопросы отчаявшихся женщин, вселяли им какие-то надежды, отвлекали от горьких дум, давали облегчение.

А моя мама, видимо, духу поверила. Разыскивая отца, она писала запросы во все инстанции. Посылала запрос в Управление мобилизации и укомплектования армии НКО, откуда ей ответили, что в списках убитых, умерших от ран и пропавших без вести отец не значится. А получив от духа ответ, что отец находится в Акмолинске, то есть в тылу, на всякий случай послала запрос  в Центральное справочное бюро при Управлении по эвакуации населения в г. Бугуруслан Чкаловской области с просьбой сообщить сведения о местонахождении мужа Прохоркина Ивана Константиновича. Оттуда пришел расплывчатый ответ, что "сведения о местонахождения Вашего мужа еще не получены".

Отец тоже разыскивал нас, разыскивал и через родственников, и через редакцию калужской  газеты «Коммуна», в которой он печатался до войны, и даже через органы НКВД. Нашли мы друг друга через сестру отца тетю Варю, с которой мама после освобождения калужской земли от оккупантов, восстановила связь. Случилось это в июле 1942 года. Именно тогда, после долгого перерыва, от отца пришло первое письмо с фотографией. Отец был жив и здоров, на фотографии – усталый и невесёлый военный в гимнастерке х/б, в петлицах одна «шпала», что соответствовало званию капитан. Дух ввел маму в заблуждение: в Актюбинске отец не был, от был на фронте и домой вернулся только в 1946 году.

В канун нового 1942 года калужанки, приходившие к нам на спиритические сеансы, нежданно-негаданно нагрянули к нам по другому поводу. Они принесли нам радостное известие: по радио Совинформбюро передало, что 30 декабря 1941 года доблестная Красная Армия освободила от немецко-фашистских захватчиков нашу родную Калугу. Всех охватило радостное возбуждение, кричали "ура", обнимались, вытирали выступившие на глазах радостные слёзы. Женщины принесли с собой спирт, мама выставила на стол чем закусить и все выпили вначале за это радостное известие, а затем еще и за Победу, которая, как говорил Сталин в своём обращении к народу, будет за нами.

*) В 1870-х годах по инициативе русского учёного  Дмитрия  Ивановича Менделеева была создана «Комиссия для рассмотрения медиумических явлений», в которую вошёл ряд авторитетных учёных. Вывод комиссии был следующим: «Спиритические явления происходят от бессознательных движений или сознательного обмана, а спиритическое учение есть суеверие».


На старинном рисунке сеанс спиритизма в конце XIX века.