Бабушка, прости

"...Да, ребята, несмотря на все тяготы блокады, город жил и даже развивался в культурном плане. У меня в руках книга, изданная в блокадном Ленинграде. Как видите на обложке, она называется «Ленинград». Посвящена книга архитектуре города. Примечательно то, что из тысячи экземпляров один оказался в нашей библиотеке. Сами понимаете, какая это для нас ценная книга. Мы её храним как зеницу ока».

Ольга Аркадьевна, наш библиотекарь, невысокая изящная женщина, пришла к нам на классный час, посвященный блокаде Ленинграда. Из ее рассказа мы узнали о жизни ленинградцев в то время:о ежедневных бомбежках, о каторжном труде подростков на заводах, где изготавливали оружие для фронта, о страшном голоде, уносившем тысячи людей, о том кусочке хлеба, который стал великой ценностью в те дни, о карточной системе, о воровстве во имя выживания, о замерзших птицах, из-за которых дрались люди на улицах города. Особенно поразил тот момент, когда после долгой блокады люди пришли мыться в общественные бани. Это было удивительно: они смеялись, глядя друг на друга. Дистрофия так изуродовала их тела, что они превратились в живых скелетов. Наверное, это было страшное зрелище. Откуда они брали силы смеяться?

Библиотекарь закончила свой рассказ. Ребята все молчали. Ольга Аркадьевна сказала: «Спасибо вам за внимание. В библиотеке работает выставка книг, посвященных этой теме. Кого заинтересовало, приходите».

У нас осталось минут десят.Наша классная, наверно, опять будет говорить про «насущные проблемы».Она всегда так делала, когда оставалось время. Мы ждали. Вдруг она произнесла:

«Ребята, Ольга Аркадьевна вам рассказывала про ленинградцев. Скажите, у кого-нибудь родственники жили в то время в Ленинграде? Нет? Тогда я вам хочу поведать историю моей родной бабушки, Екатерины Яковлевны Хитровой. Когда началась блокада, ей было 32, как сейчас мне .И было у неё четверо детей. Самому старшему, Володе - 10, Генке - 6, Славе-4, а маленькая Зиночка только родилась. Моя бабушка была самой счастливой женщиной на свете. Так она сама говорила, когда рассказывала нам с братом про то время. В один момент всё переменилось. Мужа забрали на фронт, а через полгода пришла похоронка. Когда я, шестилетняя, слушала бабушкин рассказ, я не могла понять, почему она плачет. Мы с братом смотрели на портрет над кроватью, с которого нам улыбалась красивая пара. Бабушка говорила:
- Да, я тут уже с каре. Тренер сказал: «Режь, Катерина, косы, иначе не видать тебе победы на соревнованиях по плаванию ». Я ведь тогда спортсменкой была. Нормы ГТО сдавала, за школу выступала, и на коньках, и на лыжах самодельных, и плавала.
 Улыбаясь, она вспоминала, что Володя однажды написал сочинение, в котором так расхвалил свою маму, что учительница не поверила. Тогда он пришел домой, нацепил все значки ГТО и медали на красную ленту и  на следующее утро пришел так в школу. Ребята все награды растащили на память. Совсем немногое удалось вернуть.

Зиночка умерла в первый месяц блокады, потом от истощения умер Славик. Через месяц Володя.

В нашем семейной альбоме была фотография Володи. Смешливый мальчишка в ушанке и коротком не по росту пальто. Мне тогда не верилось, что его нет в живых. Так живо бабушка описывала его проделки еще в той, довоенной жизни. Особенно мне было жалко пианино, на котором играл Володя. Его сожгли в буржуйке, чтобы хоть как-то согреться в жуткие холода. Выжил из детей только Генка. Шустрый потому что был.

«А знаешь, Катя, - говорила бабушка,- какие продукты были дорогие. Все золото-не так много его у нас было - мы съели. Да, съели, можно сказать. Обменяли на перловку, на сахар» . Однажды в суматохе бабушке подсунули на рынке вместо рыбы в замасленной бумаге кусок человечины. Долго она плакала на пороге дома, не зная, чем кормить Гену, когда уже всё из дома было поменено на продукты…

Прозвенел звонок. Мы не расходились. Я спросил:
 - А дальше? Что было дальше с вашей бабушкой?
 - Им с Геной удалось эвакуироваться. По Дороге Жизни их увезли далеко на Север.

Знаете, ребята, в чем я себя до сих пор корю? Я ведь ни разу не была на Пискаревском кладбише. Бабушка всегда говорила: «Катюша, вырастешь, обязательно съезди, поклонись всем погибшим в годы блокады. Поклонись моим деткам.А я…  Екатерина Александровна отвернулась. Мы поняли её и тихонько стали выходить из кабинета на перемену.
2013 год