Секс-просьба с элементами экстрима

 Или "неформальный" секс.

Он был творческим человеком в стиле "неформал" и имя у него было необычное, как и положено творческому "неформальному" человеку - Тэд.

Познакомились мы на Байкерс баре, общался он просто, так как будто сто лет меня знал. В нём было что-то затягивающее и внешность такая интересная: смуглое лицо, горбатый нос, тёмные волосы и глаза, серьга в ухе - что-то цыганское во внешности. Свои таланты Тэд не скрывал, просто рассказывал постепенно, и довольно быстро вызвался проводить меня домой.

У него был большой плюс в том, что он не был сильно влюблён в мою подругу Дарью. Хотя, кажется, она нравилась всем моим знакомым мужчинам в Байкерс баре.
А так он был женат. Но об этом я узнала не сразу. Не то чтобы он скрывал, не афишировал скорее, а догадаться, что он женат, по таким мужчинам трудно.

Мы продолжали общаться, медленно спускаясь к Кальмиусу. Тэд напускал загадочность и таинственность на свою персону и иногда говорил откровенно странные вещи. Что в него встроено какое-то устройство, по которому за ним следят. Кто следит? Зачем? Непонятно, он уходил от ответа. И я не могла понять, то ли он прикалывается, то ли сочиняет, а может у него «своеобразное» восприятие реальности.

Я не чувствовала за собой морального права разбрасываться диагнозом «неадекватность». Так как и сама не редко от этого страдала. В, конце концов, лёгкая скептичность придавала особый оттенок этому общению, и совсем не мешала. Я начинала присматриваться к людям и ценить и осознавать что-то в себе, прежде чем меня охватывали демоны страсти.

Мы дошли до реки Кальмиус, поздний вечер плавно перетёк в ночь - прохладную ночь поздней весны. Возвращаться в такую ночь в общежитие совсем не хотелось, и мы пошли вдоль берега реки. Тэд стал рассказывать сказки про русалок и водяных. Это было очень уместно и получилось волшебно. Я посматривала на него с лукавством и интересом, - что же будет дальше? Я уже догадывалась, но всё-таки, а вдруг…

Ничего удивительного, сказка кончилась просьбой о сексе. Именно просьбой.  Это было что-то новое, он так явно в этом нуждался. Для меня демонстрировать такую нужду было на грани откровенности и унижения, сама я так не делала. Но в этот вечер  перевесило в сторону откровенности. И поэтому я согласилась. Не потому что мне так хотелось секса или из жалости. А из откровенности из его честности что-ли по отношению к своей нужде. Ведь я тоже нуждалась в мужчине, но не позволяла себе это открыто это показывать.

После секса на берегу Кальмиуса, мы притихли. Я почувствовала, что с меня сняли заряд энергии. Он же выглядел слегка виновато. Но на самом деле я с трудом справлялась со своей буйной энергией, и почувствовала облегчение от того, что её стало поменьше. Мы посмотрели друг на друга как заговорщики. Он похоже подумал, что смущаться нечего, можно было бы и больше отхватить. Но это лишь моё предположение.Я ведь даже не знала о существовании жены в тот момент. Как-то даже в голову не приходило об этом спрашивать и даже думать. Для меня был текущий момент и человек. И вообще я была далека от пространств семейных отношений.

 Он напоминал мне моего первого мужчину. Это было как продолжение и развитие интимных и сексуальных отношений из моего прошлого.  Только сейчас я себя чувствовала на равных. Даже в состоянии заключать негласные сделки, как собственница и правообладательница сексуальной энергии. А не просто наивная и неопытная девушка.

Общались мы с Тэдом не часто, больше при случайных встречах. Но эти встречи происходили почти регулярно, такой он был вездесущий и деятельный, что я почти не договарилась с ним специально. У Тэда было несколько работ: журналист в журнале, ведущий концертов, тусовщик, это для заведения нужных знакомств. И ещё его привлекала тема самостоятельного творчества в искусстве, он писал и пел песни, сочинял рассказы. Он был известной и очень общительной личностью на Байкерс баре. Встречаясь с ним, я почувствовала себя там совсем своей.

Тэд как-то принёс мне на Байкерс бар пародию на духовный поиск.  Это было забавно, но не поразило, не впечатлило, не зацепило. Я  сравнила с живым Учителем. И эта пародия сильно проигрывала. Это что-то очень мощное должно было бы быть, чтобы я посмотрела на взаимоотношения с Учителем с иронией. Да и зачем это вначале пути для юной души.

Но у Тэда в запасе были ещё способы заинтересовать любопытную женщину. Он работал журналистом в большом многоэтажном здании на площади Ленина, и как-то он привёл меня к себе на работу. С ним было интересно и легко, я даже не почувствовала страха перед его явно прожжёнными жизнью коллегами журналистами.

 В то время  меня тянуло к чему-то культурному, классическому и изысканному в одежде и не только. Мне понравилось пальто клёш до колен горячего  тёмно-красного цвета, как артериальная кровь, смешанная с венозной. Так получилось, что я его заполучила.

И так оно мне нравилось, что я набралась  наглости и попросила своего буддийского Учителя освятить это пальто. Он согласился, в то время он меня немного баловал. К тому же он иногда рассказывал о Куртизанках, как о независимых, умных, смелых и сильных женщинах. Это волновало моё воображение, как и многие закономерности и изнанка жизни, на которые он обращал внимание. На измены в браке, на такое закономерное явления в человеческом обществе как проституция и куртизанки.

Вскоре мне пришла в голову святая мысль, прийти в этом пальто к Тэду на работу. Ранняя осень стояла тёплая. Я сняла всю одежду, и осталась только в этом пальто и сапогах. В здании, где работал Тэд, был спуск в тёмное подвальное помещение. У меня были планы на это помещение.

Я столько фильмов посмотрела с сексом в необычных условиях.И вот сама могу попробовать в своей жизни такое. Это так возбуждало, даже сама мысль о том, что я собираюсь сделать, вызывала приятное предвкушение и истому в теле.
 По улице шла ещё одетая как обычно, не лето всё таки. Одежду под пальто сняла на первом этаже в подъезде здания, где работал Тэд. И почувствовала себя такой раскрепощённой и смелой. Энергия свободно заструилась по телу, соединилась и сконцентрировалась. Я стала, как магнит, и была так уверена в своих силах. 
   Ворвалась к Тэду на работу, нисколько не сомневаясь, что он отложит все свои дела ради меня. Так и случилось,он только посмотрел на меня такую,и сразу же вышел за мной в коридор. Я ласково увлекала его по направлению в тёмный подвальчик и шептала на ушко, что под этим красивом тёмно-вишнёвым красным пальто я совершенно голая.

Тэд, наверное, тоже насмотрелся фильмов про необычный секс. Моё возбуждённое состояние перешло на мужчину, его чёрные глаза блестели, и он с удовольствием отправился со мной в подвал. Адреналин конечно зашкаливал, но было не очень удобно. Удовольствие было больше от экстрима, а не от самого секса.

Но такие встречи были редкими. Я не могла часто являться к кому-то голой на работу. А он не часто меня провожал куда-то. Но настойчиво приглашал к себе на концерт.
Однажды я собралась и приехала в красном пальто на концерт, где он выступал.На этот раз под моим красным пальто была одежда, и уселась в первый ряд. Но мне не понравилось, как Тэд пел, если честно. Я так хотела,так ожидала от него чего-то другого, более чувственного,  романтичного или проникновенного. Не соответствие  ожиданиям меня поразило. Я ушла после его третьей песни и ничего ему не сказала, даже  не попрощалась. Говорить что-то из вежливости мне не хотелось. Именно от него я хотела искусства. Хотя я не совсем понимала такие свои поступки.

И уж тем более не понимала Теда. Может быть, ему тоже не очень нравился экстремальный секс. Я видела однажды его с женщиной, с которой он держался по-домашнему и сердечно.Я незамеченной наблюдала какое-то время это общение и  подумала, что это жена. Мне стало немного больно и грустно.  Но это я ещё могла понять.

Но как-то я встретилась с ним глазами, когда он просил о внимании и признании молоденькую девушку - знакомился по-видимому.

Вот тут я почувствовала сильный гнев. Мне показалось, что это попрошайничество в той или иной замаскированной форме. Именно оно.
Чем мне и самой приходилось ещё не раз заниматься, чтобы утолить, хочется написать вечный голод по любви. Но буддийские Учителя говорят, что этот голод не вечный…